– Черт возьми, Кэт!
Пока я сбегаю по дорожке, мои волосы покачиваются, как в рекламе шампуня. Утром я завила кончики, но несильно, чтобы никто не подумал, что я специально наводила красоту. Скорее, я хотела выглядеть так, будто вчера вечером легла спать с влажными волосами и проснулась с сексуальной прической. Я надела обтягивающие черные джинсы, черный топ и мамины черные туфли на шпильках. Может, каблуки – это слишком, но неважно. В любом случае сегодня у выпускников встреча с советниками по поступлению в колледж. Если кто-нибудь спросит, я смогу сказать, что оделась так по этому случаю.
– Спасибо, что приехал за мной, – говорю я, забираясь на заднее сиденье мотоцикла. Сначала я обнимаю Рикки, но потом обдумываю все как следует, отклоняюсь назад и держусь за сиденье. Эта поза выглядит круче.
– Без проблем. У меня первая лекция только в девять тридцать. Вот, – говорит Рикки, оборачиваясь, чтобы передать мне свой гоночный шлем с лаконичными красными полосками и черным защитным экраном. – Надень его. Я забыл взять тебе запасной.
Я отмахиваюсь и говорю:
– Да не надо.
В конце концов, школа меньше чем в полутора километрах отсюда. И я не хочу портить прическу.
– Кэт, не дури!
По тону Рикки я понимаю, что без шлема он меня никуда не повезет.
Я подчиняюсь, и мы срываемся с места. Мотоцикл громкий, очень громкий: так устроен глушитель. Я улыбаюсь, потому что все услышат, как мы приедем.
– Быстрее! – кричу я Рикки и обнимаю его за талию.
Он мог бы быть милым парнем, если бы не был таким укурком. Я чувствую, как Рикки напрягается, а затем набирает скорость. Он сменяет полосы, выезжая на встречку, и мы чуть не врезаемся в медленно едущий школьный автобус. Быстрее! Парни просто обожают слышать это слово.
Рикки заезжает на парковку и говорит:
– Поверить не могу, что позволил тебе затащить меня сюда дважды за три последних дня!
Я вижу машину Алекса.
– Сюда! – говорю я Рикки.
Я слезаю с мотоцикла именно так, как планировала: в один прыжок. Затем снимаю шлем и трясу волосами.
И тут я вижу Алекса, прислонившегося к дверце машины. Но он не один. Он разговаривает с Ривом и Ренни. Точнее, говорит, похоже, одна Ренни. Она много жестикулирует и показывает на Рива, а потом нежно гладит его по плечу. Думаю, пытается убедить Алекса, что Рив не имеет никакого отношения к этому розыгрышу. Она просто не может не лезть в чужие дела.
Не знаю, верит ли ей Алекс. Он не смотрит в глаза никому из них, но, когда Ренни заканчивает, пожимает Риву руку, и они вместе заходят в школу.
У Рива даже синяка не осталось на том месте, куда Алекс ему врезал, что меня очень расстраивает. Но еще больше мне не нравится то, что они все еще друзья и что Алекс пропустил мое бомбическое появление.
– Ну ладно, – говорит Рикки. – Я погнал.
Я отдаю ему шлем.
– Спасибо, что подвез, – благодарю я.
Он смотрит на меня и улыбается:
– В любое время!
А потом он уезжает.
– Классный прикид, Кэт! – кричит мне Ренни, свернув ладони рупором. – Шлюха байкера – идеальный для тебя образ!
Меня ничто не останавливает от того, чтобы плюнуть ей в лицо снова. В этот момент мне даже все равно, что Алекс обо мне подумает. Но я не тороплюсь. Ренни очень скоро получит по заслугам. Я должна верить, что Лилия и Мэри поддержат меня так же, как я – их.
По пути к школе я прохожу мимо «джипа» Ренни, припаркованного на ее неприкосновенном месте. Я не могу сдержаться. Подхожу, склоняюсь над передней шиной и откручиваю колпачок. Я видела, как Пэт однажды так делал. Он выпустил воздух из шины, когда мы застряли в снегу. Но у него был для этого инструмент, что-то, чем можно вдавить маленький воздушный клапан. Черт.
А потом меня осеняет: чертовы шпильки! Я снимаю одну туфлю и вставляю каблук в клапан. На это уходит несколько попыток, но потом я слышу шипение. Хотя шина не сдувается так быстро, как хотелось бы, воздух начинает постепенно выходить. Звенит звонок на первый урок, но я лишь удобнее устраиваюсь под машиной. Можно и опоздать, подумаешь!
Глава двадцать шестаяЛИЛИЯ
Мы с Ренни решаем поехать на материк, чтобы купить платья к осеннему балу. Я не говорю маме, куда мы едем, потому что знаю: она заставит меня взять с собой Надю. Так что я по-тихому беру мамину платиновую карточку из кошелька, пока она принимает душ. Это не воровство. Она уже сказала мне, что я могу заказать платье через Интернет.
Я хотела позвать и Эшлин, но Ренни настояла, чтобы мы поехали вдвоем.
Мы уходим пораньше, чтобы успеть на пятичасовой паром, и оставляем Эшлин руководить тренировкой вместе с мисс Кристи. Ренни врет мисс Кристи, что ее мама попросила нас помочь ей в галерее. Эш смотрит на нас с подозрением, но ничего не говорит.
