Город праздновал вместе с императорской резиденцией – Лашфором. С высоты, на которой мы летели, казалось, что звезды, сорвавшись с неба, укрыли каждую площадь и каждый переулок этого сказочного места.
– Почти как свидание на отборе, – хихикнула я, невольно испытав ностальгию по тем далеким дням.
То было непростое для меня время, но некоторые мгновения, часы и минуты даже спустя много лет я буду вспоминать с улыбкой и теплотой в сердце.
– Лучше, – невесомо поцеловал меня в висок Герхильд. – Тогда я боялся тебя потерять: отпустив или сделав своей. Мой страх и твоя скрытность отдаляли нас друг от друга.
– Клятвенно заверяю, что отныне буду говорить только правду и ничего, кроме правды, – желая прервать наступившее после его слов молчание, шутя пообещала я и добавила пару секунд спустя: – А если серьезно, меня саму это очень угнетало. Вся ложь и недосказанность, что были между нами.
– Больше никакой недосказанности, Аня.
Скальде прижал меня к себе сильнее, и в его руках, под облаками, я чувствовала себя в большей безопасности, чем стоя обеими ногами на земле.
– Согласна! И раз уж мы пришли в этом вопросе к общему знаменателю, может, просветишь, куда мы летим?
– В долгое и счастливое будущее, – ответил дракон загадочно, повысив градус моей любознательности до максимального.
Я даже заерзала, не способная усидеть на месте, – так меня снедало, грызло и обгладывало любопытство. Но мне тут же велели сидеть смирно, намекнув, что в противном случае свидание накроется медным тазом, а мы накроемся простынями. То есть вернемся в замок и до самого утра не вылезем из спальни.
– Будем наверстывать упущенное, – многозначительно заявил Скальде.
От тихого, глубокого шепота на щеки плеснуло жаром.
Я ничего не имела против наверстывания, но сейчас мне очень хотелось оказаться подальше от вездесущих старейшин и придворных, просто побыть наедине с мужем. Не с правителем, не с Ледяным. С тем Скальде, с которым время пролетало незаметно, и каждый миг хотелось превратить в вечность.
– И где же оно находится, это твое прекрасное будущее?
– Скоро увидишь, – очередной полуответ, еще больше подстегнувший мое любопытство, но теперь я сидела смирно, памятуя об «угрозах» мужа.
Сидела и думала о тайнах и недомолвках. О том, что еще оставалось неозвученным. Наверное, затевать этот разговор на высоте в тагр знает сколько метров – не самая удачная затея (вдруг тальден передумает насчет долго и счастливо и «случайно» стряхнет свою ари с замагиченного половика), но для таких разговоров подходящего времени, в принципе, не бывает. Так что дерзай, Аня.
Желаю себе удачи!
– Скальде, а вот скажи… – кашлянув, осторожно начала я. – По шкале от одного до десяти, как ты относишься к семейным проклятиям? Совсем-совсем плохо или, раз уж ты сам… ну, того, то терпимо-положительно?
– Аня… – в моем имени, в отличие от Фьярриного, нет рычащих звуков, но Герхильду все равно удалось его прорычать.
Почувствовала, как обнимавший меня мужчина напрягся, и, осторожно подбирая слова, стала рассказывать:
– Тут, в общем, такая история…
Не без опаски глянула вниз. Нет, все-таки следовало подождать до этого самого низа. Но теперь уже поздно тормозить и поворачивать обратно. Раз начала говорить, надо заканчивать.
– Давняя. Очень. Оказывается, я тоже немножечко проклята. Представляешь?
И, пока наш узорчатый транспорт парил над шапками деревьев и взлетал выше, проносился над полями и лентами рек, я, мертвой хваткой вцепившись в предплечья мужа (чтоб не выкинул какую-нибудь глупость; меня то есть не выкинул), рассказывала про свою дурную прапра… бабку, из-за измены которой вот уже сколько поколений Королевых не находят своего счастья.
– …Если честно, долгое время я в него даже не верила. Считала глупой семейной байкой. А потом было испытание в Лабиринте Смерти и претензии Ллары к моей запятнанной чарами душе. Потому она мне кьерда и подбросила. Надеялась избавиться от меня, чтобы возле ее потомка не крутилась про€клятая.
Скальде чуть слышно усмехнулся в ответ на мои последние слова, а я с тревогой спросила:
– Разведешься?
И замерла, отсчитывая удары собственного сердца. Вот только отсчитывать, как оказалось, было нечего. Сердце от волнения замерло вместе со мной.
– Даже не надейся, Аня, – твердо проговорил Герхильд, и не было в его ответе и намека на сомнения. – Если уж ошибка моего предка, Валантена, нас не разлучила, то ошибки твоей родни тем более не встанут между нами. Я же сказал: больше не отпущу. Так что привыкай жить в этом мире, скоро он станет тебе родным.
– Ловлю на слове, – выдохнула облегченно, чувствуя, как еще один камень падает с плеч и рассыпается мелкой крошкой.
