– Вижу, но мы думали иначе. Не было ни единого шанса, что ты сохранила личность. Как у тебя это получилось?
– Долгая история. Вернее, получилось-то просто: я знала, что от меня требуется, и поскорее изобразила нужный результат. И отец оставил попытки превратить меня в полноценную никту. А дальше действительно долгая история, и она не для вас, простите.
– Ничего. Я удивлена, Оляна. Ты такая молодая, а уже ведешь такие игры.
– Жизнь и не такое заставляет делать.
Мать Альдреда расчесывала волосы медленно и аккуратно. Я такой любовью к шевелюре не отличалась и обычно обходилась обычной щеткой. В последние же дни мне и гребешка не дали, так что представляю, какой там колтун. Надо бы умыться.
И тут у меня вырвался вопрос, задавать который я не собиралась в силу гордости и какой-то детской обиды:
– Он правда женат?
Хелен вздохнула. Теплый поток воздуха обдал мою многострадальную голову, и волосы вмиг стали сухими. Я растерянно потрогала кончики – мягкие, вкусно пахнущие, золотистые.
В зеркале напротив отражалась я. Смешная, с красивыми золотыми волосами, исцарапанными плечами и руками, ногами в синяках, абсолютно черными глазами и нет-нет, да просвечивающими через тонкую кожу венами, по которым бежала черная кровь. Красотка, что и говорить.
– Это важно для тебя? – спросила Хелен.
– Вы издеваетесь? – Я сказала это резче, чем собиралась.
– Извини. Да, формально Альдред женат.
Она подала мне полотенце, и я вылезла из воды, закутавшись с ног до головы.
– Оляна, ты должна знать Виктора. Он потребовал, чтобы Альдред женился, и Альдред женился. Взял какую-то молодую девушку, он ее видел всего два раза.
– На свадьбе и в брачную ночь?
Хелен улыбнулась.
– На подписании бумаг и на свадьбе. Брачной ночи у них не вышло, хотя отец Альдреда и требовал у него наследника. Гаерт дал знать, что все готово для твоего похищения, и Альдред сорвался сюда. Но не думаю, что он стал бы с ней спать. Ей вроде семнадцать, и это противоречит законам Тригора. Придется подрасти.
– А, очень удобно, – холодно произнесла я. – Пока жена растет, он спит со мной.
Женщина покачала головой.
В гостиной Хелен помогла мне переодеться в простое, но удобное темно-зеленое платье. Оно, конечно, было длинным и вдобавок имело жесткий корсет, но все же лучше, чем одежда, в которой я приехала в замок. И вообще, в этом платье я казалась непривычно взрослой. Даже красивой, насколько вообще красивой может быть никта.
– Оляна, Альдред был огорчен твоим исчезновением. Ему было все равно, жениться или еще что. Сейчас не время для разборок с бумагами, но если ты захочешь, он пообещает развестись.
– Ага, – пробормотала я, чтобы закончить этот разговор.
Хелен видела, что не убедила меня, но не стала возражать.
– Как насчет вина и чего-нибудь вкусного? Знаю, пища тебе не требуется, но ведь никто не отменял радость от вкусного десерта, верно?
Альдред пролежал в постели дня три, причем большую часть времени спал из-за зелья Гаерта, нейтрализовавшего яд. Все это время я провела в тех покоях, что изначально планировались для моего проживания. Читала, записывала мысли, приходящие по поводу отца и всего происходящего. Иногда выбиралась, чтобы поужинать с Хелен, которая оказалась приятным собеседником и умной женщиной. Не считая тех моментов, когда она начинала говорить о сыне.
Вообще у меня сложилось такое ощущение, что она возвела меня в разряд не то племяшки, не то невестки и усиленно «очеловечивала». Не хотелось разочаровывать добрую женщину, поэтому я даже иногда улыбалась. А иной раз и сама верила в то, что просто живу в замке и жду чего-то. Вот только чего – непонятно.
Когда ждать надоело, я направилась к Альдреду.
Он, как оказалось, читал. Сидел, опершись на спинку кровати, и читал огромную книгу в черном кожаном переплете. Плечо было перевязано, но никаких иных признаков тяжелой болезни я не увидела.
– Зашла наконец-то, – хмыкнул он, не отрываясь от чтения. – Я думал, будешь прятаться вечно.
– Я не пряталась. Я отдыхала. Тебя в последнее время слишком много вокруг меня.
– У Оляны появился язык. А ты им только говорить умеешь?
– А у тебя только в этом направлении мысли движутся?
Мы обменялись красноречивыми взглядами.
– Когда ты рядом – да, – усмехнулся Альдред. – Рука так и тянется выпороть, как вспомню, сколько времени ты водила нас за нос.
– Это было не так уж сложно.
Он покачал головой и небрежно бросил книгу на пол. Она упала с глухим стуком. Раньше я непременно бы возмутилась таким обращением с великим наследием предков, но с появлением у меня способностей никты стала как-то безразлична к вещам. Людям бы выжить, а вещи – дело наживное.
– Иди сюда. – В глазах Альдреда зажегся недвусмысленный огонек.
Он издевается? Или серьезно не понимает, как себя сейчас надо вести?
