– Эта пойдет. У отеля есть ряд преимуществ, и одно из них – это близость к Олимпийскому парку.
Богданов проговорил:
– Это может быть не преимуществом, а недостатком. К олимпийским объектам близко, а от окрестностей далеко. А работать, что-то мне подсказывает, предстоит в основном вне города. Прикрытие – сотрудники службы безопасности?
– Да. Можно было выставить вас и как дипломатов, но у службы безопасности больше свободы.
– Автомобильная техника?
– Будут у вас две машины. Они уже арендованы Гюнтером.
– Надеюсь, не «Трабанты» из ГДР?
– А чем тебе не нравится «Трабант»? Все лучше нашего «Запорожца».
– Ну, это как еще посмотреть.
– Для вас арендованы «Фольксваген» и «Ауди». Устроит?
– О, да, товарищ полковник, хоть на нормальных машинах покатаемся. Шутка. Оружие, как и было оговорено?
– Да, через посольство!
– Ну, тогда я готовлю группу к вылету?
– Ты докладывал постоянно, что группа готова в любое время решить любую поставленную задачу.
– Это так, товарищ полковник, но если есть время, то почему не использовать его на дополнительную подготовку? Сейчас и здесь это время есть, а в Западной Германии его может и не быть даже при принятии решений. И тогда… работа по обстановке. Но вам лучше меня известно, как действуют боевые группы в тех или иных условиях.
– Ладно, готовь. А возникнут вопросы, то не стесняйся, звони. Сегодня вечером, а скорее завтра, в течение дня, подъедет Сергушин с документами, билетами и свежей информацией. Если она, естественно, поступит к нам.
Полковник поднялся.
Богданов спросил:
– Ну, может быть, чашечку кофе? Меня в Управлении Орлов всегда угощает, а я, получается, не знаю, что такое гостеприимство.
– Спасибо, Слава. Изжога с утра у меня.
– Дать аптечку?
– Да есть все в машине.
– Вам бы пролечиться надо, Николай Викторович.
– Вот выгонят на пенсию, займусь лечением. Все, не провожай, дорогу знаю.
Полковник Старцев уехал.
Через два дня – 16 августа – «Дон» вылетел из Москвы, и в 11.45 местного времени точно по расписанию приземлился в аэропорту Мюнхен – Рим. После таможенной проверки бойцы, держась по одному, вышли на площадь перед аэропортом.
К Богданову, одетому в легкий летний костюм, подошел мужчина в белой рубашке.
– Здравствуйте. Вячеслав Антонович, если не ошибаюсь?
– Здравствуйте! Не ошибаетесь, Вадим Петрович.
– Вам показали мое фото?
– Как и вам мое, иначе мы не узнали бы друг друга.
Глава службы безопасности советской делегации улыбнулся:
– Верно. Ваши люди, как я понимаю, рядом?
– Да.
– Справа микроавтобус видите?
– «Фольксваген»?
– Да.
– Пройдемте туда. Надеюсь, ваши люди поймут, что и им следует сделать то же самое?
– Само собой. Автобус отвезет группу в отель «Норд»?
– Да. Сегодня у вас день отдыха, а завтра… Завтра познакомитесь с товарищем Карлом.
– Вы имеете в виду майора Зиверса?
– Да.
– В Москве планировали одно, здесь же могли произойти изменения. Хочу уточнить, кто и кому должен позвонить.
– Карл позвонит. Ориентировочно в 11.00. Это вас устроит?
– Вполне. Мне непонятно одно, дома как-то не придал этому значения.
Полковник Ширко бросил взгляд на командира группы спецназа:
– О чем вы, Вячеслав Антонович?
– Нас должны разместить в отеле «Норд» по Герденштрассе, так?
– Да.
– В трех двухместных номерах?
– Да.
– Простое арифметическое действие два умножить на три равно шесть. А нас семь человек.
Полковник улыбнулся:
– Вот вы о чем. Я отвечу на ваш вопрос. По решению генерала Лазарева и с согласования полковника Старцева вы будете размещены в отдельном номере. Однокомнатном. При подготовке работы группы возникла накладка, мы ее исправили, когда вы находились в небе.
– Но в том же отеле?
– И даже на одном этаже.
– Эта гостиница безопасна?
Полковник вздохнул:
– Сейчас в Мюнхене столько сотрудников спецслужб стольких стран, что безопасность попросту стала формальностью. Полиция проверяет всех на предмет причастности к террористическим организациям. Это создало идеальные условия для разведки. Чем она, кстати, и пользуется. После Олимпиады, естественно, все изменится… Так, все-таки пройдемте. У меня, знаете ли, не так много времени.
– Да, конечно.
Они направились к микроавтобусу, следом последовали офицеры и прапорщики «Дона».
По ходу Богданов спросил:
– Как наш груз?
– Он уже прибыл. Пока в посольстве в Западном Берлине. Но на переброску сюда тоже требуется время, не менее трех суток.
– Оно пока особо и не нужно.
– В случае необходимости я могу предоставить пистолеты. Их разрешено иметь офицерам службы безопасности.
– Хорошо.
