– Получается, альтернативщики вроде Фоменко и Носовского все же правы?
– Чушь! Никто не прав! История многовариантна, она может быть любой, поскольку подделать нужное или «не заметить» ненужное в оправдание любой конкретной версии – проще простого. Мы живем в эпоху фейков. История – фейк. Например. В тысяча двести сороковом году Русь воевала со шведами. В то же время с востока, как говорят источники, на Русь напали монголо-татары (кстати, ты знаешь хоть одного монголо-татарина?). Шведы о них тоже ничего не знали от слова совсем, как и монголы, в середине двадцатого века узнавшие из выпущенных в других странах учебников о своей древней великости. Они, оказывается, в далекой Руси выдавали ярлыки на княжение, причем, если посмотреть на эти ярлыки в музеях, написаны те почему-то по-русски. Никаких культурных, письменных, архитектурных свидетельств великой монголо-татарской державы на всей огромной территории «монгольского» государства не найдено. Даже сейчас, имея современные средства связи, собрать вместе кочевников – задача архисложнейшая, ведь даже два кочевника, столкнувшись, расходятся, чтобы им было где скот пасти. А тут – собрались, не имея понятия ни о войне, ни о государствах, ни о мире, и пошли всех завоевывать, да еще, как сказал Чингисхан, «до последнего моря»! Ага. Как много морей знали жители Монголии? Назови хоть одно. Кстати, Иван Васильевич Грозный, который Третий, а не Четвертый, женился на Софье Палеолог, византийской-ака-римской наследнице, и современная наука история утверждает, что византийский герб – двуглавый орел – как символ надежды на будущее величие появился на русских флагах именно с тех пор. Я бы поверил, если бы та же разносторонне развитая птичка не присутствовала на печати хана Джанибека и других ордынских правителей. История такова, какой ее хотят видеть спонсоры, и больше ни какова. Я шел по тому же пути. В умелых руках наука история – непобедимое оружие.
Альф умолк. Я сменил тему.
– Интересно, что ты думаешь о контактах людей с инопланетянами, о которых постоянно трубят средства массовой информации.
Этот вопрос тоже не давал мне покоя, любой факт мог доказывать, что существуют конкуренты на таких же чертогах. Что случится, если встретятся два чертога? Война на уничтожение? Разделение мира на сферы влияния? Второе – логичней, но как договариваться о чем-то, например, с тем, кто жаждет единоличной власти над всем миром?
Тогда придется «выносить сор из избы» – сообщать миру о существовании неизвестных людям объектов и отдать чертог мировому сообществу, чтобы вместе бороться с любителем «порулить».
Трудно быть богом, не поспоришь.
– Часть «контактов с инопланетянами» – мои проделки. – Альф усмехнулся. – Приписывают мне, конечно, в разы больше того, что я сделал, но успел я немало.
Он рассказывал самодовольно, будто гордился. Я не понимал. У него была неописуемая мощь в руках, а он…
Недавно я был таким же. Да и сейчас, если честно. Разве что-то изменилось? Намерения – возможно, но намерения – не дела, я еще ничего не сделал, что говорило бы в мою пользу.
Почему же? Сделал. Я нашел Альфа и взял его на борт. Он будет служить немым укором. Примером, как делать не надо.
– Ты уже решил, что получить в обмен на рассказ о чертоге и его истории?
– Я думал над этим. Думаю постоянно. Мыслей много, выбрать что-то одно – трудно. Твое предложение оказалось неожиданным.
– Не надо хотеть всего и сразу. Сделай как я, задай себе вопрос: чего я хочу больше всего на свете? Меня мой получившийся ответ удивил. Оказалось, что мне нужен любимый человек рядом, и все. Желание оказалось невыполнимым, любимому человеку требуется помощь, которую я оказать не могу. Зато я могу помочь другим. Кто-то древний сказал: что бы ты ни делал, количество счастья в мире должно увеличиваться. Я буду помогать другим, а кто-то, возможно, поможет мне и моему любимому человеку.
– Или не поможет.
– Пусть так. В любом случае, я буду знать, что сделал все от меня зависящее.
– Хорошая позиция. Правильная настолько, аж противно. Любая крайность вредна, по себе знаю. Я тоже много лет был до жути правильным и до безобразия хорошим. Ничего путного из этого не вышло.
– Мне было бы приятней услышать историю, чем ее итог. Слова остаются словами, без доказательств они – пустышки. Ты готов рассказать свою историю от начала до конца?
– Да.
– Перед этим ответь на вопрос о главном желании жизни. Не надо думать много, думай о главном. Чего ты жаждешь или о чем ты жалеешь больше всего?
Альф опустил глаза.
– У меня есть желание. Оно созрело вчера. Собственно, даже раньше, из-за него я с риском для жизни искал пульт – меня в любой миг могли вновь поймать деревенские мужики. Как оказалось, моя мечта – Полина. Жизнь с ней. Я по-настоящему влюбился. Со мной давно такого не было, а что было, то сплыло, по моей же вине. Из прошлого я извлек уроки и теперь знаю, что делать. Я хочу уйти к Полине «став человеком» – как Альфалиэль, то есть бог, который оставил ради нее божественную сущность. Поможешь мне в этом?
– Ты не хочешь себя выдавать?
– Не хочу, чтобы она разочаровалась. Полина полюбила меня как Альфалиэля. Не по своей воле оставшись без чертога, я приходил к ней в образе обычного человека, и она любила меня – опять же, как Альфалиэля в образе человека, а не простого человека. Она любит меня, именно меня, но ее любовь направлена на вымышленное существо. Потерять ее любовь – худшее, что я могу представить.
