Брэнног уставился на нее. Ты чувствуешь это?
О да. Он ужасен, — прошептала она. Он знает, что вы все его боитесь. И как он этим наслаждается! Но он ранен. Огонь застал его врасплох и повредил его прежде, чем он успел выбраться из ловушки. Если ваши воины приблизятся к нему и атакуют его огнем, вы сможете убить его, хотя некоторые из вас умрут.
Но мы бы его убили?
Да. Но если вы хотите получить от него ответы…
Он наклонился к ней. Откуда ты можешь знать все это? Как ты можешь путешествовать по скалам, которые истощат силы самых способных из моего Воинства? Как ты можешь командовать моими волками? Ты читаешь мысли этого существа перед нами? Где ты научилась таким талантам?
Она пожала плечами. Я не знаю, — ответила она немного раздраженно. Ты ищешь ответов у меня или у Ребёнка?
У тебя достаточно острый язык. Берегись, чтобы это не умалило твоих достоинств. И подумай хорошенько — у меня нет причин посвящать тебя в доверие к Хозяину, несмотря на всю твою помощь.
Тогда позволь мне показать свою ценность! Используй меня.
И как мне это сделать?
Она кивнула Ребёнку.
Он был вынужден ухмыльнуться против своей воли. О, и ты знаешь, как с ним разговаривать? Ты можешь требовать от него ответов? — сказал он. Но облако, которым было его прошлое, омрачило его настроение. Дар Сайсифера был проклятием.
Руванна, однако, улыбнулась, как будто она уже одержала своего рода победу. Позвольте мне показать вам.
Часть вторая СТАЛЬНОЙ МАСТЕР
6 Мёртвый Дарк
Высоко над внутренними дворами Неприступной башни, его главные Избавители встретились в комнате, которую они отвели для себя, самой уединенной и личной комнате в крепости, куда только избранным из их числа был разрешен вход после потрясений, последовавших за смертью Грендака Хранителя, который так долго был их правителем. Эта центральная комната находилась в самом сердце башни, и ее четыре двери сегодня вечером усиленно охранялись. Внутри комнаты собралось шесть человек. Они беспокойно посмотрели на окно, которое открывалось на бурлящее небо, время от времени пронизываемое сиянием далеких молний. Ожидая, когда к ним присоединится последний член их группы, они говорили очень мало, словно опасаясь, что мрачные стены цитадели передадут их слова нежелательным слушателям. Там царила атмосфера опасения, такая же напряженная, как и далекий воздух, где собиралась буря.
Эйрон Лоубранд, старший из группы, которому было пятьдесят, был известен своим спокойствием; он был особенно рациональным членом Верных, и после восстания показал себя дипломатичным администратором. Однако сейчас он выглядел так, словно недавние события что-то из него вымотали. На этот раз он казался уставшим, как будто с усилием сохраняя хладнокровие; его товарищи это знали, и это усиливало их собственное напряжение. Вдалеке, как дурное предзнаменование, грохотала буря. Лоубранд махнул опоздавшему на место с терпеливой улыбкой, осознавая странное молчание своих товарищей. Обычно к этому времени они уже тихо разговаривали между собой, обсуждая дела Диркипа, которым они управляли в отсутствие своего нового правителя, Саймона Варгалу .
Эти Верные, которые были абсолютно преданы Варгалоу с самых первых дней, когда он замышлял падение Хранителя, обнаружили, что времена после смерти последнего были нестабильны. Лоубранд часто задавался вопросом, как им удавалось поддерживать стабильность в Тёмной крепости. Первоначально, не более чем через несколько дней после убийства Хранителя, Варгалоу ушёл с армией Корбиллиана, маршируя по восточным пустошам с тысячью Избавителей. В войне там они одержали ужасающе дорогую победу, и когда Варгалоу вернулся в Тёмную крепость, он начал свою чистку её народа с ожидаемой им беспощадностью. Неизменное Слово, закон Хранителя, который управлял каждым шагом в жизни Избавителя, был отвергнут. Сам Лоубранд поджёг старые писания и записи, таким образом взяв его имя. Варгалу стоял перед множеством великих собраний своего народа и говорил им, наставлял их под страхом изгнания, чтобы они отвергли его доктрины. По всей Омаре, в самых отдаленных ее местах, Избавителям рассказывали о новом пути. И Верные, ядро частных сторонников, которых Варгалу блестяще создавал в течение многих лет, следили за строгим соблюдением новых учений. Те в Ужасной крепости, кто оказал сопротивление или слишком сильно усомнился в смерти Хранителя, были либо изгнаны, либо еще хуже. Многие умерли, чисто казненные: Варгалу не терпел тех, кто боролся с ним и его разрушением старых, беспощадных путей. За эту целеустремленность его критиковали, но не Верные. Варгалу сказал им с самого начала, что путь к новой жизни должен быть проложен через плоть и сухожилия: с самого начала они были преданы этому. Методы Варгалу были столь же беспощадны и неустанны, как и методы Грендака, но его Верные никогда не колебались в своем деле, подобно хирургам, удаляющим опухоль.
