Нечто непонятное, смолянистое принялось расти, и за считанные секунды капля сделалась размером в лужу, где с легкостью мог поместиться человек. Субстанция забурлила, как при закипании, пузыри стали взрываться один за другим и из глубин показалась конечность. Костлявая рука с витиеватыми пальцами и длинными когтями попыталась ухватить подол моего платья.
Вскрикнув, я отскочила в сторону.
Придя в негодование, нечто решило показать себя во всей красе… оно обрело форму отдаленно напоминающее человеческое тело. Только все сгорбленное, покрытое наростами и язвами. Облизнув свои рваные губы длинным зеленым языком, оно заговорило… Но язык был неподвластным, древним и темным.
– Карнелия! – Завопил Клэйтон, находясь ко мне ближе всех.
Вздрогнув, я в пол оборота взглянула на бледное лицо бывшего мужа.
Существо медленно, тягуче двинулось вперед, продолжая приговаривать на своем темном языке, но что удивительно, оно не спешило напасть.
– В сторону! – Раздался голос Ричарда. Дернув меня за руку, я оказалась за его спиной.
Физически я ощутила исходившую энергию от Брессера. Она угрожающе захлестнула не только меня, Клэйтона и Анну, но и существо. Оно попятилось и на голову стало меньше. Оно не смело поднять своих темных глаз, а лишь тараторило заикаясь.
Плечи Ричарда дрогнули, и он издал тихий, едва уловимый рык.
Они будто вели диалог, но каким образом?
Не успев моргнуть, Брессер оказался возле существа. Погрузив свою руку в грудную клетку, нечто забрыкалось, заскулило, подобно собаке, которая попалась под горячую руку хозяина. Будь у существа сердце, я бы решила, что вампир раздавил его… Оно заметалось в агонии и с хлюпающим звуком приобрело первозданный вид, с чего все началось, – небольшой вязкой капли.
Ричарду понадобилось несколько мгновений, прежде чем он обернулся ко мне.
– Ты как? Оно не успело навредить?
Качнув головой, я попятилась, но вдруг заметила в голубых глазах отблеск, походивший на боль… Я замерла.
– Все хорошо. Спасибо…
Растаптывая цветы ногами, к нам приблизился Клэйтон.
– А вот это уже было слишком! Мы немедленно уходим! – Заверещал он сжимая кулаки.
– Не получится, – подала голос Анна. – Взгляните на небо. Вечереет. Пока мы спустимся, сумрак окутает все вокруг. Нам придется ехать вдоль кромки леса. Только представьте, как много подобной гнили нам встретится на пути…
Клэйтон фыркнул так, что слюна брызнула во все стороны.
– Что? Мы не останемся спать на открытом воздухе! – Стоунтбери поежился и дабы унять дрожь, обхватил себя руками.
– Ты совсем идиот? – Выдохнул Ричард, проведя пятерней по своим волосам.
– Не мне объяснять, как опасна эта затея. Ах да, как я мог забыть? – Он наиграно ударил себя по лбу. – Для Брессера закон не писан!
– Великую опасность представляет собой лес. А мы сейчас, если ты не заметил, еще в горах! Здесь был единичный случай нападения, а что будет там? – Указав вниз и выждав паузу, Ричард взмахнул рукой. – Хотя знаешь, вали! Тебя здесь никто не держит!
– Карнелия, между прочим…
– Карнелия останется здесь! Ее жизнь дорога, в отличии от твоей! – Перешел на крик Брессер. От звука его резко понизившегося голоса стайка одиноких птиц взмыла вверх, и эхо разнесло вибрацию по всему высокогорью. Тьма начала застилась голубые глаза, извилистыми ветвями стремясь в разные стороны по лицу
– Ричард, – мне хотелось остановить его. Злость сейчас была излишней.
Поравнявшись с ним, я не вымолвила и слова, ведь он с силой схватил меня за запястье, дергая ближе к себе.
– Ты никуда не пойдешь!
– Я никуда и не собиралась! – Взвизгнула я, почувствовав боль.
Хватка моментально ослабла, а глаза Ричарда Брессера приняли первозданный вид.
Схватившись за запястье, я вновь попятилась. Он не желал зла. Я знала это. Но предпочла отстраниться.
– Полно вам, господа. – Жуя какое-то растение, вмешалась Анна. – Никто никуда не пойдет. Давайте расслабимся, закроем глаза и подышим полной грудью. – Ведьма закрыла глаза, раскинула руки в стороны, поднимая лицо к небу и глубоко задышала.
– Чем подышим? – Усмехнулся Клэйтон. – Как ты можешь дышать тем, чего у тебя нет?
Анна тут же распахнула глаза, подскочила к Стоунтбери и с силой ударила по плечу.
– Хам! Еще одно подобное выраженьице и я самолично отправлю тебя в глубины запретного леса! Тьма как раз изголодалась.
Расположившись поодаль, почти у самого обрыва, на склонившуюся ветвь орешника, я следила за перебранкой со стороны.
Сейчас в моей голове происходила настоящая каша, воспоминания обрушались на меня и нестерпимо давили, заставляя виски неистово пульсировать. Море горечи и боли вновь терзали глубины души.
Я скучала по родным: маме, брату, даже слугам, но только не по отцу. Он растоптал веру и любовь, что мы дарили ему с самого раннего детства. Он уничтожил нас всех, а в самый страшный момент просто сбежал… Как долго он прожил после того, как узнал, что все его дети мертвы? Разумеется, слухи не могли не дойти до него. Чувствовал ли Николас хоть крупицу своей вины? Хоть раз взвыла ли его совесть? Этого я знать не могла наверняка, но я могла утешать себя догадками.
