– Клиентки, – поправил я, ладонью проверяя у Зои, не осталось ли недоработок.
– Что? – не поняла Люба-номер-два.
– Это поправка к фразе «Клиенты для тебя уже есть на примете».
– У нас женский салон, и говоря о клиентах я имела в виду именно клиенток.
– Мужчины вообще не обслуживаются?
– Обслуживаются, но их мало, и ходят они к нам реже.
– О них и говорю. – Я намазал Зою увлажняющим кремом, огорченно вздохнул и проводил взглядом упорхнувшую из кабинета стажерку. – Прошу внести в договор, что устраиваюсь в «Сизиф» исключительно как женский мастер.
Из коллектива салона только рыжеватая косметолог Ника избегла моих рук, у нее оказались критические дни, но Люба-номер-два сказала, что в следующий раз мне надо потренироваться и на ней – чем больше разного опыта, тем лучше.
– Тяжело в учении – легко в бою, – завершила она.
– Да мне, собственно, вовсе не тяжело.
– А я хотела бы посмотреть, когда ты, наконец, сдашься. Жаль, никого не осталось. Можно пройтись по второму кругу. Ты как?
Хотелось сказать, что осталась хозяйка салона, но если мне ее не предлагают, то, видимо, и не надо. К тому же, прозвучавшее предложение выглядело более чем заманчиво. Я и мечтать не смел. То, что работницы заведения воспринимали тяжким трудом, для меня выглядело угощением вторым стаканом воды того, кто умирал от жажды.
– Говорю же, я не устал.
– Еще скажи, тебе нравится.
– Мне нравится.
Люба-номер-два сощурила глаза:
– С тобой что-то не так. Ты, часом, не маньяк? Я допускаю, что кто-то идет, скажем, в гинекологи от неудач в личной жизни, чтоб хотя бы увидеть, чем его обделила жизнь, но все оказывается не столь радужно, как представлялось, и энтузиазм иссякает. Сейчас тебе нравится происходящее. А что будет через месяц?
– Через месяц мне за это будут платить.
В салон я пришел от отчаянья, под управлением инстинктов ноги вели меня к Любе-номер-два, остальное получилось случайно. Предложение работы, прозвучавшее в прошлый раз вместе с названием салона, я воспринимал возможностью найти жадную до приключений барышню и поводом прийти к ней. Мои мечты исполнились вместе с частью ее желаний, теперь Люба-номер-два воплощала оставшуюся мечту: из молодого любовника сделать сотрудника, чтобы держать под рукой. Не сомневаюсь, что заработок будет приличным, мне создадут условия, чтобы уйти не хотелось. Но работа интимным парикмахером – вовсе не то, к чему я стремился. Хотя сейчас, после Вероники, Мелинды, Риты, Марго, Татьяны, Александры и Зои, чьи прелести стояли перед глазами, мнение менялось. Почему бы не совмещать новую работу с занятиями репетиторством? За оставшиеся до свадьбы полгода я получу и деньги, и опыт, и удовольствие…
И неизвестно, как сложится дальнейшая жизнь. Судьба переменчива, в мире нет ничего постоянного. Вдруг дополнительная профессия однажды пригодится?
В подборе доводов, убаюкивающих совесть, и уговорах себя продолжить общение и сотрудничество с Любой-номер-два я добился абсолютного успеха, и после того, как подумаю об этом на свежую голову, решу окончательно – приходить ли сюда еще. Документы, которых у меня с собой «не было», преспокойно лежали в кармане. Не хотелось оставлять своих координат. Останусь работать – окажусь на крючке. Мне могут позвонить из «Сизифа» или прислать сообщение, когда я буду со своей Любой. Опасно.
Зачем портить приятный день мыслями о будущем? Подумаю об этом завтра.
– Что там насчет второго круга?
Люба-номер-два улыбнулась:
– Могуч. Я пошутила. Кстати, ты заметил, что еще один «клиент» остался напоследок?
– Мне подумалось, что в первую очередь нужно получить новый опыт, и поэтому ты…
– Симпатичный, трудолюбивый, да еще умный. Идеальный работник… и друг. На мне потренируешься чуть позже, я хочу сделать это в нормальных условиях, а сейчас ответно выступишь мужской моделью для Зои. Пойдем в ее кабинет, она должна подготовиться.
До сих пор я получал удовольствие, настало время стыда. После того, что происходило до сих пор, отказаться нельзя. Плюсом ко всему, Люба-номер-два созвала свободный персонал учиться обслуживать клиентов-мужчин.
Я попросился в туалет, после чего меня расположили на специальном кресле. Зоя краснела щеками и ушками и сосредоточенно трудилась над моим возбужденным пахом. Все лезли с вопросами и советами. Люба-номер-два посмеивалась и успокаивала, что бывает и не такое и что нужно быть готовым ко всему. Когда сеанс стыда и позора закончился, мы с Любой-номер-два вернулись в ее кабинет.
– Закончим у меня. – Она сняла с вешалки пальто и протянула мне, чтобы помог надеть.
Не люблю, когда моего мнения не спрашивают. Но…
Если моего мнения не спрашивают, чтобы доставить мне еще больше удовольствия – почему нет?
Но…
Людям ведь только дай обойтись без твоего мнения, потом не остановишь. «Дай палец – отхватят по локоть».
Не ехать? Но я хочу.
А я ли хочу или хочет что-то во мне?
