– Даже так? Хорошо, буду ждать у подъезда.
– Где-то через двадцать минут она будет у вас.
– Я все понял.
Богданов положил трубку, сложил в холодильник продукты, сменил рубашку и, немного подумав, позвонил заместителю, теперь уже майору, Дубко.
Тот ответил сразу:
– Алло!
– Приветствую, Саша.
– Командир? Не поверишь, но я знал, что ты сегодня позвонишь.
– Откуда?
– Не могу объяснить. Интуиция, наверное.
– Не подвела интуиция, и это хорошо. Слушай сюда, Саша, меня вызывает Старцев. Срочно вызывает, а это что означает?
– Это означает, – ответил заместитель, – что группе может быть объявлена полная готовность с убытием к черту на кулички.
– Может, ты и прав, но, возможно, группу и не тронут пока. Однако на всякий случай свяжись с ребятами. Кого лично не застанешь, тем потом перезвонишь.
– Есть, командир.
– Давай, до связи!
Богданов положил трубку на рычаги аппарата, вышел из квартиры, потом – из подъезда. «Волга» начальника отдела уже стояла на площадке у пожарной лестницы.
Водитель недавно сменился, прежний уволился, нового полковник сам выбрал из подразделения обеспечения.
Командир боевой группы сел на место переднего пассажира:
– Привет, Андрюша.
– Здравия желаю, товарищ подполковник.
– Не дает тебе покоя Старцев?
– Такая у меня служба.
– Ну, да. Едем?
– Так точно.
Сержант сверхсрочной службы Андрей Есипов вывел автомобиль на проспект и через семнадцать минут подвел «Волгу» к тыловым воротам комплекса зданий КГБ.
К машине подошел дежурный старшина. Узнал Богданова, махнул рукой солдату. Открылся шлагбаум, «Волга» въехала во двор. Пойдя череду дворов, остановилась у головного здания.
– На месте, – доложил сержант.
Богданов рассмеялся:
– А я и не заметил, Андрюша.
– Извините, прибыли.
– Ничего.
Подполковник зашел в подъезд, поднялся на этаж, где находилось Управление и, соответственно, отдел. В приемной его встретил Орлов.
– Здравия желаю еще раз, товарищ подполковник.
– Приветствую еще раз, старший лейтенант. Начальство у себя?
– У себя. Вас ждут.
– Кто конкретно?
– Полковник Старцев и майор Сергушин.
– Генерал Лазарев не заходил?
– Был, где-то час назад.
– Докладывать будешь?
– Проходите. Приказано пропустить без доклада.
– У тебя звезда с погона сейчас слетит, – сказал Богданов.
– Где? – повернулся к зеркалу старший лейтенант.
– Спокойно, старлей, шутка.
– Да ну вас, товарищ подполковник. Такую серьезную должность занимаете, а иногда ведете себя, право, как солдат-первогодок.
– Ты поучи еще.
Богданов открыл дверь:
– Разрешите, товарищ полковник.
Сидевший за рабочим столом начальник отдела поднялся:
– Заходи, Вячеслав Антонович.
Офицеры пожали друг другу руки. Присели на стулья.
Перед Сергушиным лежала папка, и это говорило о том, что Отдел получил разведывательную информацию. Вопрос: какую и от кого? Нередко бывало, что «Дон» готовили к применению в одном месте, а затем группу срочно перебрасывали в другое, и с совершенно иной задачей.
Богданов достал пачку сигарет:
– Разрешите, Николай Викторович?
Старцев поморщился:
– Что, не накурился, следуя сюда?
– Понял.
Пачка сигарет упала обратно в карман рубашки.
Старцев кивнул Сергушину:
– Докладывай, майор!
Помощник достал печатный лист бумаги.
– Пришла информация от «Охотника», Вячеслав Антонович.
Богданов улыбнулся:
– О том, что наши враги, поняв бесполезность противостояния, все скопом застрелились?
Полковник внимательно посмотрел на командира группы:
– Ты выпил, что ли, Слава?
– Никак нет, Николай Викторович, почему-то сегодня никто в отделе не понимает шуток.
– Значит, шуткуешь? Настроение хорошее?
– Да, но, думаю, ненадолго. Судя по вашему виду, вы мне его сейчас испортите.
– Так, Слава, прекращай клоунаду – не в цирке.
– Извините, весь во внимании.
Полковник вновь кивнул Сергушину:
– Докладывай, майор.
Сергушин также стер улыбку с лица:
– Как сказал начальник отдела, мы получили информацию от агента «Охотник» из Ливана. Напомню, он работал по планам террористической организации «Черный сентябрь».
– Я помню.
– Так вот. Агент подтверждает намерение террористов «Черного сентября» или ПОД провести террористический акт против делегации Израиля в Мюнхене на предстоящей Олимпиаде. Более того, «Охотник» конкретно указал, кто будет атаковать израильтян. Это группа некого Исы, или Латифа Афифа. Численность группы восемь человек. По данным «Охотника», она уже переброшена через Ливию в Германию, в Мюнхен. «Охотник» смог узнать, откуда ориентировочно будет действовать эта группа.
Богданов сказал:
– Нас, по-моему, интересует совершенно другой вопрос, а именно планы террористов в отношении нашей, советской делегации.
– Да, и с этим сложнее.
– В смысле?