Вскоре было установлено, что преданных последователей Хранителя на самом деле было немного, поскольку большинство Избавителей приветствовали радикальные перемены, которые принес Варгалу . Дни тьмы и боли, жестоких, бессмысленных убийств закончились, за исключением тех, сказал Варгалу , кто хотел продолжать жить так, как и прежде , принося в жертву Омарцев земле, отдавая ей свою кровь. Но для них наказание будет быстрым. Вы можете заменить одного тирана другим, сказал Варгаллоу своему народу (и его враги поспешили выразить согласие), но слишком много крови было пролито в Омаре нашим народом. Это прекратится, и по иронии судьбы, может потребоваться ваша кровь, чтобы остановить это.
Теперь в Омаре осталось несколько отдаленных мест, куда не дошли вести о новом режиме, но за очень немногими исключениями разрозненные Избавители приняли перемены. Страх правил ими, и во многих случаях, Лоубранд знал, это был ужас, потому что среди людей Грендака царила коррупция. Если многие Избавители и боялись Варгалоу , то это был другой страх, страх вины, а не страх за жизнь, за выживание. Те Избавители, которые упорно выступали против Варгалоу или все еще лелеяли веру в то, что закон Хранителя должен быть восстановлен, были либо казнены, либо заключены в Твердыню, ожидая суда. Некоторых освободили, хотя мало кто этого хотел, опасаясь, что их жизнь за мрачными стенами будет короткой, потому что Избавители были нелюбимой расой.
Есть ли новости? — спросил один из верующих.
Лоубранд вышел из задумчивости. Он кивнул. С запада. Скоро к нам прибудет посланник из Варгалу .
Когда-то эта новость была бы встречена с волнением, но в последнее время посланники Варгалоу мало что могли сообщить, что имело бы прямое отношение к событиям в неприступной башне. Варгалоу не всегда отправлял Избавителя, поскольку он был глубоко вовлечен в дела западных островов в течение многих месяцев. Лоубранд чувствовал, что Варгалоу сильно рисковал, находясь вдали от неприступной башне так долго, но быстро стало ясно, что на западе грядут большие перемены, которые, вероятно, будут иметь последствия для всех омарцев. В восточных землях вокруг неприступной башнепосле войны возникали новые города, и Избавители были приняты в них, хотя и подозрительно, благодаря работе их правителя. Многие покинули крепость, чтобы найти новую жизнь за ее пределами. Тем, кто ходил в тени Варгалоу , никто не мешал.
Как вы знаете, — продолжал Лоубранд, Оттемар Ремун теперь император Золотого острова. Варгалу остается его близким союзником и, действительно, сыграл важную роль в его завоевании трона. Я уверен, что теперь он обратит на нас пристальное внимание.
И не слишком рано, — сказал Векта, самый младший из них. Он был не менее предан Варгалоу , чем любой из них, его преданность была близка к фанатизму, но его видение не простиралось далеко на запад. Лобранд подумал, что у него, похоже, было мало терпения, даже с людьми Элберона, нового города, где правителем был другой союзник Варгалоу , Руан Дубнор. Но Лобранд знал, о чем на самом деле говорил Векта, потому что это было в умах всех собравшихся там.
Ну, — сказал Лоубранд как можно спокойнее, — посланник уже покинул Элберон, и его можно ожидать в любое время. Он — Избавитель и прибывает прямо от самого Варгалу , так что, без сомнения, наши инструкции будут ясны.
Простите мою прямоту, — сказал другой из них, Харн Колдрайв. Это был высокий, угрюмый человек, невыразительный и немногословный. Он был одним из Шестерых, тех, кто казнил Хранителя, единственный из них, кто был частью этой компании сегодня вечером. Этот эмиссар не будет встречен с энтузиазмом, если он придет только с отчетом о событиях, какими бы обнадеживающими они ни были. Я не говорю за себя и, я уверен, ни за кого-либо из нас здесь, — и он огляделся вокруг почти ледяным взглядом, — но большинство из нас обеспокоено.
Да, в эти дни в неприступной башненеспокойно, — согласился Лоубранд. Будем надеяться, что эмиссар восстановит немного спокойствия. Между тем, подумал он, нам снова придется столкнуться с одной проблемой, которую мы не смогли решить. Как глубоко зарытый шип, он колет нашу плоть, и когда мы думаем, что он освободился, он колет нас снова.
Может, нам принять Стального Мастера? — спросила Векта, вторгаясь в его мысли.
Лоубранд кивнул. Позвали стражников за дверью. Мастер стали, Моурндарк , Лоубранд знал, никогда не будет ничем иным, кроме как проблемой. Он был правой рукой Хранителя, одаренным хирургом, который руководил литьем очищающей стали, смертоносной стали, которую все Избавители получали в молодости. Их правые руки были отняты, и сталь смертоносной руки заменила ее. Работа Моурндарка была его жизнью, надзор за отдачей этих жестоких рук. Варгалу теперь постановил, что больше такие руки не будут отливаться и что больше не будет ампутаций, больше никаких увечий во имя Неизменного Слова. И Моурндарк , дрожа от ярости, проклинал имя Варгалу с тех пор. Он был заключен здесь, хотя и не в какой-то низкой яме или камере, а в своих собственных покоях, которые были настолько роскошными, насколько позволяла крепость. Его союзники также были здесь в своих собственных прекрасных покоях. Лоубранд давно бы казнил его и его ближайших соратников, но Варгалу дал строгие указания, что он не должен умереть.