– Ничего особенного, поинтересовался, как дела, как семья, как работа по «скорпионам»?
– С этого и надо было начинать. Значит, начальник ПГУ интересовался работой по «Черному скорпиону»?
– Так точно.
– Присаживайся и давай докладывай, что там прислал «Охотник».
– Агенту удалось немного прояснить ситуацию с бандой «скорпионов».
– Давай по порядку и подробно.
– Есть, Николай Викторович, но подробно не получится. «Охотник» сбросил только имена членов банды, возможное ее усиление и кураторов. Подробности того, как ему удалось завладеть информацией, он обещал передать с отчетом. С ним же и фотографию главаря боевой группы.
– Фотографию? – удивился Богданов. – Откуда он взял ее?
Майор пожал плечами:
– Этого не знаю, «Охотник» не пояснил.
– И как долго теперь ждать основную информацию? Ведь и отчет, и фото он должен отправить по многочисленным конспиративным каналам.
Сергушин улыбнулся:
– А вот тут вы не угадали. Как только генерал Лазарев получил сообщение… Да, кстати, возьмите…
Он передал лист бумаги и продолжил:
– Так вот, как только генерал Лазарев получил сообщение от «Охотника», то добился разрешения у Сахаровского отправить в Бейрут курьера под дипломатическим прикрытием. Насколько мне известно, он уже сегодня вечером будет там. Так что к выходным, я имею в виду – к субботе, можно ожидать курьера, с подробной информацией и фото, обратно.
Богданов проговорил:
– В субботу, значит?
– Ну, или в воскресенье, в крайнем случае.
– Это двенадцатые – тринадцатые числа, а открытие Олимпийских игр – двадцать шестого числа. И если боевики запланировали террористические акты на церемонии открытия Олимпиады, мы ничего не успеваем сделать. Пока доберемся до Мюнхена, обустроимся…
Полковник Старцев прервал Богданова:
– На открытии вряд ли «Черный сентябрь» решится на террористическую атаку. Да и провести ее будет практически невозможно, учитывая степень охраны данного мероприятия. На Олимпийский стадион пистолеты не пронести, не то что автоматы. С трибуны же пистолеты бесполезны. Да и акция конкретно против спортсменов Израиля не удастся, не зацепив делегации других стран. Ведь вы же знаете, что на церемонии команды идут вплотную друг за другом. А если ударить и по израильтянам, и, скажем, спортсменам Великобритании или Франции? Я уж не говорю о США! Этот чертов «Черный сентябрь» не просуществует и нескольких дней. И потом, на церемонии, по стадиону пойдут спортсмены. Чиновники же будут на трибунах. И не гуртом. Но даже если и кучно будут сидеть, то достать их все одно будет очень сложно. Так рисковать боевики не станут… Другое дело, когда пройдет церемония и начнутся игры – день, второй, третий; неделя. Все чинно, спокойно. Службы безопасности и полиции расслабятся. Спортсмены станут гулять по городу, встречаться с земляками-болельщиками, общаться со спортсменами других стран. И вот тогда, зная, где размещена израильская делегация, самое время нанести удар. Олимпийская деревня, конечно, «закрытая зона», и вход туда по пропускам, но боевики наверняка устроятся в обслугу или сделают себе пропуска. Если помните, в феврале я ездил в командировку во Францию? Так вот – тогда я был направлен на Десятые зимние Олимпийские игры в Гренобль, как раз с заданием изучения системы охраны делегаций и спортсменов. Доложу вам, я в Гренобле спокойно проходил и без пропуска на территорию олимпийской деревни. Были наши и на Девятых летних Олимпийских играх в Мехико, когда мы только закончили с Чехословакией в октябре 68-го. По отчету, и там охрана была так себе. Террористы в Мюнхене, вне всякого сомнения, зайдут в олимпийскую деревню. И захватят дом, где будут проживать израильтяне. Зачем какие-то сложности и риски с церемонией открытия? Я говорил на эту тему и с Лазаревым, и с Сахаровским. Они также поддерживают мнение, что террористический акт группа «Черный сентябрь» попытается провести в начале сентября.
Богданов кивнул:
– Согласен. Но это «Черный сентябрь», который нацелен на израильтян. Нас же интересует «Черный скорпион».
Старцев ответил:
– Совершенно верно, но террористы сначала ударят по израильтянам, а потом попытаются атаковать нашу делегацию. Иначе все их действия теряют смысл. Им, я имею в виду группу Афифа, необходимо уничтожить или захватить в плен израильтян, и только тогда они смогут объявить о нападении на делегацию Советского Союза, как месть за Израиль. И нападение боевой группы, официально не входящей в ООП, и неизвестной третьей силы – с намеком на Запад, и в первую очередь – на США.
– Но тогда США в проигрыше?
– Э-э, Слава, ты не знаешь американцев? Они от всего отрекутся, сделав акцент на акцию против Израиля.
Богданов вздохнул:
– Все как-то путано, хитроумно. Обычно ЦРУ действует прямолинейно. Есть цель, значит, подлежит уничтожению. А как на это посмотрят в мире, им наплевать. Естественно, если это не касается Советского Союза и государств – участников Варшавского Договора. Но у меня уже голова раскалывается от хитросплетений этих игрищ.
Полковник посоветовал:
– А ты и не забивай этим голову. Твоя задача – недопущение теракта против советской делегации в Мюнхене и нейтрализация боевиков, попытающихся провести их. Остальное выбрось из головы. Придет полный отчет, я даже не доведу до тебя, каким образом «Охотник» вышел на «Скорпиона». Дам лишь то, что касается самой группы и, естественно, фото главаря.
