– Никогда не слышала.
Я придержала кьерда за холку, иначе был риск, что его светлость сильно разочаруется в народных поговорках.
– Ваш верный страж, – сверху вниз посмотрел на порыкивающего кота плюющийся ядом вместо огня дракон. – Интересно, всегда ли будет вас защищать? А главное, от всего ли…
Рычание кьерда из «как же ты меня бесишь» превратилось в «еще хоть слово, и откушу тебе какую-нибудь конечность».
– Даже не сомневайтесь в этом, князь.
– Я бы на месте кузена не доверял охрану ари – своего бесценного сокровища, одному лишь кьерду. Как знать, снова ведь может потерять.
– У меня хватает охраны. И, как бы вы этого ни желали, Скальде меня не потеряет. Можете в этом не сомневаться.
Шаг вперед, ко мне. Шаг, уничтоживший незначительное расстояние, что отделяло меня от огненного мага. От горячего дыхания, от жадного пламени, полыхнувшего в глубине драконьих глаз, мне хотелось скорее от него шарахнуться. Или его шарахнуть. Да вон хотя бы приставленной к дереву булавою.
– Мне нравится ваш настрой, Аня…
– Ваша лучезарность, – холодно поправила драконогада.
Но драконогад, казалось, не слышал меня и продолжал выцеживать из голоса яд:
– Увы, жизнь в этом мире полна неожиданностей и сюрпризов. Не всегда приятных.
Кьерд на один такой «неприятный сюрприз» уже вовсю облизывался. Я, к слову, тоже; вернее, на ту шипастую палку, которая просто обязана была поцеловаться с самодовольной физиономией князя.
– Мы с мужем справимся с любыми неожиданностями. Вместе. Хорошего вам дня, ваша светлость.
А лучше – самого отвратительного.
– Не сомневайтесь, Аня, он таким и будет, – смертельно опасной змеей полз за мной голос Огненного. – А следующий – еще лучше.
Я бы с удовольствием юркнула обратно в паланкин и распорядилась вернуть меня в замок. Чтобы помыться. Выскоблить похотливые взгляды тальдена, назойливо волочившиеся следом. Я ощущала их каждой клеткой своего тела. Тела, которое этот тагров огнехмырь в своих безумных фантазиях уже успел не раз заполучить. А я даже врезать ему разок (наяву) не смею. Только и могу, что отводить душу в мыслях, в которых его светлость уже не раз протестировал на себе все орудия средневековых пыток.
На Адальфиве ведь полно законов: зачастую дурацких, а порой и абсурдных. Так почему бы не принять еще один: за неподобающие взгляды в адрес ее лучезарности – наказание. Галеры там или какая-нибудь каторга. Кого-кого, а Хентебесира я без раздумий и сожалений отправила бы в пожизненный «круиз».
В императоро-старейшинской ложе все места, как обычно, были заняты. Пустовало только кресло ее лучезарности, в которое я, коротким кивком поприветствовав почтенных старцев, опустилась с величавой грацией. По крайней мере, мне так казалось. А как вышло на самом деле – виднее магам. Снежок расстелился у моих ног пушистым ковром, а Скальде, прервав общение с соседом справа, тут же переключился на свою ари.
– Долго не могла определиться с нарядом? – по-своему истолковал Герхильд мое опоздание и скользнул по мне взглядом. Таким, который хочется навсегда сохранить в памяти, а не бежать скрабироваться в купальне. От которого по венам бежит электрический ток и в легких резко заканчивается кислород.
– Долго не могла отделаться от твоего двоюродного брата.
Улыбка исчезла с лица тальдена, будто ее и не было.
– Что он от тебя хотел? – короткое и жесткое.
Если бы в моем кресле сейчас обнаружился Игрэйт, его бы тут же расплющило, расщепило на атомы под лазерным прицелом ледяного взгляда. Красивое было бы зрелище. Жаль, его светлость не на моем месте. В данный момент он старательно мостил свою задницу между Эйвион и Кристель.
Девушки явно были не в восторге от перспективы несколько часов провести бок о бок с Огненным, но предложить князю поискать себе другое место, от них подальше, не имели права. Придется им его терпеть, а мне потом радовать своих подопечных красивыми безделушками. Возмещать, так сказать, нанесенный им моральный ущерб.
– Думаю, князь что-то замышляет.
Скальде кивнул, побуждая меня говорить дальше.
– Когда он рядом, Снежок нервничает и злится. Места себе не находит. Следовало еще вчера тебе об этом рассказать, но был суд и…
Я запнулась, заметив на трибуне, противоположной той, в которой расположился наш со Скальде общий геморрой, Хильдебальда и Ариэллу.
Сомневаюсь, что алиана рвалась на турнир. Скорее всего, ее сюда принудил отправиться отец, сумевший быстро отсечь от семейного древа гнилой плод – вычеркнуть сына из их жизни. Вот только по глазам подруги я поняла, что ей за столь короткое время не вырвать из сердца брата, и сейчас она бы предпочла находиться где угодно, но только не на празднике, где лица светились улыбками и повсюду звучали смех и радостные крики.
– Сегодня же поговорю с ним. – Скальде посмотрел в ту сторону, где его кузен методично капал на мозги моим фрейлинам.