Микроавтобус выехал от аэропорта Мюнхен – Рим, проехал на северную сторону и заехал на тихую с виду, из-за редких автомобилей, улицу. Богданов успел зацепить взглядом табличку на доме – «Герденштрассе». Вскоре автобус остановился у четырехэтажного отеля, гармонично вписывающегося в общий пейзаж. Этот район меньше всего указывал на близость к Олимпийскому парку.
Ширко заметил след сомнения в глазах Богданова, нагнулся к нему, проговорил:
– Внешняя сторона очень часто бывает обманчива. Если проехать вперед метров двести, то перед вами во всей красе откроются Олимпийские объекты и деревня. Мир словно изменится. Немцы весьма консервативны, поэтому там, где можно сохранить нетронутыми улицы, здания, – делают это. А Герденштрассе и отелю более ста лет.
Регистрация не заняла много времени. У советской службы безопасности был договор с администрацией отеля по размещению сотрудников, посему никаких вопросов не возникло. Офицеры и прапорщики разошлись по двухместным номерам, заранее определив, кто с кем будет временно проживать. Полковник Ширко показал Богданову его номер. Он был очень уютный, просторный, светлый, отделанный под старину, оформленный в готическом стиле. И в то же время со всеми удобствами, включая душ, а главное – городской телефон. Проинструктировав подполковника о правилах проживания в отеле, в чем, впрочем, не было никакой необходимости (ведь эти правила висели у входной двери каждого номера), Ширко, оставив свой номер, уехал. Бойцы подразделения разобрали вещи и в 13.30 по двое спустились в ресторан, где пообедали. Перед вылетом Богданов получил от Сергушина пять тысяч дойчмарок. Как раз по пятьсот каждому, чтобы бойцы заказывали и рассчитывались сами. После обеда все направились в номера отдыхать: все же вставать пришлось в 04.30, да и перелет утомил.
Утром 17 августа Богданов на завтрак не пошел, а ограничился кофе и булочками, которые можно было заказать в номер. Ровно в 11.00 – ох уж эта немецкая пунктуальность – в номере раздался звонок городского телефона.
Подполковник ответил по-немецки:
– Алло!
– Доброе утро, это Карл.
– Доброе. Я ждал вашего звонка. Когда и где встретимся?
– Если не против, я зайду к вам.
– А это безопасно?
– Поговорим позже. Так я зайду?
– Конечно, милости прошу, Карл.
Богданов положил трубку и подумал, что майор МГБ ГДР, работающий в ФРГ под прикрытием, выбирает для встречи отель, где десятки, если не сотни, постояльцев. Это что-то новое! Обычно для подобных мероприятий использовали небольшие кафе, парки, набережные, где можно обнаружить слежку. Зиверс же решил прийти сюда. Ну что ж, видимо, у него есть основания не беспокоиться.
Раздался стук в дверь.
– Да, открыто!
В номер вошел невысокий мужчина в джинсах и цветной рубашке. И не сказать, что офицер такого грозного ведомства, как «Штази». Более похож на простого хиппи.
– Еще раз доброе утро товарищ Богданов.
– Доброе, Карл.
Они также знали друг друга по фото.
– Пройдемте в гостевую комнату.
– А вы неплохо устроились, Вячеслав, – перешел на русский Зиверс.
Богданов внимательно посмотрел на немца, показал на рот, уши.
Зиверс улыбнулся:
– О, я понял. Не беспокойтесь, здесь гораздо безопасней, чем в ближайшем гаштете или сквере. У БНД сейчас других забот хватает, кроме прослушивания номеров гостиниц.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно. Вы уже, наверное, слышали об агенте Гюнтере?
– Да.
– Так вот сейчас он служит в Мюнхенском, временном, отделении БНД. По крайней мере, отель «Норд» не входит в область подключения к усиленному контролю. На практике же вообще никакого контроля со стороны западногерманской разведки нет.
– Ну что ж, вам виднее… Раз познакомились, предлагаю перейти на «ты» и называть друг друга по имени. Естественно, при личном общении.
– Принимается. Вот только водку выпьем позже.
– Если будет повод.
– Ну, повод, как говорят в Союзе, всегда можно найти, была бы выпивка.
– Ты учился в СССР?
– Да, школа КГБ.
– Хорошо владеешь русским.
– Мне было бы грех плохо им владеть.
– Это почему? – удивился Богданов.
– Потому, что у меня жена русская.
– И как вам разрешили пожениться?
– Это долгая история. Помог визит товарища Брежнева в ГДР. Мы со Светланой решили пойти ва-банк и отправили Брежневу, и тогда еще Вальтеру Ульбрихту приглашения на интернациональную свадьбу. И представляешь, получили поздравления и от Генерального секретаря ЦК КПСС, и от Первого секретаря Социалистической единой партии Германии с извинениями, что высокопоставленные товарищи из-за занятости приехать не смогут, но подарки пришлют. Скажи мне, кто после этого мог помешать нам расписаться со Светланой?
Богданов рассмеялся:
– А ты хитер, Карл.
– Любовь и не на такое способна. Ну а потом все привыкли к тому, что у меня жена русская. Даже после ухода Ульбрихта и избрания Первым секретарем СЕПГ Эриха Хонеккера ничего не изменилось. Впрочем, тогда мы уже вовсю готовились к Олимпиаде.
– Понятно. Супруга в Берлине?
– Да, с сыном и дочерью. После Мюнхена собираюсь с семьей в Москву.