Так, подсвечивая дорогу, он шел еще некоторое время. Впрочем, разглядывать особенно было нечего, поэтому он отключил фонарик и оставил только свет от экрана. По сути, теперь почти ничего не было видно — но так все-таки лучше, чем в полной темноте.
Где-то вдалеке раздался мокрый шлепок — так, словно в грязь упал булыжник. Чмокающее эхо прокатилось по тоннелю. Капитан вздрогнул и рефлекторно выключил телефон. Так он стоял некоторое время, весь превратился в слух — может, это Жихарь его догоняет?
— Кто там? — наконец проговорил он негромко. — Жихарь, это ты? Жихарь?
Никто не отозвался. Саша хотел было позвать Жихаря еще раз, открыл даже рот — и окаменел. Во тьме он был теперь не один. Он не увидел это, не услышал даже — просто почувствовал всем телом, ощутил каждой клеточкой. Кто-то огромный, невидимый и ужасный стоял совсем рядом, капитан чуял на лице чье-то смрадное, тяжелое дыхание, слышал слабые чмокающие звуки. Не смотри, в ужасе велел ему дознаватель, замри, может, пронесет. Но капитан уже понимал, что не пронесет, что чмокающая тьма придвинулась слишком близко, она уже вбирает его в себя, еще несколько секунд — и поглотит, словно и не было его никогда.
Саша не вынес муки, вскинул руку с телефоном, нажал кнопку. Слабый свет экрана осветил темную, извилистую и совершенно нечеловеческую фигуру на стене. Саша глухо вскрикнул от неожиданности и выронил мобильник. Вокруг снова сделалось совершенно темно, темно и тихо. Но спустя несколько секунд из непроглядной этой тишины вкрадчиво, на мягких лапах, дополз до ушей вибрирующий змеиный голос.
— Кто ты, сссмертный, и как попал в эти катакомбы?
Внутренний дознаватель, который, казалось, от ужаса скрылся в самых дальних уголках мозга, выскочил вперед, изумился картинно: кто мы? Да нас тут все знают, мы блюстители, а не хрен с горы, а вот ты сам кто такой будешь, дядя? Озвучивать этот идиотский вопрос выпало, конечно, капитану. Он и озвучил, стараясь сдерживать дрожь в коленках.
— Я — Драугр, чудовище преисссподней, — змеиный голос вибрировал, эхо от него ввинчивалось в мозг, раскалывало голову на части. — Радуйссся, ссмертный, сссегодня ты найдешшшь упокоение. Я пожру твою душшу и рассстерзаю твое тело. Но сссначала ответь, кто ты и как здесь оказззался?
— Жихаря знаешь? — спросил Саша, лихорадочно думая, сколько еще он сможет так тянуть время. Почему-то он сразу понял, что в честном бою с Драугром шансов у него никаких.
— Жжихаря? О чем ты? Не ззнаю я никакого Жжихаря!
Ну вот, огорчился Саша. Не знаешь реальных пацанов, а распустил пальцы веером. Кто тут у вас вообще за главного?
— В этих катакомбах я властелин, — отвечал невидимый Драугр. — Я ем любую плоть, которая попадется. Крыс, мышей, мокриц, тараканов... Я и тебя съем, хотя ты — сслишком разговорчивая плоть.
От страха мозги у Саши почти не работали, так что управление диалогом взял на себя внутренний дознаватель.
— Задавай загадку, — заявил он чудовищу ничтоже сумняшеся.
Какую еще загадку? А то он не знает! Подземное чудище всегда задает загадки. Если Саша отгадает, Драугр должен его отпустить. А если нет? Тогда загадает новую загадку. И так до тех пор, пока он не отгадает.
Драугр зашипел.
— Шшшто за глупая игра, она мне не нравится! Я убью тебя независимо от того, отгадаешь ты ззагадку или нет. А теперь назовись.
А какой нам смысл называться, если все равно укокошат, резонно поинтересовался внутренний.
— Не хочешь — не надо. Я съем тебя безымянным. Приготовься. Ссейчас будет немножко больно. Впрочем, нет. Будет очень больно. И чудовищно сстрашно.
Из тьмы раздалось ужасное шипение, оно становилось все ближе и ближе. Говорят, что в предсмертный миг у человека перед глазами пролетают самые важные события его жизни. Но у капитана перед глазами почему-то летал туда и сюда один только Петрович, который нагло поглядывал на него и говорил, хихикая: «Конец тебе, Сашка! Теперь я точно твою квартиру пропью!»
Капитан в ужасе попятился от шипящей тьмы, сделал шаг, другой — и уперся спиной в стену. Сбежать он не мог, два случайных шага в темноте — и оказался бы на мокрой, скользкой земле совершенно беззащитным. А вот подземный житель Драугр, похоже, отлично видел в самом непроглядном мраке.
— Постой! Погоди! — отчаянно выкрикнул капитан.
Ну, что еще, ответила ему тьма, прими смерть спокойно и с достоинством, как и положено мужчине!
— Ты же спрашивал, кто я такой? Я назовусь, и потом уже решай, что со мной делать.
— Все это уже неинтересно Драугру. Ты будешь безымянной едой.
И тьма зарычала, и придвинулась ближе — и все вокруг стало тьмой. В последний миг, чувствуя, что мрак готов его поглотить, Саша успел еще выставить руки. Раздался тяжелый удар — и тьма на миг отступила.
— О, — прорычал Драугр, — у тебя есть сила... Я сразу почувствовал. Но она неполна еще, нет. Источник ее наверху, там, где свет и тепло. А здесь она слаба, слишком слаба...
