Ничего не придумывалось. Только мозги себе сломал.
Девушка нервно прогуливалась взад-вперед, смотрела на часы, хмурилась. Я вышел из-за деревьев.
— Привет.
— Олег?
— Пройдем в машину или поговорим здесь?
— В машине неудобно. К тому же, так промозгло… — Анжела поежилась.
А нечего в короткой юбке по улицам шастать, особенно, когда под ней всего-то… а то и вовсе ничего. Если бы наблюдал выход из машины с земли, сказал бы точнее. В любом случае «понты дороже денег» — не мой принцип.
— Давай зайдем ко мне. Я живу здесь.
Холеная рука указала чуть назад, на шикарный комплекс, что одиноко нависал над городом, пока строится брат-близнец. Со временем здесь от автомобилей прохода не будет. Территория только осваивается, кроме зачатков детской площадки и нескольких деревьев ничего нет. Если придется бежать, буду прекрасной мишенью.
— Предпочитаю в машине, — сообщил я.
— Нужно показать тебе кое-что. Одну запись. Это поможет. Пойдем.
Она потянула меня за рукав.
Запись? Я недооценил девицу. Она тоже подготовилась к разговору. Возможно, мне не придется уговаривать помогать, она сама предложит вариант на бартер.
А если все же ловушка? Маловероятно, но жизнь богата на сюрпризы. Особенно моя. Сыр достается второй мышке, а смелой первой даже памятника не ставят. Имя Василия Платоновича, нашего общего знакомого, не поможет, как и он сам, если нарвусь здесь на что-то непредвиденное. И корабль далеко, в случае опасности не впрыгнешь. Стоит ли рисковать при таком раскладе?
Если у Анжелы есть что-то, что мне поможет, то однозначно да. Однако, риск должен быть оправданным, а любая импровизация — подготовленной.
— Номер квартиры, — потребовал я.
Излом красивых бровей превратился в дугу:
— Это имеет какое-то значение?
Спасибо за подсказку, лучше выглядеть понятным женщине недоумком, чем психом.
— Я суеверный.
— Тогда тебе не повезло. — Уголки красивых губ разъехались в виновато-веселой улыбке.
Меня так просто не возьмешь.
— Шестьсот шестьдесят шестая?
Анжела опешила:
— Ты что?! Тринадцатая.
— Тогда не страшно. Номер подъезда и этажа? Окна куда выходят?
Получив ответы, я попросил пару минут подождать меня здесь. Пусть думает, что хочет, к примеру, что организм вообразил себя воздушным шаром, а тот внезапно потребовал сброса балласта. Или не внезапно, а по графику, бывают же у кого-то такие графики. Или я перенервничал от свидания с несусветной красавицей. Короче, мало ли. Каждый имеет право на прибабах, у нас свобода, что значит не лезть другому в душу, даже если он ненормальный. Усилим: не даже, а особенно если он ненормальный.
Удивленный взгляд проводил меня в тень деревьев, где ни чьи-либо глаза, ни камеры наблюдения уже не видели, как человек исчез и появился вновь уже на верхушке здания, где провел полную рекогносцировку местности.
Какая-либо опасность отсутствовала. Местные пацаны пользовались крышей для покурить-покуролесить. Сейчас несколько подростков обильно дымили, собравшись в кружочек, но это происходило у входа в соседний подъезд. Мне нужен был тот, где свободно. Все же не получилось пройти мимо — совесть не позволила. Взрослею, наверное, хочется других повоспитывать. Корабль донес меня до голов куривших, посреди воздуха для них соткалась рожа тролля, и укоризненно покачался палец. Мальчишки бросились врассыпную.
Нужная железная дверь с крыши внутрь дома тоже оказалась незапертой, видимо, столь же часто используется молодежью, либо обслуживание антенн происходит не так редко, как кому-то хотелось бы. Пути отхода понятны, перейдем к осмотру главного места событий. Сначала я на миг заглянул в подъезд — посмотреть количество дверей на площадке и высчитать расположение того, что нужно, затем вернулся в корабль, и тот подлетел к окнам этой квартиры. Взгляд не отметил ничего необычного: окна с двойным стеклопакетом, решетки и прочие роль-ставни отсутствуют, что нормально на такой высоте. Шторы открыты, внутри царит бардак, который особо одаренные натуры (в простонародье — лентяи) именуют творческим беспорядком. Одно ясно: засады нет. Квартира поставлена на сигнализацию, в каждом помещении висят датчики движения, которые в данный момент никак и ни на что не реагировали. Можно возвращаться к хозяйке апартаментов и заходить сюда, ничего не боясь.
Окна Анжелиной квартиры выходили на другую сторону от места, где она ожидала меня. Это навело на мысль, как лучше припарковаться на время, в которое будем вершить наши делишки. Когда пришлось спасаться бегством из киностудии, корабль принял меня через верх. Значит, если что-то пойдет не по-моему, всегда можно сказать «Адью» и повторить подвиг. Или, чтобы не шокировать, сделать это ночью с крыши, тогда вообще вопросов не возникнет.
Что ж, я готов. Корабль остался в воздухе в метре от квартиры этажом ниже, где юноша и девушка старшего школьного возраста осваивали искусство поцелуя. Они сидели рядышком на диване, девица зажмуривала глаза и выпячивала губки, парень неловко тыкался в них своими. Больше в квартире никого не видно, а учитывая, что рука парня полезла под девичью блузку, то никого и нет, иначе дверь в коридор ребята додумались бы закрыть. И это как минимум.
Я спрыгнул на их балкон. Парочка слишком увлеклась друг другом и не сразу среагировала на топот — понятно же, что на пустом балконе возникнуть из воздуха никто не может. Оказалось, может.
— Гм. — Я постучал в стеклопакет. — Простите, что отвлекаю…
Раздался визг, девчонка прижала руки к груди, а парня бросило к двери. Стало ясно, кто в квартире хозяин, а кто гость. Уже в дверях до парнишки дошло, что родители девушки на огромной высоте через балкон в дом заходить не будут. Вывод он сделал правильный: если это не родители, значит, случилось что-то, от чего бежать не следует. Наоборот, как мужчина он должен взять себя в руки и проявить необходимые качества, которые выставили бы перед пассией в еще более выгодном свете.
Несколько шагов, и он оказался у окна.
— Вам кого?
— Простите, лез на спор с балкона на балкон и сорвался. Можно пройти через вашу квартиру?
Парень оглянулся на девушку. Она уже пришла в себя и сидела на краешке дивана ровненько, сложив ладошки на коленках.
— Да, — разрешила она важным кивком. — Пусть идет.
Повернутая ручка балконной двери открыла мне путь к новой жизни.
— Спасибо. Если что, не забудьте о резиновых изделиях, чувствую, у вас к этому идет.
Девушка покраснела:
— Даже не думаем!
— Не забудем, — одновременно уверил парнишка.
— А я в ваши годы книжки читал, — вздохнул я, когда дверь из квартиры на площадку за мной захлопывалась.
Взбежав на последний этаж, я через крышу попал в соседний подъезд. Все спокойно, можно выходить. Поразило, что внутри подъездов странно чисто. Необычно чисто. Непонятно чисто. Даже не верилось, что где-то существуют такие общие подъезды. Говорят, что многоквартирные дома стали безобразными после революции — бывшие крестьяне потеряли собственность, за которой нужно ухаживать, и вселились в господские апартаменты; здесь у них ничего своего не было, новое жилье они своим не считали, поскольку все стало государственное, а новые поколения брали пример с имевшихся образцов. Интересно, что надо сделать, чтобы везде стало, как в доме Анжелы?
Я на скорости вылетел из подъезда, по пути кивнув удивленному консьержу. Короткими перебежками под сенью деревьев и припаркованных на травке автомобилей удалось сделать круг и вновь явиться на глаза заждавшейся сообщнице. Думаю, теперь можно так называть. Вместе будем дружить против Задольского.
Красивые ноги Анжелы вышагивали взад-вперед, будто она на подиуме.
— Ну что, готов?
— Всегда готов! — Я врезал рукой по лбу в древнем пионерском приветствии.
Мы пошли в дом. Этот подъездный зев тоже отворился без привычного зубовного скрежета. Из проема пахнуло не обыденным въевшимся сигаретно-туалетным дурманом, а вполне таким свеженьким запахом современной строительной индустрии. Открылась дверца шикарного (по отделке, но не по размеру) лифта с зеркалом в половину стены. На зеркале тоже ни пятнышка. Мы вошли в схлопнувшееся за нами пространство кокона, мгновенно сблизившего до несуразности. Если честно, до нестерпимой жути сблизившего, отчего ухоженная прическа девушки лизнула мои щеки. Знойно просматриваемые сверху глобусы уткнулись в грудь.
Поймав вперившийся в декольте (куда еще девать в такой ситуации) взгляд, Анжела заговорщицки подмигнула, а в момент остановки лифта специально боднула выступаювшим бампером в забывшую как дышать диафрагму:
— Ну, давай же.
Конечно, этот толчок был приглашением к выходу из лифта. Ничто другое. Но показалось…
Я проводил глазами завидные футбольные мячи, устроив ноющему животу зубную боль.
Все было замечательно. Чересчур. И это настораживало. У меня никогда не было столь ошеломительной красавицы даже в качестве приятельницы по разговорам. Такие жили в параллельном мире щедрых папиков, красивых мачо, разгульных мажоров и наглых ловеласов. Со мной они не пересекались. Мало того — не имели желания пересекаться, не то, что добиваться. Сусанна — исключение, она просто скучала в своем кругу и нашла подходящую игрушку. Впрочем, внешностью Сусанне до Анжелы как первому спутнику Земли до моего корабля, хотя то и другое — явления космического масштаба.
В общем, поведение Анжелы напрягло. Снова показалось, что она хочет помочь не мне, а себе. Только — каким образом? Не люблю загадок, даже если они разгадываются в мою пользу.
— Входи. — Отпертая дверь распахнулась, девушка посторонилась.
— Что ты хотела показать?
Я остался на месте. На лестничной площадке. Пока не убедит, что это безопасно и необходимо — не войду.
Убираемые в сумочку ключи не попали в разверстую прорезь и грохнулись наземь. Звяк! От соударения связка распалась, освободившиеся от оков ключики весело запрыгали по бетону.