Рэвис отставал от меня на шаг и тихо посмеивался на каждую мою реплику. Как потом сказал колдун, ему было не привыкать к передвижениям без магии. Потому как большинство объектов, за которыми ему необходимо было устраивать слежку, отслеживали любое колебание магического эфира и подавали сигнал создателю защитного заклинания.
— Тогда предлагаю задействовать внутренний резерв, спрятать нас и наколдовать светляк, — предложила я, в очередной раз подворачивая ногу.
Шпик поймал меня под локоть и укорил:
— А потом нам не хватит сил на проникновение в храм и уничтожение твоего артефакта. Угадай, кто будет виноват в том, что потратил энергию на маскировку?
Я лишь тяжело вздохнула, мысленно соглашаясь со шпионом. Но ругать себя за любовь к хорошей жизни совершенно не хотелось.
И пусть король настаивал на том, чтобы с этой проблемой мы разобрались быстрее, успели до момента, когда Конклав поймёт, что все их планы провалились, я жалела о том, что не вытребовала у правителя все необходимые для этого дела зелья и артефакты.
Рэвис лишь единожды спросил о том, не хочет ли одна ведьмочка закрыть рот, а потом предложил вернуться домой, и мне этого хватило больше, чем полностью.
Вот только поучительных нотаций мне шпионы не читали.
Тени от зданий и деревьев надёжно справлялись с нашей маскировкой. До главного храма в Валереде оставалось совсем немного, когда из-за поворота вышел патруль стражников.
Впереди них шел маг, выходец одной из школ, что организовал Лиамарт. Впереди мужчины маячил огромный светляк, который разгонял тени и мрак, позволяя видеть все, как днём.
Позади чародея шло ещё трое мужчин, на поясах их висели короткие мечи, а один вел на поводу огромную собаку.
Приплыли.
Даже если мы сейчас укроемся отталкивающим свет заклинанием, пёс нас учует.
Провести ночь у городской стражи мне совершенно не хотелось. Ко всему прочему, с их главой я была не очень дружна и доказать то, что ничего дурного для города не замышляли и комендантский час не нарушали, было бы очень проблематично.
— Артефакт рассеивания, — шепнул Рэвис, отступая к стене здания и утаскивая меня за собой.
А это означало, что магический эфир задействовать бесполезно. А тратить внутреннюю энергию перед столь важным заданием было крайне глупо. Да и к тому же времени на это у нас уже не было.
Обсудить мы ничего, конечно же, не успели. Магический яркий свет сорвал с нас покров ночной тьмы.
— Кто такие? — заикнулся было старший из них, но тут же затих.
Всего мгновение назад я шагнула к шпиону, обняла его за шею и, привстав на носочки, впилась поцелуем в губы.
В первое мгновение глаза шпиона расширились от удивления, а потом по нам скользнул яркий обжигающий свет.
Мужские руки легли мне на талию, притянули к себе. А колдун уже беззастенчиво пользовался ситуацией.
— Молодые люди, — окликнул нас стражник. — Поспешите вернуться домой. Уже поздняя ночь.
Шпик оторвался от меня на мгновение, перевел взгляд на патруль и крикнул:
— Благодарю за беспокойство, господа стражники. Дайте нам ещё мгновение, и мы отправимся за продолжением.
Я стояла спиной к мужчинам и потому не видела ни их лиц, ни тех жестов, которые они отправляли колдуну.
Лишь когда яркий магический свет перестал озарять нас, я сделала шаг назад.
Точнее, попыталась сделать. Руки шпика до сих пор лежали на моей талии.
— А как же продолжение, госпожа ведьма? — усмехнулся он, притягивая меня к себе.
— О, конечно.
Я не стала сопротивляться. Позволила мужчине приблизиться на достаточное расстояние. Потянулась к нему сама. А потом щелкнула зубами, укусив наглого шпиона за нижнюю губу.
Глава 13
— Не зря вас демоновым отродьем называют, — бурчал Рэвис, скрываясь в тени храма. — Что-то от них в ведьмах точно есть. И я сейчас даже не о внешности говорю.
Я молча улыбалась и двигалась вдоль стены, по направлению к главному входу. И пусть шпик изначально говорил о том, что боковые и черные хода наверняка будут охраняться не так сильно, я от своего не отступила.
Если уж последовательницам Себиатр во всеуслышание объявлена война, то заходить с любого другого входа, кроме главного, будет равносильно признанием их силы.
— Да чтоб я ещё раз с ведьмой связался, — припечатал колдун, зажимая моим платком нижнюю губу, с которой все ещё сочилась кровь.
— А ты в такие моменты мыслить начинаешь лучше, — усмехнулась я, останавливаясь возле ступеней.
Шпик был прав, тут ещё чувствовался магический эфир, но настолько разреженный, что все сомнения отпадали: жрицы, не гнушаясь, пользовались дорогими артефактами, явно желая обезопасить «священную» территорию. А я и не заметила этого в день, когда помогала пострадавшей женщине. Видимо, причиной служило то, что я в тот момент пользовалась силами из внутреннего резерва.
Мужчина обогнал меня и тихо взлетел по ступеням. Я обвела взглядом округу, выглядывая следующий патруль и, никого не заметив, направилась вслед за колдуном.
