еступник должен сидеть в тюрьме, а не в кабинете губернатора». Чахлик так и обмер.
– Эй, мальчик, это что значит? – поинтересовался он.
Мальчишка посмотрел на него как на инопланетянина.
– Ну этот, – он указал пальцем на изображение Васильева, – хотел застрелить нашего губернатора.
– Как это? – не понял Чахлик.
– Ну дядя, это все знают давно! Он хотел убить его, чтобы самому стать губернатором. Мне идти пора, вон еще сколько приклеить надо, – и он потряс увесистой пачкой бумаги.
«Хм, – подумал Чахлик, – значит, в покушении на Валеева обвиняют не меня, а брата? Интересно… Сколько нового узнаешь, стоит выйти в люди…»
Он подошел к ближайшей урне и выудил оттуда несколько газет. Затем, устроившись в укромном уголке, погрузился в чтение. Через полчаса он знал все.
И когда Чахлик наконец понял, что к чему, у него спина покрылась холодным потом. Так вот, значит, в чем дело! Значит, это все было задумано с самого начала! И Титан вытащил его из зоны именно потому, что он брат Александра Васильева. Таким образом они вместе с Валеевым решили свалить брата!
Чахлик был вне себя от возмущения. Какие бы у него ни были отношения с Сашей, но это все-таки был его брат! Он должен раскрыть тайну этого покушения, чтобы Сашу выпустили из тюрьмы. Пусть даже ради этого он сам сядет! Конечно, в глубине души Чахлик надеялся, что, если Саша станет губернатором, он не допустит, чтобы родного брата посадили…
Что делать? Кому рассказать? Идти в милицию? Нет, конечно! Там его мигом повяжут, не успеешь даже слово сказать.
В предвыборный штаб Саши? Но он никогда не видел этих людей. Кто знает, что они сделают, услышав эту историю.
Может быть, стоит рассказать журналистам? Но они все, как один, продажные… А местную прессу контролирует Валеев…
Что делать? Чахлик поразмыслил и понял, что единственный человек, к которому стоит обратиться, это жена Саши. Пусть она его не любит! Пусть опасается! Но если он ей расскажет все как на духу, она должна знать, что делать!
Поспешность – сестра глупости. Поэтому вот так, просто отправиться в квартиру брата он не мог. А вдруг у подъезда его караулят? Надо было поступить хитрее…
Чахлик вышел на пустую улицу и подошел к ближайшему таксофону. Домашний номер телефона Саши он помнил наизусть. Раздобыв в ближайшем ларьке жетон, он позвонил.
На другом конце провода тотчас взяли трубку. Мужской голос:
– Алло.
– Эээ… здравствуйте. Я хочу поговорить с Ириной.
Голос помедлил, а потом поинтересовался:
– А с кем я говорю?
– Это близкий родственник Алесандра.
Голос снова сделал небольшую паузу, а затем прямо спросил:
– Брат? Андрей?
Чахлик уклончиво ответил:
– Кто это говорит?
– Это его друг. Меня зовут Олег.
– А где Ирина?
– Сейчас ее нет дома. Но она скоро вернется. Вы можете перезвонить через час?
– Угу, – отозвался Чахлик и снова отправился в подвал. Он напрочь забыл о голоде и хотел только одного – отомстить Титану, который провел его как последнего лоха.
Этот час был самым долгим во всей его жизни. Еле-еле дождавшись, когда где-то снаружи радио пропищит шесть раз, он опять выбрался из своей берлоги.
Оглядевшись, он направился к той самой телефонной будке. Вокруг – никого.
В запасе у него был еще один жетон. Сняв трубку, Чахлик начал набирать номер и неожиданно почувствовал у себя между лопаток твердый предмет. Пистолет с глушителем находился в кармане брюк, и рука автоматически потянулась к нему, но его крепко схватили за локоть.
– Только тихо… Это в твоих интересах, – прошептал ему на ухо странно знакомый голос, – положи трубку на рычаг…
Чахлик повиновался. Делать было нечего… попался так попался.
– А теперь медленно поворачивайся и иди к машине, которая у тебя за спиной. Только медленно.
Чахлик, не видя лица того, кто стоял у него за спиной, повиновался. У обочины стоял черный джип. Когда они подошли, рука из-за спины открыла заднюю дверь. Затем она же ощупала его карманы и вынула пистолет.
– Теперь садись.
Чахлик забрался в машину.
Водитель обернулся и вопросительно посмотрел на них.
– Домой, – сказал Юрий Гордеев и спрятал газовый пистолет, который ему дал Дейнека, в карман.
