— Кто это тебя так разукрасил? — яростно воскликнул Джиро. — Прах меня побери, где это ты шатался ночью? Покажи мне этого урода, и я разорву его на части!
Чтобы не вдаваться в подробности, Кийт вкратце рассказал о ночном нападении.
— Мы же приглашали тебя, Хрипун! — запальчиво вскричал Бакли, еще не успевший отойти от событий бурной ночи. — Если бы ты пошел вместе с нами, ничего бы не произошло! О, сколько удовольствия ты получил бы! Если бы ты знал, какие красотки были в том шатре, где…
Белокожий дикарь был готов болтать сколько угодно. Но суровый взгляд Кийта заставил его умолкнуть.
— Да, да… извини… — пролепетал он увядающим голосом.
Бакли сразу осекся, — мало кто мог выдержать этот взор предводителя. В некоторых селениях, особенно там, где жили белокожие соплеменники этого сёрчера, многие жители даже боялись смотреть в глаза Кийту, и торговлю приходилось вести с помощью Джиро.
— Да, я попал в неприятную ситуацию, — признался Кийт. — Меня пытались убить и чуть не ограбили. Но зато в нашем отряде появился замечательный человек…
И он представил друзьям Чиангара, честно рассказав о его заслугах.
Джиро тут же обменялся с бородачом рукопожатием и остался полностью доволен. Оба здоровяка сжали ручищи с такой силой, что от напряжения вены начали вздуваться на лбу. Но никому не удалось превозмочь напарника, так что оба остались вполне довольны.
— Парень что надо, — успел с одобрением шепнуть гигант своему предводителю при первой же возможности.
Угощение в честь первой встречи отряда Кийт заказал сам, не забывая о вкусах каждого сёрчера.
— С сегодняшнего дня никто из нас не пьет ни хмельного меда, ни вина, — сразу предупредил он друзей. — Если кто-то не согласен с этим, пусть скажет. Мы будем искать новых членов отряда…
Но никто возражать не стал.
В центре длинного стола темнел пузатый бочонок свежего-ягодного сока, вокруг которого стояли глиняные блюда с самыми разнообразными закусками. Здесь была целая гора лесных орехов, фруктов, моллюсков, подводных грибов и плоская горячая кастрюля с только что сваренными гигантскими кальмарами.
По своему опыту, Кийт знал, что перед дальней экспедицией всегда нелишне побаловать себя вкусной едой. Потом длительное время приходится жить в походных условиях, и остается только вспоминать о дивном вкусе городской пищи.
Да и трудно было оторвать глаза от разнообразных яств, придавивших своей тяжестью грубый стол.
Янтарным цветом радовали взгляд жареные цыплята, только что спорхнувшие с вертела. На продолговатых прямоугольных блюдах между кольцами лука извивались морские соленые деликатесы, залитые кленовым сиропом.
Специально для Джиро лежала огромная нога кабана. Кусок был такой тяжести, что он едва его удерживал одной рукой.
Словом, Кийт прекрасно подготовил первую встречу своего отряда. Они обсуждали детали будущего похода, советовались, размышляли.
Время летело незаметно. Так же, как и незаметно исчезали и многочисленные закуски, еще недавно загромождавшие длинный стол.
— Когда же мы выходим? — спросил Рябой Рахт. — Клянусь Духом Проливного Дождя, ты еще ни разу не говорил нам об этом.
Все остальные сразу начали что-то обсуждать и выяснять друг у друга. Наступил момент приятной сытости, и каждому хотелось высказаться в первую очередь.
— Выходим мы скоро, — едва слышно сказал предводитель отряда.
Разговоры сёрчеров сразу прекратились. Хотя голос у Кийта был тихий, хриплый, и говорил он как бы с усилием, но стоило ему только открыть рот, как все вокруг сразу смолкли.
— Может быть, завтра… — в раздумье сказал он. — Может быть, через несколько дней. Дело в том, что мы с Джиро должны еще сделать одно дело. Без этого мы не можем выходить в экспедицию.
— Да, это очень важное дело! — важно подтвердил чернокожий гигант. — На самом высоком уровне!
Они снова направились в лес, к гигантской секвойе, по пути заглянув в маленькую пещеру, расположенную под сосной.
Кийт хотел убедиться, что в вещах, оставленных там, больше нет предметов с изображениями символа «крест и глаз».
Хотя там ничего не удалось найти, даже тщательно пересмотрев все походные тюки, Кийт получил большое удовлетворение от того, что провел некоторое время в своем тайнике.
Магический круг, сооруженный им только с целью защиты груза, неожиданно превратился для него в нечто большее. Это место стало особой зоной, важной энергетической точкой, где он, как оказалось, мог побыть наедине с самим собой и не ощущать воздействие извне.
Силы стремительно возвращались к нему, и он осознал, что именно здесь, около этой ничем не примечательной сосны, может по-настоящему сосредоточиться.
Здесь можно было полностью снимать свою защиту и не следить за сознанием, чтобы случайно не впустить внутрь себя враждебное воздействие.
На этот раз Джиро гораздо легче перенес путешествие в поднебесье.
Сёрчеры снова поднялись в плетеной корзине вдоль исполинского ствола секвойи, и чернокожий гигант уже не шевелил беззвучно губами, истово повторяя слова всех известных ему молитв. Его пальцы уже не сжимали серебряный крест и глаза не были крепко закрыты.
