Что случилось? — спросил он, исидящие неподалеку от костравоины услышали усталый голос гонца:
—Римляне высадились в Сицилии!
— И ради этого тыскакал двое суток? — удивился Серапион. — Или тебе неведомо, как мы поступаем с отрядами римскихпреторов? А может, твой гарнизон в Сегесте забыл, как мы наголову разбили Гипсея,Манлия, Лентула?
— Ноэто не преторский отряд! — воскликнул всадник. — Это — целая армия, и ведет ее сам римский консул... Фульвий Флакк!
— Консульская армия? — бледнея,переспросил Серапион. —Сколько же их?!
— Те, кто наблюдал за высадкой римлян, заверяли, что не меньше ста тысяч.
— Это, наверное, им померещилось от страха! — вскричал Серапион.
— Я тоже так подумал, сам пробрался к морю и своимиглазами видел несколько серебряных орлов! Я приказал захватить пленного, и он сказал, чтоармию возглавляет консул.Тогда я решил лично донести обо всем базилевсу. И вот я здесь. А теперь, ради богов, дайтеглоток воды!
—Напоите его! — дрожащим голосом сказал Серапион и нырнул в шатер.
Гонец жадно припал к протянутому кувшину. Обхватив его обеими руками, время от временипереводя дух, он рассказывалобступившим его рабам, как хорошо вооружены римские легионеры, как ловко и быстро поставили они на берегуморя палаточный лагерь свалом и частоколом, превратив его в неприступную крепость.
Слух о высадке в Сицилии консульской армии Рима пронесся по всему стану. То, во чтоздесь боялись верить, против чего заклинали всех небесных и подземных богов: римских, эллинских, фракийских, египетских, сирийских, —свершилось. Да и можно ли было ждать иного? Рим, как говорится, случается, медлит, но не прощаетникогда.
Праздникбыл испорчен. Глубокое уныние воцарилось над лагерем победителей. Одни, проклиная свою жестокуюсудьбу, заливалисмертельный ужас вином. Другие, трезвея, молча точили мечи и пики. Третьи тихо, чтобы не подслушалимногочисленные соглядатаи Евна,прощались друг с другом.
—Нет в мире силы, которая могла бы остановить римское войско, если его ведетконсул! — вздыхая, говорил бородатый раб из Македонии. — Даже наша непобедимая фаланга, наводившаяужас на весь мир почти двести лет, разбилась об их железные когорты! Я до сих пор помнютот черный день, когда воиныконсула Эмилия Павла гнались за нами, резали, убивали, уводили в рабство...
— Все равно хуже, чем нам было у сицилийских господ, — уже не будет! — убеждал у другогокостра косматый галл. — Затотеперь мы вволю принесем нашим древним богам кровавые жертвы!
—Скорее римляне принесут нас в жертву своей властной богине Роме!
— А мне, как воину, куда приятнее умирать от меча врага, чем от плети хозяина!
— О боги, разве можно где скрыться от этихгоспод на земле?..
— Разве можнохоть где-нибудь найти на ней справедливость?
— Погодите,придет Мессия и установит на земле вечное царство добра и справедливости! — пытался обнадежить товарищей бывший раб из Иудеи, но егодаже не слушали:
— Когда онпридет, нас уже не будет!
— Вся надеждатеперь на нашего базилевса!..
Сам Евн, тем временем, ошеломленный известием, нервно вышагивал в шатре, отпуская затрещиныподвернувшимся подгорячую руку слугам.
Все члены Совета за исключением Ахея, Фемистокла и Клеона испуганно жались к стенам.
— Вот и всё! Всё кончено... — исступленно бормоталЕвн. — Боги отвернулись от нас!..
Серапион и другие малоазийцы впервые видели своего царя растерянным. Отэтого их лица выражалиеще больший ужас.
Лишьнемногие сохраняли мужество и спокойствие.
— Богиотворачиваются от трусливых и слабых! — с присущей ему смелостью возразил Ахей и положил пальцы на рукоять своего меча. — Наше же войско сильно, какникогда! Сегодня мы имеем двести тысяч храбрых воинов, которые научились самому главному: побеждать римлян!
Евностановился, словно налетев на невидимую преграду:
— И ты смеешь называть римлянами жалкие преторские отряды? Как главнокомандующий тыдолжен знать, что мы одолелиих только потому, что против каждого легионера было десять, двадцать, сто рабов! Нет — настоящие римлянетолько сейчас появилисьна острове, и они жаждут моей головы... нашей крови...
— Базилевс! —поморщившись, заторопил царя Ахей. — Воины ждут твоего приказа. Нужно принимать решение! Надо,не мешкая, выступить против римлян. Разбить их прямо на берегу моря, пока онине освоились в Сицилии. Одолев их, мы беспрепятственно ворвемся в Италию, азатем — и в Рим!
Евн с минуту ошеломленно смотрел на него, затем сорвалсяс места, пробежал в угол, где стоял трон, упал на золоченое сиденье и, зажав бороду в кулак,впился глазами в главнокомандующего.
— Но это опасно, это очень опасно! Что если не мы, а они разобьют нас?
Он перевел глаза на Серапиона:
—А что скажет мой друг?
— Я, как и ты, величайший!
—А ты, Клеон?
