Свет полной луны падает прямо на Амелию, и мне хорошо видно, как она дрожит до сих пор, свернувшись в позу эмбриона. Шелковая комбинация едва скрывает ее миниатюрное тело, которое даже в такой стрессовой ситуации, остается предметом моих порочных желаний и вожделением. Зацеловать хочу ее всю…успокоить. Но не уверен, что это не испугает ее сейчас больше, и учитывая мою расшатанную нервную систему сейчас, я могу причинить жене много боли.
Эгоизм, должно быть, заканчивается там, где начинается любовь.
Мия приоткрывает веки, и ерзает на постели. Бретельки ее комбинации сползают с плеч, и обнажают слегка оголившуюся грудь моей жены. Горячая картинка налитой груди и твердых сосков, красиво подчеркнутых белым шелком, вызывает во мне уже автоматическую и болезненную реакцию в паху.
Моя впечатлительная девочка…как мне устоять и не съесть тебя прямо сейчас?
Растягиваюсь на постели, и сразу прижимаю ее к себе. Крепко, помогая ей удобно устроиться на моей груди. Она сонно постанывает, и мое сердце превращается в отбойный молот, когда губы Мии прикасаются к моей коже. Бросает в жар всего, и я не удержавшись, закидываю ее ногу на себя таким образом, чтобы она могла ощутить мою эрекцию внутренней поверхностью бедер.
Мия издает мягкий всхлип и смотрит на меня слегка осуждающим взглядом: «Ты неисправим, Морте». Еще через минуту, я укладываю Амелию на лопатки, и задрав комбинацию на тонкой талии девушки, раздвигаю ее ноги. Направляю член между ее раскрытых бедер, ощущая как сердце в который раз взрывается в груди, и толкаюсь в свою жену до самого конца, с хриплым рыком удовольствия, наслаждаясь тем, как она мягко и в то же время чертовски горячо и плотно принимает меня до основания.
— Ты неисправим, — задыхаясь, шепчет Мия, между звуками ударов наших тел, наполняющих спальню самой эротической «музыкой» в моей жизни.
— Не смог устоять, малышка, — затыкаю ее поцелуем и последним медленным ударом внутрь, после которого перехожу на быстрые и интенсивные толчки, от которых Мию не спасает даже то, что ее проворные пальчики добираются до моих ягодиц. Она впивается в мышцы своими ногтями, но тем самым только сильнее заводит меня, увеличивая мой темп вдвое.
Судорожны и сладкий спазм ее внутренних стенок, выносит меня в нирвану. С горловыми звуками я целую ее бесконечно долго, ощущая как мощные струи моего семени остаются глубоко в ней, вновь стирая с Амелии прикосновения других мужчин. Она принимает все…с наслаждением, благодарной и расслабленной улыбкой и пульсирующим лоном, и еще долго не выпускает меня из своего плена, пока мы лежим в режиме «одно целое» и покрываем друг друга мягкими поцелуями.
В лабиринтах сознания проскальзывает странная мысль: «можно ли задохнуться от любви, к которой ты не был готов?»
Впервые за все время своей авантюры, лжи и обмана, я думаю о том, что, когда все закончится…возможно, у нам будет шанс.
Быть вместе.
И она никогда не узнает, что я хотел просто использовать ее и оставить, выкинуть…ведь это давно не так, и я уже сам не могу себя обманывать в этом.
Даже больше скажу: это никогда не было так. Я просто боялся, признаться…даже самому себе, что в моей жизни появилась еще одна слабость.
— Я люблю тебя, Киан. Но ты так пугаешь меня. Скажи мне, я чего-то не знаю? Что мне нужно знать… — сонным голосом шепчет Мия.
— И я тебя люблю. Это все, что имеет значение. Для нашей семьи.
ГЛАВА 19
Амелия
Жить с таким мужчиной, все равно что ходить по тонкому льду. Никогда не знаешь, какой шаг станет последним. Закончится ли провалом под лед, в пробирающую лютым холодом до костей воду. Никогда не знаешь, когда над тобой схлопнется пространство двумя тяжелыми глыбами, и ты окажешься в мрачной клетке. Пойдешь ко дну, задыхаясь, из последних сил протягивая руки к свету…
Но я же птица…и я так хочу летать. Хочу летать с ним, с моим мужем, кому я верю беспрекословно, бесповоротно и отчаянно. Тотально принимая его, я доверяю ему всю себя и в то же время…совершенно не знаю, кому доверяю.
Монстры страха и демоны тревоги, поселившиеся в грудной клетке, никак не дают мне покоя. Они пожирают изнутри, словно живые существа, поселившиеся во мне.
Однажды, я уже увидела, что все его руки в чужой крови, когда Киан вернулся поздно ночью. Эта душераздирающая картина ещё долго стояла в моих глазах, и я не могла уснуть, пока Киан целую вечность принимал душ…а потом лег со мной рядом, словно ничего не произошло.
Каждая женщина хочет гордиться и восхищаться своим мужчиной. Но правильно ли испытывать такие чувства к человеку, который каждый день совершает нечто плохое, полностью противоречащее твоим принципам, идеалам и жизненным ценностям?
А потом ещё и та жуткая ночь, когда муж с неимоверной жестокостью накинулся на Риккардо…мое сердце обливалось кровью, когда я видела своего мужчину в столь невменяемом состоянии. Сказать, что я испугалась, что он сейчас прямо на моих глазах убьет невинного человека — значит, ничего не сказать.
