«Когда же послы пришли к вождю Альмошу и попросили его, чтобы он не изгонял их господ с мест, которые те занимают, то вождь Альмош, посовещавшись со своими [князьями], отправил обратно послов Русов с требованием, чтобы князья и их вельможи отдали ему своих сыновей в качестве заложников, уплатили бы в виде ежегодного налога десять тысяч марок, а кроме того, предоставили бы продовольствие, одежду и другие необходимые вещи. Князья же Русов, хотя и не по своей воле, однако все это отдали вождю Альмошу». Ну а дальше красноречивые русские послы «расхвалили венграм землю Паннонии, сказав, что она прекрасна чрезвычайно». Наслушавшись баек послов и зачарованные красотой этих дальних мест, наивные и доверчивые венгры быстро собрали свои вещи и отправились в погоню за мечтой. Вот и весь сказ.
Всё изложено красочно, однако верится во всё это с трудом. Почему? Слишком много у этого замечательного хрониста попадается всяческих нелепиц, которые могут идти либо от излишнего усердия, то есть сочинительства, либо от элементарного незнания. Слишком поверхностно он отнёсся к своим обязанностям.
Факты и обстоятельства, характерные не для времени описываемых событий, приводятся постоянно. Например, он называет венгерского князя, приведшего венгров к Киеву, Альмош, а тот умер в 895 году, и переселение венгров и их войска возглавлял Арпад, который правил сразу после Альмоша. Известный венгерский летописец XIII века Симон Кезаи сообщает о том, что «Арпад (сын Альмоша) со своим народом первым преодолел горы Русов (как хронист называет Карпаты) и на реке Унг первым разбил свои лагери…».
В союзники славянам красноречивый баламут ставит семь половецких ханов, а такое сотрудничество характерно для более поздней поры – XII – начала XIII века, потому что половцы появились намного позже на русских границах. Но их появление на страницах этого рассказа прогнозируемо. Половцы причинили много зла венграм, поэтому им тоже досталось в этом сочинении. На самом же деле им ещё предстояло появиться на русских просторах, но для этого им ещё нужно было вытеснить печенегов, которые в свою очередь и выгнали венгров. Известно, что именно эти кочевники владели южнорусской степью от Волги до Прута с конца IX до середины XI века. Аноним начисто выпустил упоминание о печенегах в их стране, поскольку эти кочевники его не интересовали, а ведь они нанесли венграм огромный ущерб, видимо, поэтому он решил и не касаться столь щекотливой темы.
Да и всех остальных мелочей не счесть. Описание штурма Киева венгерским войском с применением лестниц, указание на стены вокруг Киева, упоминание о марке как денежной единице, описание перехода венгров к Верецкому перевалу окольным путем – через Владимир и Галич, а не прямо через Галич.
«Не вызывает сомнения сознательное внесение в текст наименования Суздальской земли. Материалы русских летописей убеждают, что во второй половине XI в. Суздальская земля хорошо известна в других областях Руси, в частности в Киеве. Самый факт выхода Суздальской земли из-под власти киевских князей в 30-х годах XII в., рост силы и международного авторитета ее князей в последующее время – результат развития этой области в IX–XI вв. Из Суздальской земли вел к Киеву торговый путь».
Наличие в рассказе Анонима этих моментов изобличает в его авторе современника событий XII – начала XIII века.
Дальше просто сказка.
Приключения венгров Киевом не кончились, по дороге они умудрились, если, конечно, верить хронисту, взять ещё Владимир, Суздаль и Галич. При этом «Владимирский князь и его вельможи последовали с драгоценными дарами до границы королевства навстречу вождю Альмошу и добровольно открыли ему город Владимир». По рассказу венгерского сказочника, «владимирский князь отдал двух своих сыновей вместе со всеми сыновьями своих вельмож вождю Альмошу в заложники. И, кроме того, предоставил как вождю, так и его вельможам две тысячи марок серебра, сто марок чистого золота с бесчисленными мехами и покрывалами, а также триста лошадей с седлами и удилами, двадцать пять верблюдов в тысячу волов для перевозки грузов и другие неисчислимые дары».
Но и этого ему показалось мало, я имею в виду увлёкшегося сочинением истории венгра, и он, не найдя ничего лучше, решил усилить впечатление о силе и героизме венгров таким пассажем: «Когда об этом услышал князь Галицкой земли, он вышел навстречу вождю Альмошу босиком со всеми своими вельможами и предоставил в пользование вождя Альмоша различные дары; открыв ворота города Галича, он оказал ему гостеприимство, словно своему господину, отдав ему в качестве заложника единственного своего сына вместе с сыновьями вельмож своего королевства; кроме того, он подарил как вождю, так и всем его воинам десять наилучших скакунов (farisii) и триста лошадей с седлами и удилами, три тысячи марок серебра и двести марок золота, а также прекраснейшие одежды».
