Так что советская вычислительная техника (которую, по мнению руководства страны, я и придумала) приносила и огромные доходы в валюте, и «международное сотрудничество» с теми же немцами сильно стимулировала – и поэтому Николай Семенович мне в мелких просьбах уже не отказывал совсем. Даже в такой мелкой, как передача в Комитет уже двух десятков ремоторизованных Ил-14ТД, очень сильно помогавших производству полупроводников: например, полеты по маршруту «Фрязино–Ряжск» стали не просто ежедневными, а выполнялись по два-три раза в день. Точнее, конечно, «Щелково-Ряжск» (строить отдельный аэродром в десятке километров от двух существующих мне просто запретили). Так же из Щелково выполнялись регулярные рейсы в Брянск и в Приозерск, из Брянска и Ряжска самолеты летали в Кузнецк (который в Пензенской области): там производились ферриты для радиоприемников, конденсаторы для любой радиотехники и (чтобы два раза не вставать) клавиатуры для компов. Так что самолеты (причем не под вывеской «Аэрофлота», а с эмблемой отдельной компании «Местные авиалинии») летали не зря – но теперь у меня возникла идея поинтереснее. И кое-кто мог мне в ее осуществлении сильно помочь:
– Василий Степанович, судя по тому, что приозерские коммунисты вас выбрали, вы с работой секретаря парторганизации вполне справляетесь.
– Ну, по крайней мере, мне на меня жалоб не поступало.
– Я так и думала. А еще я думаю, что вы и с районом справитесь: я вашу записку почитала, в целом мне понравилось. Правда, вы там изрядную часть в виде благих пожеланий представили…
– Так денег-то нет, чтобы такое провести.
– То есть вы представляете, во что может обойтись то, что вы задумали?
– Я-то представляю, но…
– Поэтому я предлагаю следующее: вы будете назначены и первым секретарем райкома, и председателем райсовета.
– Но ведь не положено…
– Не положено там, куда не клали. А мы как раз положим, так что если вы согласны… а деньги я выделю. В Комитете сейчас финансовую политику Совмин упростил, теперь можно часть накладных расходов даже на жилищное строительство направлять. Но для того, чтобы в районе это проделать, мы район из подчинения области просто выведем.
– Это как?
– Есть у нас в СССР уже несколько таких районов центрального подчинения, будет одним больше… или не одним: Василий Семенович, вы знаете, где можно Игната Дмитриевича найти?
– Если он срочно понадобится…
– Думаю, что не очень срочно, где-то через пару недель.
– Попробую списаться с ним, уточню.
– Вот и отлично. Значит так, как в Приозерный вернетесь, гоните этого председателя пинками прочь, Юре скажите, чтобы он начинал строить еще одну линию жилых домов и, думаю, небольшую швейную фабрику: нечего теткам без работы сидеть, пусть модную одежду шьют. Я машины швейные вам отправлю, как фабрика готова будет, а об остальном… о, похоже еще один гость прибыл, сейчас вообще все вопросы решим.
Когда Николай Семенович вошел в гостиную, он как-то интересно взглянул на деда:
– Василий…
– Степанович.
– Да-да, Василий Степанович, рад встрече. А вы тут…
– Я парторг в Приозерном.
– Ну да, помню, а к Светлане Владимировне…
– По делу, – прервала я Патоличева, – очень важному. Облсовет там в связи с созданием нового района нам стал сильно мешать нормально работать, поэтому я предлагаю немедленно район из подчинения области вывести.
– Это как?
– Как Саров…
– Понял, ты весь район хочешь забрать?
– Ну мы же по поводу Ряжска говорили, я программу для него составила, но не конкретно под Ряжский район, а вообще. И потому я еще хочу забрать и Благовещенский район Уфимской области.
– Светочка, ты и так, гляжу раздалась в ширину изрядно, а с районами у тебя личико не треснет окончательно?
– Нет, идемте на кухню, я вам покажу современные достижения самых передовых технологий и вы согласитесь, что мне трех районов будет, конечно, маловато, но пока я из декрета не выйду, то и так сойдет. Но сначала вот сюда смотрите, – с этими словами я включила установленный в гостиной кондиционер. – Эта штука в любую жару обеспечит в комнате прохладную температуру, так что люди от жары болеть и помирать уже не будут.
– Ну так уже есть…
– Я не про централизованные системы, под них нужно дома специальные строить. А эту можно хоть в сакле поставить.
– Интересно… хочу такую же. Где делают?
– Будут как раз в Благовещенске, на новом заводе, который к осени выстроят. Теперь на кухню: вот это такая печка специальная, быстро разогреть что-то или приготовить… тоже быстро. Ника в ней кексы печет за три минуты, картошку для пюре вообще за минуту приготовить можно… небольшую.
– Тоже на новом заводе будет делаться?
– Да, в Приозерном.
– Мне с первых серий прибери…
– У вас дома холодильник стоит?
– Конечно!
– Значит вам ни кондиционера, ни печки микроволновой не будет. Они по два киловатта жрут, у вас в доме просто проводка сгорит.
– А зачем тогда…
– Ну, во первых, в этом доме проводка всё это установить и даже включить одновременно позволяет.
