Первые, уже упоминавшиеся, публикации о том, что Мюллер мог поселиться в Южной Америке, относятся к концу 60-х годов прошлого столетия. Несколько позже появились показания некоего Энрике Ларко, который, по его утверждению, был личным пилотом Мюллера. Он был совсем молод, когда начальник полиции Буэнос-Айреса Филомено Веласкос представил летчика новому хозяину – Генриху Норману. Общаться с ним Энрико мог только жестами, поскольку не знал немецкого языка. По его словам, Норман был постоянно окружен охраной из четырех человек. На ранчо в провинции Катамарка хозяин, которого друзья называли Мюллером, жил вместе с женой-креолкой и маленькой дочкой, которую звали Анна. Энрико рассказал, что Норман-Мюллер постоянно занимался перестройкой виллы, а вот с женой и дочерью был неласков и часто кричал на них из-за денег. Позже, в 1952 году, ранчо решили закрыть, и Мюллер перебрался вначале на старое ранчо, построенное колонистами из Польши, в провинции Месьонес, а в 1983 году переселился в Парагвай, где его след окончательно затерялся.
Можно ли верить этому свидетельству? С одной стороны, Энрике Ларко приводит множество деталей в пользу того, что общался именно с Мюллером. С другой – немцы наверняка соблюдали строжайшую конспирацию. И кому как не шефу тайной полиции было известно, что употребление настоящих фамилий при слугах недопустимо. Кроме того, Мюллер – довольно распространенная фамилия, так что хозяином молодого пилота мог быть вовсе не шеф гестапо, а один из менее высокопоставленных служащих.
Георгий Зотов, обозреватель «АиФ», провел собственное расследование. Следы Мюллера обнаружились в Чили, в небольшом поселке «Вилла Бавария». Местная жительница, пожилая фрау Хессельринг, опознала по фотографии одного из соседей по поселению – пивовара Эрнста Кромбаха.
«Вилла Бавария», расположенная в 350 километрах от Сантьяго, с первого взгляда может показаться чудесным образом перенесенной на край света типичной баварской деревушкой. Те же домики, небольшая церковь, чистые улочки. Идиллию нарушают лишь многочисленные ограждения из колючей проволоки, которыми окружен поселок, в 1961 году названный «Колония Дигнидад». По словам старожилов, поселение было закрытым: чужаков и незнакомцев на территорию не пускали, а жителям запрещалось покидать колонию.
По словам фрау Хессельринг, Мюллер, носивший фамилию Кромбах, был женат на женщине лет на 30 младше его и воспитывал двух дочерей. Жил он в небольшом домике у леса, варил превосходное пиво, иногда ходил на охоту. Так продолжалось около 15 лет, а в 1976 году Кромбах внезапно уехал, даже не потрудившись продать дом. Ходили слухи, что его пригласили в Боливию в качестве специалиста-пивовара. Дальнейшее расследование привело журналиста в Ла-Пас. Здесь еще в 1955 году под именем Клаус Альтман обосновался друг Мюллера – гауптштурмфюрер СС Клаус Барбье. В 1976 году, как раз после поспешного отъезда Эрнста Кромбаха из Чили, у Альтмана появился компаньон – Фридрих Келлер, которого местные жители описали как старика в темных очках. Келлер занялся строительством свиноферм и пивоварением, а Клаус к тому времени основную часть доходов получал от поставки кокаина в страны Европы и Америки.
Двух компаньонов часто видели вместе, но лишь в 1980 году газета La Razon опубликовала версию, что под именем Фридриха Келлера скрывается Генрих Мюллер. Как и у Кромбаха, у Келлера были две дочери, на тот момент почти взрослые. Жизнь он вел уединенную, общался лишь со своим компаньоном и Гансом Эртлем – личным фотографом Гитлера. Однако и Боливия ненадолго стала домом для Мюллера (если это был именно он): в 1982 году он перебрался в Парагвай, избегая лишнего внимания. Его дальнейшие следы теряются, и это неудивительно: беглому шефу гестапо перевалило за восемьдесят лет, его уже почти невозможно было опознать ни по описанию, ни по фотографии.
Версия Георгия Зотова хоть и убедительна, но не подтверждена никакими документами. К тому же в ней немало слабых мест. Прежде всего она (впрочем, как и многие другие) не объясняет, где скрывался Мюллер вплоть до основания «Виллы Баварии». Шестнадцать лет – долгий срок, и его нужно было где-то переждать. Кроме того, Мюллер – ровесник века. Опознать его по фото почти двадцатилетней, а то и более давности смогли бы разве что специалисты. Поэтому полностью доверять мнению фрау Хессельринг едва ли стоит. Несколько смущает историков и род занятий Кромбаха-Келлера: слишком «типично немецкими» выглядят его свинофермы и пивоварение. Возникает вопрос: где и когда кабинетный чиновник мог научиться производству пива, да еще и «отличного»? Наконец, большинство соратников «баварского лиса» описывали его внешность как заурядную и слабо запоминающуюся. Поэтому возможность ошибки не исключена.
