А то мы так до самого вечера и протопчемся в прихожей. В кухне хотя бы развернуться можно и руки чем-нибудь занять. Чайником там или колбасой.
Как ни странно, послушались меня все трое. Первый (бывший) муж, второй (настоящий и будущий) и первый (пока что все еще мой) кот, ошибочно решивший, что хозяйка положит в миску добавки или, если совсем повезет, поделится такой желанной колбаской.
– Садись и рассказывай все с самого начала. – Я надавила на плечи Скальде, чтобы скорей устраивался на диване и объяснял, что же случилось с Сольвер, как обстоят дела в Адальфиве и что он вообще планирует. – Мельвезейн умерла? Что с Перевоплощенными?
– Отправились следом за своей повелительницей.
Скальде рассказал о гибели богини и о том, как разбуженные ею покойники тут же распались на запчасти. Одни кости от них и остались. Тагры тоже куда-то провалились, и победа в войне осталась за живыми, а не за размечтавшимися кровожадными выскочками. Еще в древнем храме осталась мертвая императрица, пожертвовавшая собой ради целого мира.
Вообще-то я бросилась подбирать камень, потому что боялась потерять Скальде, но зацикливаться на этом моменте не стала. Что тут сказать, приятно, когда тебя считают спасительницей всея Адальфивы. Только спросила, нарезая колбасу и под настойчивое мяуканье бросая отдельные кусочки на пол, где их тут же подбирала наглая черно-рыжая попрошайка.
– Тогда куда же все-таки вернулась Фьярра?
Лешка даже вперед подался, так ждал радостных вестей о своей ненаглядной.
– Нам повезло, что рядом был некромант, – не спеша приступать к дегустации угощений и с подозрением поглядывая на утопленный в чашке пакетик заварки, проговорил Герхильд.
– Некромант на последнем издыхании, – уточнила я.
– А с ним несколько десятков тальденов, которые не пожалели силы для спасения правительницы. С помощью своего дара и магии, которую в него вливали Огненные и Ледяные, эрролу Махрету удалось вернуть тебя к жизни. Вернее, в тело вернулась душа Фьярры, но мы тогда этого не знали. Рана от укуса Перевоплощенного оказалась глубокой, а тело ослабло после взаимодействия с артефактом. Яд распространялся очень быстро, но и мы времени не теряли. Тебя… ее то есть, – поправился Скальде и все-таки, желая сделать мне приятное, на свой страх и риск подцепил вилкой кружочек колбасы, – через портал перенесли в Ледяной Лог, а там уже ею занялись целители и маги.
Несколько дней Фьярра находилась между жизнью и смертью, в себя не приходила. Ее лихорадило, жар никак не спадал. Противоядие действовало медленно, и я боялся, что несмотря на все усилия лекарей, все равно тебя потеряю, – в голосе Ледяного звучали такая горечь и тоска, что у меня сердце болезненно сжалось, ощутив отголоски его страданий. – Тогда я и подумать не мог, что это не ты, а она.
Скальде обнял меня, привлекая к себе, и невесомо поцеловал в самый кончик носа, отчего физиономия Воронцова стала напоминать то самое яблоко, одиноко тосковавшее в хрустальной вазе.
– Фьярра очнулась лишь спустя неделю и рассказала мне про ари и вашу с ней встречу. Я дал ей несколько дней, чтобы простилась с близкими, а сам отправился к тебе.
– Простилась – это значит, Фьярра вернется ко мне? – перестав морщиться, просиял Лешка.
– Если Аня захочет, – заметил муж, крепче прижимая меня к себе.
– В смысле – захочет? – нахмурился Воронцов.
Но Ледяной сделал вид, что не услышал его вопроса. Наклонился ко мне и прошептал, нежно касаясь губами уголка моих губ, тем самым вызывая желание зажмуриться и начать мурлыкать на пару с полосатым питомцем:
– Пойдешь со мной?
Ответ был очевидным, но во мне вдруг проснулось игривое настроение, и я спросила:
– Или?
– Или мне придется остаться здесь, а Александру править в Адальфиве и учиться уживаться с моим драконом. Сейчас душа иномирца спит, и, вернувшись на Землю, он не вспомнит о том, что с ним происходило.
– Лучше не будем драконить твоего дракона еще больше. Он, кстати, как ко мне теперь относится? – полюбопытствовала, раз уж разговор зашел о вредной сущности моего мужа.
– Ты ему жизнь спасла, и все это время без тебя умирал не только Скальде-человек, но и Скальде-зверь. Каждый раз, когда дыхание Фьярры сбивалось, когда она затихала, я ожидал самого страшного. И старейшины места себе не находили, с утра до вечера за тебя молились.
– Даже Тригад? – не поверила я.
– Он больше всех, – удивил меня тальден. – После твоего отчаянного поступка…
– Смелого, – поправила.
– Безрассудного, – не унимался Ледяной. – После событий в святилище Тригад, да и все остальные, решили, что не желают никакой другой императрицы. Только иномирянку Анну, которую им теперь не терпится посадить на трон.
Надо же! О как запели.
– Но если предпочитаешь остаться здесь…
– Не предпочитаю. В Адальфиве и без Александра самодуров хватает, – хмыкнула я. – К тому же там Снежок. Как он? В порядке?
Скальде улыбнулся:
– Я ведь так и не снял с него свою привязку.