– И что, ты думаешь, я вот так прыгну к тебе в постель просто потому, что ты поманил? – Я даже рассмеялась. – Как был самонадеянным, так и остался. Давай разберемся. Ты женат, а я – нечисть. И мы несовместимы, прости.
– Тебе уже говорили, что ты изменилась? – Альдред пропустил мои слова мимо ушей.
– Раз двести. От того, что скажешь еще раз, ничего не изменится. Из-за несчастных случаев люди теряют руки, ноги, зрение или здоровье, а я всего лишь изменилась.
Он хмыкнул и пробормотал что-то невразумительное. Я осмотрела комнату. Много мебели, все в коричневых и красных тонах. Мало свечей, из-за чего царил постоянный полумрак. На стенах – вышитые картины каких-то битв и магических явлений.
– Мама дарит. Ей скучно здесь, но она слишком любит отца, чтобы уехать.
Отца его, к слову, я так и не видела. Говорят, он частенько уходил на охоту и пропадал там неделями. У каждого свой способ расслабления.
– Хочешь поиграть, Олианна? – меж тем как-то очень хитро произнес Альдред.
– Альдред…
– На кону слишком много, чтобы сразу отказываться. Подумай.
Заинтриговал. Я не очень любила споры, пари и сделки, но если у Альдреда есть то, что мне нужно…
– И что это? – спросила я.
Он видел, что я заинтересовалась, и довольно улыбнулся.
– Сделаю все, что скажешь. Любой твой план, любая твоя цель. Скажешь – поедем в Тригор и будем делать то, что нужно тебе. Что ты считаешь правильным.
– Следовать моему плану? Чтобы взрослые мужчины послушались девушки, нечисти, да еще и бывшей принцессы? Да Виктор на собственном ремне удавится!
– Я сумею его уговорить. Тебе всего лишь нужно одолеть меня в честном, настоящем поединке. Теперь, когда ты – никта, а я ранен, это не составит труда, так? И если выиграешь, будешь главной.
Я закусила губу. Альдред обычно держит слово, значит, это мой шанс все же завершить то, что я начала. Шанс, конечно, существовал и без этого, но с поддержкой Альдреда вероятность больше.
– А если я проиграю?
– Ты – моя, – просто ответил Альдред. – На всю ночь без перерывов и дополнительных условий.
Он смотрел мне прямо в глаза, тем самым демонстрируя чистоту намерений. Ни подвохов, ни дополнительных условий. А я оценивала шансы на победу. Он наверняка знает границы моих возможностей, но, быть может, переоценивает свои? Все же с раной в плече не очень удобно драться. Пусть и с девчонкой.
– Я в платье, – наконец нашла подвох я.
В платье я вряд ли смогу совершить хоть один нормальный удар.
– Переоденься, – пожал плечами Альдред.
– Идет, – решилась я.
Он с улыбкой пожал мою руку.
– Дай мне три минуты, я переоденусь. Готовь пока речь для Виктора.
– Советую надеть меньше одежды, – крикнул мне вслед Альдред. – Снимать проще будет.
Чем-то все это напоминало игру, впрочем, не вызывающую такого отторжения, как их игры с Виктором. В этой игре я принимала участие добровольно, стремилась к победе и, если уж быть честной с собой, оценивала риски. И готова была проиграть. Так что быстро переоделась в брюки и свободную рубашку, распустила волосы, стараясь не думать, зачем, и посмотрелась в зеркало. Видом своим осталась довольна, только глаза выглядели жутковато. А так, в вечернем полумраке, даже не было заметно мои вены. А глаза… это придется потерпеть. Без силы никты я никогда не смогу отправить отца по ту сторону Предела.
Я вернулась в спальню Альдреда и с удивлением застала его на ногах. Плечо было все так же перебинтовано, но выглядел мужчина вполне здоровым. Закралось подозрение…
– Готова? – с ехидной улыбочкой спросил он.
Мне тут же вспомнились тренировки в деревне, словно бывшие в прошлой жизни.
– Разумеется.
Если он думает, что я осталась сказочной принцессой, которая не способна никого ударить, он ошибается.
Мы встали друг напротив друга, и Альдред, вероятно, предоставил право первого удара мне. Я выбросила вперед кулак, целясь ему в живот, но мужчина легко отвел мой удар, и тогда второй рукой я несильно ударила прямо в больное плечо. Он охнул и согнулся. Но инстинкты взяли свое, и на пару шагов отошел. Я не собиралась давать ему времени опомниться и ударила ногой в другое плечо.
Все будет проще, чем я думала. От боли он уже ничего не соображал, так что надо было лишь уложить его на лопатки и добить, чтоб минут десять встать не мог. Я ударила его под коленки и бросилась сверху, чтобы прижать всем весом к полу. И когда уже потянулась к его рукам, чтобы зафиксировать, почувствовала, как лечу на бок. И после короткого, совсем слабого удара в солнечное сплетение, теряю возможность нормально дышать. Тело знало, как спастись, но мне не хватило какой-то секунды. Альдред дернул меня за ногу и уселся сверху, сжав мои запястья у меня над головой, у самой ножки кровати.
– Может, у тебя и есть сила, но мозгов еще маловато.
Я несколько раз дернулась, впрочем, уже понимая, что проиграла.
Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Но меня обмануть было сложно, тяжелое дыхание Альдреда выдавало его с головой. А вот свое я контролировала, чем, похоже, выводила его из себя.