Я сижу на полу в гостиной, вытянув перед собой ноги. У меня все болит после прошлой тренировки. Ренни поставила хореографию номера, который мы будем исполнять во время первого перерыва, и заставила нас повторять ее миллион раз. Несколько парней из футбольной команды тоже лежат на полу, обсуждая какую-то новую стратегию защиты.
Я уже почти засыпа́ю, как вдруг в комнату врывается Ренни. За ней бежит Рив.
– Нам только что пришла в голову потрясающая идея! – объявляет Ренни, подняв вверх бутылку из-под пива и пританцовывая. – Кто хочет сыграть в бутылочку? – вскрикивает она.
Парни оживляются. Я тоже полностью просыпаюсь. Я не собираюсь в этом участвовать! Я быстро встаю и говорю Эшлин:
– Позвоню тебе завтра.
– Все садитесь в круг! Мальчик, девочка, мальчик, девочка! – командует Ренни. – Эш, собери народ из джакузи.
Эшлин прикрывает рот, хихикая, и говорит:
– Серьезно, Рен? Мы что, в седьмом классе?
Ренни сморит на нее.
– Детка, это ретро! К тому же это наш последний учебный год. Самое время создавать воспоминания!
Низким, но не совсем тихим голосом она добавляет:
– Отличный шанс поцеловаться с Дереком, Эш!
Лицо Эшлин вспыхивает, и она подпрыгивает. С другой стороны раздвижной двери я слышу, как она зовет всех внутрь.
Я быстро машу Ренни на прощание, надеясь, что она не заметит, но, прежде чем успеваю ускользнуть из комнаты, она хватает меня за руку.
– Лил, ты должна остаться! – шепчет Ренни, награждая меня многозначительным взглядом. Она переводит взгляд на Рива, а потом снова смотрит на меня. – Пожалуйста. Ты нужна мне.
– Мне надо успеть домой до комендантского часа.
– Сегодня суббота! По субботам твоя мама всегда разрешает тебе возвращаться позже, чем обычно. – Ренни берет меня за руку, и я знаю, что она не позволит мне уйти. – Только до полуночи, ладно?
– Ладно, – вздыхаю я. – Но я буду только смотреть. Я не играю.
Ренни с благодарностью целует меня в щеку и тянет в круг, который уже сформировался на полу. Алекс сидит рядом с Эшлин, его волосы влажные после джакузи. Джен Барнс и Венди Камникар, две девчонки на класс младше, с которыми дружит Дерек, устраиваются напротив них. Я сажусь рядом с Тайлером Класком и Пи-Джеем, почти в кругу, но не совсем. Я ищу в волосах секущиеся кончики, когда Ренни говорит:
– Лилия первая! – и дает мне бутылку.
Я открываю рот.
– Ренни!
– Не порть другим удовольствие, Лил! – говорит Ренни, улыбаясь мне. – Все должны играть!
Я злобно на нее щурюсь, но она лишь награждает меня солнечной улыбкой.
– Давай же, крути быстрее!
– Ну же, Лил! Соглашайся, она не оставит тебя в покое, – шепчет Пи-Джей, толкая меня в бок.
Рив сначала смотрит на меня озадаченно, а потом начинает стучать кулаками по ковру.
– Лилли! Лилли!
Все подхватывают за ним. Я оглядываюсь по сторонам.
– Господи, ребята! Что за детский сад!
Эшлин крутит бутылочку и кричит:
– Это для Лил!
Она останавливается… на Риве.
Наши глаза встречаются, и я чувствую, как вспыхивают мои щеки. Я собираюсь сказать: «Ни за что на свете», но Рив тянется к бутылке и поворачивает ее так, чтобы она показывала на Алекса.
– Думаю, она двигалась в этом направлении, – говорит Рив, лениво усмехаясь.
– Эй! – протестую я. – Так нечестно!
Алекс прокашливается и в шутку говорит:
– Не знаю, что ты обо мне слышала, но это все грязная ложь! Я не заразный, ничего такого.
– Я… так и не думала! Просто это не по правилам.
Я не хочу целовать Рива и тем более – Алекса. Вообще-то, я ни с кем не желаю целоваться. Может, я вообще никогда этого не захочу. По крайней мере, еще долгое время.
Рив поднимает бровь.
– Я и не думал, что ты так сильно меня хочешь! Я польщен, Чоу!
– Что? Я не это хочу сказать, и ты это знаешь! – восклицаю я.
Я чувствую, как начинаю выходить из себя. Рив постоянно так делает: переворачивает мои слова.
– Рив, просто поцелуй ее уже! – говорит Дерек.
– Ребята, не давите на нее! – спешит вмешаться Ренни.
Конечно, теперь она обо мне беспокоится. Что ж, спасибо!
Лишь для того, чтобы ее позлить, я это сделаю.
Я ползу на середину круга, задержав дыхание, и стою на коленях, упираясь ладонями в пол, чтобы не упасть. Рив наклоняется ко мне нарочито медленно, специально растягивая момент, и ухмыляется своей надменной, самодовольной улыбкой, которую я ненавижу. Я начинаю паниковать, но изо всех сил стараюсь не отшатнуться от него. Если я сорвусь сейчас, при всех, то все будут гадать, в чем причина, а я не могу этого допустить. Я должна вести себя нормально, делать вид, что я такая же, как раньше.
Рив берет меня за подбородок, и в этот момент что-то в его лице меняется. Ухмылка исчезает, и он смотрит мне в глаза, как будто пытается разгадать какую-то загадку. В последнюю секунду, вместо того чтобы поцеловать меня в губы, он чмокает меня в макушку. Точно так же делал папа, когда приходил пожелать мне спокойной ночи. Я не знаю, что должна чувствовать: благодарность или обиду.
