Я оборачиваюсь спиной к жертве и даже не вздрагиваю, когда слышу за спиной точечный выстрел.
Десять минут спустя мы с Риком сидим в машине и курим, глядя на то, как мелкий, промозглый дождь накрапывает по стеклу.
— Что дальше, Киан?
— У меня все под контролем.
— То есть ты заключишь с ней брак в тайне от дона? И не для того, чтобы спасти, верно? Да уж, попалась девчонка. Даже жалко её, — поражает меня своим милосердием Рик.
— Деньги, информация — все это принадлежит ей. Я знаю, как получить это без особого труда. Энтони со Стефаном ведет отдельную игру, я уверен в этом. Буду разбираться по ходу дела.
— Правда убьет её. Эту невинную девушку. Ты точно не влюблен в неё? И не хочешь одним действовать убить несколько «фигур» сразу?
— Влюблен? Рик, прекрати нести чушь, — снова огрызаюсь я, едва не подавившись дымом. — Я не хочу убивать молодую и невинную девушку. Вот и всё. Это не мои правила, так гласит омерта.
— Да, это верно, — устало соглашается Рик, выбрасывая сигарету и трогаясь с места. — Но возможно, Энтони нужна её смерть, иначе он не стал бы рисковать, устроив для тебя тот тест на преданность в лофте. Кто знает, что в голове у старого дона.
В это же время, я опускаю взгляд на часы, где вижу короткое сообщение от Мии Эванс, в котором я вижу всего лишь два слова:
«Я согласна.»
Что ж, теперь она почти официально моя.
Моя свобода и цель все ближе, как и сладкая, неискушенная Мия Ди Карло.
И самое интересное только начинается.
Теперь ты в моей клетке, птичка.
Мое настроение за последние дни сильно изменилось, как и внутреннее состояние. После разговора с Антеем я снова не вижу ничего кроме конкретной задачи и цели, и готов пойти на любые жертвы на пути к ней.
И если раньше, я мог сравнить свою ярость и ненависть со спящим вулканом, переполненным магмой, то теперь — с гейзером кислоты, которая способна одним своим присутствием щипать и разъедать поверхность кожи.
Куда бы я не пошел, чтобы я не делал, моя темная стороны будет бежать вперед, источать уничтожающие пары и медленно расщеплять на атомы всех в радиусе десяти километров.
Но я сделаю, наше опасное приключение максимально приятным, bella…не сомневайся.
Ты насладишься каждым мгновением боли, красоты, внутренних противоречий, эйфории, агонии, сладости, прежде чем извержение моей скопившейся в эпицентре души ярости коснется тебя.
ГЛАВА 7
Мия
На время, я решила полностью абстрагироваться от происходящего в моей жизни безумия. Когда я чувствовала себя выжатой, опустошенной, энергетически пустой и слабой, я всегда проводила время с Селеной. Её детская непосредственность, безусловная любовь к миру и мечтательный взгляд — все, что мне было нужно, чтобы собраться с мыслями, подзарядиться и поверить в лучшее.
Я не хотела думать о своей предстоящей свадьбе с Дэниелом Кингом.
Или с Кианом Морте.
О побеге, который предлагает мне Трой Кларк.
О страшных вещах, что мне открылись…
О том, что я, каким-то образом оказалась важной деталью в сложном уравнении, которое семьи решают прямо сейчас, ведя игру, которая неподвластна моей «детской» логике.
Или о том, что путей к отступлению у меня мало и из двух дерьмовых раскладов событий, придется выбирать наименее дерьмовый.
В очередной из следующих туманных вечеров в особняке Ди Карло, ноги сами приводят меня в комнату к младшей сестре. В который раз. Стоит лишь увидеть радостную улыбку беззаботной девочки, как я тут же забываю внушающий ужас голос дяди и мерзкий образ своего будущего жениха, о котором постепенно всплывают все более нелицеприятные факты.
— Золушка была не только хороша собой, но и добра: она простила их от всего сердца. Придворные подхватили Золушку и повезли во дворец. В тот же день сыграли свадьбу — принц женился на Золушке, — комнату Селены озаряет два больших ночника, оформленных в дизайнерском стиле луны и солнца. Я заканчиваю читать сестре сказку о её любимой принцессе и прижимаю Селену к себе, целуя в макушку. Она пахнет конфетами и детскими шампунем для волос. Её любовь наполняет мое сердце до краев, каждый раз, когда Селена рядом.
— Неужели уже конец? — медленно зевая, интересуется Сел, поднимая на меня большие глаза. Округлые, глубокие и синего цвета — удивительная редкость для семьи Ди Карло. Наталия, жена Доменика и мать Селены собрала в себе кровь и ДНК нескольких народов мира, поэтому девочка действительно с самого рождения, обладала инопланетной, экзотической красотой, что соответствовала её «лунному» имени.
— Да, цветочек. Пора спать.
— Не хочу, чтобы ты уходила. Останься со мной, — хныкает Селена, доверительно прижимаясь ко мне. Расплываюсь в искренней улыбке, ощущая, как наливается теплом сердечная мышца, прочно заледеневшая в последнее время.
— Теперь я здесь, я вернулась. Завтра с утра сходим с тобой к пруду, покормим уточек, — обещаю я, поглаживая Селену по волосам, заплетенным в слабые косички.
