уки. Судя по ощущениям, их источник находится на въезде в ландшафтную зону территории клана Морте.
Вздрагиваю всем телом, невольно замирая. В висках до боли пульсирует.
Прислушиваюсь к происходящему, инстинктивно затаив дыхание.
Мужские, басистые голоса.
Шорох гравия под колесами массивных внедорожников, принадлежащих Морте.
Затем идут хлопки, свидетельствующие об открытии и закрытии дверей автомобиля и…багажника?
Чей-то сдавленный всхлип, от которого в груди начинает гореть.
Детский всхлип.
Подскакиваю, словно ужаленная и бросаюсь в сторону балкона.
Волосы подхватывает порывистый ветер. Вокруг царит удушливая и мрачная тьма, но свет, падающий от автоматических леек для поливки газона позволяет мне разглядеть нескольких солдат из клана и маленькую фигуру. Хрупкую, невесомую.
Фигуру беззащитной девочки в знакомой белой пижаме, которую один из этих верзил несет на своих грязных лапах.
Когда я осознаю, что это Селена, то теряю способность дышать. Впервые я кричу, не произнося ни звука.
Где-то глубоко внутри.
Словно кричит каждый мой орган, каждая клеточка, но не губы и горло.
Киан, ты совсем обезумел? Она же ребенок.
Размышлять о неадекватных поступках моего мужа нет времени. Я действую, поддавшись порывам бессознательного: защитить, порвать обидчиков девочки в клочья. За секунду во мне просыпаются странные чувства, которые я думаю, можно назвать «материнский инстинкт». Я превращаюсь в одичавшую хищницу, которая с удовольствием раздерет морду всякому, кто причин боль Селене.
Даже Киану.
Я направляюсь к двери, едва чувствуя, как стопы касаются ледяного паркета. Естественно, я не успеваю и два шага сделать за порог спальни, как чьи-то сильные руки обвивают меня стальной хваткой. Душат, рождая в груди горловой стон.
Понимаю, что бесполезно кричать и дергать ногами. Пытаться вырваться и противостоять огромным мужчинам, что нанял для моей охраны, муж.
— Не выводите нас, мисисс Морте, — толкает меня обратно в спальню солдат, плечи которого занимают фактически весь дверной проем.
— Мистер Морте велел вам оставаться здесь. Он скоро закончит совещание с членами клана и вернется. Будьте благоразумны. Мы не хотим причинять вам боль. Просто выполняем свою работу, — угрожающим хрипом ставит меня на место секьюрити, и вновь кидает обратно в спальню, когда я бегу прямо на него с истошным воплем. В следующий забег я уже натыкаюсь на дверь, запертую с другой стороны. Упираюсь ладонями в дерево, заскулив, как брошенный питомец. Колошматя по поверхности кулаками и ладонями, мысленно проклинаю их всех, изредка позволяя ругательствам сорваться с губ.
Бесполезно все.
В конце концов, задыхаясь от бессилия, я съезжаю на пол. Дверь царапает спину, стирая кожу. Ладони цепляются за волосы, словно мое тело неосознанно стремится причинить себе физическую боль, которая заглушит душевную подавленность и чувство униженности.
Стоит лишь подумать о маленькой Сел, все мышцы сводит от ужаса.
Ее наверняка держат в подобии тюрьмы, где держали меня.
Для каких целей она могла быть украдена? Вариантов не много. Вполне возможно, что также как и я, для участия в очередных переговорах, распрях и договоренностях. Даже думать тошно.
Когда это закончится? Как так можно? Как Киан посмел опуститься до такого или позволить подобное?
Я не знаю сколько проходит времени, пока я сижу на полу у двери и нервно раскачиваюсь, обхватив колени сгибами локтей. Очнуться от всепоглощающего транса мне помогает нарастающий звук, порождённый топотом массивных ботинок. Такое чувство, что в наш с Кианом лофт ворвался отряд специального назначения.
Трой Кларк? Так быстро?
Я прислушаюсь к глухим мужским стонам, и звукам, похожими на приглушенные выстрелы. Стреляют не из обычных пистолетов.
Нервно сглатываю, забившись в ближайший угол, хотя это вряд ли спасет меня, если прибывшие — не являются людьми Троя.
Через секунду после признаков драки возле моей двери, она с хлопком открывается. Резко, с ноги. Так что люстра под потолком начинает нервно дребезжать и норовит упасть.
В человеке, что первым заходит в спальню, я узнаю…мужчину.
Мужчину, которого совершенно не ожидаю увидеть.
Мужчина, который внушает всему моему существу ужас и суеверный страх. Сгруппировавшись, я пытаюсь плотнее закрыть полы своего халата, накинутого на купальник. Внезапно, мой внешний вид приносит мне серьезные проблемы, потому что мужчина, которого я вижу окидывает меня плотоядным взглядом.
Этот хищный оскал невозможно с чем-либо спутать.
Передо мной стоит Дэниел Кинг собственной персоной. Возвышаясь и заполняя собой все пространство вокруг, он выглядит как палач, пришедший по мою душу.
Весь в черном. Еще более ужасающая версия Киана Морте, потому что неизвестная мне, неизведанная. Каменная.