– Ну и хорошо.
Богданов спросил Сергушина:
– Что у нас по Штази?
– Связывался с Карлом Зиверсом. Это майор управления «А» МГБ ГДР. Будет напрямую работать с тобой. Попросил назначить человека или людей на поиски «Черного скорпиона». Он ответил, что этим займется сам с немногочисленной группой и агентами. Также Зиверс, в свою очередь, попросил командира нашего антитеррористического подразделения связаться с ним в Мюнхене по обычному телефону. Вот номер.
Майор вытащил листок с цифрами из зеленой папки.
– Тогда же товарищ Богданов и Зиверс договорятся о встрече, на которой обменяются информацией и отработают порядок согласованного взаимодействия.
Полковник взглянул на Богданова:
– Ты понял, Слава?
– Странный вопрос, Николай Викторович. Вы меня за идиота держите?
– Извини, не хотел обидеть.
Богданов взглянул на ранее переданный ему лист бумаги:
– Так, и что мы имеем по «Черному скорпиону»? Непосредственный командир, или, вернее, главарь – Джамал Азиз, заместитель – Сабир Фаттих, и еще пять боевиков. Ранее огневой отряд. Практически разгромлен при обстреле израильского пехотного батальона и самоходной артиллерийской батареи. После этого поредевший отряд перешел границу с Сирией и вошел в город Эль-Урбиб, что нам ни о чем совершенно не говорит. Хотя нет, в этом городе группа Азиза останавливалась у полевого командира Зафара Дахана, выдававшего себя за предпринимателя. Заместитель руководителя террористической организации, начальник Дахана некий Доктор, по-сирийски – табиб Анрель аль-Бахрани. По его приказу группа готовилась к боевой операции «Укус скорпиона» в Ливане.
Сергушин напомнил:
– Это когда террористы уничтожили в Ливанской Эр-Сагде делегации Израиля и Ливана.
Богданов кивнул, продолжив:
– Подготовка проходила в полевом лагере в двадцати с небольшим километрах от города. Там начальствовал некий полевой командир Тагир Матари, который с малой группой прикрывал Азиза в Эр-Сагде… Черт, товарищ полковник, – Богданов взглянул на Старцева, – я сейчас язык сломаю. Нам это надо – где готовили «Скорпиона», как он уничтожил делегацию, кто начальник лагеря?
– Ты продолжай, продолжай.
Подполковник вздохнул:
– Успешно выполнив задание, группа Азиза вернулась в Эль-Урбиб. Вернулся и Матари. После чего Дахан увел «Скорпионов» и ту самую малую группу Матари в Ливию. Это уже интересней. «Охотник» уверен, что «Скорпион» долго в Триполи не задержался и уже переброшен в Германию. Имеется фото Азиза. Усиливают ли до сих пор «Скорпион» люди Матари, неизвестно. Фото и подробный отчет будут переданы по обычному каналу. Все.
– Ну, вот тебе и «Черный скорпион».
– Еще бы «Охотник» сообщил, где в Мюнхене завис этот «Черный скорпион».
Старцев улыбнулся:
– Тебе желательно с конкретным адресом?
– Естественно, – принял ироничный тон командир «Дона», – а также развернутым планом оперативных действий. В этом сообщении о задаче «Скорпионов» ни слова.
– Наверняка она будет обозначена в отчете. Я сообщу тебе.
Богданов взглянул на полковника:
– Значит ли это, что «Дон» должен немедленно убыть в Мюнхен?
– Нет. Не немедленно, а как только у нас будет фотография Азиза. До этого времени тебе, Андрей, – Старцев перевел взгляд на помощника, – подготовить для бойцов группы «Дон» документы и решить вопрос с переброской рейсом Аэрофлота. Багаж с оружием оформить как дипломатический, не подлежащий досмотру. Получатель – Посольство СССР в ФРГ. Откуда багаж будет перевезен к месту размещения «Дона». Ориентировочно вылет группы – тринадцатого-четырнадцатого августа. Соответственно – подготовить место рассредоточения группы. Тебе, майор, все понятно?
– Так точно.
Полковник повернулся к Богданову:
– Тебе же, Слава, сегодня нужно организовать сбор подразделения на базе. Контактировать по телефону с Сергушиным, а при необходимости – со мной. Вопросы?
– Да какие вопросы, Николай Викторович?
– Все свободны!
Глава девятая
С 10 августа весь личный состав боевой группы КГБ «Дон» находился на загородной базе. До офицеров и прапорщиков довели общую обстановку. Из-за явной нехватки информации задача ставилась размыто. Найти, обезвредить, не допустить. Бойцы изучали схему Олимпийского парка, улицы Мюнхена и его окрестности по карте. В целом бездельничали.
Тринадцатого августа у помощника начальника спецотдела Управления нелегальной разведки майора Сергушина вновь не получилось договориться с «Аэрофлотом» насчет переброски группы в Западную Германию. Офицеры недоумевали, когда это было видано, чтобы КГБ не мог использовать кого бы то ни было в своих целях! Ситуацию прояснил сам начальник отдела. Дело не в том, что «Аэрофлот» упрямо отказывает КГБ, а в том, что рейсы в Мюнхен пока шли по обычному расписанию, и самолеты летали туда отнюдь не каждый день. Интенсивность перелетов планировали увеличить ближе к началу Олимпиады. К тому же и действующие рейсы были забиты чиновниками от спорта, которым присутствие в Мюнхене было необходимо для организации приема советской команды. Оставалось только ждать. Но это имело и