ов. Отстегнув подарок Мантии, девушка положила его на край раковины, а затем перекинула ногу через бортик ванной. Почти мгновенно Кроу ощутила прилив сил. Вода ласкала измученную недавним сражением студентку, словно по крупицам, возвращая в её тело магию.
Анне Кнехт права, ей просто нужен отдых…
Холодный металл коснулся мягких губ. Механический палеи, нежно повторил контур, а затем погладил слегка влажную кожу щеки.
— Ты плакала? — строго спросил знакомый голос с грубоватым северным акцентом.
Ленц всегда говорил немного рублено, отчего его речь звучала жёстко, даже когда он пытался быть ласковым. Оливия молчала. Слишком близко раздавалось горячее дыхание, и девушка боялась, что стоит сказать хоть слово, швицеррец воспользуется этим и непременно поцелует в полуоткрытые губы, а она больше не сможет сопротивляться.
— У меня не было выбора, Лив. Они заставили жениться, но я всё равно люблю только тебя.
— Я знала!
— Попалась!
Досмотреть сон не получилось, морозный воздух резко ворвался в комнату и вцепился в голые лодыжки молодой изобретательницы. Она вскочила с кровати, схватив подушку, и уставилась на нарушительницу.
— У тебя здесь слишком душно, — Катриле помахала ладонью у лица, снисходительно посмотрела на лежащий у края постели мужской пиджак. — Нравится, да?
— Не твоё дело. Я не собираюсь обсуждать с тобой Ленца, — гневно выдохнула Оливия и попятилась вместе с подушкой к стене, всё ещё опасаясь, что сова попросту выкинет её в раскрытое окно.
— Фасон. Я имела в виду фасон пиджака, а не его хозяина, госпожа Юнассон, — женщина рассмеялась, заставив Кроу густо покраснеть. — Не переживай, не скажу принцу, что ты бормочешь его имя во сне. И положи свою смертоносное оружие, — кивнула на подушку Катриле.
— Почему ты зовёшь его принцем? Он же не наследник Швицерры. Я изучила династии, Кнехты даже близко не относятся к знатным фамилиям.
— Если бы и относились, власть всё равно сосредоточена в руках парламента и канцлера. У Короля — лишь право вето. И пользовались им в последний раз, дай-ка прикинуть, — сова задумчиво почесала голову с криво постриженными патлами. — Никогда. Я считала тебя смышлёной девочкой, а ты простых вещей не знаешь.
— Я знаю это, — оскорбилась Оливия. — Я спросила про Ленца. Почему принц?
— Да прицепилось к нему, — отмахнулась Томмен. — Он у нас самый завидный жених на всю Швицерру, — на мгновенье сова поджала губы, после чего уточнила:
— Был. Да и вообще не последний человек королевства. Ревнуешь?
— Нет.
— Ладно, — сова сделала вид, что потеряла интерес к болтовне и закрыла окно. — Собирайся. Провожу тебя на занятия. Я же теперь твоя тень. Есть какие-нибудь особые пожелания?
Оливия подавила в себе озвучить парочку гадких проклятий в адрес психопатки, едва не отрезавшей ей вчера руку, но сдержалась.
— Да. Тебе же выделили Диомеду?
— Ага, — Катриле покрутила на пальце ключ от паромобиля.
— Отвезёшь меня в город после пар.
— Я тебе не личный водитель, девочка! — хмыкнула сова.
Лив лишь пожала плечами:
— Поймаю дилижанс тогда. Интересно, насколько безопасно после недавнего теракта передвигаться на общественном транспорте?
Катриле Томмен скрипнула зубами и сдалась:
— Хорошо, отвезу.
Полдня Оливия ощущала на себе цепкий взгляд Совы. Но, что хуже, этот взгляд пытался пробиться в мысли и вывернуть потаённое наружу. Девушка пробовала закрыться, но ничего не выходило. Сила, внезапно нахлынула вечером прошлого дня лишь на короткий миг, а затем Кроу снова ощутила сосущую пустоту. И вот теперь Катриле, воспользовавшись этим, копалась у девушки в голове.
— У меня есть теория, — телохранительница подсела к подопечной за обедом, пока Лив одной рукой намазывала масло на хлеб, а другой доделывала чертёж усиленной сцепки для локомотива.
— На тему? — девушка щедро откусила от бутерброда и смахнула со схемы крошки.
— По поводу твоей силы, — сова бесцеремонно отхлебнула кофе из чашки Оливии.
Глаза северянки всё ещё были болезненно красными, а тёмные круги под ними стали ещё больше.
— М?
— Да просто всё. На тебя наложили сдерживающее плетение, или ты таскаешь с собой поглотитель.
— Мимо. Я лёд на озере вскрыла, скорее всего, у меня банальное истощение, — Оливия забрала чашку у телохранительницы.
— Не похоже это на истощение. Предлагаю пари. Я снимаю с тебя барьер к полуночи, а ты пробежишься голышом от главных ворот до гаража завтра на рассвете.
— А если не снимешь, голая побежишь ты!
— Без проблем. Только в ботинках, иначе ноги ко льду примёрзнут.
Обе забыли на мгновение о недавнем противостоянии и весело рассмеялись.
После занятий Катриле подогнала Диомеду к воротам и услужливо приоткрыла пассажирскую дверцу.
— Что это с тобой? Ты же не личный водитель, — ехидно поинтересовалась Лив.
— Не хочу, чтобы ты хлопала моей новой машиной, девочка. Пристегнись.