У меня кровь окоченела в жилах, я бы не перенесла этого…ушла, сбежала бы. А вы?
Мысленно, я бесконечно пытаюсь и хочу его оправдать за всю разрушительную деятельность, которую он ведет.
Я не знаю, какое именно зло привносит в этот мир семья Морте, но догадываюсь: оружие, наркотики, рэкет, вымогательства, и другие грязные дела, которые приносят много денег.
Мне так не хочется быть частью всего этого. Но как быть, когда он стал частью меня?
В груди неспокойно, сердце не на месте. В душе ветра противоречий постоянно меняют свое направление.
Но факт остается фактом: я боюсь собственного мужа несмотря на то, что знаю, что его ярость никогда не будет направлена в мою сторону.
Я лежу в ванной, до краев наполненной пеной и захожу на почту, где вновь вижу письмо от Троя Кларка. Далеко не первое за все это время. Уверена, Киан имеет доступ к моим письмам, но я всегда максимально быстро мониторю их и сразу удаляю безвозвратно. Открыть хотя бы одно из них — это как совершить маленькое и подлое предательство.
Даже просто из любопытства, даже оставив без ответа.
Дрожащим пальцем я удаляю письмо от мистера Кларка, пока искушение открыть его не становится слишком сильным.
— Киан, в последнее время я много думаю о своей семье…нет не о Доменике. Но о людях в доме, которые мне были дороги и дороги до сих пор. Я бы хотела, чтобы проблемы, между нашими семьями, как-то разрешились. Скажи, обязательно вечно что-то делить? Неужели, у Ди Карло или у Морте мало денег? Мне кажется, среди семей их столько, что в равной доли хватит на всех! — Киан не любит, когда я пытаюсь засунуть свой любопытный нос в мужские дела, но периодически я это делаю.
— И я бы хотела видеться с ними. С Селеной и Наталией, — заикаюсь Киану я, выходя из ванной. Мистер Морте ждет меня в кухонной зоне. По воскресеньям он готовит завтрак, позволяя мне отдохнуть и выспаться утром. Это всегда тосты с лососем и яйцом. Умопомрачительно вкусно.
Обнимаю мужа со спины, проводя пальчиками по обнаженной груди, спускаясь к солнечному сплетению и крепкому торсу своего мужчины. Никогда не надоест прикасаться к нему. Только с Кианом я узнала, насколько ласкова и тактильна. Я жить не могу без ощущения нашей близости, которая ярко ощущается именно через любой физический контакт.
Кто-то любит глазами, ушами, а я — прикосновениями. И Киан тоже. У нас один язык любви…и это не только секс, но ленивые и томные сплетения пальцев по утрам.
Щекочу его, едва касаясь пресса. Потираюсь носом о его легкую щетину, словно кошка, которая жаждет, чтобы ее погладили.
Каждый раз, ощущая близость, между нами, я не представляю, как жила без этого раньше. Не думала, что прикасаться к мужчине станет для меня самой естественной вещью в мире, учитывая свою скромность, робость и страхи в прошлом. Но когда это «твой» мужчина, все они слетают с тебя, словно ты — змея, а они — старая кожа.
— Это исключено, Мия, — вполне ожидаемо и довольно холодно, отрезает Киан. — Ты знаешь, кем являются наши семьи. И ты знаешь, что дружба и теплое отношение между нами невозможна, особенно в период обострения войн. Мия, оставь это в прошлом, прошу тебя. У тебя новая жизнь сейчас. Со мной. Я — твоя семья, — Киан накрывает широкой ладонью мои пальцы. — А ты моя. Моя, — утверждает, гипнотизируя взглядом черных и глубоких глаз. И сейчас них нет тьмы. — Моя, — встает из-за стола, обхватывает меня за бедра и помещает на стол. Муж наклоняется ко мне, пока я обхватываю его ногами, чтобы отклониться назад, но не упасть.
Мы долго смотрим друг другу в глаза, и будто видим насквозь, ощущая быстро циркулирующую энергию притяжения и влечения между нами.
Прекрасная, тягучая, пульсирующая, магнетическая…живая энергия.
Киан берет в плен мои губы. Раскрывает рот, надавив на скулы и буквально насильно вытягивает мой язык, чтобы переплестись с ним своим. Это так сладко, что приятная тяжесть внизу живота рождается за мгновение, растекаясь с кровью по всему телу.
— Если я твоя семья, почему мы не можем сбежать? Неужели тебе нравится быть на поводу у Энтони Морте? Выполнять его приказы? И ради чего все, Киан? — нахожу в себе силы остановить поцелуи, упираясь носком согнутой ноги в его грудь. Киан скептически поджимает губы и невозмутимо выдыхает:
— Ну во-первых, Энтони в реанимации. И вряд ли очнется. Он серьезно болен, — я знаю, что это действительно так. Киан сообщил об этом пару дней назад, да и я больше не вижу на территории машину дона и свору охраны возле «большого босса».
— Тогда это идеальное время для побега! Киан, пойми…мне ничего не нужно, если ты будешь рядом. Никаких шикарных домов, больших денег. Почему же ты не хочешь сбежать? Что тебя держит здесь, кроме денег и власти? Почему бы не начать…честную жизнь? — вопросы бесконечным потоком вырываются из горла. — Я знаю, будет нелегко, — обхватываю ладонями острые скулы своего мужчины. — Возможно, ты долгое время будешь совсем мало зарабатывать, но я приму такую жизнь. Я верю в тебя. Верю, что ты талантли