Обычный пассажирский билет на паром стоит недорого, но со своей машиной поездка туда и обратно обходится больше чем в сотню долларов. Ренни открывает бумажник. Он набит наличными, кучей старых помятых банкнот. Я знаю, что она копила свою ресторанную зарплату, чтобы купить хорошее платье на осенний бал. У нее даже есть для этого отдельный счет, на который она кладет деньги с каждого чека.
– Не волнуйся об этом, – говорю я, протягивая билетеру наличку.
Уверена, Кэт разозлилась бы на меня за это, но она все равно не узна́ет. Ренни говорит «спасибо» раз сто, что очень мило с ее стороны.
Мы завозим «джип» на паром и паркуем его в грузовом отсеке. Большинство туристов выходят из машин и едут на верхней палубе, но не мы. Мы с Ренни остаемся в ее «джипе», слушаем радио и листаем журналы, которые я взяла с собой, чтобы подсмотреть несколько идей про платья. Ренни хочет что-нибудь узкое, желательно с блестками. Я хочу платье без бретелек, с вырезом-сердечком, белое или красное.
Никто не умеет ходить по торговому центру так, как Ренни. Я легко могу отвлечься и потеряться. Но Ренни, несмотря на то что мы очень редко сюда приезжаем, всегда знает, где лучшие магазины и как быстрее всего пройти от одного к другому. У нас есть лишь несколько часов, чтобы найти себе платья, перекусить, доехать обратно до причала и успеть на нужный нам паром до Джар Айленда.
В первом магазине, куда мы приходим, ничего нет. Со вторым ситуация не лучше. Везде куча свитеров и вельветовых брюк, ведь наступила осень, а платьев совсем мало. По крайней мере, все они недостаточно роскошны для танцев в Джар Айленде. Может, сгодились бы для младших классов. Но выпускницы всегда приходят самыми разодетыми. Осенний бал – это почти репетиция выпускного вечера.
Но в третьем магазине нам везет. Мы с Ренни выбираем себе по несколько вариантов и заходим в соседние примерочные кабинки.
– Ты знаешь эту новую девчонку из одиннадцатого? – спрашивает Ренни.
Я почти влезла в платье, но застываю на полпути. Мэри. Миллион мыслей проносится у меня в голове. Могла ли Ренни увидеть, как мы разговаривали в коридоре? Вряд ли, потому что я очень осторожна. Но, может, она видела, как я кивнула Мэри на футбольном матче? Не хотелось бы, чтобы вся история с Алексом всплыла на поверхность именно сейчас, когда мы закончили.
Я смотрю вниз, на бежевый ковер. В соседней примерочной вижу ноги Ренни с накрашенными красным лаком ногтями.
– О ком ты? – спрашиваю я.
– Ты наверняка ее видела, Лил. Наша школа не такая большая. В общем, куча парней из одиннадцатого говорят, что она дико соблазнительная, – говорит Ренни, растягивая слово «дико» так, что я понимаю: это сарказм. – Они все собираются голосовать за нее на осеннем балу. Но, на мой взгляд, она не такая уж и красивая. До титула королевы бала уж точно недотягивает. Уверена, она даже не натуральная блондинка, наверняка крашеная.
Я рада, что Ренни ничего не знает, но ее слова приводят меня в бешенство. Мэри красивая. Немного странная, конечно, но красивая. И я рада, что другие, особенно парни, тоже это видят. Девочке совсем не просто пришлось в жизни. Я еще точно не знаю, что именно сделал ей Рив, но очевидно, что это оставило глубокий след в ее душе.
Я слышу шелест ткани: Ренни натягивает платье через голову.
– О! Это очень милое! Ты готова показаться?
Дверь ее примерочной кабинки открывается и закрывается.
Я торопливо надеваю платье. Мне оно даже не нравится. Цвет мне совсем не идет. Но я все равно выхожу из примерочной.
Ренни стоит на подиуме, приподнявшись на кончиках пальцев, и смотрится в трехстороннее зеркало. Ее взгляд переходит с отражения на меня.
– Бежевый цвет тебе не идет! – объявляет она.
– Знаю, – отвечаю я.
Я сажусь в одно из плотно набитых кресел рядом с зеркалом, внезапно потеряв всякое желание мерить платья.
– Я выгляжу в нем сексуально, но даже не знаю, – говорит Ренни печально. – Жаль, что я померила его первым.
Это обтягивающее серебристое платье, расшитое блестками. Именно такое, о каком Ренни мечтала с самого начала. Клянусь, она всегда получает то, чего хочет.
– О чем ты говоришь? – спрашиваю я.
– Потому что это первое платье, которое я меряю, и я чувствую, что если куплю его, то просто удовольствуюсь тем, что есть, понимаешь? Первое платье не может быть идеальным.
Я ей не отвечаю, разглядывая свои ногти.
– Лилия! – хнычет она. – Как ты думаешь: это то самое?
Я надуваю губы, делая вид, что размышляю, а затем вздыхаю.
– Да, конечно, вполне.
Платье смотрится на ней великолепно.
Ренни фыркает, разочарованная моим безразличием. Потом снова смотрит в зеркало и улыбается. Она знает, что выглядит потрясающе. Ей не нужно слышать это от меня и ей совершенно неважно, что я скажу и подумаю.
Она оборачивается и оглядывает себя сзади.
– Думаю, главный вопрос в том, понравится ли платье Риву. Его мнение, как моего спутника, здесь важнее всего.
Я резко выпрямляюсь.
– Погоди! Разве мы не идем все вместе?
Мы всегда так делали, с первого года учебы в старшей школе. Никаких парочек. Никто никого не приглашает. Может, на выпускной вечер, но не на осенний бал. Мы просто приходили большой группой.