За пределами периметра круга собравшиеся Землетворцы также услышали и поняли крик Брэннога , каким он был, голосом всех тех, кто не был рожден детьми Омары. Услышьте нас! — услышали они его призыв. Разве мы не Омара? Разве мы не принадлежим ей? Разве она не питала нас тоже? Разве мы не отдали свои жизни, чтобы избавить ее от агонии Ксаниддума? Разве мы менее достойны спасения, чем вы? Вы, кто похоронен глубоко под ней? Должны ли мы идти кормить эту тьму, которая парит за краем мира?
На мгновение среди Земляных воцарился хаос. Их концентрация, их спокойствие были разрушены. Как дети, они слонялись, ломая ряды и забредая в круг камней, возвышая голоса, жестикулируя руками. Огрунд настороженно наблюдал за ними, не понимая, что происходит. Однако он держал свою дубинку наготове. Под ним Брэнног резко выпрямился, пот капал с его лица, его глаза были дикими.
Сир! — воскликнул Огрунд, и хотя он был полон страха, он встал на колени рядом со своим хозяином. Ритуал был окончен.
Брэнног огляделся вокруг, теперь его глаза были ясны, он видел каждую деталь этого места, каждую жилку в живом камне. Я в порядке, Огрунд. Мне ничего не грозит. Он увидел замешательство среди Земляных и неуверенно поднялся на ноги. Холод страха все еще цеплялся за него.
Ультор первым протолкнулся сквозь кольцо Землетворения. Он пересек часть круга и столкнулся с Брэнногом , подняв боевой топор к небесам. Я слышу твой крик, Брэнног Убийца Червей! Так же, как я услышал Голос Омары. Он взмахнул топором, и тот просвистел в воздухе. Такого не должно быть!
Голос? — сказал Брэнног , внезапно ошеломленный. Ты имеешь в виду…
земляной теперь выдвинулись вперед, расположившись. Они снова были организованным отрядом, и из них вышли члены Круга Наставников. Они образовали клин позади Ультора, и это было похоже на то, как будто они тянулись к Брэнногу .
Руванна была втянута в это, как лист, затянутый в водоворот. Она чувствовала приближение силы, собирающиеся облака, волю Омары, встроенную в Круг. Когда они протянули свои руки, теперь когти, ментальные когти, жадно тянущиеся к Брэнногу , она противостояла им своей собственной яростной волей, стихийной силой, извлеченной из какого-то глубокого колодца, который она не могла ни понять, ни контролировать. Омара не смягчилась. Когти двинулись вперед; это должно было стать истинным Очищением. Брэнног должен был быть разорван им на части, его мятеж должен был быть разорван на куски.
Когда он приблизился, Руванна высвободила то, что было внутри нее. Подобно огненному шару, он ударил по каждому когтю, хватая и ломая их, как веточки, причиняя агонию. Круг Наставников отступил как один, с криками боли. Только Ультор остался нетронутым, хотя он не приложил силу, чтобы усилить досягаемость этих когтей. Он уставился на своих товарищей, большинство из которых стояли на коленях, словно люди, очнувшиеся от ошеломляющего сна. В мгновение ока их боль утихла, и они стояли, качая головами, лишенные понимания.
В своей комнате Руванна обмякла и рухнула, Дано поднял ее, пока Карак и Коркорис пытались ее оживить.
Брэнног почувствовал уход чего-то важного, как будто исчезла угроза его жизни. Он обнял Огрунда, который все еще искал противника, с которым можно было бы сразиться.
Ритуал окончен, — сказал Ультор. И, похоже, он не причинил тебе вреда.
Это Омара пыталась уничтожить меня, Ультор? Это Омара показала мне свой план, как избавиться от Человека? Ты что-то говорил о Голосе Омары…
Ультор посмотрел в пустоту за его пределами. Да, Голос. Если это настоящий Голос.
И что же меня пощадило? Я видел эти когти, свою смерть в их хватке. Но что-то меня пощадило.
Ультор повернулся к Кругу Наставников. Я говорю, что это Омара пощадила его! Кто это оспаривает?
Омара? — ахнул один из Круга. Тогда кто же потянулся к нему?
Другая воля. Воля этого Анахизера или его хозяев! Она бы разнесла Брэннога на месте! Но вмешалась Омара. Это была ее собственная совесть, смягченная мольбой Брэннога за свой народ. Разве это не была справедливая мольба? Так думала Омара. Клянусь.
Как мы можем быть в этом уверены? — спросил один из старейшин, лицо которого было цвета мела.
Ультор оперся на рукоять своего топора и ухмыльнулся. Давайте испытаем этот Голос Омары, этого Возвышенного. Давайте отправимся с Брэнногом к Горе Безвременья.
Ты осмелишься бросить вызов Высочайшему, воле Омары?
Воля! Воля! — прорычал Ультор. Я повторяю крик Брэннога Червеубийцы. Я изгоняю веру в Возвышенного. Так же, как это сделала Омара. Не говори мне снова о воле Омары в том же духе, в котором ты говоришь о Голосе Омары. Этот Голос пуст и неисполнен, Голос лжи и обмана. И предательства!
Брэнног вмешался прежде, чем Ультор действительно использовал свой боевой топор против любого, кто все еще желал возразить против его пламенной речи. У Возвышенного есть жезл Орхунга. Ему нельзя позволить передать его в руки Анахизера. Как только Анахизер получит его, ничто не сможет предотвратить разрушение. Никакой пакт не будет соблюден, и Омара станет телом тех темных сил, которые стремятся завладеть им.
