– Месье Нуланс, как вы прокомментируете следующие слова: «…я запросил, по договоренности с моим английским коллегой, прислать в Петроград один или два батальона для оказания поддержки одновременно русскому правительству в случае необходимости и, во всяком случае, для защиты иностранных колоний. Был бы счастлив возможно скорее получить сообщение об отношении к этой просьбе, дабы высказаться о возможной постановке такого вопроса».
Нуланс побагровел. Это был отрывок из телеграммы, которую он отослал на днях в Париж. А я тем временем продол- жил:
– А вот еще одна интересная бумага: «Посол Франции в Петрограде сделал запрос о присылке туда французского военного отряда для оказания поддержки Временному правительству и обеспечения защиты иностранных колоний. Правительство не считает, что присутствие на русской территории сильных и надежных союзных контингентов способно успокоить иностранных резидентов, ободрить сторонников порядка в армии, а также среди гражданского населения, облегчив образование законного правительства. Оно полагает, что сами обстоятельства исчезновения Временного правительства, чреватые погружением страны в анархию, делают невозможным осуществление намерения посла Франции».
– Это отвратительно! – воскликнул Нуланс. – Вы шпионите за нашим посольством и перехватываете наши телеграммы!
Я тут же воспользовался оплошностью французского посла и отпарировал:
– Так вы признаете, господин Нуланс, что то, что я процитировал, ваши подлинные слова? Если это так, то что тогда называть вмешательством во внутренние дела суверенного государства? Кроме того, у нас в НКВД сидит уже достаточное количество ваших агентов, уличенных во враждебной деятельности против Советского правительства. Я могу ознакомить вас с их показаниями…
Британский посол, видя неприятность ситуации, в которую попал его коллега, попытался его выручить:
– Господин нарком, – сказал он, – мне очень горько видеть то, что союзнические отношения, которые были скреплены пролитой кровью в боях с нашим общим врагом, подвергнуты серьезным испытаниям. Как я слышал, ваше правительство намерено заключить с Германией сепаратный мир. Если это так, то Британская империя будет вынуждена пересмотреть договоры, ранее заключенные с Российской империей и Временным правительством.
– Господин посол, вмешательство правительства Великобритании во внутренние дела России не может не вызвать решительный протест. Я уполномочен потребовать у вас, мистер Бьюкенен, чтобы вы передали своему руководству ноту, в которой перечислены факты вмешательства британских властей и их представителей во внутренние дела России. Кроме того, нам прекрасно известно, что правительство его величества и не собиралось выполнять ни одного договора, заключенного с Россией. Вам нужна только кровь русских солдат, пролитая в войне России и Германии. Нам прекрасно известна роль британских спецслужб и британской дипломатии в развязывании этой мировой бойни.
– Это неправда! – воскликнул Бьюкенен. – Правительство его величества короля Георга Пятого не развязывало этой войны и никогда не вмешивалось во внутренние дела своих союзников по Антанте…
Я опять открыл папку с документами – при этом Бьюкенен побледнел – и достал оттуда очередную бумагу. В ней была законспектирована беседа господина Бьюкенена с министром-председателем Керенским, в ходе которой посол настаивал на введении в Петрограде военного положения и требовал провести репрессии в отношении большевиков. В противном случае Бьюкенен угрожал прекращением английских военных поставок. Кроме того, господин посол настаивал на введении на фронте смертной казни.
Тут же был лист с показаниями бывшего министра-председателя о том, как накануне передачи власти от Временного правительства Керенского правительству большевиков Бьюкенен потребовал от главы Временного правительства арестовать всех лидеров большевиков.
А чтобы окончательно добить британца, я из отдельного конверта достал фотографии и протоколы допроса командиров подводных лодок Е-19 капитан-лейтенанта Кроми, Е-8 капитан-лейтенанта Гудхарда и С-26 лейтенанта Дауни. Френсис Кроми, не только английский моряк, но и кадровый разведчик, подробно рассказывал о том, какое поручение он получил лично от посла Бьюкенена, и как провалилась операция бригады королевских субмарин против кораблей эскадры адмирала Ларионова. Показания капитан-лейтенанта Гудхарда и лейтенанта Дауни лишь подтверждали сведения, предоставленные их командиром.
По приказу британского посла британские военные моряки попытались предпринять враждебные действия в отношении русских кораблей. И не их вина, что у них ничего не получилось. Казус белли в чистом виде. Часто войны объявлялись и по менее значительному поводу.
Внимательно изучив эти документы, Бьюкенен вернул мне их, не сказав ни слова. Да и что ему было сказать в ответ?
Я вручил ноты протеста английскому и французскому послам и добавил к ним требование советского правительства предоставить ответ в течение одних суток. Если же правительства Британии и Франции откажутся дать заверения в том, что они больше не будут вмешиваться во внутренние дела России, советское правительство будет вынуждено разорвать с ними дипломатические отношения.
