– А написать сможешь?
– Не обучен, – буркнул фэйри, разворачиваясь. Он поманил эльфа за собой и полетел куда-то вперед.
Кто бы знал, как Калли не хотелось туда идти. «Точно, совсем очеловечиваюсь», – подумал он. Люди славились своим умением двигаться к цели, не отвлекаясь ни на что. Его же сородичи таким качеством похвастаться не могли. Больше половины эльфийских саг и баллад стали бы куда короче, если бы их герои не отвлекались на всевозможные не имеющие отношения к их цели события. Например, нельзя, проезжая по землям какого-нибудь владыки, не зайти к нему в гости, а зачастую и на бал. Или будучи в походе и узнав о чьей-либо беде, никак невозможно не начать спасать всех причастных и непричастных. В людских сказаниях подобное тоже было, но все же не занимало три четверти повествования.
Вот и сейчас Калли как никогда чувствовал себя тем самым героем народного эпоса, который в шаге от цели отворачивается от нее и идет кого-то спасать. И можно говорить, что он тем самым все равно к ней идет, но с фактами не поспоришь – он уходит от камня, к которому так стремился.
Фэйри, трепеща прозрачными крылышками, летел впереди, а эльф оглядывался. Лес как лес. Не эльфийский, это точно. Да и следов иных рас не видно. Хотя… вон явно старая вырубка. И вот тут когда-то давно проредили деревца. Но новых признаков присутствия разумных не видно. Это радовало. Наверное.
Калли шел за фейри уже довольно долго, когда появилась ограда. Когда-то аккуратная, сейчас она могла считаться в лучшем случае живописной. Люди любили ставить что-то подобное. Калли же всегда недоумевал – зачем? Широкие столбы с каменными вазонами наверху позволяли легко забраться по ним, имея самые элементарные приспособления вроде веревки или «кошки». Эльфу или троллю и тех бы не понадобилось. Железные же пруты между этими колоннами совершенно не скрывали того, что происходило внутри. Так зачем это ограждение? От случайных путников?
«Возможно», – подумал Калли и вышел к калитке. Не запертой.
Эльф посмотрел на нее с философской меланхоличностью и на всякий случай проверил на магию. Заклинаний тоже не обнаружилось. Ужасно хотелось по примеру Грыма, когда его что-то озадачивало, почесать в затылке, но юноша лишь пожал плечами и вошел в сад. Или, лучше сказать, парк. Когда-то в него вложили немало заботы: вымостили плоскими камнями узкие извилистые дорожки, поставили беседки, посадили цветы и плодовые деревья. Кто-то с большим вкусом занимался этим местом.
Калли неожиданно обнаружил, что ему нравится здесь. Красиво. Спокойно. Впрочем, что-то все же мешает. Наверное, впечатление запущенности. Парком явно уже несколько лет никто не занимался. Клумбы поросли сорняками, краска на лавочках облупилась, а листья давно не сметали с дорожек. В этом тоже было какое-то свое очарование, но юноше больше хотелось бы увидеть этот сад в то время, когда за ним ухаживали. Наверняка это зрелище впечатляло.
Вдруг Калли заметил еще одного фэйри. Крошечный – с ладонь, он сидел на пеньке и что-то выглядывал впереди. Потребовалось несколько секунд, чтобы эльф сообразил, что смотрит на статуэтку, настолько искусно та была выполнена. И волосы, и одежда, и даже заинтересованное выражение на мордочке – будто сейчас оживет и прокомментирует увиденное. Кстати, а куда он смотрит? Эльф проследил его взгляд и обнаружил чашу фонтана, выполненную в форме неровного овала. На его бортике сидела та, что привлекла внимание каменного фэйри, – очаровательная юная фея с крылышками болтала ногами в воде и чему-то улыбалась. Разумеется, ее тоже создали талантливые руки скульптора, но настолько искусно, что Калли едва снова не обманулся.
Налюбовавшись вдоволь, юноша пошел дальше, то здесь, то там встречая подобные украшения. Вот хитрая мордочка фэйри выглядывает из-за высоких ирисов. А там дальше его сородич спит в цветочном горшке. Девочка-фея сидит на шляпке гриба и перебирает волосы. А в стороне ее сестричка общается с бабочкой. Через несколько шагов фонарь поддерживает уже немолодой, но очень обаятельный пухляш в сюртуке. Около же беседки на небольшой полянке «играет» целый оркестр – тонкий юноша с крыльями стрекозы насвистывает на свирели, справа от него жутко довольный фэйри дует в изогнутую трубу, еще один шлепает по шляпкам желудей как по барабанам. Две феечки перебирают струны арфы и лиры. И все такие живые, такие настоящие… Выражения лиц – буквально ощущаешь настроение каждого. А движения! – словно застыли лишь на миг и сейчас продолжат свои занятия.
«Мастер, вот уж воистину мастер», – покачал головой Калли. И в этот момент его поразила догадка, и он с ужасом повернулся к сопровождающему.
– Только не говори, что они все… были живыми?
Гайнор, а именно так представился фэйри, в первый раз за все их общение усмехнулся.
– А я все гадал, будет этот вопрос или нет.
– Значит, нет?
– Нет, это глина.
Юноша еще раз посмотрел на статуэтки. Мастерство поражало даже его, видевшего шедевры эльфийских скульпторов. Но эти малютки явно делались человеком. Искусство Светлых Калли узнал бы, где бы его ни увидел.
