ске порвать на куски.
– Какие документы? – мгновенно отреагировали кумушки.
– Где? – жестко повторил я.
– Что – где? – ответно взъелась Сусанна.
– Почему ворованные? – осведомилась Наташа.
– Давайте, вы порешаете свои семейные проблемы в более интимной обстановке, – осадила нас Инна и выразительно зевнула. – Мы собрались отдохнуть. Не надо портить замечательный вечер.
– Именно, – согласилась Сусанна. – Не порти.
– Правильно, – поддержала Рая, – давайте играть дальше.
Я вздохнул и утих. Не прошло. Ладно, разберемся позже.
Пока моя бывшая работала подъемным краном, подцепляя вещицу хозяйки квартиры, Рая отпила разом добрую половину бокала и масляно поглядела в мою сторону.
– А этому фанту возложенной на меня властью велю, как бы он ни сопротивлялся, обнажить перед честным людом свой тыл!
По ее лицу расползлась ехидно-хамоватая полуулыбочка, девушка обернулась… и все грохнули хором, задыхаясь от хохота и едва не сползая на пол. Злорадное ржание продолжалось минуты две, пока Рая, уяснив, кто исполнитель задания, умилительно-обиженно выходила вперед и вставала к нам спиной, взглядом уставившись в покрытую узорчато-пупырчатыми обоями стенку. Несомненно, ей нравилось происходящее, она упивалась им, без стыда и стеснения навязывая присутствующим рискованные поступки, но изо всех сил стараясь этого не показать. Она играла роль обычной хозяйки-затейницы, которая не дает гостям скучать. И все же ей хотелось больше властвовать над ситуацией, чем самой выставлять себя – хорошо, если только на всеобщее обозрение, а вдруг на посмешище? Этого боялась не только она, этого боялись все. И я в том числе. Честно говоря, сейчас, в бурлящей феромонами алкоголепропитанной атмосфере, это оставалось единственным сдерживающим фактором.
Если вызванное призраком вседозволенности не совсем приличное действие не сделать смешным, оно станет непристойным, а если сделать – значит, обидеть исполнителя. Особенно, когда он относится ко всему серьезно. Рае приходилось балансировать, сидя меж двух огней на остром заборе, а это не только жжет сразу с двух сторон. Лезвие ножа – плохая подпорка для сидения, как и частокол человеческих комплексов. Совсем не располагает к уютному отдыху. Все время где-нибудь колет.
Отвернувшаяся Рая решила кольнуть сама. Большие пальцы рук втиснулись под тонкие шнурки, нисколько не скрывавшие загорелостей. Прогибаясь вперед, она резко, словно доказывая что-то, содрала эту ненадежную конструкцию едва ли не до колен. Распираемые законами биомеханики бедра подались в стороны. Простояв так несколько бесконечно долгих секунд, девушка медленно вползла в подтянутое оперение, зло села и громко, весомо выдала:
– Этот фант…
Сусанна шаловливо подмигнула нам – ее рука держала добытую из разбросанных пожитков еще одну тряпочку Раи.
– …пусть повторит то же самое! И пусть только попробует придумать отмазку! Ничего не принимается ни под каким соусом!
Второй взрыв гомерического смеха накрыл комнату. Анюта даже прослезилась, ухахатываясь в левую ладонь, пока тыльная сторона правой неустанно подтирала уголки глаз.
Обернувшись, Рая остекленела. И не возразишь – после выдвинутых условий. Ей даже пришлось растянуть губы в улыбке и посмеяться вместе со всеми.
– Да уж, – проронила она, – фатум, рок…
– Давай-давай, Каллипига, – подбодрила Наташа, вдохновляя на новый подвиг, – не заставляй уважаемую публику ждать. Повернись к лесу аверсом, а к нам крепким реверсом!
– Калли… кто? – Рая, видимо, решила, что ее оскорбляют.
– По-гречески – прекраснозадая, – успокоила безучастно-спокойная Инна.
Вопреки полосе неудач и нараставшему раздражению от нее, меднотелая хозяйка вторично заняла место на маленькой сцене. Ноги расставились на ширину плеч, руки уперлись в стену, в нашем направлении выпятилось то, что обязано выпятиться в таком положении. Оно насмешливо качнулось несколько раз из стороны в сторону, как грудь загулявшей цыганки. Студень заказывали? Услада для глаз в собственном соку, дубль два. Едва природное волнение улеглось, владелица сиих яств резко нагнулась до пола, по пути срывая книзу фиговый листочек. Причем, фиговый в обоих смыслах. Чтоб окончательно доконать мои здоровые инстинкты, Рая еще раз соблазнительно потрясла образцово-показательной кормой с красными, похожими на уши Чебурашки, овалами от долгого сидения. Создавалось ощущение, что шалунью отшлепали за непослушание.
Когда необходимое возвратилось на отведенную анатомией часть тела, я, наконец, сумел сосредоточить взгляд на том месте, где сидела Сусанна. Сидела – в прошедшем времени. Потому что ее не было. Вообще не было в комнате.
Меня подбросило. В направлении выхода. Взгляд налево – никого. Направо – закрытая дверь туалета. Я дернул. Заперто.
– Открой немедленно!
– С ума спрыгнул? – раздался изнутри голос бывшей подружки.