Порой он даже позволял себе бросать быстрый взгляд вниз, чтобы убедиться в собственной смелости. Правда, каждый раз после этого его черная физиономия на мгновение становилась каменной, застывшей, как маска. Но Джиро тут же приходил в себя и с усилием растягивал мясистые губы, изо всех сил изображая непринужденную улыбку.
С лица Кийта не сходило сосредоточенное выражение. Его мысли вращались только вокруг «Ока владыки», и ни о чем другом он думать не мог. Новые и новые вопросы обрушивались на него. Он никак не мог понять, почему этот диск, который он случайно захватил с собой, привлекал столько внимания в Ниане.
Слишком много было неясного… Иногда он ощущал, что от напряжения кровь начинает стучать в ушах.
Лишь воспоминания о Лиа-Лла порой отвлекали от напряженный раздумий. Мысли о ней заставляли его светлеть лицом.
Однако даже в тот момент, когда Лиа-Лла выбежала из своего шалаша и устремилась ему навстречу, Кийт не мог отогнать от себя мрачные предчувствия.
Когда девушка бросилась ему на шею, он крепко обнял ее. Но сразу перестроиться не смог, и взгляд по-прежнему оставался сосредоточенным, спокойным и суровым.
Это не укрылось от рыжеволосой. Она вспыхнула и спросила:
— Хрипун больше не любит Лиа-Лла?
Пальцы ее немного подрагивали от волнения, когда она взглянула ему в глаза.
— Что ты! — улыбнулся Кийт. — Почему ты так решила?
— Хрипун не рад видеть Лиа-Лла… — она обиженно надула губки. — Хрипун не улыбается, и Лиа-Лла это видит…
— Мне нужно поговорить с наставником, — объяснил Кийт, извиняясь. — Мы уходим в поход, а когда вернемся, я буду только улыбаться!
— Хрипун вместе друзьями уходит в поход? — встревоженно спросила она. — Это трудный поход? Люди-птицы помогут! Сестры готовы идти с тобой!
— Зачем? Это трудно, только мужчины могут выдержать…
— Кто же выручит Хрипуна, если будет опасно?
— Сёрчеры справятся сами… — ответил он.
Неожиданно ему стало не очень приятно от сознания того, что уже дважды девушки выручали бывалых путешественников. Первый раз они убили лемутов на поляне, а второй раз отогнали огромных волков, догнавших Кийта и Джиро поздним вечером на лесной тропе.
Но девушка не унималась. Она сердито сморщила нос и недоверчиво сказала:
— Сможет ли Хрипун обойтись без помощи?
— Теперь все будет по-другому! — решительно отозвался он. — Теперь мужчины будут помогать девушкам!
Лиа-Лла звонко рассмеялась и пренебрежительно бросила:
— Мужчины… Мужчины только могут сидеть в своих дуплах и ждать, когда сестры принесут им добычу.
— Ты забыла, что мы не люди-птицы? — одернул ее Кийт. — Мы другие! Мы приносим добычу нашим девушкам, а они ждут нас! Мы сильные!
— Да, Хрипун сильный! — восторженно блеснув глазами, прошептала девушка.
Лиа-Лла подняла руку, коснулась его лица и любовно прочертила пальцами на щеках две линии вдоль багровых шрамов, от уголков рта почти до ушей. В зеленых глазах девушки отражалось закатное солнце, и Кийт вздрогнул, разглядев в них свое удвоенное отражение.
В нескольких шагах весело щебетала Тийгра-Та, что-то пытавшаяся объяснить Джиро.
Оживленно пересвистывались девушки-птицы, столпившиеся на плоту. В этот раз они ловили большими сачками рыбу. Оказывается, в озере, расположенном в самом центре исполинской ветви, не только росли водоросли и кувшинки. Здесь в изобилии водились карпы, которых время от времени вылавливали, для того чтобы приготовить ужин.
Но Кийт слышал только голос Лиа-Лла. Она тихо шептала ласковые слова, и глаза ее переливчато блестели.
От нее пахло чем-то очень ароматным и свежим, словно смуглая кожа была натерта каким-то благовонием.
— Хрипун хочет посмотреть вместе с Лиа-Лла, как живет соколенок в шалаше? — жарко спросила она, лукаво сверкнув глазами. — Пока рыба не приготовилась, еще есть время… Хрипун и Лиа-Лла могут пойти в шалаш…
Он почувствовал, как начинает кружиться голова, и коснулся призывно полуоткрытых губ.
Лиа-Лла издала слабый сладостный стон, тягучий и ласковый. Кийт уже готов был подхватить ее на руки и отнести в хижину.
Но уже через секунду на лицо его вернулось сосредоточенное выражение. Он должен был прежде всего зайти в пещеру к священнику, а потом только думать о девушке.
— Прости меня, — сказал он. — Я люблю тебя, но сначала должен увидеть наставника!
Лиа-Лла отпрянула, и глаза ее гневно сверкнули.
Высвободившись из ее объятий, Кийт послал для поддержки воздушный поцелуй и направился к верхушке секвойи.
Решительно шагая по плотному, влажному ковру густой и упругой травы, уже покрытой вечерней росой, он слышал разъяренный шепот, раздававшийся за спиной.
Рассерженный голос Лиа-Лла провожал его до тех пор, пока он не исчез в темном проеме огромного дупла.