Карак бы поспорил из верности, но тяга к родине была велика. Брэнног попытался отнестись к предстоящему отъезду легкомысленно, отправившись к Варгалоу и объяснив все. Вскоре после этого остров приблизился к берегу, плавая так близко к скалистым заливам Болдернесса, как только осмеливался. Берег был недалеко, но Карак был слишком напуган морем, чтобы рискнуть выплыть на берег. Брэнног , однако, не испытывал таких страхов, и для него плавание было делом легким, хотя и Руванна, и Варгалоу опасались его отъезда. Однако прошло совсем немного времени, прежде чем Брэнног вернулся, гребя на небольшой лодке, которую ему удалось одолжить у каких-то ошеломленных жителей деревни. Они были еще больше поражены, когда увидели, как огромный человек возвращается, переправляя земляной . Люди не были врагами народа Карака, но они были изолированным племенем, неуверенным в себе и своем месте в мире, который пренебрегал ими. Они предпочли не мешать своим странным гостям.
Брэнног и Карак высадились на некотором расстоянии от деревни, поскольку не хотели, чтобы кто-то видел, как они несут свою ношу. Огрунд был тщательно завернут в листья с острова, и Брэнног вынес его на берег, снова чувствуя жжение от слез на глазах. Каким-то образом он все же чувствовал, что подвел Огрунда, что каким-то образом он мог предотвратить эту трагическую кончину.
Карак протянул руки. Позвольте мне взять его, сир, — сказал он. Во мне здесь новая сила. Моя земля приветствует меня. Я слышу ее голос. Позвольте мне взять его вниз. Мы отдадим его Омаре с песнями и почестями.
Брэнног сделал, как его просили. Без усилий Карак взял тело. Встретимся на западе, — сказал он, затем повернулся и направился к скалам. Когда Брэнног собирался вернуться к лодке, он услышал крик.
Скажи Варгалу , — крикнул Карак, — что нет никаких злых намерений. Затем он исчез, слившись с местностью, и на мгновение Брэнногу показалось, что он слышит эхо песни.
Когда он снова вернулся на остров, он нашел Варгалу и рассказал ему, что случилось. Варгалу на мгновение посмотрел так, как будто он собирался заговорить, как будто ему хотелось сказать многое, но вместо этого он кивнул, вернувшись к своей задаче пилотирования острова.
Они двинулись дальше, вокруг южного побережья континента, огибая массив острова Кротак, прежде чем повернуть обратно внутрь, на север к устью Трех Рек. Через два дня пути от дельты их приветствовала военная галера. Это был корабль Элберона, управляемый воинами Руана. Когда они поняли, что проникло в их воды, они были ошеломлены, не зная, стоит ли готовиться к атаке.
Варгалу послал Брэннога и двух девушек вниз, чтобы встретить воинов, зная, что Брэннога узнают и признают хотя бы по его репутации.
Так это будет моим местом отдыха? - тихо сказал Зойгон. Это хороший, чистый океан. Путешествие доставило мне удовольствие, Варгалу , но я так устал.
Если я не дал тебе достаточно, если я был слишком осторожен…
Ты мне не доверял? Ах, но ты не дурак. Лучше бы ты следил за мной, Варгалу . Береги то, что имеешь. В этих самых водах есть существа, которые хотят украсть это у тебя. Я слышал их. Их хозяин представляет собой более темный сон, чем любой из тех, что у тебя когда-либо были. Тебе понадобится твоя новая сила. И твои союзники. Тебе лучше оставить меня. Поднимайся на борт той галеры.
А ты? Он чувствовал, что узнал Зойгона лучше, чем большинство себе подобных.
Избавь меня от своей жалости. Это слишком больно. Быстро убери власть. Сделай это одним махом. Быстро. Если ты чувствуешь, что что-то мне должен, то один мах оправдает тебя.
Я бы хотел, чтобы было иначе.
Нет. У тебя своя судьба. Придерживайся выбранного пути. Омара это знает. Сохраняй свою решимость.
Наступила глубокая тишина. Стиснув зубы, Варгалу забрал свою силу из Серафима, сделав именно то, о чем его просили. Когда он это сделал, он почувствовал, как остров вздохнул. Жизнь мгновенно покинула его.
Гнев наполнил его, когда он спустился к морю. Он уже чувствовал, как тонет остров. Военная галера подошла к борту, и несколько лиц с тревогой уставились на него. Брэнног ждал его, а с ним и капитан корабля, хотя это был не тот человек, которого Варгалу узнал. Однако он сразу узнал Избавителя.
Честно видеть вас на борту, сир, — сказал он, отдавая честь. Варгалу заметил, что его взгляд был устремлен на скрытую правую руку, прежде чем он вспомнил о своих манерах и посмотрел в другую сторону.
В Эльберон, — сказал Бренног .
Да, — согласился Варгалу . Остров тонет.
Галерея быстро двинулась прочь, ее команда была превосходно обучена. Позади них остров уже был на две трети под водой, и пока он шел, Брэнног в последний раз увидел его огромное лицо. Теперь в нем было новое спокойствие, безмятежность, которой он не знал прежде. Он бы прокомментировал это Варгалоу , но Избавитель склонил голову, словно в молитве.
