Помучавшись немного, Калли решил двигаться дальше: нельзя останавливаться так близко от цели, неизвестно, сколько времени у него осталось и как дела у ребят. Эльфийское воспитание стало на дыбы. Всё его существо буквально противилось столь дерзкому пренебрежению опытом многих и многих поколений, но юноша остался тверд в своем решении, хоть до последнего не был уверен в его правильности.
У реки лес снова изменился. Словно утих, притаился. Будто копируя кристальную прозрачность воды, воздух так же замер, сделав предметы удивительно четкими. Солнечные косые лучи пронзали реку, освещая деревья рядом и одновременно затемняя все, что дальше. Сочетание глубокого зеленого с более светлым, радостным оттенком завораживало. В это совершенство вплеталась прохлада, идущая от воды, и тонкая смесь ароматов южных растений. О чем еще можно мечтать? Эльф мог бы любоваться этим пейзажем часами.
Кто бы знал, каких невероятных усилий юноше стоило решение двигаться дальше…
Против всех ожиданий день не принес никаких неприятностей. На ночлег Калли устроился на очаровательной полянке, в окружении красавцев-кипарисов, кокетливо увешанных круглыми шишками. Закончив со всеми обычными делами и поставив привычную защиту, эльф улегся на одеяло и уставился вверх. Он честно собирался уснуть, чтобы набраться сил для завтрашних испытаний, а то, что они будут, сомневаться не приходилось. Однако как-то неожиданно для себя засмотрелся на безбрежное темно-синее небо с такими яркими звездами, что на миг юноша просто перестал дышать. И их было так много! Просто нереальное, невероятное количество. Как же он скучал по ним…
Юноша смотрел и не мог насмотреться. Он словно заново вспомнил, как они прекрасны, как бесконечно восхитительны. Дети звезд – так порой называли эльфов. Калли подумал, что проживание в городе притупило его вечную тоску по ним. Там, среди людей, он так редко оставался один. Когда только приехал, он часто садился на подоконник в своей комнате и вглядывался вверх, словно силясь получить ответы на вопросы, которые боялся задать. Но в северном Стонхэрме даже ночи были другие. И звезды там не говорили со своим сыном. Или он не понимал их. В любом случае, они смотрели на него совсем иначе, чем дома, среди деревьев-великанов и вечной весны.
Потом даже этих вечерних бдений почти не стало. Друзья, учеба, извечные приключения – тут бы до кровати доползти. Ладно, физическую усталость он редко чувствовал, по крайней мере не такую, как люди и прочие тролли. Но ему все реже становилось необходимо вот так, как сейчас, неотрывно смотреть вверх, впитывая в себя бесконечное совершенство звездного света.
«А ведь когда я плыл на корабле, там ничто не мешало выйти на палубу и любоваться ими…» Но мысли занимало другое – Марион, Мирек, тревога за друзей, вся эта ситуация с камнями. «Неужели я становлюсь человеком?» Стало страшно. Нет, он не боялся за свои острые уши или легкость походки. Куда ужаснее потерять то, что на самом деле делает эльфа эльфом – особое восприятие мира, связь с ним, которой не добиться даже магам Природы, способность видеть его красоту и жить ею, находя в ней силу и гармонию. Сейчас, под этими невероятно яркими звездами, Калли неожиданно понял, что, решив остаться в мире людей, он действительно много, очень много потеряет. Сень Светлого леса не отпустит его никогда. И он всегда будет тосковать по нему. По серебристому свету деревьев-великанов, по его хрустальной тишине, по прозрачной воде ручьев, по песням, от которых болит сердце, по историям мудрых наставников, по красоте каждой детали, каждого мгновения, по родным, которые любят его несмотря ни на что, и по этому струящемуся свету звезд, близких и далеких, самых прекрасных и совершенно особенных в Светлом лесу.
Как он уснул, Калли не помнил совершенно. Проснулся от тихого, еле слышного шороха совсем рядом. Наученный долгими годами тренировок, эльф не вскочил, а аккуратно скосил глаза, чтобы не дать понять потенциальному врагу, что очнулся, выиграть хоть немного времени для оценки ситуации. А ситуация отчаянно требовала оценки.
Врагов как таковых он не увидел, но… в его сумке с самым нахальным видом копалась… белка! Обычная белка с ловкими лапками и пушистым хвостом. Калли так удивился, что невольно повернул голову, пытаясь разглядеть рыжую нахалку. Та же мгновенно это заметила, насторожилась и посмотрела на него. Увидела его ошарашенно распахнутые глаза и возмутилась до предела. По крайней мере именно так интерпретировал выражение ее мордочки Калли за мгновение до того, как ему в лоб прилетело шишкой. Он даже увернуться не успел!
Инстинктивно схватился за пострадавшее место и отвлекся всего на мгновение, но белки и след простыл. Она исчезла так бесшумно и с такой скоростью, что эльф невольно задался вопросом:
– А была ли белка?
Юноша, потирая лоб, оглянулся и потянулся за сумкой. Раскрытой… и в ней явно копались. Но ничего не пропало. А нет! Кое-что из еды! Он специально пересчитал. Не то чтобы жалко, но какого гоблина?! Проклятье, все бы ничего, но почему защита не сработала? Калли судорожно принялся ее проверять. Та стояла как влитая. И никаких дыр в ней он не нашел. Элемент, отвечающий за то, чтобы не пропускать зверей, тоже находился на своем месте. Так как она прошла?!
