Моя госпожа, то, что вы можете сделать, выше моего понимания. Я хочу служить Императору во всем. В своих мыслях он всегда видел Оттемара, сцепившегося в битве с Анахизером на грани хаоса. Мой меч ваш, как и его. Мои люди тоже.
Она кивнула, глядя на неспокойное небо.
Я не могу поверить, — сказал Оттемар, его серьезное лицо было обращено к цитадели, которая начала уменьшаться на фоне происходящего за ней хаоса, — что его нет с нами. Неужели мы потеряли его?
Гримандер напрягся, не понимая. Он ранен, сир, но хотя часть его умирает, Вудхарт остается.
Сайсифер сжал руку Оттемара, прежде чем тот успел ответить, и император покачал головой, глядя так долго, как ему было позволено, на удаляющуюся цитадель, думая о человеке внутри нее.
25 Последствия
Варгалу наблюдал, как тьма из отверстий над ним начала собираться. Она стремилась обрести форму таким образом, чтобы его разум был сброшен, потерян, как был украден разум Денновии. Он оглянулся на нее. Она стояла, не двигаясь, с бесстрастным лицом, словно ожидая сигнала, который оживит ее.
Он поднял руку власти. Здесь, в этой руке, подумал он, неизмеримая сила! Я наверняка смогу ее восстановить.
Рев звука за его пределами и над ним заставил его обернуться, инстинктивно подняв руку. Небо потемнело, отверстия всасывали свет. Варгалу чувствовал, как другая сила собирается вокруг цитадели, сила Омары, пытающаяся согнуться ради цели исцеления ран, нанесенных так давно Иерархами. Корбиллиан запечатал Аспекты, но Омаре нужно было переделать Цепь, восстановив равновесие, которое было так искалечено той великой работой в Тернанноке.
Тебе понадобится вся твоя сила, — сказал что-то Варгалу , призраку Корбиллиана, возможно. Все, что есть в жезле, остатки силы Королей-Волшебников, сущность Омары.
Он дрогнул. Вся сила? Каждый ее остаток? Он не мог оглянуться на Денновию. Без помощи она останется такой, какой была.
Он увидел перед собой страдальческое лицо Корбиллиана, лучше понимая, какое ужасное бремя он нес. Подняв правую руку, он растопырил пальцы в стороны, в надвигающемся безумии за порталом. Но снова опустил руку.
Где-то он услышал стон, словно сама Омара вскрикнула от боли, прося о помощи. Варгалу бросился обратно к девушке и взял ее за руку. Он повел ее за собой к краю портала. Она не сопротивлялась. Он обнял ее левой рукой за талию.
Жертвоприношению придет конец, — сказал он, хотя слова не достигли ее. Власть, которой я обладаю, не моя. Все, что я сделал, я сделал ради дела.
Услышь меня, Омара! Он поднял руку власти, сжатую как кулак. Она ярко светилась, голубая и блестящая. Я не покину тебя сейчас! Но помни, что ты отняла у меня и твоих детей. Подумай о тех, кто влил в тебя свою кровь.
Он поцеловал Денновию в щеку, прижимаясь к ней. Я не могу спасти тебя, но мы уничтожим это зло вместе.
Она не двигалась, застыв как статуя, устремив взгляд в пустоту.
С воплем гнева, отвращения и отчаяния Варгалоу поднял руку и высвободил колоссальную силу, которая была заложена в стержне. Густой поток света хлынул из него, словно черпая из огромного резервуара где-то глубоко внутри мира. Он выгнулся над сводом, пока не стал изгибаться вниз в огромную пасть. Языки света вырвались из него, пронзая по обе стороны, и раздался рев звука, оглушительный раскат грома, как будто миры врезались друг в друга.
Варгалу затрясся, каждая фибра его существа, казалось, кричала то ли в знак протеста, то ли от радости освобождения, но он цеплялся за Денновию, все еще желая отвести что-то от этого потока силы для нее. Но это было невозможно. Теперь, когда он начал работу, он не мог ничего сделать, кроме как позволить ему течь наружу, заполняя небеса ослепительным ливнем света и звука. Он был не более чем сосудом, линзой, как Анахизер для более великих вещей. Сама Омара, казалось, сформировала что-то из сердца земли и погрузила это в реку голубого огня, которая парила над сводом.
Над головой кружащаяся тьма рассеялась, дюжина штормов вырвалась из нее, и она превратилась в бесформенную массу, огромные туннели в небо слева и справа схлопнулись, как рты, небо устремилось в пролом. Осталось только центральное отверстие, но оно было залито светом, разветвленные лучи которого зигзагами петляли по нему, словно чудовищная паутина.
Даже сейчас лицо Денновии оставалось пустым, как будто она не видела бурных сцен перед ней. Варгалу держал ее так крепко, как только мог, зная, что сила вытягивается из него с невероятной скоростью. Хотя для высвобождения потребовалось не больше нескольких мгновений, ему казалось, что прошли часы. Он чувствовал, как слабеет, пока сила ревела: истощит ли она его полностью? Возможно, так и будет. Часть его разума боролась с этим, ища способ вернуться на землю, хотя он знал, что теперь это должно быть невозможно.
А потом все закончилось.
Синий поток резко отключился, и вместе с ним замер рев. Варгалу наблюдал, как остатки света взмыли через пустоту и поднялись в пасть багрового света, который стал огромным шаром, солнцем над головой, хотя он не заслонил от него глаза. Он не видел ничего, кроме света. Его рука упала, лишенная силы.