Денновия уже забыла об острове. Она опиралась на противоположный поручень, с нетерпением глядя на сушу. Наконец-то цивилизация! — воскликнула она. Вокруг нее уже собралось несколько членов команды, которые восхищались ею и пытались завязать с ней разговор.
Руванна улыбнулась, обняв Брэннога , возвышавшегося над ней. Они оставили Варгалоу наедине с его мыслями, присоединившись к Денновии и ее шумным поклонникам.
Варгалу был единственным человеком, изучающим западный горизонт. Ниже не было ничего, кроме завитка пены, отмечающего прохождение Зойгона. Избавитель сунул правую руку под плащ. Возможно, ему это показалось, но на мгновение он подумал, что сталь отреагировала как магнит, притянутая к западу, словно силой там. Он заставил себя отвернуться, но, когда он пошел, чтобы присоединиться к остальным, он оглянулся через плечо, дрожа, хотя воздух здесь был горячим.
Все права защищены, включая, без ограничений, право воспроизводить данную электронную книгу или любую ее часть в любой форме или любыми средствами, будь то электронные или механические, известные в настоящее время или изобретенные в будущем, без прямого письменного разрешения издателя.
Это художественное произведение. Имена, персонажи, места, события и инциденты являются либо плодом воображения автора, либо используются в вымышленных целях. Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, предприятиями, компаниями, событиями или местами является полностью случайным.
Боги в гневе
Сага Омарана 4
Эдриан Коул
Тем, кто стремится к власти, следует учесть, что Омара прекрасно понимает ее парадоксальную природу.
Если Омара должна даровать силу своим формам жизни, эта сила набирает свой собственный импульс таким образом, что она отделяется от своего источника: она становится независимой, потакающей своим желаниям, даже разрушительной для того, что ее породило. Таким образом, желание Омары выжить не всегда наилучшим образом обслуживается ее детьми.
Власть может принимать разные формы: она может выражаться как любовь или как безумие.
Любовь может быть развращена властью, а власть, которую дарует любовь, сама по себе может привести к безумию: некоторые сказали бы, к божественному безумию.
Приписывается Эйннису Амродину
Часть первая ИЗБРАННЫЕ
1 Таннакраг
Асканар услышал пронзительный крик в своем разуме. Его учили игнорировать такие вещи, но в крике было что-то, что нельзя было закрыть, дикость, которая говорила об уникальном страхе, об ужасе за пределами любой известной боли. Хотя безумец был заперт в каменной камере острова, и его крики не могли быть услышаны здесь, они все равно оставались в ушах тех, кто их слышал. Изгнанный Администратор не был обеспокоен ментальным эхом; он не чувствовал сочувствия, никакого сострадания к несчастному, который страдал. Однако его интриговали последствия, и с тех пор, как существо было обнаружено и доставлено сюда, его заинтриговали. Повезло, что он оказался на скалах этого места, мрачного острова изгнания для последних нескольких выживших Администраторов дней правления Эукора Эпты. Асканар почти улыбнулся. Нет, крик нельзя было игнорировать вообще, потому что это был звук надежды для тех, кто был изолирован от Медальона и Империи.
Размышления Администратора были прерваны стуком в дверь. Он впустил своего коллегу, Деннора, пожилого мужчину, выражение лица которого говорило о том, что его страдания не поддаются контролю. Асканар махнул ему рукой на скамейку: здесь, на Таннакраге, не было никакой роскоши. Все говорило о строгости, о холодности. Изгнанным Администраторам, тем немногим, кто пережил Затопление Медальона, предшествовавшее коронации Оттемара Ремуна, было позволено взять с собой мало чего, кроме своего ума. Раньше Таннакраг был необитаем, бесплодная скала, зажатая между большими островами, которые окаймляли юго-запад Медальона, круто возвышающаяся, труднодоступная по морю и еще труднее покоряемая. Не более нескольких миль в длину и одна в ширину, она имела плохую почву и мало укрытий. Асканар, теперь представитель своей некогда могущественной фракции, горько, но тщетно жаловался на такое изгнание, говоря, что это немногим лучше казни.
Ты можешь получить последнее, если предпочтешь, — сказал ему Саймон Варгалу на частной аудиенции после поражения Эукора Эпты. В то время Избавитель не скрывал, что был бы рад предать мечу каждого последнего Администратора. Оттемар был более снисходителен, и Отарус, Законодатель, был рад менее варварскому решению.
Фактом оставалось то, что Асканар и его люди теперь были загнаны на эту скалу, как овцы. У них не было женщин, Варгалу настаивал на этом. Все, что им было дано, это время, и когда оно закончится, их род прекратится. Те из Крови, кто пережил короткую войну, не могли надеяться на то, чтобы преобразоваться в отряд какой-либо силы. Их поражение казалось унизительным и окончательным.
До прибытия безумца.
Они здесь, — сказал Деннор, его грудь вздымалась от усилий. Когда-то он был довольно крепким человеком, но Таннакраг заразил его простудой, которая разрушила его легкие. Он хрипел, непрерывно кашлял, его глаза потускнели. Его дух, как мог видеть Асканар, был почти сломлен. Даже его надежда, казалось, не поддавалась восстановлению. Слишком многие из его товарищей стали такими.