Наш разговор прервали затрубившие фанфары, и над полем разлетелся звучный голос ведущего этого мероприятия. Герольд по очереди представил финалистов Алого турнира, не забыв напомнить, что один из них сегодня станет счастливым обладателем замка и немалых земельных угодий.
Под громкие аплодисменты один за другим на поле выезжали рыцари в сверкавших на солнце доспехах. Претендентов на победу было шестеро: самых сильных, самых выносливых воинов Севера. Но ни один и в подметки не годился Герхильду.
За эту приятную мысль я и ухватилась, заставив померкнуть в голове другие, малоприятные мысли: о красномордом ящере из Темнодолья.
Сегодня рыцари сражались с особой ожесточенностью. Полные ярости, дерзости, жажды победы. Они не жалели ни себя, ни уж тем более своих соперников. Вокруг воинов взметались клубы пыли, искрилась магия, звенели мечи. Зрители на трибунах то замирали с раскрытыми ртами, то взволнованно ахали, а самые впечатлительные вроде меня трусливо закрывали глаза. От силы, брызжущей во все стороны, как искры из-под молота кузнеца, кружилась голова. С каждым часом и выбывшим из состязаний противником напряжение нарастало, стягивалось над трибунами, становилось почти осязаемым. И так было до тех пор, пока на ристалище не остался последний выстоявший. Молодой, но отчаянный рыцарь из Заречья – одного из самых удаленных княжеств Сумеречной империи. От нашего со Скальде имени герольд поздравил победителя, и снова торжественно зазвучали фанфары, перекрываемые криками и громкими рукоплесканиями.
Дождавшись, когда овации стихнут, герольд продолжил наполнять окрестности своим усиленным магией голосом:
– Не минует трех лун, как Сумеречная империя обретет нового правителя. Ему, Скальде Герхильду, нет равных по силе. Нет никого в этом мире смелее и могущественнее ледяного дракона! Лучшего из лучших! Но я все равно спрошу: найдется ли среди вас храбрец, а может, безумец…
Народ весело рассмеялся, подхватив шутку.
– …который осмелится бросить вызов первому из тальденов. Сильнейшему дракону Адальфивы!
«Пусть скажет сейчас либо молчит навечно», – мысленно хихикнула я, уверенная на сколько угодно процентов, что среди тальденов нет смертников.
Ни один дракон, находясь в здравом уме и твердой памяти, не станет осознанно приносить себя в жертву и восставать против древнего рода императоров, сила которого умножена проклятием. По расслабленной позе Скальде, легкой полуулыбке, игравшей на губах ледяного мага, поняла, что он придерживается того же мнения.
Как и все здесь собравшиеся.
– Не волнуйтесь, ваша лучезарность, это всего лишь дань традициям, – негромко проговорил сидящий по левую от меня руку эррол Корсен. – На Адальфиве нет более могущественной правящей династии, а среди тальденов нет самоубийц.
Хотела ответить, что даже не думаю волноваться (по крайней мере, не из-за каких-то там давно изживших себя формальностей), когда один смертник вдруг неожиданно объявился.
– Я! – вызывающе громыхнуло над ристалищем. Подскочив со своего места и широко расправив плечи, Огненный прокричал во все свое тагрово горло: – Я готов померяться с кузеном силами! Готов бороться за трон и за эти земли! За все, чем владеет Скальде Герхильд!
Скальде подался вперед и посмотрел на князя с таким выражением лица, словно видел перед собой червяка, вдруг ни с того ни с сего затявкавшего по-собачьи.
– Это что, шутка такая? – ошеломленно пробормотала я, оглядывая погрузившиеся в молчание трибуны, переводя растерянный взгляд на приподнявшегося, грозно зарычавшего Снежка, а потом на мужа, который явно не оценил темнодольского юмора. Скальде хмурился, препарируя огненного выскочку взглядом, под которым Игрэйт имел все шансы превратиться в неприглядную кучку грязных снежинок.
Сердце конвульсивно дернулось в момент, когда Огненный, бесстрашно выдержав внимание со стороны кузена, расплылся в омерзительной ухмылке и выкрикнул в еще большем исступлении:
– Скальде Герхильд, я вызываю тебя на бой!
Ледяной поднялся с трона, и в оглушительной тишине зазвучал его спокойный, ничего не выражающий голос:
– Я принимаю твой вызов, Игрэйт.
Глава 28
– Дань традициям, дань традициям… Дракону в задницу все ваши традиции! – гневно цедила я, чувствуя, что внутри меня вот-вот случится атомный взрыв, и тогда от Лашфора не останется камня на камне, а от ублюдка Игрэйта даже жалких останков. Это было бы замечательно! Правда, замок жалко. Да и князю быстрой смерти я не желала, а мечтала о чем-нибудь изощренном, мучительном и очень долгом.
Сразу после того, как этот гавкающий червяк бросил вызов Скальде, по приказу Ледяного меня чуть ли не силой отволокли к паланкину, запихнули в носилки, и вот я здесь. В Лашфоре. Уже тагр знает сколько меряю шагами этот каменный мешок – пустынную галерею, что ведет прямиком в Зал советов. Меряю и не нахожу себе места.
В нем, в этом зале, сейчас непонятно о чем совещались старейшины со Скальде. Может, вместе ищут предлог, чтобы отказаться от поединка? Но, зная мужа, я на это даже не рассчитывала. Если советники и найдут решение, гордец Герхильд все равно его не примет и завтра на рассвете сразится с этим огненным выродком.