– Все немного вышло из-под контроля. Но мы обе знали, что случится, когда пошли с ними в спальню.
– Я не знала! – закричала я так громко, что защипало горло.
– Да ладно, Лилия! Ты хотела этого так же, как и я. Никто не заливал текилу тебе в глотку.
– Это… не должно было так случиться со мной.
Ренни скривила рот.
– А со мной должно было? Может, я и не девственница, но не шлюха!
Я плакала слишком сильно, чтобы ответить, так что она вздохнула и сказала:
– Слушай, это случилось, но все кончено. Давай просто забудем.
– Я не могу! – сказала я, сотрясаясь от рыданий. – Что если все узнают? Вдруг мы увидим их снова?
От мысли о том, что я могу натолкнуться на Майка где-нибудь на острове, мне хотелось умереть.
Ренни покачала головой и положила руки мне на плечи.
– Они сняли дом всего на неделю, помнишь? Сегодня днем их тут уже не будет, – сказала она, посмотрев мне прямо в глаза. – Я ничего не скажу. Ты ничего не скажешь. Никто никогда не узнает.
К тому времени, когда мы дошли до квартиры Ренни, уже рассвело. Я хотела вернуться домой, рассказать обо всем маме. Она бы знала, что делать, как все исправить. Но я не могла ей сказать. Она считала, что я ночевала у Ренни. И что бы она обо мне подумала, если бы узнала? Что бы подумал папа? И Надя? Я бы уже никогда не была для них прежней. Никогда больше.
Когда я вышла из душа, Ренни уже лежала в постели, закрыв глаза. Я забралась под одеяло рядом с ней. Лежа ко мне спиной, она сказала:
– Сегодняшней ночи никогда не было. И мы больше не будем говорить об этом.
Мы подбираем Эшлин и едем к кинотеатру. Пока мы не оказались на месте, я даже не знала, что там показывают. Парни ждут нас у входа. Ренни запрыгивает Риву на спину, и он несет ее внутрь. Мы с Эшлин встаем в очередь за едой и начинаем придумывать, что купить.
– Как насчет попкорна, драже «риз» и мармеладных мишек? – спрашивает она.
Я чувствую, как сзади подкрадывается Алекс, и нарочито громко говорю:
– А как же «снежки»? Без них никуда!
«Снежки» – любимые конфеты Алекса.
Эшлин корчит гримасу.
– «Снежки» отвратительны, Лил! Они на вкус как песок.
И как по команде Алекс подходит и говорит Эшлин:
– Ты шутишь? «Снежки» лучше всего на свете!
– Видишь? – улыбаюсь я Эшлин. – Не только я их обожаю.
Алекс говорит девушке за прилавком:
– Коробку «снежков», пожалуйста.
Я кладу подбородок ему на плечо.
– Ты ведь со мной поделишься, да?
– Купи свою пачку, – отвечает он.
Но я вижу, как розовеют его уши, а уголки губ растягиваются в улыбке.
И в этот момент я понимаю, что все складывается именно так, как мне нужно. Алекс думает, что между нами все круто и что я ничего не подозреваю.
Глава пятнадцатаяМЭРИ
Я сижу за кухонным столом, заканчиваю домашнюю работу. Тетя Бэтт болтает по телефону с кем-то из подруг и моет оставшуюся после ужина посуду. Она говорит:
– Все отлично! Мэри не дает мне скучать.
Несмотря на то что в первые дни нам было немного неловко, теперь тетя Бэтт очень рада моему присутствию. Мы установили распорядок, устраивающий нас обеих. Я пытаюсь не мешаться у тети под ногами и не отвлекать ее, когда она рисует. А она, в свою очередь, не трогает меня, если дверь моей спальни закрыта.
Когда после той ночи на пристани я очень поздно вернулась домой, тетя Бэтт еще не спала. Я умоляла ее ничего не говорить моим родителям. Если бы они узнали, то тут же бы собрали вещи, сели в машину и приехали, чтобы забрать меня. Тетя Бэтт ничего не обещала, но родители еще не объявились на пороге, так что, значит, она им ничего не сказала.
Вот такая она классная тетя.
Как только тетя Бэтт уходит спать, я тихонько выхожу на улицу и жду Кэт, сидя на обочине с вытянутыми вперед ногами. Ни в одном из домов не горит свет, лишь далеко-далеко вниз по холму я с трудом различаю луну, подсвечивающую воду. Если как следует прислушаться, можно услышать океан.
Наконец-то за холмом появляется кабриолет с выключенными фарами, и я вскакиваю с бордюра. Кэт останавливается прямо напротив меня.
– Привет! – говорит она. – Ну что, готова?
– Еще как! – отвечаю я, протискиваясь в дверь на заднее сиденье. – Дождаться не могу, когда получу права.
Я, конечно, люблю свой велосипед, но с правами могла бы поехать куда угодно. Естественно, только если тетя Бэтт разрешит мне взять ее машину.
Поворачиваясь, Кэт говорит:
– Почему ты сидишь сзади? Я тебе не таксист.
Я краснею.
– Не знаю. Я думала, Лилия сядет впереди.
Я чувствую себя глупо и неуклюже. Набирая скорость, Кэт ворчит:
– Разумеется, она ничего меньшего и не ожидает. Для принцессы Лилии все только лучшее!
– Мне правда все равно, – успокаиваю я ее, наклоняясь вперед.
Кэт фыркает.
– Разумеется!
Но она говорит это по-доброму, как будто комплимент.
