и к рукам экспортные операции, сельскохозяйственные комплексы и банки, а также по поручению правителей курировали на государственном уровне некоторые сделки с другими странами. Диктатор Альфредо Стресснер заявил, что они – «элита парагвайской нации», и признал, что многие из них очутились в Парагвае лишь после войны.
Между тем, нацисты заблаговременно установили тесные связи с местными властями – еще во время войны, и для высокопоставленных особ и наиболее «ценных» специалистов с помощью полицейских служб других государств были подготовлены заранее бланки подлинных документов, в которых, естественно, фигурировали вымышленные имена. Секретные службы Третьего рейха наладили широкий спектр каналов вывоза людей и капиталов во многие страны мира с минимальным риском разоблачения. Эти ведомства располагали мощной технической базой и отменными мастерами сыска и разведки, умевшими не только распутывать чужие следы, но и заметать свои. Капиталы, людей, награбленные сокровища отправляли в Южную Америку на подводных лодках. Они же могли доставить сбежавших военных преступников почти в любую точку земного шара. К концу войны Германия еще обладала мощным подводным флотом, состоявшим приблизительно из 200 субмарин, в числе которых было около 30 подводных лодок нового типа. Последние проходили без дозаправки более 30 миль со скоростью 10 узлов в погруженном состоянии и могли принять на борт до 252 тонн груза. Известно, что с 1943 года эти субмарины совершали частые походы не только в Южную Америку, но и в Японию.
Как полагают некоторые исследователи, секретное соединение подводных лодок, названное «Конвой фюрера» и насчитывавшее 35 субмарин, больше приспособленных к транспортным перевозкам, чем к боевым действиям, также участвовало и в операции по переброске в Южную Америку М. Бормана. В одном из американских фильмов показано, как такая подлодка доставила груз золота в Буэнос-Айрес Хуану Доминго Перону. Благодаря этой помощи пришедший к власти в 1946 году Перон широко распахнул двери Аргентины для бежавших от возмездия нацистских преступников.
К слову, американский журналист венгерского происхождения, исследователь проблем истории разведки Ладислав Фараго выяснил, что Борман поддерживал личное знакомство с президентом Аргентины Пероном. По его утверждениям, в 1948 году бывший рейхсляйтер получил в Ватикане паспорт на имя Элизера Гольдштейна и отправился в Южную Америку на итальянском пассажирском корабле «Джованни К». В порту Буэнос-Айреса его встретил тогдашний министр обороны Аргентины и лично отвез в подготовленные апартаменты – в дом № 130 по улице Калле Сайта в Сан-Мартино. Получив разрешение на постоянное жительство, Борман-Гольдштейн мог свободно передвигаться по стране. Бывший партайгеноссе объединил вокруг себя нацистов, к 1952 году создавших мощную организацию «Паук». После свержения режима Д. Перона в 1955 году Борман перебрался в Чили – именно к этому периоду относятся и показания свидетелей, якобы видевших его на Тихоокеанском побережье Южной Америки и у западных отрогов Анд. Вполне возможно, что на каком-то этапе Л. Фараго, в начале 1970-х годов отправившийся за океан по контракту с лондонской «Дейли экспресс» в сопровождении сотрудника газеты, действительно нащупал истинный след Бормана. В течение нескольких месяцев охотники за Борманом колесили по странам Латинской Америки. В их руки попали различные документы, донесения агентов, показания доверенных лиц, свидетельствующие о том, что семидесятитрехлетний Мартин Борман живет и здравствует в Южной Америке. «Дейли экспресс» даже опубликовала серию статей, вызвавших новый прилив интереса к таинственному преступнику. Но… появилось опровержение, показывающее предусмотрительность тех, кто не хотел, чтобы правда выплыла на поверхность. Оказалось, что в период сбора материалов исследователь получил среди настоящих документов и фотографий и ряд фальшивых. После публикации статей подделка была доказана, что конечно же скомпрометировало и все остальные свидетельства, да и самого автора.
Между тем Борман далеко не единственный, чьи следы не только историки, но и мировые разведывательные службы пытались отыскать в странах Южной Америки. Поскольку переправкой фашистов в Южную Америку занимался даже ряд аргентинских консульств в Берне, Генуе и Риме, где спасавшимся от наказания гитлеровцам выдавали фальшивые паспорта, визы и денежные пособия, латиноамериканские государства стали настоящим «эльдорадо» для нацистов. Так, в Аргентину удалось сбежать Адольфу Эйхману (специально направленные агенты впоследствии выкрали его из страны и переправили в Израиль, где он был осужден и повешен в 1961 году), нацистскому врачу-изуверу Й. Менгеле, проводившему медицинские опыты на узниках концлагеря Освенцим, шефу лионского гестапо Клаусу Барбье и многим другим фашистам. Когда после рассекречивания аргентинских архивов факты оказания помощи нацистам стали достоянием гласности, сразу встал вопрос о Мартине Бормане. Как оказалось, дело на него было заведено, но документы, касавшиеся высокопоставленного фашиста и относящиеся к периоду 1957–1967 годов, были уничтожены… во время протечки водопровода. Однако в 1968 году журналист, член израильского парламента Мишель Бар-Зохар заявил, что в результате специального расследования ему удалось установить маршрут бегства Бормана. По его словам, Борман смог выбраться из Берлина и некоторое время с помощью фальшивых документов скрывался в Германии, затем в госпитале в Дании, оттуда он сумел попасть в Италию, потом в Испанию. Только в конце 1947 года Борман якобы отплыл в Аргентину, где и проживал до 1951 года. Золотые «зерна», посеянные нацистами в Южной Америке, дали свои всходы: между военными режимами нескольких стран этого континента было заключено соглашение, имевшее кодовое название «Операция „Кондор“», о беспрепятственном пересечении военными преступниками границ в поисках безопасного убежища. Поэтому, когда Мартин Борман почувствовал, что в Аргентине становится опасно, он перебрался в Бразилию. Там на его след удалось выйти агенту израильских спецслужб, однако неуловимый Борман и на этот раз ускользнул.