— Зато моя сильна, — раздался знакомый голос, и тьму прорезал яркий луч света.
— Валера! — крикнул капитан, на глазах его почему-то вдруг выступили слезы. — Валера, черт!
Драугр попятился от света, нестерпимо зашипел: кто такой? Кто ты, я не знаю тебя!
— Сейчас узнаешь, — пообещал Темный.
В его руках, на миг осветив тьму, сверкнула молния, раздался страшный удар грома, и все стихло.
— Ну, вот и все, — сказал Валера. — Конец ужасному Драугру. А шуму-то было, а вони... Ну что, капитан, поговорим как блюститель с блюстителем?
Поговорим, согласился Саша. Только объясни, пожалуйста, откуда ты здесь взялся? Откуда взялся — не важно. Важно — зачем. Темный спустился в катакомбы Драугра ради Сашки, спустился, рискуя жизнью. Правда, похоже, что благодарности он так и не дождется...
Капитан слегка смутился: ладно тебе, не заводись. Благодарность будет, когда мы отсюда выберемся живыми и здоровыми. В этом подземелье Драугр — сволочь хоть и неприятная, но не самая опасная. Ты про Лихо слышал? Так вот, я ухитрился его разбудить.
Валера, конечно, не поверил, стал даже отпускать разные протухшие шуточки насчет того, зачем, дескать, декабристы разбудили Герцена и кому вообще мешало, что ребенок спит. Однако тут из подземельных далей донесся ужасный стон. От этого стона мороз пошел по коже. Валера нахмурился на миг, потом прислушался и улыбнулся: не хочу тебя огорчать, Шурик, но это не Лихо. Капитан согласился: не само Лихо, конечно, а его слуги.
Услышав это, Валера напрягся и помрачнел: да что же ты за человек такой, все время на свою задницу неприятностей ищешь!
Это замечание показалось Саше обидным. Он культурный человек и если уж ищет неприятностей, то на голову, а никак не на то простонародное место, о котором говорит пословица. Но Темному сейчас было не до извинений, он заявил, что настал момент рвать когти. Вот с кем сейчас им совершенно не нужно встречаться — так это со слугами Лиха. Этих тварей, друг Сашка, всерьез побаиваются все — и правильно делают, надо сказать.
И он поволок очумевшего капитана за собой.
— Спасаешь, значит? — полюбопытствовал тот. — Спасибо, конечно, но ты не забыл, что мы с тобой — враги?
Нет, не забыл, отвечал Темный, склерозом не страдаю. Однако он полагал, что перед лицом врага столь ужасного можно было бы и объединиться — хотя бы на время. Или, может, капитан хочет остаться тут и поближе познакомиться со слугами Лиха?
Саша посмотрел назад, в непроглядную тьму, откуда раздавались чудовищные стоны. Пожалуй, решил он, можно временно и помириться. На короткий срок. А потом опять будем воевать, куда же деваться... Как говорится, худой мир лучше доброй ссоры.
Спустя полчаса они уже ехали в Валерином «мерседесе», Саша сидел рядом с сиденьем водителя и думал о том, что ничем иным, как иронией судьбы все это не объяснишь. Два смертельных врага, два полюса мироздания как ни в чем ни бывало едут вместе в одном авто. При этом никому не приходит в голову убить противника. Во всяком случае, ему, Саше, не приходит.
Валера неожиданно засмеялся, словно прочитал его мысли — чего, как объяснил в свое время полковник, конечно, просто не могло быть.
— То ли еще будет, Сашок, то ли еще будет... — сказал он загадочно. — Времена меняются, грядут перемены.
Саша слегка напрягся. Перемены — черт с ними, пусть грядут себе на здоровье. Но Валера ведь отпустит его? Он обещал! Темный не возражал.
— Я тебя отпущу. Потом. Если захочешь.
— Не понимаю я тебя что-то...
— Ничего, скоро поймешь. Очень скоро... Приехали.
Они вышли из машины. Прямо на опушке леса, окружавшего Убежище темных, стояли три волколака. Их можно было бы принять за простых волков, если бы не перекошенные, какие-то особенно безобразные морды, больше похожие на рыла варанов. Капитана передернуло от отвращения.
— Это собачки мои, — сказал Валера. — Сторожевые. Да ты не бойся. Они не кусаются. Пока я не велю.
Внешний вид Убежища произвел на Сашу впечатление. Ничего себе замок... Вполне в новорусском духе. Валера кивнул. Это все специально, чтобы внимания не привлекать. Тут таких замков десятки. И посторонние к ним лишний раз стараются не подходить — мало ли, кто в таком замке живет. А нам это на руку.
Тяжело открылись огромные двери, и оба блюстителя вошли в Убежище. Прошли длинными, плохо освещенными сейчас коридорами. Недостаток света смягчал слепящую роскошь внутреннего убранства, но Саша все равно крутил головой по сторонам. Да, сразу видно, что Валера — темный. Любовь к шику и богатству у него в крови. Однако хозяин только головой покачал.
— Не обращай внимания, — сказал. — Дешевый шик положен мне по статусу. Мне-то самому, кроме свежевымытой сорочки, ничего не надо.
Саша только криво ухмыльнулся в ответ — знаем мы ваши сорочки, господин Темный блюститель. Они вошли в круглый зал, сели в кресла. Темный молча, без улыбки, разглядывал капитана.
— Как ты меня нашел? — спросил Саша.
— Ну, видишь ли, мы ведь оба блюстители, между нами кармическая связь... — важно начал Валера. Но капитан оборвал его: не валяй дурака!