– Формулирую: ты просишь меня подыграть в спектакле, где, будучи богом, ради счастья с земной девушкой откажешься от всего?
– Верно.
– А если она однажды узнает правду?
– Откуда? Правду будем знать только ты и я. Ты же ей не расскажешь?
– Зачем?
– Вот именно. – Альф поднял на меня взгляд, в глазах впервые появилось что-то искреннее. – Разреши мне встретиться с Полиной в чертоге под видом Альфалиэля, чтобы она не разуверилась в моем могуществе. Я «отрину божественность» и уйду вместе с Полиной. Ты о нас больше не услышишь и сможешь посвятить жизнь тому, о чем мечтаешь – помощи людям. Я верю, что у тебя получится. Чертог попал в достойные руки.
Нет ли в просьбе подвоха? Возможно, есть. Пусть. Сценарий спектакля для Полины я придумаю на свой лад, чтобы составить нужное впечатление и при этом не передать Альфу даже чуточки полномочий.
Я кивнул:
– Даю слово. А теперь рассказывай. С самого начала.
Часть вторая. Альф
Глава 1
До появления в моей жизни чертога я выглядел иначе: одутловатое, невыразительное и вечно опущенное лицо, взгляд исподлобья, жирные волосы, узкие плечи, сутулая спина, хлипкие мышцы… Впрочем, какие мышцы? При чем здесь, вообще, это мужественное слово? Спорт и я встречались только на занятиях физкультурой, в остальное время мы существовали в параллельных мирах. При девушках я смущался и впадал в ступор, отчего многие считали меня заторможенным и туповатым, несмотря на невероятные успехи в учебе. Тому же способствовали абсолютная неэмоциональность речи, мимики и жестов.
Не слишком привлекательный образ. Но у меня были достоинства, они компенсировали недостатки внешности. Мои несомненные плюсы – быстрый ум, отличная память и принципы. Последнее было главным. Честь, долг, верность, дружба, любовь – ничего важнее этих понятий для меня не существовало. Каждый мой поступок говорил, что я буду отстаивать правду, даже если это невыгодно, и не побоюсь сказать в лицо хаму и подлецу, что он хам и подлец – даже если хамы-подлецы сильнее меня. Поэтому меня не брали в компании и гнобили, как могли. Или демонстративно игнорировали. Это было платой за честность и принципиальность.
Начать историю, как мне кажется, надо со дня смерти бабушки Веры, дальше события потянулись неразрывной цепочкой, где одно звено тянуло за собой другое. Не случись чего-то кажущегося незначительным или даже интимным (или то и другое вместе), колесо судьбы укатило бы в другую сторону.
Единственным сыном бабушки Веры был Андрей Георгиевич, мой папа. Маму в семье звали просто Олей, полное имя звучало необычно и чуточку напыщенно: Олимпиада Аристотелевна. В детстве я стеснялся называть маму по имени-отчеству и мечтал, чтобы она, как Золушка на балу, обратилась в какую-нибудь Марфу Ивановну, и окружающие ребята перестали язвить еще и по этому поводу. Детские подначки и обзывалки – худшее, с чем встречается неокрепшая детская психика. Я замыкался в себе, почти ни с кем не дружил, а невидимую войну с одноклассниками вел на ниве знаний: учеба давалась мне легко, и я, круглый отличник и золотой медалист, посматривал на сверстников свысока. Меня любили и ценили учителя, ставили в пример другие родители и не могли нахвалиться собственные. Все бы хорошо, если бы не дикое внутреннее одиночество.
Моими друзьями стали виртуальные товарищи по сетевым играм, они были разными, и знаниями я, как постоянно выяснялось, превосходил всех. Это грело душу и заставляло думать, что не все так плохо, как кажется. А казалось так из-за вечной пустоты на душе. Стоило выключить компьютер, и накатывало.
Друзья-приятели у меня иногда заводились, но оказывались в жизни эпизодами – длинными или короткими, яркими или тусклыми, приятными и не очень. Мне хотелось дружить по-настоящему, чтоб среди ночи бежать на помощь и делиться всеми тайнами. Как в кино. Я был готов. «Друзья», как выяснялось со временем, – нет. Жизнь на голливудские истории походить отказывалась. Друг звонил под утро и просил приехать, я мчался, и оказывалось, что у него новая игра скачана, а пиво и чипсы кончились, и он просил по пути захватить, чтобы поиграть вместе со всеми удобствами. Или денег на такси не нашлось, и нужно выручить. Или вместе выпить из-за расставания с девушкой, которую приятель не удержал по собственной глупости – о его глупости говорил даже выбор девушки. Она сменила его на инструктора по фитнесу. Правильная девушка не сменяет умного и верного на безмозглого качка. Не буду обижать всех качков, среди них тоже встречаются умные и верные, но мне, к моему стыду, такие не встречались. Возможно, не встречались потому, что мы с ними живем на разных планетах. В моей личной Вселенной спортивных тренажеров нет. Жизнь ставит жесткие ограничения: развивать либо ум и душевные качества, либо мышцы, на все вместе времени и сил не хватает. Разорваться не получится, и те, кто совместил столь разные направления, встречались мне исключительно в кино и комиксах. «Помилуйте, Антон Павлович, как это – в человеке все должно быть прекрасным?!» – поморщившись, сказал в ватерклозете Владимир Тучков, и я с ним согласен. Кое-что всегда окажется за рамками человеческих возможностей, а выбор каждый делает сам.