— Только не уходи больше так надолго, сестренка. Пока тебя не было рядом, я спала с ней, — Селена достает из-под подушки шкатулку, которую мне дарила родная мама. — Она лежала на твоем туалетном столике, и я взяла, чтобы частичка тебя была рядом. Прости, — виновато улыбается Ангел.
— Ты сделала все правильно, — успокаиваю её я, радуясь, что Селена забрала её к себе. Шкатулку я оставила на туалетном столике, а прислуге не всегда стоит доверять. Я накрываю Селену одеялом, пересаживаюсь на край кровати и начиная тихо, едва слышно, пою колыбельную, которой меня часто убаюкивала Мелодия.
В сердце океана-а-а,
На другой земле-е-е.
Где закаты — пламя-я-я,
И ответ в горе-е-е…
Там задашь вопросы-ы-ы,
И найдешь себя-я-я…
Краешек свободы-ы-ы,
Создан для тебя-я-я…
— Ты так красиво поешь, Мия, — сонно шепчет Селена, закрывая веки. Невольно любуюсь её пушистыми и черными ресницами, как у куколки. — Спокойной ночи.
— Доброй ночи, — в последний раз провожу ладонью по плечу младшей сестры и убедившись в том, что её дыхание стало ровным и размеренным, встаю, направляясь к выходу из детской.
Стоит мне сделать пару шагов к двери, как происходит то, что напрочь вырывает меня из умиротворенного и благостного состояния, воцарившегося в душе, после минут, проведенных с сестрой. Сначала я слышу странный и резкий щелчок, а затем и звук распадающегося на осколки ночника. Резко обернувшись, находясь в абсолютно шоковом состоянии, вижу в большом окне дыру от пули, которая всем своим видом напоминает кратер вулкана. Трещины вокруг отверстия расходятся и бегут в разные стороны…
По спине течет ледяной пот, язык немеет и прилипает к небу. В груди становится так тесно, что я с трудом нахожу в себе силы собраться, вспомнить о дыхании и рвануть к севшей на кровати Селене. Дрожащими руками, я хватаю рыдающую от страха сестру и тяну её вниз, на пол.
— Под кровать, Сел. Быстро, — она успевает спрятаться, когда я вздрагиваю от очередного щелчка, который оставляет после себя «кратер» в окне с противоположной стороны комнаты.
Падаю на колени и быстро забираюсь под кровать, прижимая к себе сестру. Зажмурив глаза, мы готовимся к самому худшему. Тяжело дышим и молчим, не в силах даже кричать и звать о помощи, да и бесполезно. Если враги сумели проникнуть на территорию Ди Карло или нашли точку, с которой могут обстрелять спальню Селены — дела плохи, и нам никто не поможет. Ужас сковывает каждую мышцу лица и тела, звук ещё одного оглушительного выстрела заставляет меня болезненно дрогнуть вместе с крохой в объятиях.
В это мгновение, в самом центре моей душе рождается настоящее цунами из ненависти, которую я испытываю к всем, кто причастен к покушению на жизнь маленькой девочки.
Или на мою жизнь?
Я не знаю, сколько проходит времени, пока мы содрогаемся вместе и тяжело дыша, проживаем в суеверном страхе целую жизнь. Жмемся друг к другу, как новорожденные и слепые котята, забившиеся в угол коробки.
И несмотря на то, что больше звука выстрелов не слышно, я все равно нахожусь на грани нервного срыва, стоит лишь представить, всего на секунду…что пуля могла попасть в Селену. Элементарно, она могла встать ночью выпить воды или в туалет.
И её хрупкая, только начавшаяся жизнь оборвалась бы. Из-за меня.
— Малышка, хватит. Все будет хорошо, — шепчу я, прижимая Селену к себе и стараюсь успокоить, одновременно позволяя вдоволь поплакать. Нельзя держать все в себе, иначе сердце разорвется или наоборот — очерствеет.
Наконец, в комнату кто-то врывается, и сначала я напрягаюсь всем телом, накрывая собой Селену. Расслабляюсь, как только слышу голос брата:
— Селена! Селена! Мия! Вы можете выходить. Опасность миновала, — объявляет Алессандро. Мы с Селеной медленно выползаем из импровизированного убежища, и кроха тут же бежит обнимать брата, ища в мужских и крепких объятиях защиты. — Вы в порядке?
Мы с Алессандро наспех переглядываемся, и я расцениваю его взгляд, как фразу: «нам нужно поговорить, но позже» и коротко киваю.
— Пойдем, Селена, мы отведем тебя к маме.
— Сандро, что это было? Треск, шум, какой-то жуткий щелчок! Мой любимый ночник разбился…и я так испугалась за сестру, — вновь перебегает ко мне Селена, обнимая меня за бедро. Я с опаской поглядываю в сторону окна с многозначительной дырой в стекле, и с нетерпением жду объяснений Алессандро.
После того, как мы отводим Селену спать и оба наперебой убеждаем её в том, что все увиденное — лишь её кошмар, остаемся одни в безлюдном коридоре особняка Ди Карло.
Моя свадьба послезавтра. Честно говоря…смерть и выпущенная сегодня в меня пуля не так сильно пугает меня, как предстоящее торжество.
— Не волнуйся. Утром она и не вспомнит об инциденте, стекло будет заменено, а нянечка убедит её в том, что ей все просто приснилось, — поясняет Алессандро, кидая на меня тяжелый взгляд.