Постепенно звуки затихли в отдалении, где он мог слышать Штормы, которые все еще бушевали, хотя они, казалось, доносились из очень далекого места. Он посмотрел на свою руку. Она быстро остыла, тускло-металлического цвета, идеальная в каждой детали. Но в ней не было никакой силы. Как и было обещано, она была полностью истощена. Ему ничего не дали за его службу.
Он нежно погладил волосы Денновии, словно она была ребенком. Остальные уже должны быть в безопасности. Он представил, что она ответила, и заговорил с ней так, словно она могла его слышать. Он рассказал ей многое, о том, как он всегда был не уверен в ней, думая, что, возможно, она действительно ищет власти для ее собственной цели, как когда-то и он.
Я использовал это как повод, чтобы взять тебя с собой в это путешествие, хотя никто из других не догадался бы об этом. Это был секрет, который я хранил от себя, слабость, как я думал, которая дала бы оружие в руки многих, кто увидел бы, как меня низвергли. Но в конце концов, ты была моей силой. Силой Омары.
Он искал на ее лице проблеск ответа, но его не было. Ему было отказано даже в возможности сказать ей правду, позволить ей увидеть его слезы. Он медленно подтолкнул ее вперед, готовясь сделать последний шаг, который погрузит их обоих в ожидающую Бездну.
Его остановил звук позади него. Он оглянулся, ожидая увидеть лишь останки убитых врагов. Но по ступенькам к нему ползла хромая фигура.
Варгалоу закричал, оттаскивая Денновию в безопасное место. Он в ужасе подошел к фигуре. Это был Колдрив. Не мертвый, но способный двигаться по полу, как какое-то изуродованное насекомое.
Харн!
Лицо Колдрива было белым, окном в мучения, которые он испытывал. Он потянулся, пытаясь заговорить, но не смог. В его руке был зажат один из прутьев.
Варгалу внезапно ощутил шок узнавания. Это был фальшивый стержень, который они с Колдривом изобрели, тот, что им отлил кузнец Золотого острова.
Когда Варгалу это сделал, Колдрив рухнул. — Харн! Варгалу снова заплакала.
Губы Колдрива шевелились, но он не мог произнести ни слова. Его глаза были закрыты.
Варгалу почувствовал что-то в стержне, тепло, движение силы. И тут до него дошло, что сделал Колдрив. Варгалу намеренно вложил немного силы своего стержня в фальшивый, чтобы сделать обман полным. И она все еще была там, неиспользованная.
Денновия стояла на краю вечности, неподвижная. Варгалу оттащил ее и разжал ее руку. Он вложил в нее стержень и сомкнул на нем ее пальцы.
Денновия! — сказал он, повторяя имя, словно заклинание.
Словно что-то живое, стержень пульсировал. Варгалу пытался сосредоточить на нем свою разбитую силу, используя его так, как хирург использует свое мастерство на пациенте.
Минуты утекали; Денновия тяжело вздохнула, ее рука потянулась к голове. Прежде чем она успела упасть, Варгалу поймал ее. Она застонала, это был первый звук, который она издала с тех пор, как работала со стержнями. Но ее руки цеплялись за него. Он осторожно подвел ее к одной из каменных плит и усадил. Стержень упал на пол и покатился, забытый теперь, когда девушка потерла глаза.
Варгалу повернулся к Колдриву, наклонился к нему и пощупал его сердце. Но оно было неподвижно, и Колдрив был очень холодным, как будто он был мертв уже час. Тогда как он сюда заполз?
Но не было голосов, которые могли бы ему ответить.
Саймон?
Он поднял глаза, пораженный. Денновия смотрела на него, озадаченная его слезами. Но она увидела тело Колдрива.
Он мертв? — спросила она.
Он забыл о своей усталости и поднялся, очень медленно подойдя к ней. Жезл сделал свое дело. Он восстановил ее. Он протянул руки, и она взяла их, сама неуверенно стоя.
Да, он мертв.
И когда свет за их спиной вспыхнул в своей последней ярости, они обнялись, поцеловались и сказали друг другу многое из того, что так долго хотели сказать.
Гравал и Землетворец наблюдали за хаотичными штормами в западном небе. Наступила преждевременная ночь, весь свет был поглощен потрясением, и непрерывный раскат грома заполнил небеса. Позади наблюдателей Брэнног и компания рухнули, большинство из них спали сном абсолютного истощения, и даже большая сова спала среди более высоких валунов.
Видишь, это серое пятно на фоне света, — сказал Гримандер, указывая.
Грэвал был поражен тем, что старый Ткач мог видеть так хорошо, и прищурился, чтобы поискать. Да! Это цитадель?
Она все еще плывет вверх, привлеченная светом.
Это не часть Омары, — подтвердил Гравал. Оно будет изгнано, если эта великая работа увенчается успехом.
Это так, — кивнул Гримандер.
Гравал хмыкнул. Хотя Вудхарт был жестоко ранен высвобождением силы, которой обладал Варгалу , это приведет к звездному часу Омары. Разве ты не чувствуешь что-то в земле?
Другие согласились. Это было не то, что они могли бы описать друг другу, но медленное накопление силы, казалось, просачивалось в землю, несмотря на все ее раны.