8 октября. Итоги дня
Хотя ПО не смог выполнить поставленную на сегодня задачу, так и не узнал, что там творится у немцев в д. Красные Столбы, и в очередной раз отошел на Изверь, но и действия немецкой разведки в этот день нельзя было назвать успешными. Мосты через р. Изверь, как было приказано, им захватить не удалось – отходя, их взорвал И. Г. Старчак. Задачу по недопущению сосредоточения свежих сил на Можайской линии обороны немецкие части тоже не смогли выполнить: на Ильинский рубеж подтягивались все новые подразделения. С 6 по 8 октября были задержаны вышедшие из вяземского котла подразделения 33, 43 и 24 армий, в частности – 475 сп в районе Ильинского, до 5 рот и до 1 батальона – в районе Полотняного завода. Прибыли 1-и 3-й батальоны ППУ, которые до 5 октября были в лагере Лужки под Серпуховом, и заняли оборонительные позиции на Ильинском рубеже, протяженностью 20 км. От штаба МВО были присланы 301 и 303 пулеметные батальоны. В «Отчете генерал-майора Смирнова о боевых действиях ППУ..» в этот день также значатся прибывшими «…64 ГАП…, дивизион 517 РГК (4 орудия), 222 противотанковый артполк (8—37 м/м орудий), 31 противотанковый дивизион (16–76 м/м орудий) батарея 34 АП (4—76 м/м и 152 м/м орудий – все без тяги)».
17-ю тбр немецкая разведка в этот день тоже не определила, сообщив своему командованию, что крупных сил перед фронтом 57-го тк больше нет и выход к Медыни дело ближайшего времени. Вскоре об этом были спешно оповещены все немецкие части. В немецкой оперсводке № 115 за 8 октября прямо говорилось: «Создается впечатление, что в распоряжении противника нет больше крупных сил, которые могли бы воспрепятствовать дальнейшему наступлению группы армий на Москву…». Этот вывод подкреплялся показаниями пленного начальника инженерных войск 33-й армии, который сам был не в курсе предпринимаемых Ставкой и командованием МВО действий в последние 3 дня:
«Вечернее донесение разведотдела 4 Армии 08.10.41 г. 19.15.
…Перед южной наступающей группой предполагается только слабый противник. По показаниям пленного начальника инженерных войск 33 Резервной Армии, за армией перед Москвой больше нет сколько-нибудь значительных резервов».
3-й мпд теперь был дан приказ двигаться не только на Медынь, но уже и прямо на Москву, что на следующий день подтвердили независимо друг от друга несколько пленных немцев в штабе 17-й тбр:
«– Сегодня нас здорово обманули, – сокрушался один из пленных. – Наши начальники и пилоты-разведчики – большие негодяи… Вчера вечером во всех частях зачитывали приказ Гитлера. Нам было официально заявлено – русской армии не существует, она разбита, и до самой Москвы нет ни единого вашего солдата.
Наш командир – добавил другой пленный, – не знал, что перед его дивизией стоите вы……
В 19.45 (мск.) командование немецкого 57-й тк получило приказ для корпуса на завтра – «захватить укрепленный участок Протва – Малоярославец – Боровск», т. е. было решено захватить в котел весь 37-й УР за один день. Это означает, что Боровское направление впервые было запланировано немецким командованием еще 8 октября, а вовсе не в связи с неприступной обороной подольскими курсантами Ильинского рубежа обороны, которое фактически началось только 13 октября.
К исходу 8 октября для рекогносцировки на западный берег р. Изверь прибыл командир 478-го пи 258-й ид оберет[54] фон Вольф со свитой. Эта поездка стала для него последней. Группа лейтенанта Наумова из авиадесантного отряда Старчака, находившаяся в засаде, не упустила эту возможность: «…Наумов, Белов, Лузгин и другие десантники, находясь в засаде у самой шоссейной дороги, подпустили вплотную два легковых штабных автомобиля, сопровождаемых бронемашинами. Из лимузинов вышли на дорогу поразмять затекшие ноги пять офицеров и генерал. Десантники открыли огонь из автоматов и бросили две связки гранат. Офицеры и генерал были убиты. С большим опозданием броневики открыли пулеметный огонь по кустам, откуда были брошены гранаты. Парашютисты скрылись в лесу и через полчаса были на Извере…».
В «Дневнике 57-го тк» гибель оберста фон Вольфа была представлена так, будто бы она произошла не от действий небольшой группы десантников, а в серьезном бою с русским танками и артиллерией:
«10.10.41 г. По поступившему в ночь сообщению, вчера вечером русские атаковали танками и артиллерией 478-й пех. полк 258-й танк, дивизии, при этом погиб командир полка».
Это звучит гораздо более героически, чем погибнуть от гранат трех диверсантов. Атака на 478 пп танками и артиллерией, действительно, имела место, но во второй половине дня 9 октября, а не в ночь с 8 на 9 октября.