– Но обязательно снимешь, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я.
– Иначе ты ж не успокоишься. – Тальден дотронулся до моего подбородка, заставляя приподнять голову и заглянуть ему в глаза, в которых сейчас отражалась счастливая я. – Значит, хочешь вернуться в Адальфиву только ради своего кьерда?
– Ради него, – заговорщицки кивнула. – Ради тебя. Ради твоего дракона. Ради нас. А еще мне коронацию кто-то обещал.
Его губы были так близко, почти касались моих, заставляя волоски на всем теле искриться, как и воздух вокруг. И тут зашелся в кашле Леша, о присутствии которого я, признаться, уже успела забыть.
– Я, конечно, все понимаю, но вы бы все-таки постарались сохранять дистанцию. Это ведь теперь уже не твое тело.
Он окинул меня многозначительным и таким укоризненным взглядом. Тоже мне, блюститель нравов.
Скальде в долгу не остался, пристально посмотрел на Воронцова, выставив взгляд в свой любимый режим: ледяной, правительский.
И Лешка не замедлил сделать выводы:
– Ты хуже Александра.
– Лучше! – жарко возразила я и, не сумев сдержаться, все-таки потянулась за долгожданным поцелуем. – Лучше всех.
А если кого-то что-то не устраивает, может не смотреть.
Сильно Воронцова мы мучить не стали. В чем-то он был прав: наши тела дожидались нас в Адальфиве, поэтому лучше пока не позволять себе лишнего.
– Познакомишь со своими родными? – отпуская меня на радость Леше, спросил Ледяной.
– Познакомлю, – кивнула я и представила реакцию мамы на это представление.
Н-да, будет однозначно весело.
– Мне ведь со своими тоже нужно будет попрощаться! Рассказать им наконец правду. Надолго планируешь здесь остаться?
– Несколько дней мы точно заслужили вдали от Адальфивы, – улыбнулся Скальде. – Хочу поближе познакомиться с этой твоей жизнью и твоим миром.
Отлично! Значит, время есть. Надо будет по-быстрому смотаться к бабке Казимире, вернуть ей зачарованный камушек и попросить отвадить от Фьярры Александра. Уверена, она что-нибудь придумает. Не хочу, чтобы он крутился возле этого тела. Да и мама опять будет нервничать. А у меня вообще сейчас такое настроение, когда хочется, чтобы все были счастливы.
За исключением разве что Талврина и Хентебесира. Их обоих, как сказал Герхильд, ждет пожизненное заключение. Первого – в Салейме, второго – на вершине башни одной богами забытой крепости. Но о них я сейчас точно не буду думать. Лучше сосредоточусь на своем ледяном счастье и развлекательной для него программе.
– Предлагаю, после того как огорошим маму с бабушкой, махнуть на каток!
Тальден закатил глаза, всем своим видом показывая, где он видел этот мой каток.
– И на Красную площадь обязательно сходим, пофоткаемся. О! А потом на ночной сеанс в кинотеатр! На какой-нибудь 3d-блокбастер. Уверена, тебе понравится.
Вот только не уверена, что он понял хоть слово из всего мною сказанного.
– Я с вами! – вызвался Лешка.
– В кинотеатр? – хором переспросили мы со Скальде.
Надо же, вот так сразу запомнил.
– Везде, – напыжился Воронцов, а потом стал уменьшаться под все тем же коронным взглядом иномирного драконоимператора. Добавил чуть слышно: – Если втроем расскажем твоей матери, она тогда нам точно поверит. Я вам нужен. А вот это нужно тебе. – С этими словами Лешка поднялся и, выудив из букета лишнюю лилию, протянул его тальдену.
Скальде вопросительно изогнул брови.
– Леш? – кашлянула я, стараясь подавить рвущийся наружу смех.
Поняв, как это выглядит со стороны, Воронцов нервно объяснил:
– Я имел в виду, теще своей подаришь. Маме Ани. Чтоб цветы зря не пропадали. Нашей теще, – уточнил вполголоса.
– Нашей? – недобро сощурился Герхильд, и Лешка нервно сглотнул.
Нет, какой же все-таки ревнивец и собственник. Еще даже не успел познакомиться с тещей, а она уже вся его.
– Ладно, пойдемте! – снова вмешалась я. – К моей маме. У нее в холодильнике уж точно найдется что-нибудь вкусненькое.
«А главное, съедобное», – добавила про себя.
Выхватила из рук Воронцова цветы и побежала расчесываться.
Уже садясь в черную тонированную машину, оснащенную, само собой разумеется, водителем и даже баром, Скальде заявил:
– Согласен на этот ваш блок… бастер, но, может, обойдемся без катаний?
Вот ведь упрямец.
– Но ты просто обязан научиться стоять на льду, потому что в прошлый раз ваше великолепие каталось отвратительно. А нашим детям нужен будет учитель.
– Или учительница, – не сдавался Герхильд.
– Даже не надейся отвертеться!
– Как и ты больше не надейся отвертеться от этого!
Не обращая внимания на недовольное сопение сидящего на переднем сиденье Воронцова, меня схватили в охапку, притянули к себе властно и поцеловали по-настоящему: до бабочек в животе, звездочек перед глазами и хмельного головокружения, когда от счастья забываешь не только свое имя, но и в каком из миров находишься.