Остатки дорог, которые я видел, отличались от авторских одной деталью. При их строительстве применялась только осина и это давало потрясающий результат. Они стояли без ремонта лет по десять выдерживали большие нагрузки, например автомобили с массой до пяти-шести тонн.
— Размахнулись однако братья, — с непонятной интонацией констатировал отставной господин полковник. — Сколько же это стоит и какое количество рабочих надо привлечь для такого строительства?
— Я этого, Петр Андреевич еще и сам не знаю, — немного слукавил я. Всё, что касалось строительства этого демонстрационного участка дороги я отлично знал.
Он был задуман еще в Петербурге до отъезда братьев в Сибирь и был построен одним из первых в надежде убедить в необходимости такого строительства енисейские власти, купечество и обывателей и привлечь для этого хоть какие-то местные деньги.
Результат насколько мне известно не очень, на будущую дорогу собрана пока только сумма позволившая начать изыскательские работы. В некоторых местах дорога сейчас почему-то проложена по совершенно негодным местам. Да еще и петляет не поймешь как.
Ехать по только что построенной дороге одно удовольствие, но оно быстро кончилось — мы подъехали к переправе через Бирюсу.
Для Сибири это река средней руки по сравнению с гигантами типа Енисея, Лены, Оби или Иртыша. В месте нашей переправы она очень полноводная, с живописными брегами, покрытыми смешанным лесом. Правый берег более лесистый, деревья растут у самой кромки воды.
Ширина Бирюсы в месте переправы почти двести метров и здесь вовсю идет строительство капитального моста.
Пять опор возвышаются над гладью реки. По два пролета с каждого берега уже построены и работы кипят на двух средних пролетах. Рядом с мостом работает паромная переправа.
Переправ на самом деле две, одна общего пользования для всех кто едет или идет по Главному Сибирскому почтовому или Московскому тракту в обе стороны и вторая ведомственная.
Мост строит Российская Американская компания. И вторая переправа принадлежит компании и используется в её интересах. На обеих берегах реки стоят казачьи караулы для поддержания порядка.
На общую переправу на правый иркутский берег Бирюсы стоит очередь, а обратно всего пара телег, один экипаж и двое верховых.
На въезде в Томскую губернию, где все дороги ведущие дальше в Сибирь слились в одну, мы увидели какой поток людей идет на восток. Это было очень удивительно, но когда Иван Васильевич сообщил мне что чуть ли не девяносто процентов идут с намерением каким-то образом поступить на службу ко мне или на худой конец просто работать на компанию, моему изумлению вообще не было предела.
И вот очередь ожидающих переправы на правый берег почти вся была из этих людей.
Второй паром переправлял тех кто ехал по приглашению компании, служащих и рабочих компании, например строителей моста с грузами или оборудованием и представителей власти.
Когда мы тронулись вперед после остановки на демонстрационном участке, нас, как говорится как стоячих, сделали императорские фельдъегеря и в момент нашего появления на переправе они уже почти достигли правого берега.
На пароме кстати кроме них никого больше не было.
Примерно за версту до реки Иван Васильевич поехал вперед и быстро вернулся, доложив о положении дел на переправе. Поэтому мы сразу направились к причалу компанейского парома, тем более что там меня ждал большой сюрприз, друг детства и один из самых близких людей — Иван Алексеевич Петров.
За время прошедшее с нашей последней встречи Иван очень изменился. Он стал сильнее и здоровее, явно превосходя меня своими габаритами.
Несколько минут мы тискали друг друга, издавая при этом какие-то радостные вопли. Я надо сказать совершенно не ожидал что еще способен на такое проявление эмоций.
Краем глаза глаза я увидел округлившиеся от изумления глаза окружающих, для всех такое выражений эмоций и вольностей по отношению к светлейшему князю было удивительным и неожиданным. Кроме Петра естественно.
В потоке сознание, извергаемом другом детства, я разобрал только одну фразу:
— Алёшка, наконец-то ты приехал, — все остальное было не достаточно членораздельно.
Наконец наши эмоции улеглись и Иван спокойно спросил какие у меня планы.
— Планы, Ванюша, самые простые. Ты сейчас расскажешь про ваши дела и мы отправимся дальше, — я показал на другой берег Бирюсы.
— Тогда давай посмотришь мост, он к началу осени будет готов и больше здесь парома не будет, а вот очередь на мост думаю всё равно будет, — Иван показал на стоящих на вытяжку казаков караула переправы. — Эти молодцы иногда каждый день лихих людей тут крутят, некоторых под конвоем потом в Канск везем.
— А некоторых, что пропускаете?
— Пропускаем, Алексей Андреевич, — эмоции улеглись и Иван естественно фамильярничать прекратил. — Беседуем по душам и пропускаем. Насильники и убийцы в наши края редко пытаются уйти. Больше всего беглые крестьяне, солдаты с матросами и приверженцы старой веры без документов. Им всем предлагается на Амур ехать. Оттуда бежать не куда. А ежели кто утаил что-нибудь на беседе, тайга она знаешь…
Иван развел руками. Да, похоже мои друзья детства сильно изменились, такой жесткости раньше я в них не чувствовал.