Теперь будущее и вправду представлялось ясным и безоблачным. Единственное, что его омрачало, – это осознание того, что рядом не будет моих близких. Я ведь даже не успела с ними проститься… Не успела рассказать маме с бабушкой об Адальфиве и самом любимом драконе в моей жизни. Но, может, оно и к лучшему, ведь они уверены, что их Анечка с ними рядом. Возможно, Фьярра даже поимеет совесть и начнет уделять дорогим мне людям внимание. Если она, конечно, не законченная эгоистка. Впрочем, кого обманываю… Вот бы найти способ с ней связаться и убедить, попросить (заставить, в конце концов!) не забывать о моих родных.
– Зачем же на слове? – ворвался в мои размышления голос Ледяного.
Повинуясь его приказу, волшебный коврик начал плавно снижаться, опускаясь к черепичным крышам, посеребренным плывущей по небу луной и крупными бриллиантами-звездами.
Поначалу я думала, что мы полетим в Храм Весны и все-таки познакомимся с источником Юны. Сейчас я была бы не против испытать на себе его силу, раз уж чиста перед мужем, как только что вымытое оконное стекло. А потом мы бы могли до самого утра гулять по живописным развалинам храма, наслаждаться красотой девственной природы и безмятежной тишиной.
Каково же было мое удивление, когда вместо древнего святилища мы прибыли в небольшую деревушку. Я насчитала с пару дюжин домишек, возле одного из которых мы и приземлились.
– Подожди здесь, – велел Скальде и, даже не изволив постучаться, толкнул входную дверь.
Скрылся в темном проеме, чтобы спустя минуту вернуться ко мне уже без коврика. Зато с белоснежным, из тончайшей шерсти платком, который пришелся очень кстати. Даже здесь, на юге империи, вечерами было еще довольно свежо, если не сказать холодно.
– Забыл сказать, чтобы оделась потеплее, – извиняюще улыбнулся Герхильд. – На озере будет прохладно.
– Что за озеро? – Я зябко поежилась и поспешила закутаться в экспроприированную неизвестно у кого шаль, которую тальден заботливо набросил мне на плечи. – К Хадааантису в гости пойдем?
– Совсем не ориентируется в местности, – закатил глаза Герхильд.
– Эй! – шутливо пихнула ящеромужа локтем в бок. – Можно подумать, я к нему каждые выходные устраиваю паломничества!
– Странно, что он тебя тогда не раскрыл. – Скальде взял меня за руку и повел по темной, совершенно безлюдной улочке, спустя какое-то время добавив: – Хотя я ему за это благодарен.
Окрыленная этими словами, я не шла, а летела за тальденом, дивясь тишине, накрывшей деревеньку. Время, конечно, позднее, но не настолько, чтобы все поголовно улеглись спать. И что мы здесь впотьмах собрались делать? И зачем нам вот прямо сейчас сдалось какое-то там озеро?
– Какие у тебя еще остались от меня секреты, Аня? – прервал ход моих мыслей Скальде.
– Больше никаких. А у вашего великолепия? – весело и в то же время выжидающе посмотрела на тальдена.
Меня так и подмывало спросить, что стало причиной столь внезапных перемен в его поведении. Только лишь одно сожженное письмо с исповедью? Или страх меня потерять, на этот раз потерять навсегда, заставил Ледяного пересмотреть свои решения?
– У моего великолепия нет никаких тайн, – после короткой паузы проговорил муж и ускорил шаг.
Попетляв темными улочками, мы вышли к небольшой площади, украшенной гирляндами магических фонариков. Вот где света было предостаточно! Как и угощений, громоздившихся на длинных, расставленных вдоль беленых стен столах. Оплетенные лозой пузатые бутыли чередовались с пирогами и дичью, в отсутствие празднующих предусмотрительно накрытые салфетками или крышками, похожими на огромные серебряные колокола.
От дразнящих запахов, витавших над площадью, желудок жалобно заурчал, уговаривая здесь задержаться и отведать вон ту сдобную прелесть, румяный бочок которой выглядывал из-под белоснежной салфетки.
– Праздник по случаю начала турнира?
Скальде покачал головой:
– Большинство свадеб в этих краях приходится на последний месяц весны. Считается, что жениться в полнолуние – к счастью и благоденствию. Полная луна здесь символизирует полноту жизни, безграничное счастье и крепкие семейные узы.
Украдкой взглянув на мужа, увидела, как его губ касается теплая улыбка, благодаря которой словно высеченные из мрамора черты лица утратили привычную резкость.
– Это очень красивый обряд. Сегодня будут жениться сразу несколько пар.
– На озере? – догадалась я.
– На озере, – подтвердил Скальде и повел меня по пологому склону к черной в этот час, глянцевой озерной глади.
Здесь-то и обнаружились селяне. Принаряженные дамы и мужчины в широких рубахах, перехваченных цветными поясами, обступили простоволосых девиц в светлых платьях. Голову каждой украшал пышный венок из полевых цветов. Чуть в стороне стояли молодые люди и, с улыбками переговариваясь, смотрели на своих нареченных.
Девушки по очереди подходили к мрачным типам в длинных балахонах.
«Жрецы Праматери», – догадалась я, вспомнив, что точно такие же темные, расшитые золотом одежды носили прислужники в храме, что располагался неподалеку от родового замка Фьярры.
Жрецы что-то нараспев произносили, обращаясь к каждой невесте – наверное, одаривали благословением. Затем осеняли их каким-то знамением, после чего девушки одна за другой усаживались в челны и протягивали руки к своим суженым. Факелы, что удерживали в широко рас