Вскоре мы подъезжаем к дому Лилии. Он очень большой и современный. Это даже не дом, а настоящий особняк. Лилия живет в самой богатой части острова, Уайт Хэвене. Большинство домов здесь окружено кирпичными заборами так, что их совсем не видно. И такой простор вокруг! Участки стоя́т далеко друг от друга, и в каждом есть огромный гараж на несколько машин, роскошные сады и ухоженные газоны.
Кэт выключает двигатель и фары. Сдувая челку с глаз, она говорит:
– Лилия опаздывает. Очень на нее похоже: не думать ни о ком, кроме себя.
Я улыбаюсь, но решаю не озвучивать свои мысли о том, что Кэт тоже опоздала.
Пока мы сидим в темноте, поднимается сильный ветер. Кэт застегивает толстовку и поворачивается ко мне.
– Тебе не холодно? В багажнике должна валяться рабочая куртка Пэта.
– Нет, – отвечаю я, похлопывая себя по бледно-розовым шортам. – Мне совсем не холодно. Думаю, я слишком взбудоражена!
И вот появляется Лилия. На улице так темно, что я вижу только ее лицо, пока она не подходит ближе. Она крадется по подъездной дорожке, одетая во все черное: черную водолазку, черные легинсы, черные туфли-балетки.
Кэт заливается смехом.
– О боже мой!
Лилия подбегает к машине, запыхавшись.
– Привет! – говорит она, забираясь на пассажирское сиденье.
– Лилия, мы же не банк собираемся грабить! – продолжает смеяться Кэт. – Ты чего так вырядилась?
Лилия защищается:
– Мы должны быть осторожны! – потом она бросает взгляд на меня и хмурится. – О, ладно. Видимо, это неважно.
Я чувствую, что снова сделала что-то не так. Мы одного возраста, но эти девчонки кажутся гораздо старше меня.
Дом Алекса находится недалеко от особняка Лилии, в нескольких километрах. Он такой же большой, но более традиционный, кирпичный. У них даже есть собственная пристань, к которой привязана яхта. Как только мы подъезжаем ближе, Кэт замедляется и гасит фары. Машину она паркует на расстоянии нескольких домов.
Мне не верится в то, что́ мы делаем.
– Все помнят план действий? – спрашивает Лилия нас обеих, но через зеркало заднего вида смотрит только на меня.
Мы решили, что я буду стоять на стреме. Я рада, что мне не придется взламывать машину. Тетя Бэтт, может, и классная, но, если ей придется вытаскивать меня из тюрьмы, она вряд ли станет скрывать это от моих родителей. А учитывая, как они за меня волнуются, после такого меня закроют дома на всю оставшуюся жизнь.
Кэт закатывает глаза.
– Мы повторили план всего пятьдесят раз! Он не такой уж и сложный.
Задача Кэт – найти записную книжку Алекса. Лилия говорит, он всегда в ней что-то пишет, но никому не разрешает читать. Она считает, что это его тайный дневник, который может стать отличным оружием. Как минимум он будет сходить с ума, когда обнаружит потерю.
– Неважно, – Лилия закатывает глаза. – Я просто хотела убедиться.
– Ты, главное, за собой смотри, – говорит Кэт и тянется через Лилию, чтобы открыть бардачок, откуда достает фонарик. – «Ретин-А» у тебя с собой?
Лилия показывает флакон с лосьоном.
– Этого хватит? – спрашивает Кэт.
– Это запас на три месяца. Так что да, хватит.
Кэт смотрит на нее косым взглядом.
– Я не знала, что ты страдаешь от прыщей, Лил.
– Моя мама пользуется им для профилактики морщин, – говорит Лилия возмущенно.
Согласно плану, Лилия должна будет опустошить флакон с солнцезащитным кремом Алекса и наполнить его лосьоном «Ретин-А». Это средство от прыщей, от которого кожа становится гиперчувствительной к солнцу. По словам Лилии, Алекс и шагу из дома не может ступить, не обмазавшись кремом от загара. Таким образом мы обеспечим ему худший солнечный ожог в его жизни: волдыри, слезающую кожу – полный набор. Это будет кошмар.
Кэт несколько раз включает и выключает фары. Мы вылезаем из машины.
Пока идем по подъездной дорожке, Лилия шепчет:
– Главное – не спускать глаз с домика у бассейна: Алекс в нем живет.
– Знаю, – отрезает Кэт.
– Я говорю с Мэри, – отвечает Лилия тем же тоном.
– Да перестаньте уже! – шепчу я. – Хватит ссориться.
Я прячусь за машиной Алекса, не сводя глаз с дома. Все окна темные, но я вижу свет в домике у бассейна. Кэт сказала, что Алекс в это время будет спать, но, похоже, она ошиблась.
Тем временем Кэт и Лилия уже пробрались в машину. Похоже, Алекс ее не запер. Кэт на переднем сиденье, роется в рюкзаке Алекса, а Лилия – на заднем, ищет его спортивную сумку.
– Я не могу найти сумку, Кэт! – говорит Лилия с паникой в голосе.
– Может, он оставил ее в шкафчике?
– Как же мне тогда подменить его крем?
– Не сходи с ума! Завтра что-нибудь придумаем, – говорит Кэт, а через несколько секунд добавляет: – Черт! Его записной книжки здесь тоже нет.
– Ты что, шутишь? Ты же говорила, что он держит ее в машине!
Лилия слезает с заднего сиденья и присоединяется к Кэт на переднем. Она ищет в бардачке, затем в центральной консоли, потом опускает оба зеркала. Но записной книжки нигде нет.