Катастрофа, — прошептал он, и они собрались вокруг, жадные до любых новостей. Сам Варгалу вернулся!
Но это же замечательная новость, идиот! — возразил один из его друзей. Как ты можешь говорить о катастрофе…
Не то! Слушай, Стального мастера допрашивали. Но он сбежал! — ахнул Поль.
Не будь смешным, Пол. В этом месте никто не сбежит!
Но он выбрался в верхние коридоры, а кто знает крепость лучше, чем он? Совсем скоро он проберется в стены, где его никто не найдет. Во всяком случае, это нелегко.
Тьфу, ты выдумываешь, — фыркнул один скептик. Откуда ты это знаешь?
Поль указал на поднос с вином. За час до рассвета меня разбудил один из служащих башни. Избавитель. Он сказал, что ночью прибыл посланник, и я должен отнести свежее вино, лучшее, что у нас есть, на собрание. Давай, попробуй вино! Если это не лучшее, что у нас есть, скажи мне, что это. Так или иначе, в назначенное время я поднялся с ним, и когда я пришел туда, меня встретил один из верхних стражников. Я думал, он отнимет его у меня, но он указал на одну из дверей там наверху — ты знаешь, сколько их. Подожди там, — сказал он. Она не заперта. Я говорю тебе, я был оцепенел от страха. Я слышал голоса, но недостаточно ясно, чтобы понять, кто это был или что они говорили. Потом я получил сигнал…
Сигнал, какой сигнал? — спросил другой мальчик с широко открытыми глазами.
Ах да, я забыл. Мне не следовало врываться на собрание, мне следовало ждать, пока они меня не позовут. Ну, не то чтобы позовут. Они бы поднос подали.
Звучит забавно.
Просто очередной ритуал, я полагаю, — пробормотал другой из них, пытаясь быть знающим, и они мудро кивнули. Крепость по-прежнему управлялась ритуалом.
В любом случае, продолжал Поль, я вошел, и кто, по-вашему, там был! У меня кровь застыла, скажу я вам. Он продолжал описывать побег Моурндарка , забыв, как избранные люди Варгалу сделали его участником этого побега.
Что вы там, обезьяны, играете! — проревел голос, и они разлетелись, как листья в буре, когда огромная фигура шеф-повара надвигалась на них. Поль оказался лицом к лицу со всей яростью этого человека.
Я так понимаю, у тебя была дополнительная обязанность, Пол. Ты вел себя правильно, я надеюсь? Не принес нам дурной славы, а?
Нет, сэр, — пронзительно крикнул Поль, его голос почти пропал. Он не осмелился рассказать этому скоту, что произошло. Он просто молился, чтобы инструкции Варгалу Избавителям, что его не следует винить, были выполнены.
Ну, теперь, когда у тебя был свой момент славы, парень, продолжай свою работу здесь. Теперь ты снова один из нас.
Пол никогда не был так рад вернуться к чистке пищевых чанов, как в тот день, и некоторое время он больше не рассказывал о своей авантюре. Однако слухи о ней распространились. Варгалу знал, что так и будет, потому что в таком месте, как Диркип, замкнутом мире, любые новости жадно поглощались жителями. Коллеги Пола поговорили с другими, и в ходе рассказа история немного изменилась, но ее суть осталась прежней. Моурндарк проскользнул мимо своих охранников и выбрался в главное здание крепости. Роль Пола в этом событии, которому его коллеги очень завидовали, была намеренно опущена в большинстве рассказов, которые они о нем рассказывали, так что к тому времени, как она достигла ушей Денновии, это было не более чем краткое изложение. Моурндарк каким-то образом вырвался на свободу от своих тюремщиков, выбрав момент, когда они меньше всего этого ожидали, и оказался на свободе в главной системе крепости.
Пока эти слухи распространялись по неприступной башне, Варгалоу встречался с его жителями, подробно беседовал с его Избавителями, обменивался новостями о событиях во внешнем мире и о том, как те, кто уже покинул крепость, поживают в Омаре. Он рассказывал о городах, которые он видел, и о том, как он обнаружил, что их гораздо больше. Наконец он собрал столько руководителей крепости, сколько мог, и рассказал им о своих намерениях. Он говорил долго, и поддержка его была сильнее, если вообще была, чем прежде. Он предполагал, что по его возвращении сюда Избавители будут так рады иметь что-то позитивное, что можно сделать, после всех месяцев получения новостей без инструкций, что они будут рады его, тем более, что он не объявил о своем возвращении.
Лоубранд снова выслушал его, восхищаясь тем, как он держал своих людей, обращая их к своему делу и к делу Омары, которая, казалось, была в реальной опасности. Когда настал момент для Варгалу сказать им всем, что он намерен сжечь неприступной башне, его встретили громкими криками, и если были те, кто сожалел о его решении, их не было слышно в ликовании.
Вы найдете много друзей в Омаре, — сказал им Варгалу . И некоторых в неожиданных местах. Это будет новая эра доверия.
После этого, снова с Лоубрандом, Варгалу выглядел уставшим.
Я с трудом верю, чего мы здесь достигли, — сказал Лоубранд. Возможно, когда крепость сгорит, это дойдет до меня.
Варгалу кивнул. Я почувствовал их облегчение с самого начала.