В пользу того, что Мюллер укрылся в Южной Америке, говорит многое. И то, что туда существовало несколько проверенных маршрутов, и уже подтвержденный факт продажи правительством Аргентины нескольких тысяч бланков паспортов для беглых нацистов. Но наиболее весомым можно считать слова Симона Визенталя, много лет посвятившего охоте на нацистов. В беседе с обозревателем «АиФ» в 2002 году он рассказал, что в протоколах допросов Адольфа Эйхмана, одного из подчиненных Мюллера, содержится множество намеков на то, что ему известно, где скрывается бывший начальник. Эйхман сообщил, что Мюллер находится в Южной Америке и настаивал на том, что знает точный адрес, по которому его можно отыскать. Суд отказался идти на сделку с бывшим нацистом и приговорил его к смерти, так что южноамериканская версия жизни Мюллера так и осталась недоказанной.
Под звездно-полосатым флагом, или Версия Грегори Дугласа
В 1995 году вышла скандально известная книга «Gestapo Chief. The 1948 Interrogation of Henrich Müller. From Secret U. S. Intelligence Files by Gregory Douglas», переведенная в 2000 году на русский язык под названием «Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы». Журналист Грегори Дуглас издал протоколы бесед Мюллера с сотрудниками ЦРУ и личные дневники группенфюрера.
Изложение своей версии Дуглас начинает со сцены эксгумации останков Мюллера, произведенной 25 сентября 1963 года на Кройцбергском военном кладбище, и кратких выводов комиссии, проводившей исследования останков. Но уже через несколько страниц он преподносит читателям первую сенсацию: архивы Мюллера вовсе не сгорели во время последней встречи с Анной Шмидт, а были спрятаны частично в Берлине, а частично – в Швейцарии. По словам Дугласа, речь шла не о нескольких страницах, а о тысячах отчетов и донесений, протоколов допросов, досье на вражеских агентов, о списках осведомительной сети и огромном количестве других материалов. Если это на самом деле так, то какой смысл был устраивать имитацию сожжения документов? И зачем Мюллеру, который держал в голове личные данные каждого из своих информаторов и сведения обо всех проводимых операциях, рисковать тем, что бумаги будут обнаружены? Ответа на этот вопрос у Дугласа нет.
Что касается вербовочных бесед, то Дуглас указывает, что они велись на немецком языке, и их общий объем превышал 800 страниц. Разумеется, журналист выбрал для своей книги наиболее интересные и важные.
На вопрос о том, куда исчез шеф гестапо сразу после войны, Дуглас дает вполне однозначный ответ: он вел мирную жизнь в Швейцарии, а в качестве связного использовал своего бывшего заместителя Вилли Крихбаума. Последний вскоре был завербован (либо сам дал себя завербовать) и стал посредником в переговорах между Мюллером и ЦРУ. Вскоре в Швейцарию прибыл агент, призванный убедиться в ценности сведений, которые может предоставить Мюллер. Беседы продолжались в течение трех недель, и их записи содержат массу сведений о роли Мюллера в ключевых событиях времен Второй мировой войны. Однако на переезд в Соединенные Штаты Мюллер согласился только после личного письма Гарри Трумэна. В письме будущему консультанту предоставлялись гарантии безопасности и говорилось о высоком жалованье и купленном специально для него доме. Грегори Дуглас приводит запись из дневника Мюллера, согласно которой уже 6 декабря 1948 года он перебрался в Вашингтон. Правительство арендовало для него особняк в Джорджтауне, и он перевез туда около десятка ящиков с предметами искусства – вазами, картинами, статуэтками. По словам Дугласа, Мюллер презирал американцев за их тупость, страдал от отсутствия достойных противников по шахматам, часто заводил интрижки с женщинами. Последнее звучит довольно странно, учитывая, что за все предыдущие годы у шефа гестапо было всего две любовных связи на стороне и обе продолжались длительное время.
В ходе бесед бывший руководитель гестапо преуменьшает свою роль как в уничтожении евреев, так и в других карательных операциях. Всякий раз оказывается, что он не имел отношения ни к массовым убийствам, ни даже к пыткам. В одном из протоколов, использованных Дугласом для книги, приводится рассказ о том, что для психологического давления на пленных в гестапо использовали Гертруду-крикунью, Безумного Доктора и Хорста Копкова. Гертруда – машинистка из офиса, мечтавшая стать оперной певицей, – была одним из главных действующих лиц. Когда подозреваемого приводили в комнату для допросов, Гертруда вместе с Копковым отправлялись в соседнюю комнату, а задержанному сообщали, что сейчас как раз идет допрос его жены. Копков и Гертруда имитировали сцену жестокого избиения: девушка кричала, а Копков извергал грубые ругательства и наносил удары по кожаному мешку. Безумный Доктор появлялся после того, как в комнате резко наступала тишина, и сообщал, что женщине сломали ногу. Эта совершенно фантастическая история, вложенная Дугласом в уста Мюллера, заставляет с подозрением отнестись ко всему тексту. Любой человек, хотя бы недолгое время занимавшийся вокалом, подтвердит, что никакая оперная дива не сможет издавать предсмертные крики в течение нескольких часов, день за днем и неделя за неделей.
В другой беседе Мюллер сообщает, что цианид в концлагерях использовался якобы для избавления от вшей и блох, огромные печи-крематории были созданы для получения бензина из угля, а большинство узников погибло от эпидемии тифа. Еще он настаивает на том, что Сталин намеревался напасть на Германию и Гитлер всего лишь опередил его (эта версия одно время была очень популярна). Среди диалогов немало страниц отведено ключевым моментам и фигурам Второй мировой войны (покушению на фюрера, характеристикам личности отдельных должностных лиц как Германии, так и других стран). Насколько можно доверять этим сведениям?