– Юноша, вы амарант?
– Да. Я скрываю явно нечеловеческие черты под простыми иллюзиями.
Фейсал подошел к Харрисону и поинтересовался:
– Хотите увидеть больше?
Харрисон протянул руки и, затаив дыхание, спросил:
– Могу я узнать ваше имя?
Одобрительно наклонив голову, Фейсал положил ладони поверх его ладоней:
– Фейсал Лонгсвип, воспитанник клана Санфлетчей. Не могли бы вы помочь мне с запонками?
Тами внимательно наблюдала за ними. Фейсал что-то прошептал на ухо Харрисону, и тот неловко принялся возиться с запонками. Она попыталась понять, что происходит, по выражению лица Эша, но оно не выражало ничего, кроме усталого умиления.
– Итак, смотрите, – сказал Фейсал.
– Вы это видите? – благоговейно выдохнула Флути.
Тами, которая раньше не видела Фейсала без маскировки, тоже была поражена. Радужки глаз потемнели и стали карими, а синева перетекла из них на волосы, которые переливчато заблестели, как роскошные павлиньи перья.
– Боже, – сказал Харрисон.
– И все? Неужели при виде меня вы больше ничего не чувствуете?
– Что-то чувствую, наверно. Я имел в виду… Боже. – Харрисон честно поинтересовался: – Есть ли подходящий способ спросить у птицы, хочет ли она дружить?
Фейсал просунул палец под галстук Харрисона и потянул, привлекая человека к себе.
– Есть ли неподходящий способ спросить у человека, хочет ли он дружить?
– А. – Харрисон улыбнулся. – Наверно, оба вопроса глупые.
– Но чувство, лежащее в их основе, лестно. – Фейсал добавил: – Красивый галстук.
Эш кашлянул:
– На самом деле мы собрались здесь не затем, чтобы познакомить вас с Фейсалом.
– Да ну? – Флути посмотрела на Тами. – Есть еще что-то?
– Мы хотели сначала рассказать тебе, – сказала Тами.
– Ты помолвлена, да? – Флути ткнула пальцем в Харрисона. – Я же говорила! Покажи кольцо!
Эш поднял руку.
Флути захохотала от восторга:
– Она сделала предложение тебе? Это восхитительно!
– Постойте. – Кип, бросавший тоскливые взгляды на пакеты с едой, сказал: – Это тоже еще не все. И теперь я первый.
Харрисон тут же нахмурился:
– Ты же не собираешься… уходить?
– Я вообще не хочу уходить. – Кип подтянулся и сел на стол. – Мне здесь нравится. Лэндмарк – мой дом, а вы, ребята, моя семья.
– Поддерживаю. – Флути пылко подняла бутылку с водой.
Тами тоже подняла кружку с надписью «Обнимаю деревья».
– Короче, я немного волнуюсь. Иди сюда, Харрисон. – Кип поманил его обеими руками. – Помоги мне открыться.
Харрисон шагнул вперед, и Кип взял его за руку. Тами узнала этот жест – костяшки пальцев мягко прижимаются к ладони. Точно так же Эш впервые показал ей, что у него есть когти.
– Ох, чувак, – прошептал Харрисон.
– Формально я не человек. – Кип криво улыбнулся. – Извини, друг.
Харрисон сказал:
– Флути, он пытается утверждать, что он не человек.
– Господи помилуй! – Флути вскочила и подбежала к ним. – Что ты несешь?
Тами переполняла гордость. Они всегда называли Лэндмарк семьей, и в такие моменты ее сотрудники доказывали, что это правда.
– Кип, негодник! – воскликнула Флути. – Как долго ты скрывался от нас?
– Долгонько. – Глаза Кипа подозрительно блестели. – Я помню, как ты переехала в Арчер.
Флути вытаращила глаза:
– Это было сорок лет назад!
– Можно посмотреть? – спросил Харрисон. – Можно об этом просить?
– Еда остывает.
Потом было много смеха, поддразниваний, уговоров и, наконец, компромисс. А потом Флути вспомнила, что кое-кто тихо сидит в углу. Уперев руки в бока, она заявила:
– Ты знал!
– Не могу этого отрицать, – сказал Эш.
– Ты тоже? – спросил Харрисон.
– Да, но это лишь верхушка айсберга. – Эш выдвинул стул для Тами. – Может, проявим милосердие и накормим Кипа? Можем обсудить все во время еды. Потому что именно здесь на сцену выходят скрытые мотивы.
Тами подалась вперед.
– Как я уже сказала, мы хотели сначала рассказать вам… потому что нам нужна ваша поддержка. Я хочу, чтобы вы помогли нам донести правду об Эше и Кипе до всего города. В День разделения.
Глава 48Окружение и свита
Эш любил своего отца. Сирил обычно объяснял это тем, что произвел на ребенка сильное впечатление при первой встрече, но Эш полагал, что давно стал немного разборчивее по сравнению с полуощипанным птенчиком, которого достаточно было очаровать и восхитить. К любви примешивались уважение, доверие и гордость… а сейчас еще и отчаянное желание подойти к Сирилу.
– Сложи крылья, мальчик. – Рук нашел его крыло. – Он знает, что мы здесь. Он не одинок.
Все три яруса в актовом зале колледжа Беллуэзер были заполнены стоящими слушателями, и не только потому, что для студентов посещение являлось обязательным. Были приглашены их родители, а также все выпускники. А еще журналисты. Им поставили складные стулья, а из оркестровой ямы торчали камеры и микрофоны.