— Вот мы и встретились, Мия, — опуская пистолет, стальным тоном произносит Дэниел. — Не бойся меня, — протягивает мне руку, снимая кожаную перчатку. Я еще в прошлый раз заметила то, что даже внешняя сторона ладони и пальцы у него наглухо забиты абстрактными тату. — Я не причиню тебе вреда, Мия, — немного растягивая слова, уверяет меня Дэниел. — Но ты пойдешь со мной. Сейчас же. Нет времени объяснять.
Я не шевелюсь. Даже моргнуть боюсь. Словно это поможет: Кинг может принять меня за каменную статую и свалить куда-нибудь подальше отсюда. Из нашей с Кианом спальни, мать его.
— Вставай, сказал! — рявкает Кинг. — Мия, сейчас же, — и не дожидаясь моего ответа, Дэниел хватает меня за запястье и резко поднимает на ноги.
В его зрачках циркулирует сама бездна. Он словно черная дыра, энергетически поглощает в себя все вокруг. Моя кожа покрывается мурашками, и вдруг, осознаю, что возможно совершила ошибку.
— Киан! — выдыхаю я.
— Забудь о нем, дура, — рычит в ответ Кинг. Его люди обхватывают меня за плечи, тонко намекая на то, что выведут меня отсюда в принудительном направлении, если я не пойду сама. — Ты же сама согласилась на спасение от Троя Кларка.
Боже, я окончательно запуталась и ничего не понимаю. Меня ужасно пугает Кинг, но я не уверена, что сейчас он здесь для того, чтобы убить меня. Или украсть с плохими намерениями. Так говорит моя интуиция, несмотря на то, что каждая клеточка моего тела по кругу прогоняет в своей ДНК программы страха.
Через две минуты меня уже ведут босиком по прохладной траве в кромешной тьме. Я бросаю взгляд на окна, за которыми горит слабый свет, ощущая, что именно там находится мой муж.
Что я наделала? Как им удалось пробраться в особняк под носом у Стефана и Киана? Правильно ли я поступила, написав Трою? Почему за мной пришел Дэниел, а не он?
Господи, что же теперь будет?
ГЛАВА 24
Я долгое время жил во тьме. Я привыкал к ней, и в конце концов тьма стала моим миром.
Декстер (Dexter)
Киан
Невозможно вмиг стать святым добродетелем, предварительно не очистившись от грязи.
Не обнулившись, не пережив смертельное нагноение внутренней раны, свидетельствующей о расколе в душе человека.
Этот надрыв, разрушительная червоточина — есть в каждом из нас.
Как бы ни хотелось нам верить в собственную избранность и уникальность. Мы все чувствуем…что рано или поздно приходит момент, после которого мы либо сдохнем, либо станем сильнее, лучше. Взлетим ещё выше…
Но для этого важно очиститься. И сколько продолжится эта «чистка» и проверка на прочность, никто не знает.
Где-то внутри себя…
Я стою под мощным водопадом, и с меня падают черные, глиняные ошметки грязи.
Вязкие, омерзительные. Они образуют болото у моих ног, достают до щиколоток.
И они никак не могут закончиться.
Бесконечно падают, стекая по всему телу, изредка замешиваясь с чужой кровью, которую я пролил за свою жизнь. Прямо или косвенно — не важно.
Пока они падают, я шаг за шагом совершаю поступки, эквивалентные всей этой грязи. Кажется, что вся эта чернь выйдет из моего духа, только если я сам протащу себя по самому дну.
И когда все пройдет, я возможно, уже не буду прежним. Если что-то от меня вообще останется.
Я нахожусь в состоянии войны.
С внешним миром и с самим собой одновременно.
И эта война настолько огнеопасна, что я даже боюсь подходить к Мие.
Не хочу видеть укор в ее льдистых глазах.
Не хочу сорваться и ненароком причинить ей такую боль, которая вытрясет из неё все чувства ко мне.
Не хочу вымещать на ней ярость, которая сквозит сейчас из каждой поры моего тела.
Я хочу…чтобы она просто ждала и верила мне.
Селену, должно быть, уже доставили в особняк.
Девочка дорога Мие и ей весьма опасно находится рядом с ублюдком Ди Карло. На то есть серьезные причины, которые выдал мне покойный Алессандро Ди Карло. Он вполне четко и ясно прояснил его планы насчет своей младшей дочери: продажа Мексиканской мафии, кто занимается еще более грязным бизнесом.
Наркокартели — невинная шалость, по сравнению с торговлей людьми.
Поскольку долги Доменика уже значатся суммой с шестью нулями, он, очевидно, решил пойти на радикальные и жестокие меры. Мне не понять, как эта ходячая падаль может строить подобные планы на свою собственную дочь. То, что у старика не все в порядке с головой, и онбесчеловечная мразь я знаю давно. Но не подозревал, что дон Ди Карло настолько боится нищеты или тюрьмы, что способен привнести в жертву маленького ребенка ради своего благополучия.
Сукин ублюдок. Доменик Ди Карло. Не успокоюсь, пока не вышибу ему мозги.
За мать, за Амелию, за все блядь.
Энтони Морте был последним гадом, но даже он был не лишен трезвости и чести. Я хочу, чтобы Доменик Ди Карло сгорел в аду и мне жаль, что я не занялся этим ублюдком раньше.
Кто-то из присутствующих на собрании демонстративно кашляет, резко вырывая меня из импульсивных мыслей. Встряхнув головой, я оглядываю собравшихся членов клана.