или Три винтовки для чукчей
Задуманное весной 1727 года покорение Чукотки вошло в историю как «Анадырская экспедиция», по имени Анадырского острога, ставшего базой для походов против чукчей. В «экспедицию» вошёл 591 человек – сибирские казаки, солдаты, рекруты и даже ссыльные каторжники, которым тюремное пребывание заменили на дальний поход.
Для борьбы с чукчами пополнение собирали со всей Восточной Сибири. Казаки присылались из Якутска, Иркутска, Красноярска и Забайкалья. Солдат взяли из Якутского, Тобольского и Енисейского полков, дислоцировавшихся на южной границе сибирских владений России.
На вооружение «Анадырской экспедиции» поступило 11 пушек, 700 ядер, 4 ручные мортиры, 410 гранат к ним, 150 ручных гранат и 400 фузей с большим количеством боеприпасов. На Крайний Север из Петербурга везли даже такое «высокотехнологичное оружие» тех лет, как ракеты – они должны были пугать аборигенов Чукотки, как писалось в сенатской инструкции «для страху понеже никогда они того не видали».
Поскольку собирались не только воевать, но и договариваться с чукчами о вступлении в подданство России, то для подарков вождям кланов везли медные котлы, зеркала, железные иголки, а также 10 пудов табака и 50 вёдер водки.
По меркам того времени «экспедиция» была неплохо подготовлена и хорошо вооружена. Но в далёком Петербурге изначально допустили стратегическую ошибку, назначив руководить походом сразу двоих. Изначально «экспедицию» возглавил якутский казачий голова Афанасий Иванович Шестаков. Он обладал немалым опытом войны и жизни на Севере, но был совершенно безграмотен, не умея ни читать, ни писать. И уже вдогонку ему из Петербурга назначили военного руководителя «экспедиции» – капитана Тобольского драгунского полка Дмитрия Ивановича Павлуцкого.
Решение оказалось ошибочным – два руководителя, не желавшие подчиняться друг другу, тут же разругались. До Якутска из Петербурга в те времена добирались почти год, еще год ушёл, чтобы окончательно собрать в Якутске все силы и средства будущей «Анадырской экспедиции». За это время драгун Павлуцкий и казак Шестаков окончательно рассорились – в итоге летом 1729 года они разделились. Отряд первого двинулся на Чукотку через Колыму, а второй решил идти на чукчей через Охотск. Заметим, что Нижнеколымский и Охотский остроги разделяло расстояние почти в 1000 вёрст.
Перезимовав в Охотске, весной 1730 года отряд Шестакова двинулся на север вдоль побережья Охотского моря, чтобы перехватить чукчей, по завершении самого холодного времени года совершавших регулярные грабительские набеги на коряков. 13 марта казачий голова от местного населения получил известие о крупном отряде «каменных чюхч» и тут же бросился в погоню.
Столкновение произошло на следующий день, когда небольшой русский отряд вдруг оказался перед лицом превосходящих сил противника. Под началом Шестакова было 127 человек: 23 казака, 10 якутов, 81 ламут и тунгус (эвен и эвенк) и 52 союзных коряка. Часть ламутов-эвенов, испугавшись большого числа чукчей, перед боем дезертировали.
Немногие выжившие позднее доносили, что чукчей было почти две тысячи. Правда, «настоящие люди» ходили в набеги вместе с семьями, жёнами и детьми – то есть бойцов в этом семейном отряде было около трехсот. В любом случае чукчи имели значительное превосходство, а уступая русским в оружии, они наголову превосходили по боеспособности их северных союзников.
Эта большая по меркам Крайнего Севера баталия произошла 14 марта 1730 года у реки Ягачи (ныне это территория граничащего с Чукоткой Пенжинского района в Корякском округе Камчатского края). Для сражения Шестаков построил свой отряд так: на правом фланге эвенки, на левом – коряки, а в центре – маленькая группа русских и якутов, вооружённых ружьями. Казачий голова, видимо, надеялся на их огонь, тем более что у него имелась даже такая новинка, как три нарезные винтовки, стрелявшие в четыре раза дальше гладкоствольных.
Но чукчи не дали реализовать это техническое преимущество. Русские и якуты отбили атаку в центре, но главные силы «настоящих людей» били по флангам. Смяв эвенков и коряков, чукчи с трёх сторон атаковали русский центр и, выдержав ещё один залп, довели дело до рукопашной, где уже сказалось их численное преимущество.
Отряд Шестакова был полностью разбит. Сам казачий голова, одетый в кольчугу, оказался осыпан множеством стрел. Костяной наконечник одной из них смертельно ранил его в шею.
Бегством сумели спастись лишь несколько казаков и их северных союзников. По меркам Крайнего Севера чукчи захватили богатейшие трофеи – не только знамя отряда Шестакова, но и 12 кремневых ружей-«фузей», все три нарезные винтовки, дюжину железных кольчуг, столько же ручных гранат и немало холодного оружия.
Ледяной поход капитана Павлуцкого
Большая победа настолько вдохновила чукчей, что они своими набегами буквально затерроризировали окрестности Анадырского острога. В радиусе 200 вёрст от него, по дошедшим до нас русским налоговым документам, на 1730 год числилось 558 «ясачных» коряков, то есть глав семейств, плативших пушную дань в обмен на защиту. И за лето того года ободрённые разгромом отряда Шестакова чукчи убили пятую часть этих российских «налогоплательщиков».