Глупый вопрос. В том смысле, что неуместный. Об этом следовало думать до того, как я пошел в клуб, поехал с первой встречной, а потом пришел к ней на работу и собрался поехать снова. И, кстати, все, что на ее работе произошло, тоже подталкивало ехать.
А Маша, к примеру, таким вопросом вовсе не задавалась бы, она бы следовала зову сердца.
Или не сердца?
Мы с Любой-номер-два вышли из салона. Нас провожали стоя, как командира солдаты или как чиновники уважаемого гостя. Собственно, так и было, моя спутница была для сотрудников начальством, а я – гостем, как надеюсь – уважаемым, а с сегодняшнего дня еще и довольно близким человеком, если не сказать «своим в доску». Во всяком случае, чувствовал я именно так.
Снег к этому времени идти перестал, небо прояснилось, движение на улицах возобновилось почти с прежней скоростью.
– Как часто клиенты возвращаются за процедурой? – спросил я, помогая очищать от снега припаркованную у тротуара машину.
Интерес выглядел как чисто профессиональный. Люба-номер-два так и поняла. Она пожала плечами:
– Строго индивидуально, зависит от быстроты роста волос.
Любопытно, как часто бреется Маша? Выглядела она всегда сногсшибательно, словно только что вернулась от такого вот парикмахера, но, как выяснилось, обходилась своими силами. Моя помощь требовалась ей позавчера, и если набраться наглости…
В конце концов, отныне я специалист в этом деле. Почти профессионал.
– Разным людям мы рекомендуем разное, – продолжала Люба-номер-два, – кому-то раз в неделю, а кому-то почти ежедневно. Для ног лучше подходит эпиляция, а с нежными местами… Чем депиляция отличается от эпиляции?
Вопрос застал врасплох. Как на экзамене. Точного ответа я не знал, но скомпилировал обрывки знаний и объяснил своими словами:
– Эпиляция – удаление волос с корнями, депиляция – по верхам, более дешево, быстро и безболезненно.
Рядом, у самого входа в салон, остановилась дорогая машина, напоминавшая сытого льва. В ту же секунду из двери салона выскочила кассирша Александра в красном пуховике. Она попрощалась с нами и перебежала дорогу, направившись к остановке автобуса. Через миг, хлопнув дверцей водителя, из остановившейся около нас машины вышел Юра.
А Маша думает, что он с супругой на отдыхе.
Меня внесло в машину Любы-номер-два, будто за мной гнались. Хотя, казалось бы, чего я испугался? Это Юре надо меня бояться.
Юра меня не видел или не узнал. Он вообще не смотрел в мою сторону. Обойдя машину, он помог выйти с места пассажира шикарно одетой молодой даме.
– Заеду через три часа, – сказал Юра, проводив ее к двери салона и поцеловав на прощание.
– Пока, мой зайчик, буду ждать.
Зайчик, блин, морковку ему под хвост. Не зайчик он, а козел.
Люба-номер-два села на водительское место, с металлическим лязгом рыкнул заведенный двигатель. Юра в этот момент отъехал от салона.
– Клиент? – спросил я.
– Алена Сергеевна – не просто клиент, а клиент давний и постоянный, на таких держится бизнес. Кстати, мужа Юрой зовут, мерзавец – пробу ставить негде, вроде того, о котором ты говорил при знакомстве.
Действительно мерзавец, такое хорошее имя испоганил. Юрий Гагарин, Юрий Долгорукий, Юрий Левитан, Юрий Никулин, Юрий Олеша, Юрий Саульский, Юрий Визбор, Юрий Яковлев… Список бесконечен. Поговорку «В семье не без урода» обычно применяют к неким закрытым коллективам или, в последнее время, к национальностям, а такие, как избранник Маши, заставили вспомнить ее и по отношению к именам.
Выдохнув, Люба-номер-два закончила представлять мне человека, которого я прекрасно знал без нее:
– Из-за него я теперь тоже Юр не люблю.
Не сразу, но подтекст до меня дошел.
– Он и с тобой?..
– Он в нашем салоне поочередно со всеми, даже с Мелиндой. Сейчас с кассиршей Сашкой крутит. Видел, как она быстренько собралась? Каждую среду, как Алена Сергеевна сюда, так Сашка туда, отпросилась сразу на месяц вперед. Алена догадывается, а сделать ничего не может, все финансы в руках урода-муженька. Она не хочет вроде меня одиночкой жизнь коротать. Гляди.
Из нашей вырулившей на дорогу машины было видно, как Юра притормозил у остановки, и Александра в красном пуховике прыгнула на еще теплое место супруги.
Меня интересовали Юра и Алена, а Люба-номер-два, заговорив о внутренней жизни салона, перевела тему в нужное ей направление:
– Хочу оговорить один момент. В нашем коллективе все сплошь одинокие и разведенные, и наши резвые дамочки будут к тебе клинья подбивать. Договоримся: если тебе понравится другая – ты скажешь мне прежде, чем у вас что-то случится. Я уже была обманутой, с меня хватит. Сейчас мы с тобой друзья, от этого хорошо обоим, и дальше будет еще лучше. Не становись моим врагом, хорошо?
– Хорошо.
Внезапно мне расхотелось ехать к Любе-номер-два. Но я поехал. Там мне без всяких шаманских танцев с бубнами и прочих помех дадут то, что не дают в другом месте.
У меня есть Люба. Да. Но. Я поворачивал го