Несколько лет назад на одном из неофициальных приемов, которые устраивал Лиамарт, я выразила своё мнение о том, что стражники не имеют возможности выявлять магов и колдунов, которые могут замышлять что-то после захода солнца или даже до него. Выдавать каждому патрулю небольшой рассеивающий артефакт было моей идеей. Кто же мог подумать, что я сама в будущем почти попадусь на том, о чем предостерегала короля.
Маг крови провел пальцами по двери, рассеивая защитное колдовство. Замок тихо щелкнул.
— Есть хоть какая-нибудь магия, которую ты не в силах взломать? — поинтересовалась я, проходя внутрь за мужчиной.
— Опять ищешь мои слабые места? — усмехнулся тот, замирая у порога и обводя взглядом небольшое помещение, служащее то ли коридором, то ли холлом храма.
— Конечно, — я подпустила в голос сарказм. — Только и мечтаю узнать о том, как тебя можно на лопатки уложить.
Маг крови стрельнул в меня таким взглядом, что будь на моем месте двадцатилетняя дева, так залилась бы она густой краской.
— Колдовство, созданное с помощью магического эфира, рассеивается быстрее, чем то, в которое была преобразована энергия из внутреннего резерва или из природной среды, — пояснил колдун. — Теперь ты довольна?
Пожав плечами, я обогнула шпика и аккуратно толкнула одну из створок двери, что вела в следующее помещение.
Высокие своды, тонкие витражные окна, светлые стены и огромная статуя Себиатр в конце длинного зала.
Высокая женщина в легких струящихся одеждах смотрела на входящего в помещение человека с лёгким высокомерием во взгляде. Не было на лице матери Мира и Магии никакого сочувствия, сожаления или благосклонности.
Ничего из тех эмоций, которые приписывали богине в сказках, легендах и песнях.
Рэвис словно почувствовал, остановился рядом:
— Неужели эмпаты и статуи чувствуют?
— Для того чтобы видеть то, что хотел показать нам скульптор, и эмпатом быть не надо, — тихо ответила я, отводя взгляд от Себиатр. — Осталось отыскать тот артефакт, к которому отправляют всех выходцев из Шатхела.
— Почему Лиамарт не описал его?
— Может, боялся чего, а может, и не видел его человек этот артефакт, — я пожала плечами. — Слышал и все.
— Не спешить надо было, а с кем-то из заболевших и уже выздоровевших поговорить.
Я промолчала. Все же шпик был в какой-то мере прав, но и время тянуть нельзя. Кто знает, сколько бы ещё людей полегло за то время, пока мы собирали бы информацию.
— Чувствуешь что-нибудь?
Мужчина прикрыл глаза, на мгновение задержал дыхание.
— Ничего. Я даже рассеивающего эфир артефакта не чувствую. Маскируют.
— Это было ожидаемо, — я прошла вперед, минуя лавки, расставленные у стен, остановилась перед статуей Себиатр, которая, казалось, смотрит сейчас именно на меня. — Расходовать силы и время на поиск глупо. Если артефакта нет в этом зале, то он должен быть небольших размеров, чтобы жрицы могли прятать его на ночное время суток. Пора приступать к поискам.
— Ты была тут когда-нибудь? — колдун остановился рядом, поднял взгляд на изваяние.
— Нет, — я усмехнулась. — Ведьмам путь заказан в святую обитель.
Маг крови тихо хмыкнул:
— А я бывал. Но не в таких роскошных. Обычные деревянные здания безо всяких статуй.
— И как ощущения?
Почему-то этот разговор злил меня. Меня злило все, что было связано с Себиатр и ее последователями. Я ненавидела это. Считала слабостью.
— Никак, — Рэвис пожал плечами. — Я не почувствовал никакого прикосновения свыше, не услышал указаний, и не направила меня на верный путь матерь Мира и Магии.
Я лишь неопределенно хмыкнула, хотя ответ колдуна доставил мне какое-то странное удовольствие.
— Пора приступать к поискам, — кажется, я повторила уже сказанную фразу, но это было уже не так важно. — Утро не так далеко, как хотелось бы, — добавила, создавая несколько пульсаров и распределяя их по залу.
В ярком голубоватом свете каменная статуя показалась мне пугающей, необычной, следящей за каждым нашим шагом. Ее я проверила на наличие силы в первую очередь.
Но огромное изображение богини не было артефактом. Она не излучала никакого фона. Просто камень. Хотя и стоило отдать должное скульпторам, из-под чьей руки вышел этот образ.
Рэвис присел перед постаментом на корточки и держал в руках жертвенную чашу, в которой плескалась вода.
— Впервые такое вижу, — поделился он мыслями. — Обычно Себиатр приносят в дар цветы и фрукты, а тут ключевая вода с кровью как минимум пятерых людей.
— И для каких целей это было сделано? — задала я вопрос человеку, который в этом разбирался лучше, чем птицы в полетах.
Но колдун лишь пожал плечами:
— Могу предположить, что кто-то хотел перед взором матери Мира и Магии связать свои судьбы и души. Но ритуал не был проведен до конца.
— На это нет времени, — я развернулась к статуе спиной, — осмотри зал.