Послы положили ноты в свои папки и молча покинули мой кабинет.
Часть 2Пост сдал – пост принял
20 (7) октября 1917 года, 07:00. Петроград, Царскосельский вокзал
Полковник Бережной
Закончилось мое путешествие за так и не состоявшимися вождями Белого движения. Почему не состоявшимися? Да потому что, как я понял, никто из быховских сидельцев теперь и не думает воевать против большевиков. Даже Корнилов, хотя относительно него у меня все же остаются большие сомнения. Уж больно он самолюбив, местами до неадекватности. Да и современники отмечали за ним недостаток стратегического мышления и дальновидности при избытке лишней храбрости и позерства. Фраза из «Хождения по мукам» Толстого: «Не кланяемся, господа, пулям, не кланяемся!» – она ведь тоже не с неба упала. Он весь такой. И еще неизвестно, когда шлея попадет ему под хвост, и что он вдруг надумает отмочить. Надо подсказать ребятам из ведомства Феликса Эдмундовича, чтобы они тщательнее присматривали за Лавром Георгиевичем. И если тот начнет какие-либо шашни с нашими оппонентами, то, конечно, будет жаль, но только он сам будет виноват в случившемся несчастье…
А вообще наша поездка была весьма полезной и познавательной. Правда, Михаилу Дмитриевичу Бонч-Бруевичу пришлось остаться в Могилеве в Ставке Главковерха. Он должен войти в курс всех дел и быть готовым к приезду Фрунзе, чтобы помочь тому на первых порах.
Похоже, что Сталин решил сместить Духонина с поста главнокомандующего. Он все же больше штабник, чем стратег, да и к тому же генерал больно слаб характером и подвержен сторонним влияниям. Пусть преподает в Академии Генерального штаба. Это все же лучше, чем быть поднятым на штыки озверелыми солдатами на перроне вокзала в Могилеве.
Отдельный плюс от этой поездки заключался в том, что я сумел найти общий язык с господами генералами. Да и это было не так сложно сделать. Ну, не были они законченными подонками, подобно Троцкому и его банде. Люди как люди, только потерявшие одномоментно все жизненные ценности.
Деникин и Марков, увидев наши бронетранспортеры, засыпали меня вопросами, живо интересуясь их возможностями и способами применения нашей техники во фронтовых условиях.
– Господа, – прервал я поток генеральского любопытства, – ни одна, даже самая превосходная техника сама по себе войн не выигрывает. Войны выигрываются и проигрываются исключительно людьми. Еще Наполеон говорил, что «во всяком боевом деле три четверти успеха зависит от нравственной стороны, и только одна четверть от материальной».
Генералы возбужденно загудели. После всего случившегося в августе они были единодушны в своем неприятии Временного правительства, но все же и по отношению к нам у них оставались сомнения. Поэтому, Марков немного подумал и сказал:
– Виктор Николаевич, мы вам лично доверяем. Мы видим, что вы преданный России офицер и, так же, как и мы, желаете ей только добра. Только вот одно нам непонятно: почему вы служите большевикам?
– Сергей Леонидович, – ответил я, – мы служим не большевикам, а России. Так уж случилось, что единственной силой, способной вытянуть Россию из того болота, куда она въехала на всех парах после февраля, являются большевики, возглавляемые Сталиным и его соратниками. Это надо принять за аксиому.
Все вы являетесь сторонниками восстановления порядка и дисциплины. Но старый порядок, плохой он или хороший, умер в момент отречения императора Николая Второго. Что было дальше – вы видели сами. Ни одна из существующих политических сил не смогла восстановить в России порядок и найти ту национальную и социальную идею, которая объединила бы нацию.
Возглавляемые Сталиным большевики сильны тем, что они генерируют две мощные идеи: идею социальной справедливости и достойной жизни для всех, а не только для избранных, и идею единой и могучей России. Мы глубоко уверены, что эти идеи нераздельны и могут быть достигнуты только вместе. Кто из вас против того, чтобы каждый в России жил достойно?
Немного подумав, генерал Марков сказал:
– Виктор Николаевич, никто из нас не желает России зла. Мы не против того, чтобы наш народ жил достойно. Но только слишком много разных слов было сказано вашими друзьями. И мы не вполне уверены, можно ли им верить. Господин Ульянов договорился до того, что, дескать, необходимо заменить армию вооруженным народом. Но это чушь, и вы как человек военный прекрасно это должны понимать…
– Я все прекрасно понимаю, Сергей Леонидович, – ответил я, – в том числе и ваши сомнения. Поэтому и не посвящаю вас во все подробности, имеющие отношение к военной тайне. Тогда, в случае чего, мы сможем расстаться вполне друзьями, конечно, если вы не выступите против нас с оружием в руках. Если же вы решитесь на честное и искреннее сотрудничество, то я посвящу вас во все подробности. Ибо все вы здесь люди талантливые, и каждый из вас получит шанс сделать хорошую карьеру в обновленной русской армии.