Голос был истерично-испуганным. Понимаю, испугаешься, если к тебе ломятся в ответственный момент. Но гораздо ближе другая причина.
– Считаю до двух. – Я примерился плечом.
Боковое зрение отметило появление сбоку обалдело застывшей Раи. Неважно. Приоритет – безопасность.
– Дурак! – донеслось из-за двери.
– Раз.
Один взгляд на косяк, и стало ясно, что внутрь не вышибить. Если только с разбега и вдребезги сминая все, что находится за дверью, включая Сусанну и сантехнику. Возник вариант номер два: ломать саму дверь по центру, для санузлов их мощными не делают. Примериваясь, я поднял ногу для прямого удара, от которого филенчатое полотно обязано разлететься на кусочки или образовать дыру. В первом случае от испуга Сусанна использует помещение по прямому назначению, в последнем у моей ступни может состояться свидание с ее физиономией. А нечего запираться.
Решимость в моих глазах произвела впечатление на хозяйку квартиры.
– Открой!!! – взвопила она. – Немедленно! Он сейчас весь дом разнесет!
– Да нате, пожалуйста.
Дверь с шумом отворилась, причем – показательно, настежь. Чтобы мы узрели величину свершенного святотатства.
Из комнаты повалили остальные, взорам предстала Сусанна на унитазе, веревочка стрингов окружала лодыжки.
– Любуйтесь, извращенцы. Нравится?
Истеричность тона меня не убедила, испуг в глазах говорил больше.
– Встать!
– Еще чего.
– Олег, ты что?
Это, кажется, голос Раи. Затем вступили остальные, почти хором:
– Олег!!
В меня вцепились в попытке удержать, но я уже схватил сидевшую за локоть и выволок наружу.
Позади, прислоненный к бачку, белел грузившийся окошком соцсети планшет.
Открытые в негодовании рты девиц замерли на вдохе.
Сусанна пожала плечами:
– Ну да. А что. Не получилось. Один-ноль в твою пользу.
Заметив, что все невольно уставились на ее доселе скрытую фривольную причесочку, Сусанна водрузила на место треугольничек ткани, с губ едко упало:
– Концерт окончен, прошу занять места согласно купленным билетам.
Глава 7
После многозначительного переглядывания все потянулись обратно в комнату. Вопросов или комментариев, как ни странно, не возникло. Или возникли, но их благоразумно оставили при себе.
На этот раз я сел рядом с Сусанной, чтобы постоянно иметь в поле зрения.
– Неужели думала, что не замечу?
– Да тебя можно было раздеть, не заметил бы, – с ядовитой усмешкой прокомментировала она.
Рая заулыбалась.
– Мужики, одно слово, – поддакнула Инна, механически потягивая из бокала.
Взгляд уловил, что Сусанна странно склонилась назад. Не очень естественно, словно хочет что-то достать. Я угрожающе покачал пальцем перед ее носом.
«А что я? Я ничего» – сказали ее хлопнувшие ресницы, а корпус быстро принял прежнее положение.
– Следующий фант, – медленно проговорила Рая, будто размышляя, стоит или нет говорить то, что придумала, – следующий пусть… пусть снимет еще одну вещь.
Выдав это не слишком оригинальное предложение, она обернулась – Сусанна весело держала мой носок.
– Одну, – твердо сказал я, – теперь только одну вещь.
– Ура! – несмотря на непонравившуюся оговорку, все же воскликнула Рая, знаками прося всех поддержать ее и подбодрить на дальнейшие подвиги меня. – Урра!!! Наконец-то мы приближаемся к равному внешнему виду.
Под радостный галдеж я стянул с себя майку. Обнажилась может быть не самая спортивная, но вполне мужская грудь с полянкой редких колосиков. На ней покачивался бесценный медальон. Скромный и блеклый, он не привлек внимания ни одной из девушек.
– Замечательно. – Рая вспомнила о роли ведущей и приободрилась. – Следующий фант пусть возьмет и… повторит это!
Все взгляды мощно устремились на Сусанну. На этот раз ее рука держала свой носок.
Нисколько этим не обескураженная, моя бывшая пожала плечами и поднялась, с немым вопросом обернувшись ко мне.
Помочь? Как раньше? Почему нет?
Я помог. Ослепительные грозди с удовольствием выскользнули на волю. Словно возведенные в степи шатры – островерхие, белокупольные, они покинули искусственный плен, совершенно не подходивший для неохватной красоты, и расправились в первозданной форме. Спелые фрукты с витрины удовольствий вновь запросились в ладони. Я понимал, что надо держаться, иначе эффектом от соблазна тоже введу в соблазн. Собственно, меня давно на это подбивали. Мои потуги сохранять невозмутимость веселили Сусанну, взгляд сквозил уверенностью в сокрушимости любого мужского сопротивления, если подход верен. А он, с ее точки зрения, был верен.
А вот хрен тебе! – мелькнуло в мозгу.
А может и не хрен, напыжилось намного ниже.
Встряхнув головой, я принялся считать про себя от ста в обратную сторону, в деталях представляя каждую цифру.
Голова и увенчанные зубчатыми коронами башни под ней гордо вскинулись, и Сусанна села на место, словно Екатерина Великая на трон. В этой компании она действительно была королевой. Другое дело, что народу это не нравилось, народ мечтал о демократии. А во главе будущей демократии, естественно, каждый видел себя. Все как обычно.