А что на счет Клэйтона? Как мне сейчас относиться к нему? Простить его я не смогу никогда, но и зло таить теперь было глупо. Прошло слишком много лет… Он был моим мужем, но сейчас мы никто друг другу.
Единственное, что меня радовало – это присутствие Милены в моей жизни. Чистый, добрый человек, что насильно был окутан тьмой кровожадного проклятья. И я чувствовала вину, что не связалась с ней с самого начала, не высказалась, а самое главное… не предупредила, что полезу в горы с людьми, которым совершенно не доверяю.
Погрузившись в свои мысли так глубоко, что совершенно не заметила человека, остановившегося возле меня. Почувствовав, как под тяжестью тела ветка потянулась к земле еще больше, я повернулась.
Ричард сидел совсем близко, подняв голову к проступившим на небе первым звездам. Ветер растрепал его темно-русые волосы, и теперь они то и дело опускались ему на глаза. Точеный профиль, волнующий изгиб губ… Я всегда находил этого мужчину привлекательным, но вместе с тем безумно опасным.
Ощутив, что я разглядываю его, Ричард Брессер повернулся, прямо встречая мой взгляд.
– Твоя ненависть ко мне вполне ясна. – Заговорил вампир тихо и виновато, борясь с желанием опустить взгляд в землю или обратно поднять к звездам, деть его куда угодно, лишь бы не видеть моих изменившихся глаз.
– Ненависть? А кто говорил о ненависти? – Я заметила, как Ричард сжал губы в тонкую линию и покачал головой. – Я не ненавижу тебя. Обижена? Разочарована? Да. Ты все время молчал…
– Я не об этом. Вернее… не только об этом. – Перебил меня он, не давая закончить мысль.
Его волновало прошлое. Наше прошлое. Сердце пропустило несколько сильных ударов, чувствительно задев ребра.
– Ричард, я… Не знаю, что сказать тебе… – Честно призналась я, кутаясь в накидку и пряча нос в воротнике платья. Я была максимально не готова выяснять отношения, мне хотелось отсрочить этот момент, как можно дальше. Но у вампира были иные планы.
– Тогда скажу я. – О небеса, дайте мне сил выдержать все. Я почувствовала, как холодок пробежал по спине, но тому виной был совсем не ветер. – Канни, я…
Я затаила дыхание. От того, как мягко Ричард произнес мое имя, дрожь усилилась. Меня одолели совершенно противоречивые чувства – мне хотелось бежать, и всецело остаться… впитывая каждое сказанное слово.
Но тому не суждено было случиться. Подкравшись сзади, мои плечи обхватили костлявые пальцы.
– О чем шепчитесь? Обсуждаете сегодняшнее нападение?
Еще одна дурацкая привычка Анны – появляться в неподходящий момент, или все же подходящий? У меня внутри все сжалось, стоило перевести взгляд на Ричарда.
– Почти… – Отозвался он, опустив взгляд на свои сцепленные в замок пальцы.
– Правильно. Как только вернемся, мне нужно будет собрать немного твоей крови, Карнелия.
Мне следует спросить или стоит уже покориться воли этой сумасшедшей? Мысленно задумалась я.
– Покориться. – Отозвалась Анна, толкая мое плечо своим.
И когда она перестанет так делать?
– В любой момент. – Улыбнулась она, но тут же вернула серьезное выражение лица. – Бойся только леса, вернее… Бойся тьмы, что скрывается в лесу. Но никак не моих безобидных процедур. Если бы я хотела тебя убить, мне бы, во-первых, это не составило труда. А во-вторых, мне бы все равно не позволили.
Утешила. Ничего не скажешь.
– Вот и не говори.
Сумрак сгустился, все шорохи стали отчетливей, и ветер пробирал до самых костей. Я завороженно следила за тем, как Анна пересматривала собранные травы, как Ричард подбрасывал сухих веток в костер и как Клэйтон делал вид, что помогал ему. Мои губы сами собой расплылись в улыбке.
Заметив мой наблюдающий взгляд, Клэйтон выпрямился, деловито отрясая руки, будто он успел их испачкать сухими поленьями и двинулся ко мне.
– Привет, дикарка. – Расплывшись в улыбке, Стоунтбери сел рядом. – Составлю компанию?
– Если я отвечу «нет», что-нибудь изменится?
– Нет. – Закусив губу, он задумался. – А правда, что Анна вернула Софи?
– Правда. – Горче, чем хотелось, проговорила я.
– Значит, я был прав, когда стал невольным свидетелем ее деяний.
– Каких деяний? – Полюбопытствовала я.
– Она провела обряд с одним мальцом. Рыжий такой. Этот дурень добровольно обменял души…
Сердце болезненно сжалось. Поджав губы, я подняла глаза к небесам. Судьба играла с нами, а Макс сыграл с судьбой… Мне хотелось верить, что дорогой друг обрел покой и сейчас откуда-то сверху без сожалений наблюдал за всем мирским…
Оторвавшись от мерцающих звезд, я вернулась на грешную землю. Я вновь оглядела Клэйтон и Ричарда. Устали ли они от проклятия бессмертия? Что чувствовал Брессер? Ему же было подвластно бесконечное время. Он мог безмятежно изучать людей, меняющиеся нравы, искусство, без страха чего-то упустить. Но одновременно, его одолевали муки вечности и тьмы. Да, пусть не сейчас, но вскоре его постигло бы томление о неизвестности, что же такое покой?