Широкоплечий мужчина с черной бородой вышел на середину шатра и опустился на колениперед Евном.
— Твоимиустами, базилевс, всегда говорили боги! Они освободили нас от проклятого рабства и даровали множество побед! Заклинаю тебя, обратись еще раз к великойАстарте и спроси унее помощи и совета. Только в этом я вижу наше спасение!
—Обратись к богам, базилевс! — повалился на колени Серапион.
Следом за ним на ковры, устилавшие пол шатра, попадали ниц и другие сирийцы, верящиев провидение своего царя.
—Испроси совета у богов! — умоляли они.
— Спаси нас...
— Это конец!.. — шепнул Фемистоклу Ахей, хмуро наблюдая за распростертымислугами царя. — Теперь яначинаю жалеть, что не послушал тебя раньше.
— Как знать! — чуть слышно возразил Фемистокл. — Может, это только начало, и, я думаю,у нас еще будет возможностьобсудить планы совместных действий.
— Хорошо. Как только прибудем в Тавромений.
— Ты думаешь, все кончится нашим бегством в столицу?
— Уверен! — кивнул Ахей.
Он замолчал, потому что Евн, поднявшийся с трона, неожиданно воздел руки над головой ипронзительно закричал:
— Всем выйти из шатра! Оставьте меняодного! Я уже слышу голоса богов! Ониспускаются ко мне!..
Закрывая уши, чтобы ненароком не услышать того, что не подобает слышать простым смертным, рабы,давя и толкая друг друга,бросились наружу.
… Через полчаса осторожно приподнявший полог Серапион пригласил членов Совета пройти вшатер.
Откинувшийся в изнеможении на спинку трона Евн сообщил,что явившаяся ему богиня Астарта велела ему немедленно уводить войско в Тавромений и полностьюположиться на ее помощь и неприступные стены крепости.
Еще через час огромное войско снялось с места и, растянувшись на много десятков стадиев,спешно двинулось к столицеНовосирийского царства — Тавромению.
Впереди, охраняемый личной тысячей свирепых воинов, то и дело оглядываясь, ехал вцарской повозке Евн...
4. Сделка
Оказавшись в Тавромении, Прот первым делом подошел к начальнику декурии и сказал, чтохотел бы поискать родственников,которые якобы были проданы в этот город. Начальник декурии запретил ему даже думать об этом. Тогда Прот решил припугнуть его.
— Но я получил разрешение от Фемистокла! — с вызовом сказал он.
Начальникдекурии, смутившись, переспросил:
— От самого члена Совета?! — И, не дожидаясь ответа, заметил: — Тогда, конечно, иди!
Получив разрешение, Прот отказался от обеда и бросился на поиски дома Тита.
Он быстро шел по неровным улочкам, помня слова Тита, что его прекрасный дом находился всамом центре Тавромения.
Все мысли Прота были заняты радостным предчувствием от скорой встречи с сокровищами, и онне замечал следовавшегоза ним человека в неброской одежде, которому Серапион слово в слово повторил приказ Евна:
«Не своди с него глаз ни днем, ни ночью, следуй за ним везде!»
Спрашивая у прохожих дорогу, Прот шаг за шагом приближался к центру.
Вместо жалких лачуг все чаще стали попадаться приличные дома. Увидев впереди высокоекрасивое здание, облицованноецветным мрамором, Прот не выдержал и побежал.
— Эй! — окликнулон стоящего во дворе у фонтана с мраморными статуями задумчивого мужчину. — Кто хозяин этого дома?
— Я! — важноответил мужчина, исподлобья рассматривая незнакомца.
— Я спрашиваю,кто жил здесь раньше!
Мужчина мрачно усмехнулся:
— А это ты спроси у владыки подземногоцарства! Кто ты и чего тебе здесь надо?
—Я ищу своих родственников... — забормотал Прот, теряясь под тяжелым взглядом хозяина. —Я бывший раб... Из Рима!
— Ах,из Рима! — голосом, которым ловцы диковинных птиц подманивают павлинов, протянул мужчина. — Ну-ка дай я взгляну на тебя поближе!
Он неожиданно подскочил к Проту и вцепился в его горло сильными пальцами:
— А ну,признавайся: ты лазутчик римлян и они подослали тебя убить меня?
— Пусти! — прохрипел Прот. — Сам царь дал мне... свободу!И ты... не имеешь права!
Пальцы разжались, и он с облегчением отер шею ладонью.
— Я говорю правду! Я ищу родственников, которые были рабами в доме здешнего купца ТитаМаксима! — воскликнул он.
— Отправить бы тебя в аид следом за Максимом! — раздраженно бросил хозяин. — Твоесчастье, что свободу дало тебе не собрание, а сам величайший базилевс!
— Величайшийиз великих дал мне целый золотой статер на поиски моих бедных родственников! — соврал Прот, видя,с каким благоговениемздесь относятся к Евну. — Возьми его, только отпусти меня...
Мужчина отвел в сторону ладонь Прота с золотой монетой и почтительно сказал:
— Любое желание любимца Астарты для меня закон! Комман! — крикнул он, и во двор вбежалтемноволосый юноша.— Тыне знаешь, кто из наших живет теперь в доме Тита... Как ты сказал? — уже доброжелательноспросил он у Пр