Операция «Джеймс Бонд». Версия Кристофера Крейтона
В 1996 году бывший английский разведчик Кристофер Крейтон (настоящее имя Джон Эйнсворт-Дэвис) выпустил книгу «Операция Джеймс Бонд. Последняя великая тайна Второй мировой войны» (в России книга была издана под названием «Загадка Бормана»), где с уверенностью утверждает: Мартин Борман не погиб в осажденном Берлине, а был похищен английскими спецслужбами, в частности знаменитой МИ-6, и с соблюдением полной секретности переправлен в Лондон. Там известному нацисту сделали пластическую операцию, и в своем новом обличье Борман прожил в Великобритании до 1956 года. В апреле того года в Лондоне ожидали визита высоких советских гостей – Первого секретаря ЦК КПС. Н. С. Хрущева и председателя Совета министров ССС. Н. А. Булганина. Поэтому, считает К. Крейтон, опасаясь, что они каким-либо образом узнают о пребывании в Англии Бормана, хитроумные политики решили спрятать нациста подальше – в Парагвай, где Борман и скончался в 1959 году.
Однако на этом «сенсации от Крейтона» не заканчиваются. Если верить и ныне здравствующему ветерану английской разведки, то Борман, с помощью все той же МИ-6, присутствовал негласно на Нюрнбергском процессе и, таким образом, самолично выслушал вынесенный ему смертный приговор. Исследователи признают, что невозможно ни согласиться с Крейтоном, ни опровергнуть его; ведь, по утверждению разведчика, он самолично принимал участие в операции по вывозу М. Бормана из осажденного Берлина. Тем не менее, после прочтения его версии произошедшего возникает множество вопросов, например: почему У. Черчилль, бывший в 1945 году английским премьером, пошел на такой рискованный шаг, как похищение Бормана? Во имя чего он решился и на другой, не менее рискованный, поступок – не выдал нациста суду Нюрнбергского трибунала?
В своей книге К. Крейтон отвечает на эти вопросы очередным сенсационным заявлением. Оказывается, Борман был сотрудником английской разведки! А поскольку нацист занимал второе место в партийной правящей верхушке, то нетрудно представить, какую информацию он поставлял англичанам. Конечно, англичане не могли бросить на произвол судьбы столь ценного агента. Вторая причина состоит в том, полагает Крейтон, что политические и финансовые круги тогдашней Англии отводили большую роль М. Борману в выполнении своих далеко идущих планов. А они заключались, во-первых, в том, чтобы при его помощи выявить нацистских преступников, скрывшихся в Латинской Америке, а во-вторых, чтобы пополнить британскую казну за счет средств этих самых преступников. По соглашению между союзниками поисками похищенных немцами ценностей на территории самой Германии и оккупированных ею стран Западной Европы занималось специально созданное для этой цели подразделение, подчинявшееся верховному главнокомандующему союзными силами в Европе генералу Эйзенхауэру. Но кроме этих ценностей огромные нацистские богатства хранились в швейцарских банках – на номерных счетах, в депозитных и больших сейфах различных банков по всей стране. Не надо забывать о том, что только «финансовый маг» Мартин Борман мог раскрыть англичанам тайну нацистских вкладов в Швейцарии, только он знал номера счетов и только он мог их сообщить. Этот меркантильный интерес и был якобы основной целью англичан. Но заполучить эти сокровища оказалось не так-то просто.
Вот почему для достижения этой цели У. Черчилль был вынужден обратиться к своему старому другу и советнику по делам разведки Д. Мортону, создавшему в 1930 году организацию для промышленного шпионажа, которая впоследствии была преобразована в отдел «М» – сверхсекретную разведывательную организацию, неподконтрольную правительству и финансируемую из личной казны британских монархов – Георга V, Эдуарда VIII и Георга VI. О том, насколько уникальные кадры были привлечены для работы в отделе «М», свидетельствует биография ее агента, автора книги о Бормане К. Крейтона. Его отец, Дж. Эйнсворт-Дэвис, до Первой мировой войны учился в лицее города Мец во Франции, где его одноклассником был Риббентроп – будущий гитлеровский министр иностранных дел. В 1919 году Эйнсворт-Дэвис изучал медицину в Кембридже, там его друзьями стали лорд Маунтбеттен и герцог Йоркский – будущий король Георг VI. Дружба с этими людьми не прерывалась и в 1930-е годы. «Риббентроп, – пишет Крейтон, – был частым гостем в нашем доме в Лондоне. Мой отец, хирург, лечил его от какого-то незначительного недомогания. Риббентроп, помню, старался развлечь меня, двенадцатилетнего мальчика. Мы ходили с ним в зверинец и на матчи по регби… Немалое влияние на мою жизнь оказал и Маунтбеттен, но первенствовал в этом Десмонд Мортон, старый друг нашей семьи и один из самых талантливых британских разведчиков всех времен». Когда Гитлер назначил Риббентропа своим министром иностранных дел, Мортон понял, что юный сын его друга в будущем может принести немалую пользу Англии в качестве агента разведки. Через Маунтбеттена он добился, чтобы 15-летнего юношу под псевдонимом Кристофер Крейтон внесли в списки личного сост