Лоубранд посмотрел на близлежащие горы, наблюдая за кружащими там орлами. Они недавно возвращались в большом количестве, когда-то спасаясь от восточной угрозы. А что наши враги? Сторонники Стальмастера?
Их нужно освободить. К настоящему времени большинство из них подумают, что он скрывается. Я слышал, что слухи об этом разнеслись очень быстро. Этому мальчику Полу следует дать поместье за его невольное участие в этом. Убедитесь, что его не накажут.
Он больше не услышит об этом деле, — заверил его Лобранд. Но безопасно ли освобождать сторонников Стилмастера?
Да, но не сразу. После того, как мы спалим крепость. Со временем, когда они устанут ждать, пока их хозяин покажет себя, они забудут о мятеже. Всегда найдутся те, кто выступит против правительства, независимо от того, возглавляю ли его я или кто-то другой. Я никогда не смогу контролировать всех таких мятежников. Только те, кто станет реальной угрозой, а без Моурндарка они не будут таковыми, не так ли?
А Стальмастер? — спросил Лоубранд, понизив голос, хотя последний кусок гобелена был плотно натянут перед ним.
Неужели Эйрон Лоубранд стал таким наивным в мое отсутствие?
Нет, я понимаю.
Он решил спрятаться в верхней башне. Пусть наслаждается видом на пылающий неприступной башне. Вероятно, это будет последнее, что он увидит.
Лоубранд кивнул. Если это был новый Варгалоу , человек, который нашел союзников во враждебном мире, мире, в котором Избавители сделали из себя ужас, но в котором они больше не были таковыми, если это был действительно тот новый, смягченный Варгалоу , тогда он не утратил своего стального лезвия, безжалостного стремления навязать свою волю. Он мог обладать состраданием и милосердием, но его дело не запятнано, и он не отвернется от этого дела, Лоубранд знал это наверняка, пока он верит в его правоту.
8 Сожжение
Денновия ждала в покоях Моурндарка до наступления ночи, ожидая, что ее посетят Верные Варгалоу, которые могли подумать, что Моурндарк вернулся сюда тайно, если он нашел свой путь мимо поисковых отрядов. Она знала лучше: Стальной Мастер не придет сюда. Это было бы последним, что он сделает. Были и другие места, куда он отправится в поисках безопасности, места в крепости, о которых знали очень немногие, даже Варгалоу и его самые доверенные помощники.
Удовлетворенная тем, что ее оставят одну на ночь, Денновия покинула покои и побродила по нескольким коридорам, которые составляли их часть и соединяли их с основным ядром крепости. Все двери в этот сектор были заперты, что делало эти покои тюрьмой. Все известные последователи Моурндарка содержались в похожих условиях. Однако в одной из стен была дверь, которая была еще одним тщательно охраняемым секретом Моурндарка , поскольку она вела в узкую комнату с низким потолком под его главными покоями. Денновия поработала над механизмом, который ее открыл, и проскользнула внутрь, закрыв ее так, чтобы никто не узнал, что там есть дверь.
Единственный луч света прорезал потолок, где было крошечное отверстие, установленное рядом с одной из ламп главных покоев, и в этом луче Денновия могла видеть маленький кремень, свечу и масляную лампу. Как только она зажгла ее, тени отступили. Комната была очень маленькой и была хитроумно устроена так, что никто никогда не догадывался о ее существовании. Денновия знала, что в крепости, вероятно, было много таких комнат, и через них Моурндарк все еще мог освободиться из этого места. Если и были записи о таких местах, неизвестно, у кого они были.
Денновия огляделась вокруг, увидев лишь несколько сундуков, завешанных толстыми слоями пыли, и стол, заваленный старыми пергаментами. Она понятия не имела, что могут содержать пергаменты, поскольку им их никогда не показывали, и не хотела узнавать. Возможно, это были анатомические исследования, поскольку Моурндарк испытывал сильный интерес к таким вещам. На одной из стен висела мельчайшая схема человеческой руки, каждая вена была идеально прорисована. Денновия с содроганием отвернулась от нее. Рядом с пергаментами она увидела блеск стальных странных по форме фрагментов, которые были выкованы в печах далеко под крепостью. Говорят, что огонь был невообразимо жарким, поднимаясь из самого сердца Омары, хотя она задавалась вопросом, не отпугивают ли это любопытных.
Она открыла самый маленький из сундуков, затаив дыхание, словно ожидая, что внутри что-то таится, но поднялась только пыль. Поднеся к нему лампу, она начала просматривать его содержимое: большой кожаный мешочек с липким, нездоровым ощущением, еще больше стальных осколков, острых как бритвы, несколько толстых книг. На дне лежал предмет, который она искала, длинная и тонкая деревянная коробка. Она чувствовала себя вором, когда достала ее и осторожно поставила на стол. Она закрыла сундук и поставила лампу рядом с коробкой, глядя на нее, словно не уверенная, что хочет следовать выбранному ею курсу. Но она так и сделала. Ее пальцы нажали на защелки коробки, и через мгновение она откинула ее тонкую крышку. Свет танцевал на содержимом, словно на драгоценностях; но это были не драгоценности. Это были инструменты Стального мастера, его величайшее сокровище, значившее для него больше, чем драгоценности, золото, и она знала, больше, чем она когда-либо могла значить. Она не прикасалась к ним, но они завораживали ее, манили, как опасное насекомое.