В «Истории 258 ид» описана тяжесть этой потери для этой дивизии: «…Вся дивизия, глубоко пораженная, затаила дыхание. В приказе по дивизии № 98 был приведен его некролог: «Награжденный в Мировую войну орденом Pourl-le-merite офицер, командир полка, который несколько дней назад за личную храбрость и выдающееся руководство войсками получил почетную награду от Главнокомандующего сухопутными силами, отдал свою жизнь за Фюрера и Отечество. Но его устремленная вперед душа остается с нами и поведет его полк к новым победам. Рыцарский крест, награду за успехи его части в составе 34-й пехотной дивизии у станции Дубровка (между Рославлем и Брянском – Прим. авторов) в промежуток между 3 и 13 сентября, вручить ему уже не удастся».
К 9 октября предполагалось прибытие к Юхнову еще двух немецких танковых дивизий: 20-й, которая, прибыв по Варшавскому шоссе в Юхнов, должна была сразу же двинуться вслед за 3-й мпд на Медынь, и 19-й, которая 8 октября уже начала свое выдвижение из-под Смоленска. Но прибытие последней задерживалось, т. к. она по пути занялась уничтожением бойцов Красной армии в Вяземском котле. Командир 74-го тп 19-й тд Адальберт Васснер в своих мемуарах
писал:
«…Как нам сообщалось, наступление на Москву уже в разгаре и должно продвигаться свободно и легко. Первые части нашей танковой дивизии вышли в направлении Юхнова 08.10.1941. Дивизия должна была разместиться там в качестве армейского резерва. Но ещё раньше дивизия получила по радио приказ окружать и уничтожать разрозненные русские силы с севера и юга от дороги». Несмотря на некоторую задержку, 19-я тд, как и остальные, надеялась на легкое и беспрепятственное продвижение к Москве.
День 8 октября закончился, обе стороны подготовились к предстоящему бою на рубеже р. Изверь, открывающему второй этап операции «Тайфун», предполагавший создание нового котла вокруг частей, собравшихся на Можайской линии обороны.
До этого все шло по плану немецкого командования, и оно надеялось, что так гладко все будет продолжаться и дальше.
Но планомерный ход операции «Тайфун» на этом, неожиданно для немецкого командования, закончился. Советское командование успело подвести новые части, а немецкое этого не заметило, или не придало должного значения. Как 8 октября им не удалось захватить переправы на р. Изверь и добраться до Медыни, так и в последующие дни им не удалось выполнить ни одной поставленной задачи дня, несмотря на то, что к каждым днем их запросы сокращались.
Приложения
Приложение 1Командный и политический состав и укомплектованность 17-й танковой бригады на 7 октября 1941 года
Командиры и политработники
Командир бригады – майор Николай Якимович Клыпин, Герой Советского Союза с марта 1940 г.
Военком бригады – полковой комиссар Алексей Алексеевич Шибаев.
Заместитель командира бригады по строевой части – майор Сергей Иванович Токарев.
Заместитель командира бригады по технической части – воентехник 1-го ранга Петр Дмитриевич Иевлев, бывший преподаватель ВАММ им. Сталина.
Заместитель командира бригады по хозчасти – капитан Киреев Иван Яковлевич.
Начальник штаба – подполковник Александр Спиридонович Кислицын.
Заместитель начальника штаба по разведке – старший лейтенант Алексей Варламович Варламов.
Заместитель начальника штаба по учету личного состава – старший лейтенант Александр Иванович Федоров.
Заместитель начальника штаба по шифровальной работе – техник-интендант 1 ранга Анисим Федорович Чигирь.
Начальник инженерной службы бригады – старший лейтенант Сагид Гафанович Ильясов.
Военком штаба – батальонный комиссар Николай Захарович Мехедов.
Командир 17-го танкового полка (17-й тп) – майор Таламанов.
Военком 17-го тп – батальонный комиссар Антон Павлович Гудков (до 9.0.41 г.), с 14.10.41 г. – старший политрук Иван Михайлович Валаев.
Командир 1-го танкового батальона 17-го тп – капитан Тимофей Семенович Позолотин (в декабре 1942 г. станет Героем Советского Союза).
Командир 2-го танкового батальона 17-го тп – капитан Николай Иванович Герасимов.
Командир 17-го мотострелкового пулеметного батальона (17-й мспб) – капитан Николай Кузьмич Масленников (в сентябре 1943 г он станет генерал-майором).
Военком 17-го мспб – старший политрук Григорий Варфоломеевич Лесков (до 9Л0.41 г.), с НЛО.41 – старший политрук Дмитрий Алексеевич Бородин.
Командир 17-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона (17-й озад) – Рахим Ахундович Ахундзянов.
Военком 17-го озад – батальонный комиссар Дмитрий Дмитриевич Овчинников.
Командир ремонтно-восстановительной роты (РВР) – воентехник 1-го ранга Андрей Иванович Сухов.
Военком РВР – политрук Виктор Семенович Губанов.
Командир автотранспортной роты (АТР) – лейтенант А. И. Подгурский.
Военком АТР – политрук Василий Яковлевич Ильин.
Командир роты управления (РУ) – старший лейтенант Андрей Васильевич Геранин.
Военком РУ – политрук Михаил Михайлович Шикуло (до 18.10.41 г.).
Командир разведывательной роты (РР) – старший лейтенант Александр Яковлевич Быков.
Военком РР – Афанасий Кириллович Белевцев.
Укомплектованность 17-й тбр боевыми и транспортными машинами: