Как у меня часто бывает, мышцы опередили мысли, и повинующийся рычагам корабль уже мчался вдоль улиц в поисках чего-то подходящего.
Я прирулил к пиццерии, где на вывеске красовался довольный армянин, который для простаков изображал итальянца, и присутствовало слово «доставка». Кавказцы обычно терпимее к проблемам с документами, у самих такое более чем часто бывает. Выйти пришлось за находившийся рядом цветочный киоск, над которым завис корабль — это было единственным местом на улице, чтоб припарковаться. Жутко пахло аммиаком, стенку киоска подпирали штабеля пустых ящиков. Они и помогли остаться незамеченным. Челеста осталась ждать.
Сразу от двери шагнув к стойке, я спросил стоявшего за кассой парня:
— Хозяин здесь?
За его спиной появилось еще двое, позади за столиками напрягся народ. Появление неизвестного с требованием начальства встревожило, а взгляды добило то, что держали мои руки. Весь план насмарку, мне совершенно не хотелось привлекать внимания. Теперь придется играть в открытую.
— За хозяина — я, — сказал один из тех, что появился за кассой. — Чего надо?
Чувствовалось, как сзади поднялись из-за столиков отнюдь не доброжелательные фигуры. Некоторые начали меня обступать.
— Вам нужны быстрые курьеры, — заторопился я. — Есть предложение. У меня сейчас нет документов, они на оформлении, также нет залога, кроме, вот, охотничьего карабина. — На стол грохнулась завернутая в куртку Сайга. — Зато есть изумительная возможность быстро перемещаться по городу. Готов выполнить несколько заказов.
— Не интересует.
— А вы подумайте. Возьмусь развезти в три раза больше, и если хоть одну не успею, то денег не надо, а залог останется вам.
Я рассчитывал именно на корысть. Не сработало. Тот, что «за хозяина», повторил:
— Не интересует. Забери это со стола.
Меня стали выжимать на улицу. Кажется, здесь решили, что хочу подбросить криминальный ствол.
Сам виноват, мог предусмотреть.
— Ухожу, но вы прогадали. Жаль, что у меня другого залога нет. Без залога же не доверите? Что ж, пойду к конкурентам.
На улице один из подталкивавших остановился рядом.
— Если есть ствол, зачем крохоборничаешь? Не стыдно?
Он вытащил сигарету, открытая пачка была протянута мне. Я помотал головой, пачка исчезла, чиркнула зажигалка.
Рядом торопились по своим делам люди, на нас никто не обращал внимания. Однако, человек с оружием, пусть оно завернуто в тряпку, рано или поздно бросится в глаза.
— Следую заповедям «не убий» и «не укради». — Я собрался уйти.
Чернявый парень кивнул:
— Тоже верно. А что, правда сможешь быстро оказаться на другом конце города и вернуться? Как насчет слетать за час до Теплого стана и обратно?
— Сорок минут.
Ответ произвел впечатление.
— Давай так, — сказал парень. — Вот адрес в том районе, недалеко от метро. Отвези девушке цветок. Если через сорок минут будешь здесь, дам сотню зеленью. Залог оставлять не надо, но если через час тебя не будет, буду считать, что залог мой, и придется тебя найти, чтоб забрать. Хорошие условия?
Я без колебаний пожал протянутую руку. Хмыкнувший парень зашел в киоск, через минуту в моих руках оказались роза и адрес.
— Я Арсен. Тебя как звать?
— Правду не скажу, врать не хочу. Кстати, встречное предложение: если управлюсь за полчаса, сумма удваивается.
Темные глаза Арсена глянули на меня как на кретина, но с уважением.
— В три. — Спокойно объявил он, перебивая ставку. Уголки губ смеялись. Взгляд не сползал с карабина, а в голове, наверное, крутилось, как меня потом отыскать.
— И бутылка хорошего вина, — добавил я.
— Заметано. Ну, Курьер, время пошло.
Его взгляд опустился к наручным часам, я воспользовался отвлечением внимания.
— Эй, Курьер, там нет прохода! — донеслось вслед, когда я исчезал за киоском.
Глава 5
Все прошло отлично — кроме последнего этапа. Времени все заняло минут двадцать, основное ушло на поиск по адресу и беготню по этажам. Роза была передана из рук в руки открывшей дверь симпатичной девушке, через минуту вернувшийся корабль завис около пиццерии… и не смог найти места для посадки. Перед заведением толпились все ранее находившиеся внутри посетители с черным цветом волос. За киоском наблюдали, за прочими окрестностями тоже. Оставлять свою прелесть с итальянкой где-то далеко — страшновато.
Мы снова зависли над киоском. Челеста получила в руки Калашникова.
— Все возможно. — Я указал на ожидавший народ в количестве около десятка. — Если что, не стесняйся, защищай меня как последнюю надежду, что в твоем случае совсем не гипербола. Только не насмерть, а то кораблик не вылечит.
На этот раз я выпрыгнул на другую сторону цветочного павильона — прямо на асфальт перед собравшимися.
От меня шарахнулись, кто-то посмотрел на верхние этажи припиравшей заведение пятиэтажки, кто-то — просто вверх. Те, кто не суеверный, молча взяли меня в кольцо. Вперед вышел Арсен.
— Как?! — Чувствовалось, что за ответ он сейчас отдаст все. — Гаянэ прислала фото, ты был там пять минут назад.