– Ты для одного дома?
– Во-вторых, в Ряжске, Приозерном и в домах, выстроенных для моих заводов в Брянске тоже проводка нормальная. В-третьих, и в вашем доме проводку поменять технически возможно, а если вы распорядитесь вообще во всех новых домах такую же ставить…
– Распорядиться-то я могу, но насчет проводов…
– Так у меня двадцать миллионов долларов есть, купим у американцев меди…
– Нету у тебя долларов!
– Это мы позже обсудим, отдельно, когда я на работу выйду.
– Тут и обсуждать нечего!
– Есть. Сейчас медь на мировых рынках стоит чуть больше шестисот долларов за тонну, через пять лет она вырастет вдвое, а через десять – уже впятеро.
– С чего бы это?
– Стоит буржуям прочувствовать пользу от микроволновых печек и кондиционеров…
– Они что у тебя, из меди сделаны?
– Нет, тут меди немного, но они жрут электричество. Много жрут, и чтобы они работали, потребуется очень много этого самого электричества. Очень много электростанций, а в генераторах медь разве что серебром заменить можно.
– Ну ты и скажешь… не говори, напиши все на бумаге и пришли мне. И вот еще что, если у тебя и по электростанциям идеи есть…
– Есть, но это уже после отпуска.
– Сейчас напиши. Если умные люди скажут, что твои подсчеты верны, то уж лучше деньги не в банке держать, а на складе с медными слитками…
– Напишу. А что насчет районов центрального подчинения?
– Сама управлять ими будешь?
– Зачем сама, есть и другие люди, которые с такой работой прекрасно справятся. На Приозерский район вон Василия Степановича поставлю, на другие тоже найду: есть уже товарищи на примете.
– Василия Степановича? Ладно, про районы ты тоже напиши, сразу давай проект постановления. Я, конечно, ничего гарантировать не стану…
– Не надо мне ничего гарантировать, надо просто районы мне передать. И чем раньше, тем лучше.
– Все же мне за твое личико боязно…
– Я уже половину привеса сбросила и останавливаться на этом не собираюсь.
– А сколько ты с районами денег попросишь?
– А нисколько. То есть я только свое потребую…
– Долларов не дам!
– Мне и рублей будет достаточно. Ужинать идем?
Славка в присутствии товарища Патоличева вел себя очень зажато, а дед вроде счел, что ничего необыкновенного и не произошло. Подумаешь, Первый Зам в гости зашел, делов-то куча! Он и сам несколько умных слов в наш разговор с Николаем Семеновичем добавил, причем строго по делу. И обговорил с ним, в каком виде и когда все необходимые документы он получит. Но ждать документы ему пришлось еще двое суток, а Славка на следующее же утро улетел к себе: заводами все же управлять надо постоянно. А дед в оставшиеся два дня дома не сидел, по Москве гулял, покупал всякое для семьи, поскольку в Приозерный все же в магазины многого просто не привозили. Но, наконец, все нужные бумаги курьер из Совмина ему привез – и, когда дед уже в дверях стоял, прощаясь, он вдруг склонился ко мне поближе и очень тихонько сказал:
– Светлана Владимировна, я сразу-то не сказал, поскольку уши лишние были. Нету больше Игната Дмитриевича, утонул он, еще летом пятьдесят третьего. Напился пьяным и утонул…
– Ой, как плохо-то! Жаль, достойный был человек.
– А есть теперь Александр Петрович Буров, вы уж при встрече с ним не перепутайте: с моим-то отчеством как бы оговорка получилась, а с ним…
– Я поняла, спасибо. Не перепутаю.
– Вот и хорошо. А вы к нам, думаю, не скоро выберетесь…
– Зато вы ко мне скоро. Лично за планом развития района приедете, в начале июня уже. И если сможете с собой Бурова захватить…
Павел Анатольевич очень внимательно поглядел на полковника Суворину:
– Мне все же непонятно кое-что. Товарищ Соболев по-прежнему утверждает, что ее впервые встретил только в Приозерном, но теперь ясно, что она не только его в лицо прекрасно знает, но и по крайней мере еще двоих. То есть одного точно знает, второго… сына его ведь опознала, хотя тогда парню и шестнадцати не исполнилось! А такое по фотографии… Да и откуда бы фотографии взяться могли?
– Раз фотографий не было, то уже ясно, что она все же не шпионка, тем более она уже столько для страны сделала… Мои сотрудницы с ней часто разговаривали, и вывод у всех один: что-то из нее выудить против ее желания вообще невозможно. Даже с использованием медицинских препаратов: она себя контролирует в самых неожиданных ситуациях и почти всегда принимает лучшие решения. Причем не обязательно для нее лично лучшие: она на самом деле готова пойти на серьезные жертвы для достижения рабочих целей. Я уже не говорю о том, какие она деньги тратит на поддержку инженеров своих… и не своих тоже. Но при всем при этом она реально готова людей, свою работу не сделавших без серьезных уважительных причин, просто уничтожить. Нет, не убить, а, например, жилья лишить, выгнав вместе с семьей на мороз.