Известие о разгроме и гибели Шестакова его соратник-соперник капитан Павлуцкий, находившийся на Колыме, получил через три месяца. Он тут же двинулся к Анадырскому острогу, которого достиг лишь 3 сентября 1730 года, пройдя за два месяца по безлюдной тундре свыше 700 вёрст. Здесь драгунский капитан обнаружил, что прославленный Анадырский острог – это деревянный частокол на острове посреди реки всего с одной сторожевой вышкой и дюжиной изб и амбаров. Гарнизон единственного русского укрепления на Чукотке насчитывал всего 18 казаков, безвылазно сидевших за забором «в осаде» из-за опасения «чюхч».
В отряде Павлуцкого насчитывалось 150 солдат и 57 казаков – очень внушительная для тех краёв сила. Но памятуя о поражении Шестакова и боеспособности противника, капитан отложил поход в глубь Чукотки на год. За зиму солдаты и казаки Павлуцкого начали перестраивать Анадырский острог, превращая его в настоящую деревянную крепость со стенами выше трёх метров и пятью башнями.
В марте следующего 1731 года, получив с Камчатки дополнительные припасы, отряд Павлуцкого выступил в карательный поход на чукчей. Войско в 215 русских, 160 коряков и 60 юкагиров было самым большим, которое когда-либо ранее вторгалось в глубь Чукотского полуострова.
Северные расстояния оказались столь велики, что Павлуцкий впервые столкнулся с противником лишь через три месяца после начала похода где-то в районе залива Креста, в 700 верстах от Анадырского острога. 7 июня 1731 года русский отряд оказался перед устьем большой «незнаемой» реки, впадающей в Чукотское море.
Это уже почти Заполярье, и в июне на реке только начинался ледоход, вода покрыла подтаявший лёд, и препятствие форсировали северным образом – устье просто обошли большой дугой по ещё крепкому морскому льду. Однако когда Павлуцкий и его люди подошли к берегу, то там их уже ждали около тысячи чукчей в полной боевой готовности.
Ополчение «тойона северо-восточного моря» Наихню следило за русским отрядом и подловило его на выгодной позиции. Чукчи стояли на высоком берегу, а русские, коряки и юкагиры на рыхлом льду, от берега их отделяла полоска подтаявшей воды. Чтобы выйти на берег, надо было пройти два десятка метров по пояс в ледяном прибое и под градом чукотских стрел.
И тут русские XVIII столетия продемонстрировали, что они тоже очень боеспособный народ. Едва завидев вооружённых чукчей, Павлуцкий моментально бросился в атаку через стылую воду. Тойон Наихню просто не ожидал, что его атакуют так сразу и из такого неудобного положения. Держа ружья надо головой, солдаты и казаки выбрались из ледяного моря на берег и кинулись в бой.
Отступать на родной земле чукчи не хотели, упорное сражение длилось до вечера. Сказалось превосходство огнестрельного и стального оружия русских. В ходе долгого боя на берег переправили обоз отряда Павлуцкого, и драгунский капитан надел захваченные в поход рыцарские латы. Многие казаки имели кольчуги, и вслед за «рыцарем» Павлуцким они врубались в ряды чукотских воинов в костяной броне. Сегодня мы можем лишь попробовать представить эту фантастическую картину…
К вечеру казаки и солдаты убили свыше 400 чукчей, остатки войска тойона Наихню бежали. По чукотскому обычаю, семьи воинов находились тут же, наблюдая за боем своих мужчин. И отступающие чукчи, тоже в соответствии с национальным обычаем, зарезали несколько сотен своих детей, чтобы облегчить оленьи упряжки и не оставлять потомство врагу.
Отряд Павлуцкого потерял в том бою лишь 8 человек убитыми, но было множество легкораненых. В качестве добычи войскам «Анадырской экспедиции» досталась сотня пленных женщин и детей, кого бросили, не успев зарезать, и свыше трёх тысяч оленей.
«Чюкоцкая земля самая пустая…»
Следующее большое сражение состоялось через три недели. Неожиданно отряд Павлуцкого на марше с двух сторон атаковало свыше тысячи чукчей – ополчение «тойона восточного моря Хыпаю» и остатки ополчения, разбитого ранее «тойона северо-восточного моря» Наихню. Но бойцы Павлуцкого не растерялись, соорудив из поставленных вертикально саней-нарт кольцевую стену, они ружейным огнём отбили неожиданный бросок противника и сами перешли в контратаку.
Бой продолжался несколько часов, потеряв три сотни убитыми, чукчи отступили. На этот раз русским достались минимальные трофеи – десяток пленных и немножко оленей. Радовало лишь то, что в этом бою отряд Павлуцкого не имел убитых, но вновь было несколько десятков раненых.
В середине июля 1731 года войска «Анадырской экспедиции» вышли на самый восточный берег Чукотки. Всего лишь в сотне с лишним вёрст от них лежала Америка. Здесь, на краю Азии отряд Павлуцкого встретил стойбища «пеших чюхч», которых возглавлял «тойон северного моря» Кею.
На первой встрече 14 июля 1731 года тойон Кею в обмен на медные котелки и зеркала согласился платить «ясак» и даже войти в русское подданство. Однако когда на следующий день Павлуцкий с частью отряда подошёл к его стойбищу, то был атакован пятью сотнями чукотски