Он бы для полноты картины ему ещё хомут на шею нацепил, чтобы у недалёких венгров совсем никаких сомнений по поводу намерений галицкого князя не осталось.
Галицкий князь, а именно он больше всех проникся безграничной любовью к венграм, даже дошёл до того, что, узнав, в какую сторону движется венгерский табор и где он решил обосноваться, «приказал, чтобы впереди [венгров] пошли две тысячи лучников и три тысячи крестьян, которые должны были расчистить путь через лес Ховош до границы Унга. И нагрузил весь тягловый скот продовольствием и другими необходимыми вещами и снабдил для пропитания домашними животными в огромном количестве».
Надо сказать, что так, в таком виде, с «таким радушием» русские князья не встречали никого. Даже хану Батыю пришлось приложить куда больше усилий и пожертвовать значительной частью своего войска, для того чтобы русские князья склонили свои головы перед ним. А уж босиком даже к нему, попирателю вселенной, никто не выходил. Видимо, венгерского хрониста так и распирало от усердия и гордости, от того, как славно он вывел подвиги своих предков на бумаге. Правда, человек, прочитавший его труд, оказался, скорее всего, много более сведущ и в истории, и в логике и задвинул его подальше с глаз долой. Поэтому титанический труд Анонима остался неизвестным хронистам XIII века, и так было до тех пор, пока он не попался вновь кому-то на глаза и не привлёк ещё раз внимание уже и своей древностью, и своей глупостью. Что это вообще было? Полнейшее невежество или политический заказ, кто сейчас разберёт. Однако есть люди, которые верят в эти глупости даже сейчас и воспринимают их всерьёз.
Что побудило Анонима сочинить это тенденциозное и полное противоречий повествование? Скорее всего, так этот человек понимал своё историческое предназначение. Будучи королевским нотарием и придворным священником короля Белы III, он предпринял попытку обосновать политику Венгерского государства и католической церкви в отношении Руси. Его рассказ о покорении венграми русских княжеств в IX веке преследовал в первую очередь одну цель – обосновать и оправдать агрессию венгерских феодалов против русских земель. Этой мысли автор подчиняет освещение каждой детали. На самом же деле повествование о покорении русских земель венграми является плодом творчества анонимного нотария короля Белы III и возникло на рубеже XII–XIII веков.
На каком материале он строил свой труд и что думает сам автор по его поводу? Чаще всего такой вопрос лишь сотрясает воздух, ибо узнать ответ на него не представляется возможным. В нашем случае всё наоборот. В своей работе священник поместил довольно красноречивое, хоть и не совсем к месту идущее признание. Выглядит оно так: «Если вы не хотите верить описанию войн и подвигов [венгерских воинов], помещенному на этих страницах, то поверьте песням болтливых сказителей и лживым сказкам крестьян, которые до сегодняшнего дня не предают забвению подвиги и войны венгров… Если бы я не услышал о них из лживых сказок крестьян, то не предпринял бы сочинение настоящего труда, так как ни в одном кодексе историографов я не нашел их описания». Итак, по признанию самого нотария, или Анонима, вся его работа – это вымысел, не имеющий никаких оснований в исторической действительности IX века, ибо он использует в качестве основного источника народные предания. То есть всё построено на лживых сказках крестьян, которые он сам же доработал и в которые он же сам не верит и считает их лживыми. Но работа есть работа, её нужно выполнять. Мы же на основе его собственного признания лишь ещё раз можем убедиться, что никакого подтверждения этим откровениям нет, ибо всё это есть лишь плод мощного воображения священника краснобая и пустомели и его желание внести свой малый вклад в общее дело.
Русские летописи, арабские и персидские авторы сохранили более точные и правдивые сведения о русско-венгерских отношениях до занятия венграми их новой родины.
В противовес хронике венгерской могу представить эпизод из хроники славянской, так называемой Аскольдовой летописи, представленной в Будинском изборнике. Даже в ней достоверных моментов куда больше, так вот. В отличие от летописей признанных и официальных она передаёт таким образом этот волнующий момент русской истории: «В год 898-й пришли с востока Угры и остановились ночью в шатрах около Киева, и их было великое множество, и великий гомон и шум, и ужасный смрад исходил от них, и начали они селения полян грабить и скот поедать, и послал Олег сильную дружину, и погнали воинов угров за Днепр, и стояли Угры там еще один месяц, а потом ночью ушли к западу, к Дунаю, и пошли войной на влахов и на греков, и на фракийцев, и убили их множество, и живут там до сих пор, и стала эта страна Угорской».
Тоже никаких мирных переговоров, вышли и погнали в шею. И тоже заявлено со всей ответственностью, да и колорита не меньше, а к логическому развитию событий представленный отрывок куда ближе.
«Деяния венгров» – чтение занимательное. Воспринимать его можно лишь как литературное. Единственное, что может сравниться с ним по своей глупости и нелепости, – это «Булгарские лет