– Нечестно! – кричит Эшлин, грозя Риву пальцем. – Поцелуй должен быть в губы! Таковы правила!
Пи-Джей глубокомысленно кивает и говорит:
– Эш права: правила есть правила!
– Да забейте, – говорит Алекс. – Поцеловал же.
Рив хлопает в ладоши.
– Кто следующий?
Я ползу обратно на свое место. Я просто хочу пойти домой.
Ренни громко говорит:
– Рив следующий!
– Ура! – Рив потирает ладони и крутит бутылку.
Часть меня хочет, чтобы бутылка остановилась на Ренни и я быстрее смогла уйти, но другая часть надеется, что этого не случится и она хоть раз не получит желаемого. Бутылка прокручивается мимо Ренни и останавливается на Джоше Флетчере. Все дружно смеются.
– Давай, Флетч! Не бойся! – говорит Рив. – Я поцелую тебя так же, как Лилию.
– Нет уж, чувак, крути еще раз, – открещивается от него Джош. – Я не знаю, где еще побывали твои губы.
В итоге Рив крутит снова, и в этот раз бутылка останавливается на Ренни. Ухмыляясь, он наклоняется, чтобы быстро ее чмокнуть. Но у Ренни другие планы. Она встает на колени и ползет через круг, пока не оказывается напротив Рива. Она берет его за воротник футболки и притягивает к себе, а затем целует так, будто хочет съесть его лицо. Они начинают с закрытыми губами, но через секунду целуются по-настоящему. Она даже обвивает его шею руками.
Все начинают улюлюкать, кричать и сходить с ума. Мне грустно и противно. Ренни выставляет себя полной дурой, особенно перед Ривом. Он не проявляет к ней интереса. Очевидно, что он не рвется с ней встречаться, но от этого Ренни еще сильнее его хочет. Смотреть больно.
Глава девятнадцатаяМЭРИ
Сеньор Тремонт выкладывает на стол кучу пластиковых овощей и вызывает желающих разыграть по ролям сценку «покупки на испанском рынке». Место Алекса пустует, и я не могу сдержать улыбки.
Эта ночь, возможно, была самой запоминающейся в моей жизни. То, как я улизнула из дома, чтобы встретиться с Лилией и Кэт, и как мы смеялись до потери пульса, несясь на полной скорости сквозь тьму. Вернувшись домой, я залезла в постель и попыталась уснуть, но не смогла. Просто лежала в темноте, обводя глазами цветочный узор на обоях и думая о том, что тот первый день в школе в итоге дал мне даже больше, чем я надеялась. Ведь дело не только в Риве, но и во мне. Девочки ворвались в мою жизнь именно тогда, когда были особенно нужны, и это кажется подарком судьбы или волшебством.
Я смотрю в окно и вижу, как Алекс выходит из машины. Какая-то женщина машет ему на прощание и уезжает. Наверное, его мама. Я наблюдаю за тем, как он бежит к главному входу. Сеньор Тремонт громко спорит с сидящей за мной ученицей о том, сколько перца он может купить на три евро, но я все равно слышу топот Алекса в коридоре.
– Простите за опоздание, сеньор! – говорит он, вбегая в класс. – Я был у врача.
Сеньор Тремонт хмурится. Потом он подставляет руку к уху, делая вид, что не расслышал Алекса.
– Эн эспаньоль, сеньор Линд! Пор фавор!
Алекс уже на полпути к своему месту. Он останавливается, опустив плечи и закатив глаза чуть ли не на затылок. Мне приходится зажать рот рукой, чтобы не засмеяться.
– Йо… йо сой… – пытается ответить Алекс.
Я наклоняюсь вперед, подложив руки под голову. Я очень, очень, очень хочу, чтобы Лилия и Кэт увидели это своими глазами.
Алекс продолжает безуспешные попытки извиниться по-испански, и вдруг включается пожарная сигнализация.
Глава двадцатаяКЭТ
Как только пожарная сигнализация включается, я со щелчком закрываю свою зажигалку «зиппо». Как раз вовремя, потому что, кажется, в ней почти закончился газ, а металлическая оправа сильно накалилась. Я дую на нее, спрыгиваю с батареи в женском туалете и прячусь за дверью. Верхняя часть двери деревянная, но низ покрыт тонкой вентиляционной решеткой. Я смотрю, как идущий из коридора свет преломляется всякий раз, когда мимо пробегает очередная пара ног, торопящаяся к ближайшему выходу. Я слышу, как кто-то из учителей говорит:
– Разве на сегодня была запланирована учебная тревога?
Другой учитель отвечает:
– Похоже, где-то и правда пожар.
Они велят ученикам поторопиться, обеспокоенно повторяя: «Это не учения».
Да поторопитесь, черт возьми. У меня дел полно.
Я хватаю сумку с учебниками, надеваю ее так, чтобы она висела спереди, и расстегиваю молнию. Внутри – фотокопии, распечатанные мной на прошлой неделе. Я беру скотч, который стащила из кабинета рисования, и отрываю сразу несколько кусков, заранее приклеивая их к пальцам, чтобы ускорить работу.
На Джар Айленде есть только волонтерское пожарное отделение, так что, думаю, им понадобится минут десять, чтобы приехать сюда. Через полторы минуты школа наконец-то пустеет. Как только горизонт очищается, я распахиваю дверь и бегу.