Эпилог
– …А этот Чахлик, когда узнал, что мы не люди Титаренко, готов нас был просто расцеловать. Ну Дейнека организовал чартерный рейс, причем с какого-то небольшого аэродрома, чтобы по пути никаких случайностей не возникло. И вот через три часа мы в Москве…
Гордеев сидел в кабинете Константина Дмитриевича Меркулова, заместителя генерального прокурора и своего давнего друга.
– Ну, Юра, ты молодец! – восхищенно заявил Меркулов, закрывая папку с собственноручными объяснениями Андрея Васильева.
– Надо благодарить всех, кто мне помог в Сибирске… Пожарицкого, Дейнеку. Без них я бы ничего не сделал.
– Не забывай, что они помогли себе же… Чем меньше всякой швали будет в их области, тем лучше будут жить. А этот Андрей Васильев, судя по всему, так боится снова оказаться в Сибирской области, что готов на себя взять все что угодно… Я уже распорядился передать дело о покушении на Вениамина Валеева в следственное управление Генеральной прокуратуры. У нас дело это будет расследовано объективно без всяких обвинительных уклонов.
– К тому же, – вставил Гордеев, – объективно и непредвзято настроенный следователь сможет доказать, что это именно Валеев сфальсифицировал и организовал покушение на самого себя…
– Боюсь, что это доказать будет нелегко, Юра.
– Почему?
– Кто вызволил из колонии Андрея Васильева? Кто обещал ему сказочный гонорар? Титаренко. Вот он и будет отвечать за содеянное. А Титан, полагаю, своего хозяина не выдаст. Так что на сегодня картина преступления такова: Титаренко организовал покушение на Валеева, которое оказалось неудачным. Затем попытался обвинить во всем Александра Васильева. Очевидно, он и организовал убийство Васильевой. Вот и все. Кстати, я дал указание прокурору Сибирской области о возбуждении дела против Титаренко и о его аресте. Кроме этого, я распорядился уволить следователя Габышева. Передачу дела в Генпрокуратуру будет осуществлять заместитель облпрокурора по следствию.
– Но ведь Валеева нельзя допускать до выборов! Наверняка есть люди, через которых Валеев контактировал с Титаренко! И которые могут дать показания.
– Есть, конечно… Люди-то есть. А вот насчет показаний не уверен.
– Но Валеев преступник…
Меркулов погрозил Гордееву пальцем:
– Это еще надо доказать. Не пойман – не вор.
– А Васильев? – вздохнул Гордеев.
– А Васильева выпустим. За отсутствием состава преступления. Оно ведь действительно отсутствует. Хотя я бы его хорошенько оштрафовал, чтобы своими винтовками не разбрасывался где не надо!
В тот же день в Домодедове Юрий Гордеев провожал Ирину Васильеву домой, в Сибирск.
– Неужели это безумие закончилось? – спрашивала она, когда, пройдя регистрацию, они ждали объявления начала посадки.
Гордеев кивнул:
– Во всяком случае, вашему мужу больше ничто не угрожает. Он может участвовать в выборах. По моей жалобе Генеральная прокуратура прекращает дело в отношении Александра Васильева по причине отсутствия состава преступления. Александра освободят из-под стражи…
Ирина кивнула и помолчала.
– Лучше бы он бросил политику. Нет ничего гаже и грязнее… Я чувствую, как и он постепенно пачкается… Несмотря ни на что… Даже оставаясь самым честным человеком, в политике невозможно не запачкаться…
Гордеев хотел добавить, что главное – это не запачкаться в крови, но промолчал. Зачем лишний раз травить душу? История закончилась… Будем надеяться, что она не повторится.
Объявили начало посадки.
На большом экране телевизора в зале ожидания появилась заставка новостей. Тревожный голос диктора сообщил:
– Череда политических убийств в Сибирске, где полным ходом идет предвыборная кампания, продолжается. Сегодня утром в подъезде собственного дома был застрелен Роман Соколов, помощник действующего губернатора Вениамина Валеева. Соколов вышел из подъезда и направлялся к служебному автомобилю, который должен был отвезти его на работу. Пуля, предположительно выпущенная из пистолета ТТ с глушителем, попала в висок. Смерть наступила мгновенно. Вениамин Валеев характеризует это убийство как очередной ход его конкурентов в предвыборной гонке за губернаторское кресло…
Ирина Васильева вскочила с аэропортовского дивана и, наскоро попрощавшись с Гордеевым, побежала к выходу на посадку.
«Бедняжка, – подумал Гордеев, – сколько тебе еще придется пережить…»
И поехал в Москву. Работать.