— Условия выполнены, жду оплату. Желательно в рублях.
— Без проблем. Мужик сказал — мужик сделал.
Под присмотром множества глаз в мои руки перекочевали перевязанная банковской резинкой пачка и темная бутыль без этикетки.
— Что за вино? — Не люблю сюрпризы.
Артур расплылся в улыбке:
— Не вино, а сказка! Лучшее из домашнего, родители прислали, сами делают. Попробуешь, потом еще придешь.
Заговорил который «за хозяина»:
— Беру на работу. На особых условиях. И тут еще люди хотели потолковать кое о чем…
— Простите. — Я прижал занятые добычей руки к груди. — Со всей душой, но у девушки день рождения, срочно нужно поздравить. В следующий раз — непременно. Можно мне с собой еще одну пиццу и бутылочку лимонада? Сколько с меня?
— Э-э, забудь. От заведения.
Заказанное мне вынесли в пакете, туда же я опустил деньги и вино.
— Приходи, поработаем. — «За хозяина» протянул визитку. — Если что, звони. По любому поводу. Короче, не теряйся.
— Договорились.
Человек, до этого отслеживавший пространство сзади киоска, сейчас стоял рядом. Отлично, а то мне казалось, что ждать придется.
Когда я рванул за цветочный павильон, сзади громыхнул топот бросившихся вдогонку — не потому, что хотели задержать, а просто не понимали, что творю. И не поймут. Когда три человека остановились, глупо озираясь на пустом провонявшем пятачке, я уже командовал «Взлет!»
Куда теперь? Все просто. Если были на Эйфелевой башне — как не посетить Останкинскую?
Челеста разглядывала квадратную коробочку.
— Пицца?!
— Си, Челеста, как же ты проницательна. Вот на коробке по-итальянски написано.
Открытая крышка вызвала недоуменный взгляд:
— Аллора соно папа. Квестэ пицца американа. Ма пицца американа э комэ ба-ла-лай-ка итальяна.
*(Тогда я Папа Римский. Это пицца по-американски. Но американская пицца это как итальянкая балалайка)
Судя по услышанному, такой пиццей ее папа в Америке угощал. Правда, при чем тут балалайка, я так и не понял. А-а, балалайка итальяна — гитара! Шутит, видимо. Пицца под гитару… Романтичненько. Но сейчас я устрою такую романтику, которая ни американским пиццам, ни итальянским балалайкам даже не снилась.
С вином, лимонадом и пиццей мы высадились на верхотуре, где просто появиться страшно. Эйфелева башня, говорите? Вы не стояли на решетчатой площадке для ремонтников, куда выход только с лестницы через лифт для обслуживающего персонала. Почему-то в корабле на большей высоте страшно не было, а здесь…
Челеста схватилась за меня, начисто забыв про пиццу. Каблуки соскальзывали в дыры между арматуринами, куда легко могла провалиться вся нога. Дунуло так, что девушке пришлось подхватить низ красного платья, оно не просто грозило задраться, а его рвало изнутри восходящим потоком. Резкий порыв унес пиццу в красивый полет вверх — словно птицу. Там птица-коробка расправила крылья, нагадила четырьмя сортами сыра и отправилась следом. Обойдемся. Я открыл бутылки.
— С днем рождения!
— Чин-чин!
Бутылки звякнули боками, мы приложились к горлышкам. Моя была с лимонадом, ибо я за рулем — в самом невероятном смысле этого выражения. За таким рулем, что ой-ой. Нельзя терять бдительности.
Внизу расстилалась Москва.
— Дарю! — Царским жестом я обвел просторы. — Можешь любоваться, только руками не трогай.
Девушка, насколько показала жизнь, придерживается того же правила в отношении меня и себя.
Домашнее вино оказалось крепким, Челесту пробрало. Продышавшись, она объявила новый тост:
— Верра иль ностро джьорно! (Наше время придет. То есть: будет и на нашей улице праздник)
Звон бутылок — и мы снова отпили. В стальной конструкции ревел ураган, сдувая нас к чертям собачьим. С такой силищей проходилось не просто мириться, а подстраиваться, иначе действительно сдует. Без корабля я пока летать не умею.
Вокруг выло и стонало, мы поочередно отхлебывали, ладонь обнимала талию прижавшейся девушки… Феличита.
Челесту пробило на разговоры:
— Нон вольо риторнарэ а каза, вольо прэндэрэ иль воло кон тэ. Сэ бизоньа партирэ рер пьянэта альтра — прэго.*
*(Не хочу возвращаться, хочу улететь с тобой. Если понадобится лететь на другую планету — я готова)
Приходилось кричать друг другу в ухо. Нет, все же здесь совсем не романтическое место. Если подспудная мыслишка о поцелуе имелась, то сгинула от простого соображения, что если вдруг повторю подвиг коробки с пиццей-птицей, то облегчусь отнюдь не сыром и тестом.
— Хватайся за меня! — сообщил я прижавшемуся к губам маленькому ушку.
Возвращение вышло подобно Парижскому: Челеста висела у меня на спине, руки обнимали сзади за шею (в одной заодно удерживалось вино), ее тыл так же сверкал, показывая прошлому все, что о нем думает (злой ветер все же задрал платье), а я с ней и своей бутылкой в одно невероятное движение влетел в теплый уют корабля.