— А беглые, кто на помещика руку поднял? — с этой категорией людей мне уже приходилось сталкиваться и ни одного я пока не выдал властям. Да и надо сказать подобных требований еще не было. Честно говоря, не знаю как поступлю, когда будет прямое требование.
— Мне однажды такой попался. Его сестру помещик в свой гарем взял, ну и… Он помещика зарубил, бурмистра спалил, сестру освободил и они вместе в бега подались. Рука у меня не поднялась выдавать их.
— Их то же на Амур отправил? — вопрос был можно сказать контрольный, в ответе я не сомневался.
— А куда же еще. Василий написал что Авдотью какой-то казак взял, а брат её в самых рискованных охотниках ходит. У нас там есть партии, которые дальше по Амуру и на другой берег ходят.
— А беседы только ты проводишь? — продолжил я свои расспросы.
— Нет, чаще Ян Карлович. Бывает Василий, но он редко сюда залетает, пару раз всего.
— А они как?
— Не знаю, Алексей Андреевич, каждый сам решает.
Глава 2
На строительстве мостов я уже бывал и в России, и в Европе. Так что ничего нового я не увидел. Единственно что меня удивило, так это количество рабочих. Наверху был просто муравейник. В принципе аккуратненько по мосту уже даже можно проехать верхом. Главное чтобы лошадь была хорошо обученной и спокойной.
Работали всё очень тихо и как-то ловко. А в воздухе была почти осязаемая аура спокойствия и веселия. Пару раз мне показалось что сквозь стук молотков с топорами и свист пил раздается какая-то музыка.
Прислушавшись, я понял что это пение которое раздается с противоположной стороны строящегося пролета. Иван улыбнулся, увидев мою реакцию.
— В этой бригаде всегда кто-то поет, — по всему было видно, что Ивану пение рабочих нравится. — А работают они наверное лучше всех.
Смотреть на строящейся мост пошли все наши инженеры, Иван Васильевич с Петром и Авдей с двумя казаками. Их конечно мост особо не интересовал, они занимались своим главным делом — сопровождением моей персоны.
У меня и инженеров вопросов по строительству моста не было. В Канске, последнем городе перед Бирюсой, нас ждал подробнейший отчет Яна Карловича по нашей деятельности в Прибайкалье и Забайкалье.
Будущая новая дорога уже полностью проложена от Бирюсы до Сретенска и намечена до Амура. Она по большей части фактически является реконструкцией уже существующей и практически на всем её протяжении начаты работы. В частности строятся все намеченные мосты.
Привычка вторая натура и сейчас, стоя на над Бирисой, я понял почему когда речь заходит о мостах, у меня какой-то внутренний дискомфорт.
Все дело просто в названии мостов. В самых глубинах моего сознания осталось деление мостов на привычные автомобильные, железнодорожные, пешеходные и так далее.
И это строящийся мост является автомобильным и возможно таковым и будет через несколько десятков лет.
Мое настроение резко взлетело в небеса от осознания причины беспокоящего меня мостового дискомфорта и я решил для себя такие мосты впредь называть привычно для себя — автомобильными. Или скорее всего тактовыми.
Будущая железная дорога почти везде будет идти рядом с перестраиваемым Главным Сибирским почтовым трактом. А дорога от Иркутска до Амура фактически строится заново и там всё пока не понятно. Решение конечно спорное, инженеры-путейцы в прошлой моей жизни Транссиб проложили по-другому. Но братья Петровы решили иначе и везде, где возможно, дороги будут идти рядом.
Главным аргументом у них было слабая заселенность этих мест и просто огромная нехватка рабочих рук для строительства сразу двух дорог.
Хотя последние цифры по переселенцам были фантастическими. За время нашей деятельности в Иркутскую губернию уже переселилось больше ста тысяч мужчин от шестнадцати до пятидесяти лет. Почти все они в той или иной степени служат или работают у нас. Вместе с женщинами, детьми и стариками это почти четыреста тысяч человек.*
Сейчас строятся одновременно все мосты на почтовом тракте от Бирюсы до Сретенска. Мост через Бирюсу самый большой, очень капитальный и сложный для строителей.
Это полностью проект Ивана и сейчас когда строительство близится к завершению, он неотлучно находится здесь.
Все дел в том, что этот мост задуман как комбинированный. Рядом с уже почти законченным трактовым начались работы по сооружению кессонов для опор будущего железнодорожного моста. За счет рядом расположенного трактового моста сооружение кессонов идет очень быстро и даже вполне возможно что еще до морозов подводные основания опор строители успеют залить специальным «гидравлическим» раствором, который от воды только твердеет и через некоторое время становится чуть ли не прочнее камня.