Теоретически такое мог проделать маг уровнем существенно выше, чем у Калли. Причем незаметно – только кто-то уровня магистра. Но куда вероятней, если белка уже находилась на поляне, когда он ставил защиту. Только как он умудрился ее не заметить? Неужели действительно в человека превращается? Теряется восприятие живого… «Этак скоро и уши закруглятся», – со смешком подумал юноша. Может, он действительно устал за этот день? Слишком впечатлился этими прекрасными землями, где людей нет на многие версты вокруг? Наверное, так и есть… Но странно все-таки, очень странно…
На соседней поляне, в куда более толково устроенном лагере Вирджиника возмущенно рассказывала полуорку об этом же событии.
– Шишкой? Прям в лоб? – мужчина представил себе ошарашенные глаза эльфа и рассмеялся.
Белка на миг замерла, потом явно заново осмыслила произошедшее и тоже запищала-захихикала, маша лапкой, чтобы хоть как-то остановиться. Какое-то время на поляне царило невероятное веселье. Только мощный конь, расседланный и обихоженный, странно косился на них.
– Я вот только одного не могу понять, – спустя какое-то время, с трудом успокоившись, протянул полуорк. Вирджиника заинтересованно подняла ушки. – Ты чего вообще к нему полезла?
Белка посмотрела на собеседника с невероятным возмущением и что-то пропищала в ответ.
– Какого такого порядка? Что у него могло быть такого, о чем мы не знаем?
Вирджиника явно смутилась и что-то неуверенно пропищала в ответ.
– Никаких мало ли, – покачал головой полуорк. – Лучше скажи, что тебе захотелось погеройствовать и полюбопытствовать, в это я поверю.
Его спутница застенчиво шаркнула лапкой.
– Ну вот и как с тобой? – вздохнул мужчина.
Та тут же обрадовалась и что-то запищала.
– Опять кормить?! Ты только ела! И что, что два часа прошло? И если ты думаешь, я не догадался, что ты и у эльфа что-то уперла, то ты ошибаешься.
Белка засмущалась, снова шаркнула лапкой и захихикала.
– Вот откуда это в тебе, а? Ты же разумное создание! Благородное и отважное!
Вирджиника восторженно засияла и закивала головой. Подбежала к полуорку, ловко забралась по нему как по елке и обняла могучую руку, прижимаясь всем телом. Мужчина только вздохнул и ласково, очень осторожно погладил ее по спинке.
– Вьешь из меня веревки, – посетовал он. Его крохотная собеседница тихо пискнула в ответ. – Да, я тоже. Но учти, я все равно не одобряю эти твои выходки. Так и знай!
Утром Калли полюбовался на характерный синяк прям посредине лба и убедился, что белка ему не приснилась. Сразу вспомнилась госпожа Вирджиника, сопровождавшая давешнего полуорка, но что им тут делать? Наверное, просто какая-то местная, излишне нахальная белка… Нет, ну это ж надо… И это при том, что регенерация у эльфа была отличная…
– Безобразие, – резюмировал он, так и сяк разглядывая уже слегка позеленевший синяк. – У нас белки так себя не ведут!
«Главное, не проболтаться об этом ребятам. Особенно Грыму».
Местность вновь начала повышаться. Да и идти стало легче. Высокие сосны и кипарисы тянулись вверх, и между ними Лейэтиэль очень даже бодренько бежал. Амулет становился все горячее, невероятно радуя Калли. Втайне он мечтал первым разделаться со своим камнем, чтобы побыстрей воссоединиться с кем-нибудь из друзей и помочь. Почему-то казалось, что помощь им очень понадобится. А эльф привык доверять своим предчувствиям.
– Тебе не кажется, что мы на какой-то скале? – огляделся Калли.
Деревья заслоняли обзор, однако нет-нет да меж ними поблескивало море далеко-далеко внизу. Да и воздух, ветер здесь весьма отличались. Скоро лес поредел настолько, что стало очевидно – они действительно на какой-то возвышенности. Эльф занервничал. Неужели его цель уже так близка?
Еще пара минут, и Лейэтиэль вышел на опушку. Впереди лишь несколько стройных сосен, будто почетный эскорт. Да большему количеству тут и не вырасти – слишком много крупных и мелких камней вокруг. И больше дороги нет – впереди обрыв, да и с боков тоже. Только возвращаться. А посредине стоит удивительное дерево с двумя стволами. Из земли рос один, а где-то на уровне пояса он начинал раздваиваться, становясь похожим на кривоватую рогатку.
Калли показалось, что амулет тянулся именно к нему. Эльф подъехал ближе и буквально замер. Если посмотреть справа от дерева, открывался вид на голубую гладь моря далеко внизу. Если слева, то видишь чуть более пологий спуск, обильно поросший каким-то цепким колючим кустарником. А вот если глянуть прямо вперед… то можно различить глубокий зеленый цвет дубов, окружающих странный круг вертикально стоящих глыб.
Никогда раньше юноша не сомневался в своем эльфийском зрении. Но сейчас на всякий случай потер глаза. Но картинка не изменилась: между стволов все так же виднелся совершенно отличный от местного лес, большая поляна с высокими плохо обтесанными колоннами, или как их иначе назвать. Некоторые образовывали арку – сверху на двух глыбах лежала еще одна. Другие больше походили на гриб. Иные и вовсе не имели горизонтального покрытия.