Хисока Твайншафт любезно предупредил их о своем графике.
Эш не смог бы пробраться сквозь толпу ни на первом этаже, ни на балконах. Но большинство людей не знали, что у них над головами есть тщательно зачарованные ложи, откуда хорошо видна сцена.
Учебная программа Беллуэзера заслуживала всяческих похвал, но в первую очередь колледж был известен своим высоким уровнем исполнительского искусства. А Сирил был самым щедрым из покровителей. Конечно, ему принадлежала большая ложа, почти целый балкон. И сейчас она была заполнена членами его постоянно растущей семьи.
У Эша там было место, которым он пользовался с радостью. Но когда Рук пригласил его в тихую личную ложу Дун-вена, Эш последовал за ним, как делал всегда.
Раздался тихий стук в дверь, и в ложу заглянул Джимини.
– Есть еще местечко? – осторожно спросил он.
– Можешь войти, если зачаруешь дверь за собой. – Рук вежливо спросил: – Разве ты не входишь в комитет по встрече?
– Я убедил Его, что буду действовать более эффективно, если смогу смотреть сверху.
В темном костюме Джимини был лишь немного менее похож на бариста, чем обычно.
Рук поднял брови:
– Кто скрывается за этим местоимением?
– Лорд Меттлбрайт. – Джимини добавил на дверь последний символ. – Он на грани, и это еще мягко сказано.
– Он ждет неприятностей? – спросил Эш.
– Он готов к неприятностям. – Поза Джимини изменилась, отражая замешательство. – Я никогда не имел дела с лисами. Они все такие ершистые?
– Ты же знаешь, что обобщать не стоит, – укорил Рук.
Джимини опустил взгляд:
– Знаю, но он ведь их пресс-секретарь.
Рук медленно покачал головой:
– Арджент… уникален.
Эш перестал обращать на них внимание. Он по-прежнему очень беспокоился за отца.
Честно сказать, ему было даже немного стыдно. Он так уверенно говорил Тами, что ему нет дела до хулиганов и насмешек. Но переложить все на посредника больше не казалось удачным решением. Не потому, что Эш боялся людей. Это был худший вид обобщения. Потому что он боялся за Сирила. Его крылья взметнулись, руки стиснули подлокотник, сердце испуганно забилось.
Беспокоиться о ком-то другом было совсем не то же самое, что беспокоиться о себе.
Застыв на краешке сиденья, переплетя пальцы с пальцами Рука, он подумал, что должен извиниться перед Тами. Как часто он ставил ее в такое положение, вынуждая беспомощно смотреть, как тот, кто ей дорог, подвергается потенциальной опасности?
– Все будет хорошо. – Эш оторвал взгляд от сцены. Над ним склонился Джимини. – Эй, с ним все будет хорошо. Ты же знаешь Сирила. Он всегда был золотом.
– Пообещай это, – прошептал Эш, которому нужны были такие слова от таких друзей. – Пообещай, чтобы я знал наверняка. Потому что волк всегда держит свое обещание.
– Возможно, ты единственный, кто воспринимает меня всерьез. – Улыбка Джимини была такой же нежной, как поцелуй, который он запечатлел на лбу Эша. – Все, что есть во мне, – это все, что ему нужно. Твой отец будет в безопасности.
Сглотнув, Эш прошептал:
– Спасибо, малыш.
– Знаешь, я вырос.
– Это заметно.
Джимини порылся в кармане и вытащил кусочек янтаря. Подойдя к перилам балкона, он поднял кристалл к свету и начал рисовать ряд символов, которые были размером с бабочек и порхали столь же хаотично.
– Что ты задумал? – с подозрением спросил Рук.
– Последние штрихи, – ухмыльнулся Джимини. – Я не отношусь легкомысленно к своим клятвам. Конечно, наши высокопоставленные лица уже предусмотрели все необходимое. Вы заметили эскорт Твайншафта?
– Поди его не заметь, – пробормотал Эш.
В детстве они с Кипом часто играли, выискивая в толпе наблюдателей. Даже когда они были инкогнито, Эш мог их высмотреть и определить специализацию. Служба безопасности Совета амарантов и не собиралась скрываться. Темно-аквамариновые туники, тускло блестящие оловянные браслеты.
– Где Мелисса? – спросил Рук.
– Следит за толпой. – Джимини вытянул шею. – Она привела подкрепление.
Эш просветлел.
– Когда приехал Крис?
– Поздно вечером, вместе со свитой Твайншафта. – Улыбка Рука стала шире. – Видишь женщину рядом с ним?
Светловолосая амазонка смотрела на ложу с журналистами очень знакомым суровым взглядом, усмирявшим сразу всех.
Эш спросил:
– Как прошла встреча с родителями Мелиссы?
Джимини прошептал:
– Страшнее ее мамы может быть только одно – когда обе наши мамы находятся в одной комнате.
Эш усмехнулся.
Затем свет потускнел, и зажглось освещение сцены. Вышел Сирил и встал в центре изящного узора, изображенного на досках пола. При правильном освещении узор сиял, как полная луна. Это был его подарок стае Найтспэнглов, запланированный при основании театра. Городской Песенный круг.
Сирил редко выступал без других основателей. Однако в этот раз он настоял на том, чтобы выйти к людям в одиночку. Отчасти по соображениям защиты анклава, внутренняя жизнь которого должна была остаться тайной. Но в основном потому, что, когда он раскроет себя, Эшу будет легче последовать его примеру. Ведь у него есть отец, клан и их защита.