Эти образы поднялись, чтобы ужаснуть Круг. Несколько из них попытались заговорить одновременно, но их утихомирил самый старый из них. Наш путь больше не ясен. Все — смятение. Что нами движет?
Я не могу сказать, — сказал Брэнног . Возможно, это воля всех существ, воля к выживанию. Я не могу сказать вам, были ли мои собственные предки из Тернаннока или какого-то другого Аспекта. Предки моей жены были из Тернаннока. Наша кровь так смешана, смешана веками. Жизнь есть жизнь, и всему этому угрожают силы, которым служит Анахизер. Они изменят Омару. Если они возьмут то, что желают, какая жизнь останется? Что выползет из их кошмаров, чтобы заполонить этот мир?
Ультор повернулся к Брэнногу , его лицо было серьезным. Если бы у тебя был этот жезл, Брэнног , что бы ты с ним сделал?
Брэнног долго не отвечал. Я не знаю, — сказал он наконец. Уничтожь его, если возможно. Но я должен его найти.
Ультор кивнул. Мы все должны это сделать. Мы, жители Далеко-Нижних, стали слишком замкнутыми, слишком глубоко зарытыми. Мы должны быть на поверхности, защищая наш мир! Должны ли мы позволить этим так называемым чужакам сделать это за нас! Это мы свергли Ксаниддума! Нет, мы зарылись глубже. Мы сражаемся с Анахизером или позволим людям сделать это за нас, и тем самым опозорить нас?
Собравшиеся Земляне услышали каждое слово и не стали дожидаться ответов Круга. Как один, они прокричали свое согласие, и Брэнног почувствовал укол эмоций при мысли о таком союзе.
Ты должен идти с Брэнногом , — сказали старейшины Ультору. — Ты должен идти к Возвышенному. Ищи истину.
Ультор широко улыбнулся. О, я так и сделаю.
Попросите голос Омары заговорить! — воззвал Эртворт.
Голос? — позвал Ультор. Но я — Голос Омары! И ты! И ты — все мы. Мы — Омара. Он схватил Брэннога за руку и снова рассмеялся. Ты очищен, король Брэнног . И твой народ тоже. Он поднял Огрунда с земли и обнял его, и Земляные выплеснули на него свой самый могучий крик радости. Огрунд почувствовал, как его наполняет новая сила, ликование, и слезы затопили его щеки.
17 Живая Гора
Ты спишь?
Не было никакого движения рядом с Денновией в мягком свете свечей, в теневое время, похожее на ночь, но она инстинктивно знала, что Моурндарк не спит. С тех пор как их переместили в эту большую комнату, он почти не спал. Теперь, растянувшись рядом с ней на диване, его разум, казалось, снова и снова обдумывал их ситуацию, как будто он каким-то образом находил способ вырваться из того, что стало просторной тюрьмой.
Он протянул руку и погладил ее по волосам, рассеянно, словно лаская домашнее животное. Бывают моменты, — сказал он, — когда наши хозяева не обращают на нас никакого внимания. Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем они полностью нас проигнорируют. О, они нас накормят и, без сомнения, предоставят нам все остальные роскоши этого места.
Денновия села, вызывающе потянувшись, свет падал на ее грудь, но он даже не взглянул на нее. Он занимался с ней любовью в этом месте, но в нем было напряжение, он знал, что стены могут поглощать все. Денновия, чьи чувства всегда были начеку, обостренные существованием, которое она прожила в неприступной башне, знала с самого начала, что они находятся под наблюдением, как существа в эксперименте, поскольку Эзотерики действительно интересовались ею и Моурндарком , возможно, потому, что они ожидали, что он разгласит какую-то информацию. Ей удалось убедить Моурндарка , что часто она не чувствовала такого присутствия, хотя он был настороже.
Теперь мы одни, — прошептала Денновия, наклонившись к нему.
Ты так думаешь? Он изучал ее прекрасное лицо.
Это как ночь. Возможно, эта гора спит.
Он кивнул и соскользнул с дивана. Хотя он был голым, он чувствовал себя совершенно комфортно, поскольку частью роскоши Горы Безвременья был ее воздух, постоянно похожий на воздух теплого летнего дня. Это придавало ей уникальность, которую Денновия находила очаровательной. Тем не менее, Моурндарк надел халат и завязал его поясом. Он наклонился к Денновии, не для того, чтобы поцеловать ее, а чтобы прошептать.
Я думаю, можно безопасно отдать мне то, что ты для меня сберег.
Невольная дрожь пробежала по ней. Впервые с момента их прибытия он упомянул о коробке с инструментами. Она встала с дивана. В отличие от него, она не оделась, пересекла широкую комнату и направилась в нишу, где ее сундук был помещен их похитителями. Если кто-то и изучал содержимое, то никаких комментариев не было сделано. Денновия предположила, что Эзотерики думали, что там была одежда и ничего больше. Когда она расстегивала ремни, она снова почувствовала опасение увидеть эти холодные предметы из стали. Она повернулась к нему, но его лицо было маской торжественности. Он ничего не сказал.
Денновия прислушалась к горе, напрягая слух, чтобы уловить хоть какой-то звук, но его не было. Она медленно открыла сундук, а затем начала рыться руками в богатых шелках, пока не нашла то, что положила туда, узкую коробку. Она вытащила ее, словно спящее животное, которое она не хотела будить.