– Как там было в сказке про репку?
– А не все ли равно? – пробурчал День, отрывая голову от подушки.
Он снова зевнул, в этот раз по-львиному, с рыком, затем встряхнул гривой светлых волос и наконец поднялся.
– Иди, я посторожу!
Ночка плюхнулся на его место, чтобы у друга не осталось соблазна вернуться в уютное тепло. Постель все еще хранила перышки сна. Ночка закрыл глаза и почувствовал на себе мягкие кошачьи лапы – Невеста аккуратно перелезала через него, собираясь уйти вслед за Днем. Парень быстро положил руку на спину кошки и прижал ее к себе. Просто так. Ему хотелось ощутить, что он сильнее.
Ром открыл глаза.
Кошка смотрела на него, и этот взгляд вонзился в Ночку иглами. Голова его заболела, но он не мог оторвать от зверька руку – та обмякла, отяжелела, стала будто чужой. На долю секунды Рому показалось, что в комнате есть кто-то еще… девушка?
– Ночь, хорош, отпусти ее, – сказал День, натягивая джинсы. – И не валяйся на кровати в уличном!
Слова Демьяна словно вернули Ночку в тело. Он резко дернул рукой, и та наконец отлепилась, а кошка спрыгнула на пол. Ром тут же вскочил с постели.
– Ты чего? – спросил День. – У меня клопов нет.
– Уф, – Ночка потер ладонями лицо. – Как будто задремал на секунду! Это все твоя дурацкая постель, теперь понимаю, почему ты никак не мог от нее отлипнуть, – он попытался превратить все в шутку.
Но День нахмурился, глядя на друга.
– Ты побледнел вроде. Может, тебе, я не знаю, водички дать или… активированного угля?
Ночка фыркнул:
– Обойдусь без твоего лечения. Ты в школу собираешься или как?
Через пять минут они уже сидели на кухне и завтракали. Ночка пил чай с домашним печеньем. День ел кукурузные хлопья с молоком, а Невеста хрустела куском куриной спинки.
– Ну и челюсти, – пробормотал Ночка, следя за кошкой и машинально кроша на скатерть печеньку.
– Не порти еду, ешь нормально, – упрекнул друга День, а потом тоже глянул на кошку и довольно заметил: – Да, она микротигр! Еще и полосатая… А ты вот странный какой-то сегодня. Что с тобой?
– Это она у тебя странная, – пробурчал Ночка, – и не любит меня.
– Она всегда на тебя по-особенному смотрит, – хмыкнул День. – Даже на меня так не глядит. Как будто сожрать хочет.
– Вот именно, – кивнул Ночка без улыбки.
Глава 25Душа Ночки
9 октября
Изгнание беса расторгает договор. Но Цвета угрюмо смотрела на Бесену с листовки каждый раз, когда та хвостом семенила за Днем в школу. Хоть бы уж содрал кто… Объявления то и дело сменяли друг друга, а «Помогите найти!» никто не заклеивал и не срывал.
Цвета не появлялась дома уже несколько дней. Ушла в школу и не вернулась. Друзей у нее не было, в гости она ни к кому не ходила, с матерью не ссорилась. Наверняка Вера в панике: куда неожиданно делась дочь? Да, накануне Цвета вела себя необычно, однако не настолько, чтобы сбежать из дома.
Но почему Глафира не сказала Вере, что Цвета у нее? Хотя что тут скажешь – врачи все равно не смогут объяснить состояние девушки. А выглядела Цвета сейчас более чем странно. Даже жутко. Нити связи людьми почти не изучены. Может, знахарка надеется исцелить названую внучку и вернуть как новенькую? Может, все еще полагается на Бесену?
Вчера вечером в парке мелькнула девушка с омутом. Парни прозвали ее Василисой. Бесена с интересом наблюдала за ней, потом посмотрела на Демьяна и поняла, что он совершенно равнодушен к этой девчонке. Даже больше: она ему неприятна. И Бесена заробела. Она только-только освободилась от прошлого договора и должна аккуратно выбирать себе тело, у нее больше нет права на ошибку.
Жаль, конечно, что с телом Цветы не получилось. Бесена могла бы просто вытеснить подменыша. Если бы ее собственные нити, те, первые, созданные из крохотных капелек живой воды, разрослись и окрепли, то заглушили бы, как сорняки, Цветины чахлые стебли.
Ладно, теперь поздно об этом рассуждать. Пора разрабатывать новый план. И, перебирая варианты, приглядываясь к окружению своего человека, Бесена все чаще стала обращать внимание на того, кого остальные звали Ночкой.
С каждым днем его омут разрастался, но Ром не засыпал его. Омут так и манил навестить сердечный домик, и, когда утром субботы парень прижал кошку к себе, Бесена не устояла. Его омут был так близко – черный, тягучий, приветливо раскрытый бесу. Подселенка выскользнула на секунду из кошки и окунулась в вязкую темноту. Она вынырнула с другой стороны и огляделась, ища охранника.
Омут Ночки уже отделил стража от сердечного домика. На дальнем берегу маленькая девочка, немного похожая на ту, что пыталась играть с кошкой у школы, но с темными волосами, собирала цветы в золотистый шлем-луковку. Стражница почуяла беса, обернулась, сразу же выкинула цветы и нахлобучила шлем на голову. Она бросилась сооружать через черное озеро хлипкий мост из высоких травинок. Воинственная, но не особо страшная – вынесла вердикт Бесена.