Полковник, несомненно, хорошо изучивший информацию, проговорил:
– То, что террористы планируют акцию против советских спортсменов, подтверждено. Но она либо настолько засекречена, либо ею занимаются боевики, ведущие собственную, в отличие от «Черного сентября», игру, что «Охотник» смог узнать лишь то, что против нас выступит группа «Черный скорпион», действия которой поручено курировать Абу Дауду. И все! Ни то, где эти «скорпионы» сейчас, ни как они вооружены, ни какой для них подготовлен план, неизвестно. Знаем только то, что группа «Черный скорпион» уничтожила делегацию Израиля и Ливана в Эр-Сагде, после чего исчезла из поля зрения нашей агентурной сети.
Богданов сказал:
– Но Абу Дауд известная среди террористов личность. Он же входит в руководство организации «Черный сентябрь». Значит, и «Черный скорпион» группа этой организации. Как и та, что нацелена на израильтян. Но «Охотник» о террористах Исы сумел получить информацию, а о «Черном скорпионе» – нет. Не кажется вам это странным?
Полковник вздохнул:
– Я же сказал: «Скорпион» исчез из поля зрения нашей агентуры. Причем это касается не только Ливана, но и Сирии, Иордании, Алжира и Ливии.
– Да, странная ситуация, – проговорил Богданов, – банда, которая нацелена на израильтян, практически на виду, а наш враг в глухом подполье.
Полковник ответил:
– Бывает и такое!
Сергушин, отложив лист, произнес:
– А не может быть упоминание «Черного скорпиона» отвлекающим маневром руководства «Черного сентября»?
Старцев взглянул на него:
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что противник пытается рассеять наше внимание, вбрасывает информацию, которая изначально несет целью дезинформировать нас. Ведь в «Черном сентябре» понимают, что КГБ имеет широкие возможности по нейтрализации боевых групп.
– Да понимает противник, конечно, возможности комитета, но… не в Западной Германии. Это, как говорили в старину, вотчина США, Британии, Франции – в общем, стран НАТО. Исходя из этого, у террористов нет особых причин для проведения отвлекающих маневров. Я думаю, руководство «Черного сентября» с самого начала запланировало две террористические акции. И не факт, что основная – это удар по израильтянам.
Богданов спросил:
– Но зачем это боевикам «Черного сентября»? Даже если и ведут самостоятельную игру, в чем лично я сомневаюсь. Ведь у ООП достаточно сил и средств, чтобы приструнить особо строптивых, пусть и формально, но входящих в состав ООП. Да и насчет формальности у меня большие сомнения. ООП сейчас возглавляет лидер ФАТХа – движения за национальное освобождение Палестины, военизированной организации и одной из ведущих партий, Ясир Арафат, а это сильный лидер. Образованный, по-восточному хитрый, но главное, обладающий незаурядными организаторскими способностями. К тому же на данный момент он является главнокомандующим силами «Палестинской революции». И он допустил бы в своей вотчине, как ты сказал, майор, самодеятельность нашего «скорпиона», будь он черный, белый, красный или любой другой!? Да он придушил бы любого, кто проявил бы самодеятельность. И вдруг не делает этого… Нет, товарищи, тут попахивает крупной и циничной провокацией.
Полковник заинтересованно смотрел на Богданова:
– Ну что замолчал? Продолжай развивать свою мысль, возможно, в ней скрыта истина.
Богданов вновь достал пачку сигарет.
Взглянул на полковника:
– Да кури уж, если невтерпеж.
Подполковник прикурил.
– Представьте себе такую ситуацию. ООП и лично Арафат сотрудничает со спецслужбами Советского Союза и стран-участниц Варшавского Договора, получает финансовую и другую поддержку СССР. Боевиков готовят на своих территориях инструкторы социалистических стран. Нападение на их представителей в Мюнхене выглядит совершенно нелогично. Зачем рубить сук, на котором сидишь? Но это только внешняя оболочка. На самом деле финансовой поддержки, по мнению палестинцев, не хватает, а любая другая, в частности подготовка боевиков, не дает желаемого для Арафата результата. Да еще война с Израилем. Вдобавок лишение спортсменов Палестины права участвовать в Олимпийских играх. Арафат во всем и во всеуслышание обвиняет Израиль и их основного благотворителя США. И, критикуя террористические методы борьбы, планирует акцию против израильской делегации. Планирует так, что о ней становится известно нам. Уверен, что не только нам. Но не в подробностях. Начинается Олимпиада, какое-то время все спокойно, и вдруг террористическая акция. Олимпиада сорвана, палестинцы добиваются своей цели, возможно, принеся в жертву исполнителей из «Черного сентября». Не исключено, что теракт и не удастся, немецкие спецслужбы и полиция отобьют нападение. Но сам факт агрессии налицо, и от него никуда не деться. И это тоже результаты для террористов. После непродолжительной суеты, при обоих вариантах развития событий, ситуации постепенно успокаиваются. Делегации, если игры закроют при первом варианте, покидают Мюнхен, при второй – продолжатся соревнования. И тут, когда силы охраны будут расслаблены, террористы наносят удар по нашим спортсменам. Это может быть и атака места проживания спортсменов, чиновников и, скажем, подрыв автобуса, на котором перемещаются спортсмены, ведь с автобусом у террористов опыт есть, и акция непосредственно на месте соревнований. Причем действия осуществляются неизвестными лицами, чью принадлежность к какой-либо организации установить не удастся. Какова в этом случае будет реакция нашего руководства, просчитать не сложно. Немецкая охрана не смогла обеспечить безопасность. За что Германия должна ответить. На палестинцев никто и не подумает, они не заинтересованы в акции против своих благотворителей. Или я не прав?