До города добрались меньше чем за десять минут. Оливия едва стояла на ногах от агрессивной езды своей защитницы. Вся дорога превратилась в смазанное серое пятно, в течение которой девушка боялась расстаться со съеденным бутербродом. Катриле несколько раз любезно напомнила, что не хочет мыть и проветривать салон, а потому в случае чего эта повинность ляжет на плечи одной позеленевшей девицы.
— Обратно я поведу, — Лив всё ещё зажимала рот рукавицей.
— Ага, конечно, — сова достала из кармана небольшую флягу и щедро отхлебнула, после чего дёрнула плечами.
— Что у тебя там за сивуха?
— Ты недалека от истины, девочка. Мы называем это быстрогоном, — улыбнулась Катриле. — Быстро гонится, быстро накатывает. Будешь?
— Нет, спасибо.
— Утром сама попросишь. Очень согревает и храбрости придаёт. Ну-с, пошли, — женщина взяла Кроу под локоть и потащила к двухэтажному зданию, из которого дымило с дюжину труб.
— Это ещё что?
— Общественная баня, — подмигнула сова.
— Мне почему-то кажется, что ты хочешь раздеть меня любыми способами.
— Возможно, — Катриле хищно улыбнулась, и Лив испуганно сглотнула.
Девушка старалась не смотреть на мужчин, которые, совершенно не стесняясь, прохаживались по фойе в чём мать родила. Телохранительница же бурно комментировала формы и размеры, отчего Оливии хотелось провалиться под деревянный настил.
— Не видела голых мужиков никогда?
— Нет.
— Жаль, а я хотела тебя спросить как там у Кнехта в штанах. А то всякое поговаривают…
Оливия аж закашлялась, и сова постучала ей по спине.
— Не робей. Будем тебя раскрепощать, девочка. На севере мы народ не стеснительный, — женщина открыла дверцу шкафчика для Кроу. — Складывай вещички сюда.
Сама Томмен не стала дожидаться подопечную и быстро разделась, с тоской убрав флягу. Никакого оружия при телохранительнице не оказалось, но девушка чувствовала исходящие от Катриле волны силы.
Стыдливо озираясь, Оливия сняла бельё, а затем схватила полотенце и обернулась. Грудь Мил-мил было не так просто прикрыть, и сова показала большим пальцем оценивающий жест, чем ещё сильнее смутила подопечную.
— Ерунду эту чёрную тоже снимай, иначе она к твоей коже приварится, и пошли в парилку.
Лив сжимала подарок Чёрном Мантии и недоверчиво смотрела на хлипкую дверцу шкафчика.
— В банях не воруют! — заверила Томмен. — Это негласное правило. Клади, не бойся.
Катриле сжалилась над девушкой и оплатила отдельную парилку, где они остались вдвоём. Приятный запах горячего дерева и раскалённых камней обжигал ноздри и лёгкие, но Оливии это нравилось. С полотенцем она так и не рассталась. Зато телохранительница нисколько не смущалась и откинулась на скамью. Кроу из вежливости не стала спрашивать о многочисленных шрамах на теле женщины. Среди них даже нашлись следы от огнестрельных ранений. Интересно, кого собой закрывала Томмен.
Женщина тем временем снова опутала подопечную магическими щупальцами и с удовольствием промычала:
— У меня плохие новости, госпожа Юнассон. Завтра утром ты совершаешь пробежку в неглиже.
— С какой ста… — Лив запнулась.
Сила волнами бурлила в теле, постепенно наполняя волшебницу магией.
— Осталось разобраться, какой из предметов на тебе паразитировал. Грешу на амулет. Всё. Можем, собираться, — заторопилась Катриле.
— Я могла и в академии раздеться!
— Высокие температуры расслабляют. Резкий скачок энергии чреват в твоём случае, он способен разрушить и тело, и разум, поэтому мы здесь. Ты как оголённый контакт, тебя нужно направить в нужное русло, пока ты не коротнула. Буду учить тебя, Оливия.
Девушка благодарно кивнула.
Оставшуюся часть вылазки в город Лив провела в газетном киоске. Набрала кипу периодики и вручила всё ворчащей Сове. А напоследок неприлично посмеиваясь, женщина купила подопечной высокие меховые сапоги и мохнатую шапку с лисьим хвостом.
— Это будет незабываемая пробежка, госпожа Юнассон.
— Надеюсь, все будут спать. Завтра же выходной.
— Возможно, — загадочно улыбалась телохранительница, поглаживая рацию на Диомеде, и повторила: — Возможно.
Катриле Томмен не ошиблась. Побежка действительно стала незабываемой. Оливия всё же воспользовалась щедрым предложением совы, хлебнула сивухи и рванула к гаражам. Ей повезло, и никто не встретился по пути. Но вот когда девушка оказалась под газовыми лампами в центре подземной парковки и победно подняла руки вверх, следом въехало два серых паромобиля.
— Тандер, оставайтесь на местах, и ради всего отвернитесь! — Раздался знакомый отрывистый голос из дребезжащего динамика в машине Диомеды, приправленный мужскими возгласами одобрения, а затем Оливия впервые услышала, как Ленц грязно ругается на северном диалекте.
Она не поняла ни слова, но была уверена, что изобретатель зол, и очень этому обрадовалась.
Глава восьмая
Алистер нервно поглядывал в окно, за которым уже давно не было видно сменяющихся пейзажей. Они оставили позади степи, ворвались в леса с чёрными на фоне первого снега деревьями, и теперь экспресс разрывал непроглядную ночь протяжными гудками на полустанках и ярким светом лобового прожектора.