Подселенка повернулась к сердечному домику. Тот походил на школу, только был гораздо меньше. Ого, неужели парень в том шумном здании ощущает себя как дома?
Охранница, хоть и была слаба, работала шустро, Бесене тоже стоило поторопиться. Она вскочила на крыльцо маленькой школы и зашла внутрь.
В коридоре у расписания подселенка и увидела душу Ночки. Она, как и положено душе, парила над полом, глаза ее были закрыты – Ром бодрствовал, и его душа была сосредоточена на жизни снаружи. Нити связи густо оплели душу сеткой, которая напоминала кольчугу, мерцающую тысячей золотистых звездочек. Другие нити, похожие на кровеносную систему, увивали стены домика, по которым скользили проекции. Тут все было так, как подселенка и привыкла видеть в сердечных домиках, а не несколько жалких лиан подменыша.
Бесена схватила одну из нитей, мягкую, как шерстяная пряжа. Испарения разросшегося омута уже отравили ее, и нить была податливой и легко оборвалась. В руках Бесены оказался приличный кусок. Подселенка быстро смотала добычу в мерцающий клубочек. И как раз вовремя – охранница ворвалась в домик.
Бесена вскочила на широкий подоконник, выскользнула в окно и бултыхнулась в омут, прижимая к себе заветный клубок. Ей казалось, что он пахнет дыней, нестерпимо хотелось вонзиться в него зубами и поскорее съесть, тем более что Бесена давно не ела. Но наверняка нить связи еще пригодится, поэтому подселенка засунула клубок в карман толстовки.
Правда, отныне нужно быть аккуратнее, ведь теперь Ночка будет видеть ее.
Глава 26Русалка
9 октября
О своем переезде Ночка сказал друзьям только в конце сентября, когда уже все было решено с квартирой и Маленькая мама заставляла Князева-отца показывать по скайпу, как продвигается ремонт.
В тот вечер Дружина собралась у Русалки. Когда привезли пиццу и все сгрудились у стола, Ночка сказал:
– У меня две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?
– С хорошей! – воскликнул Феникс. – По ней поймем, насколько вторая плоха.
– Лицо у тебя вроде не постное, так что давай с хорошей, – согласился День.
– Сегодня пицца за мой счет! – с наигранной радостью выпалил Ночка.
Но никто не выдавил даже вялое «вау!». За окном выла то ли пожарная, то ли скорая. Все сидели и молча смотрели на Ночку. Когда даже на улице все стихло, День проговорил, разрезая тишину:
– Ну, видно, вторая новость совсем убийственная, раз ты так расщедрился. Это на тебя не похоже.
Никто не засмеялся, поддерживая шутку, да и глаза Дня, потемневшие от тревоги, выдавали его ложную веселость.
– Мы переезжаем, – озвучил Ночка. – На осенних каникулах.
Сказанные слова сделали будущее настоящим.
Теперь все станет по-другому.
На алгебре Ночка честно пытался разобраться в задаче, когда Лера Русалка быстро обернулась и положила перед ним карандаш. Одновременно она разжала кулак, откуда, как из укрытия, выскользнул бумажный комочек.
Ром развернул послание. Почерк у Русалки был острым и аккуратным.
«Ну что, придете вечером?» – гласила записка.
Сегодня у Леры родители работали в ночную смену, а значит, квартира будет свободна. Можно не мерзнуть в парке, а завалиться всей Дружиной на хату.
Русалка снова повернулась, вопросительно изогнув брови. Она была бледна, с темными кругами под прозрачными глазами, но довольно красива и даже загадочна.
Ночка кивнул. И одноклассница счастливо улыбнулась.
В тот год, когда весь класс вслед за Дружиной увлекся сказочными персонажами и прозвищами, Ночка предложил Лере стать водяницей.
– Что еще за водяница?
– Типа русалки, – стал объяснять Ночка, но Лера его перебила:
– Тогда я буду просто Русалкой.
Ночка закатил глаза. Ему казалось, что он выискивает замечательные оригинальные прозвища, но их никто не ценит. Феликс выбрал банального Феникса. Теперь вот и Лера тоже банальничает.
– Русалка – это так скучно! – возразил Ночка.
Лера пожала плечами:
– А водяница звучит как болезнь.
– Водянка, что ли? – не понял Ночка.
– Ну вот, – кивнула Лера. – Я же говорю, как болезнь.
Ром хлопнул себя по лбу, но потом все-таки смирился:
– Шут с тобой! Будешь Русалкой!
Правда, Ночка не сказал однокласснице, что водяницами становились девушки, утопившиеся от несчастной любви. Он и сам вспомнил про это лишь потом. И хотя Лера не согласилась зваться водяницей, но Ночка словно накаркал. Нет, не про утопление, а про несчастную любовь.
С класса девятого Ночка и Русалка, кажется, стали парой. Но никто в этом не был уверен, даже они сами. За их отношениями следили чуть ли не все старшеклассницы в школе. Еще бы: один из самых популярных парней наконец-то определился со своей половинкой. Но отношения эти были непонятными и при этом совершенно прозаичными для зрителей. Ночка и Русалка, безусловно, встречались, в смысле виделись, но было ли между ними что-то еще? Ночка не давал никаких зацепок, а Русалка просто загадочно молчала. