— Г.Т., вы делаете мне аморальное предложение. Мне стыдно за вас.
— Тебе стыдно за меня? — шепотом произнес Теппис. — Ты сейчас сказала что-то совсем не то. Я ночами не сплю, пытаясь придумать, как спасти твою карьеру, и это твоя благодарность. Ты дикая кошка, вот ты кто. Знаешь, что такое звезда? Она как дивный, скоропортящийся плод. Ты долго везешь его на рынок, а когда привозишь, надо его продавать. И если не успеешь продать, он сгниет. Он уже подгнил. Лулу, я говорю с тобой как мужчина с женщиной. На этой студии немало ответственных людей, которым ты уже осточертела. Да имеешь ли ты представление о том, сколько раз мне приходилось заступаться за тебя? «Лулу нужно дисциплинировать, — говорят они мне, — с Лулу слишком трудно иметь дело. Она не стоит той головной боли, которая возникает у нас из-за нее». Поверь мне, Лулу, говорю тебе, как если бы Бог смотрел сейчас на нас с тобой, ты нажила себе врагов на этой студии, сотни врагов. И если ты не начнешь им угождать, они примутся рвать тебя на куски и обгладывать твои косточки. — Он повысил голос. — Вот какая сейчас ситуация, — уже более спокойно произнес он. — Я не хочу огорчать тебя, но, Лулу, твой рейтинг на шкале Биммлера должен в этом году пойти вверх. В противном случае тебе останется только один путь. — И он указал в пол. — Путь вниз. Ты станешь спускаться ниже и ниже. Станешь стареть, уже не будешь выглядеть так хорошо и не так легко тебе будет получить работу, да и студия не будет тебя поддерживать. А знаешь, что такое студия? Это как крейсер. Посмотри на Айтела. Тебе станет так стыдно, что ты даже фамилию переменишь. И знаешь, чем ты кончишь — станешь девочкой в танцзале, вот кем. Я готов перерезать себе горло — так я огорчен.
— Меня поражает то, что вы опустились до запугивания, — подытожила его тираду Лулу.
— Ты меня не обманешь, — сказал Теппис, — ты до смерти напугана. Потому что знаешь, что я думаю о людях, которые меня подводят. — И вытянув руку, сжал ей плечо. — Лулу, не отвечай мне сразу — это единственное, о чем я прошу. Неужели ты откажешь Г.Т.? Тщательно все продумай. Взвесь свои слова.
Лулу снова разразилась слезами.
— Ох, мистер Теппис, я же люблю вас! — воскликнула она.
— В таком случае окажи мне услугу.
— Да я что угодно для вас сделаю.
— Выйдешь замуж за Тедди Поупа?
— Я готова даже выйти за Тедди Поупа. И я хочу выйти за него после того, как вы все мне разъяснили, мистер Теппис.
— Я не хочу тебя уговаривать.
— Да я бы в одну минуту вышла теперь за Тедди, — со всхлипом вымолвила Лулу, — но не могу.
— Конечно, можешь, — сказал Теппис. — В чем дело?
— В том, что сегодня утром я вышла замуж за Тони Тэннера.
— …
— Мистер Теппис, пожалуйста, не сердитесь.
— Ты врешь.
— Не вру. Мы втихомолку поженились.
— Господи, да как же ты могла сделать мне такое? — проревел Теппис.
— Ничего в этом нет ужасного, мистер Теппис, — сказала Лулу сквозь носовой платок.
— Ты же нарушила обещание. Ты мучаешь меня. Ты говорила мне, что скажешь, если надумаешь выйти замуж.
— Так это было про Серджиуса.
— Так бы и плюнул. Ну какой смысл после этого жить.
— Хотите стакан воды, мистер Теппис?
— Нет. — Он ударил кулаком по ладони. — Я аннулирую этот брак.
— Не сможете. Тони воспротивится.
— Конечно, воспротивится. Он уже нанял адвоката. — Теппис уставился на нее. — И ты тоже воспротивишься?
— Мистер Т., жена обязана быть заодно с мужем — вы сами всегда так говорите.
— Ох, с каким удовольствием я бы вырвал твой язык. Лулу, ты же вышла замуж для того, чтобы поиздеваться надо мной.
— Г.Т., я докажу, что вы не правы, посвятив вам остаток моей жизни.
— Меня тошнит.
— Простите меня, Г.Т.
— Я тебя привлеку к ответу.
— Г.Т., можете меня наказать, но не обижайте Тони.
— Значит, не обижать Тони! Меня тошнит от тебя. Лулу, ты не способна думать ни о ком, кроме себя. Сдохнешь, я даже на могилу твою не взгляну. — И подняв руки, он двинулся на нее. Лулу явно приготовилась бежать. — А ну вернись, — сказал Теппис. — Я не хочу, чтобы ты так ушла.
— Я же боготворю вас, Г.Т.
— Ты меня убиваешь.
— Г.Т, мне не важно, как вы поступите. Я всегда буду говорить: «Да благословит вас Бог».
У него задрожали губы, и он указал ей на дверь.
— Г.Т., пожалуйста, выслушайте меня.
— Убирайся отсюда. Ты просто шлюха.
Она ушла, и Тепписа начало трясти. Он стоял посреди комнаты и трясся.
— Удивительно, что у меня еще не лопнул какой-нибудь сосуд, — громко сказал он. Звук собственного голоса, должно быть, немного успокоил его, так как он подошел к внутреннему телефону, нажал на кнопку и хрипло произнес: — Пришли ко мне Колли, немедленно.
Через несколько минут в его кабинет вошел Муншин.
— Ну, когда звонят свадебные колокола? — спросил он, переступив порог.
— Колли, ты пустельга, — рявкнул на него Теппис. — Ты первостатейный круглый идиот.