– Поразительно, – тихо констатировал он.
– Да, Талврин Бокк очень талантливый, – с грустью ответил его крошечный собеседник.
– Это… владелец сада?
– И особняка… – малец махнул рукой куда-то в сторону. – Он… очарован… нами.
Калли немного подумал.
– Очарован фэйри?
– Да, – даже как-то виновато кивнул тот. – Мы все же волшебные создания. Обычно люди нас не видят. Только некоторые дети. Но кто верит детям? – усмехнулся Гайнор.
– Но я же вижу, – резонно заметил Калли. – Это потому, что я эльф?
– Частично. И ты же тоже был в волшебном мире.
– В волшебном мире? – нахмурился чародей.
– Ну, это не совсем мир… – кроха забавно наморщил лоб. От усердия аж длинные уши зашевелились. – Там, где мы живем, – это вроде как карман… Ваш мир – одежда, а наш, как пришитый к ней карман.
Эльф задумался над аналогией. Требовать какое-то более научное объяснение от фэйри не имело смысла. Он и так говорил максимально понятно. Обычно подобных существ вообще очень сложно понять. С нечистью, кстати, те же сложности.
«Я прошел, хм, ладно, пусть будет прошел через раздвоенный ствол и оказался явно в другом месте. Выходит, что даже не в нашем мире оказался. Интересно… А сейчас я, получается, снова в своем мире… Вот же гоблин!»
– Мне нужно вернуться, – покачал головой эльф. – Ты даже не представляешь, насколько важно мне попасть туда… за бузину!
– Знаю, – нахмурился фэйри. – Он… проснулся. И все стало не так.
– Он?
– Да, он, – кивнул мелкий и посмотрел на юношу как на полного идиота.
– Кто он?
– Он!
– И что изменилось? – решил не допытываться Калли.
Гайнор почесал в затылке.
– Всё! – наконец припечатал он после сиих действий.
«Ясно, в анализе мы не сильны», – вздохнул эльф.
– Матушка-бузина изменилась?
– Да! – согласился фэйри. – Но она не поэтому тебя не пускает! Тебя – мы ждали. Мы знали – ты придешь!
– Вот как? – искренне удивился чародей. – Именно я?
– Тот, кто изменит. Ты пришел – и все ясно стало. Но матушка, она не по своей воле!
«А вот мне ничего не ясно», – теперь Калли искренне сочувствовал Иве, которая всегда брала разговоры с нечистью на себя.
– А по чьей?
Тут Гайнор неожиданно высказался весьма грубо. Одним словом, но очень образно. Вот чего-чего, а подобной похабщины от настолько мелкого существа никак не ожидаешь. Калли впечатлился.
– И кто он такой? И что сделал?
Фэйри надулся.
– Не знаю. А сделал – вон там! – и он указал на небольшой павильон шагах в тридцати от них.
Калли решил, что и действительно лучше посмотреть.
Эльф неторопливо шел по дорожке, обдумывая ситуацию. Кто-то давно мутил воду. Дэй тоже что-то такое говорила. Миугарийцы, скорее всего. Или те существа из северных земель, которые сумели пробраться и обжиться в человеческих королевствах. Похоже, кто-то из них знал про камни и пытался их обезопасить. Но все равно попытка не казалась Калли слишком уж серьезной. Так, скорее подстраховка от случайностей. Иначе отнеслись бы более ответственно. Отряд наемников, особенно при поддержке магов, остановил бы любого, кроме разве что похожей компании. Не нашлось столько ресурсов? Возможно. Или не хотели привлекать внимание. Понадеялись на этот самый «карман»? Что в нем так просто камень не найдут. Или решили, что если искать будут, да еще и мощным отрядом, то можно и не отбиться, если людей не так уж и много? Калли и так, и этак погонял мысль. И внезапно понял – рядом с камнем опасно. По крайней мере длительно находиться точно нельзя. Возможно, те, кто с рождения живет недалеко, более устойчивы, а вот чужаки, скорее всего, быстро… умирают? Теряют здоровье? Становятся безумны? Возможно-возможно. С такого ракурса идея поставить местных на службу – вполне изящное решение. Тем более матушка-бузина хоть и не кажется серьезным противником, на самом деле может быть весьма опасна.
Павильон эльфу тоже понравился. Чем-то даже напомнил беседки, которые строили у себя его сородичи. Они, правда, не рубили деревья, а с помощью магии и особой связи с растениями уговаривали их принять нужную форму. К тому же в постройках Светлых не использовались стекла. Здесь же они были – в деревянных сужающихся кверху рамах.
Калли застыл на пороге, привыкая к приятному полумраку. Глаза адаптировались почти мгновенно, но юноша хотел рассмотреть все в деталях. И прежде всего – ложе, выполненное в виде огромного, в пару локтей, цветка. Выполнен он был все в той же изысканной манере, что и статуэтки снаружи. Такая же фигурка лежала посредине глиняного бутона. Только размером побольше – с человеческого младенца. Но личико – как у фэйри: забавная характерная мордочка с длинными острыми ушками и пухлыми щечками, выдававшими юный возраст изображенного. Он спал, прижав кулачки к лицу и подтянув колени к груди. Премилое зрелище, отчего-то заставившее сердце екнуть.