— Г.Т.! Что случилось?
— Лулу сегодня утром вышла замуж за Тони Тэннера.
— О Господи, — выдохнул Колли.
— А этот Тедди Поуп. Опустившийся гомик. Я его в крендель скрутил.
— Не сомневаюсь, Г.Т.
— А ты помолчи. Это же была твоя идея. Я теперь умываю руки.
— И правильно сделаете, Г.Т.
— Неужели ты не знаешь, что происходит у тебя под носом? А Лулу преподносит мне свершившийся факт. Так бы и разрезал ее на куски.
— Она этого и заслуживает.
— Меня тошнит от всего этого. Чтоб такой десятицентовый актеришка, низкопробный человек, как Тони Тэннер… Терпеть не могу низкопробных людей. Неужели в мире не осталось ничего классного?
— Вот вы классный человек, Г.Т., — сказал Колли.
— Заткнись. — Теппис заметался по комнате, словно зверь с дыркой в боку, и наконец рухнул в кресло. — Я тебя сотворил, Колли, — сказал он, — и я могу тебя уничтожить. Мне неприятно даже вспоминать, кем ты был, когда я тебя встретил, — двухцентовым агентом, ничтожеством, презренным ничтожеством.
— Ну, надеюсь, не так уж все было со мной плохо.
— Не перечь мне. Я позволил тебе жениться на моей единственной дочери, я сделал тебя моим ответственным помощником, я позволил тебе быть продюсером картин. Я же знаю тебя, Колли, знаю все твои фокусы, ты был бы рад когда-нибудь перерезать мне горло. Но ты этого не сделаешь, потому что я тебя первым сломаю. Ты слышишь меня? Какие у тебя есть идеи?
Колли стоял спокойно, почти невозмутимо.
— Г.Т., скажу вам откровенно, — произнес он, — насчет Тони — это моя вина, признаю.
— Да уж, лучше признай. Не знаю, что это с тобой в последнее время происходит. Все-то ты делаешь не так. Этот парень-летчик. Я просто заболеваю всякий раз, как вспомню об этом фильме, который мы не можем снять, потому что ты так отчаянно провалился.
— Г.Т., я ведь всему научился у вас, — сказал Колли, — и я не волнуюсь. Я знаю, что вы можете сделать из этой истории нечто грандиозное. Я даже помню, как вы однажды сказали, что провалы для того и существуют, чтобы рождались идеи. — Колли протянул к нему руки. — Г.Т., в моем понимании, — а я следую вашему пониманию, — вы можете выжать из Тони гораздо больше, чем из Тедди. Тут придется немало поработать, да, но я узнал от вас, Г.Т., что Тедди — человек конченый. В один прекрасный день вы возьмете газету и обнаружите, что он выброшен на помойку за то, что обхаживал полицейского из отряда борьбы с пороком.
— У тебя грязное воображение, — хрипло произнес Теппис.
— Я реалист. Как и вы, Г.Т. Я знаю, что в этом городе не найдется студии, которая смогла бы заработать на Тони. А вы заработаете.
— У меня расстроился желудок, — сказал Теппис.
— Я представляю себе, какого рода кампанию вы устроили бы для Тони. Скажите, если я не прав. — Он помолчал. — Нет, это никудышная идея. Не пройдет. Слишком трудно это осуществить.
— Ты рассказывай, а я скажу, что я думаю, — сказал Теппис.
— Ну, это, конечно, первое, что пришло мне в голову, но я подумал, не считаете ли вы, что Лулу следует помалкивать про свой брак, пока мы не снимем ее картину. А тогда уже можно будет и объявить. Может, даже устроить пышную свадьбу. Это позволит нам грандиозно приподнять Тони. Тони Тэннер, — возгласил Муншин, — малый, укравший Лулу Майерс у такого грандиозного любовника, как Тедди Поуп. Люди станут говорить: «Г.Т., ты снова устроил трюк». И будут правы.
Теппис на это не отреагировал.
— Нечего осыпать меня комплиментами, — сказал он, — слишком я расстроен. Ты хоть понимаешь, как ведет себя мой желудок?
Муншин поднес огонь к сигарете и несколько секунд молча курил.
— Доктор сказал мне, что вам надо снимать нервное напряжение, — сказал он.
— Ты мой зять, и ты сводник, — вскипел Теппис. И, нащупав кнопку под столом, выключил магнитофон. — Ты слышал, что сказал мне однажды Чарли Айтел? Он сказал: «Мистер Теппис, у каждого из нас свои причуды». Мне это не нравится. А эту фразу уже повторяют, Карлайл.
— Г.Т., поверьте: что бы вы делали или не делали, люди все равно будут о вас говорить.
— Да говорить-то не о чем.
— Правильно.
— Я уже десять лет ни с одной женщиной не сплю.
— И это правда, Г.Т.
Теппис устремил взор в потолок.
— Что за девчонку ты имеешь в виду?
— Премилую девочку, Г.Т.
— Я полагаю, ты положил ей жалованье.
— По правде говоря, да. Один приятель представил меня ей в Дезер-д'Ор. Шеф, так будет лучше, поверьте. Девочка будет держать рот на замке, так как знает, что может сделать здесь карьеру. Она смышленая малышка, которой можно доверять.
— Ты всегда так говоришь, Колли.
— Я разговаривал с ней. Она сожмет губы так же крепко, как девственница жопу.
— У тебя рот настоящая помойка, — сказал ему Теппис.
— С ней правда можно быть спокойным.
— Если б не Лотти, я бы выгнал тебя.
— Человеку, такому гениальному, как вы, нужен роздых, — заметил Колли. — Неправильно это, Г.Т., не вкушать плодов жизни.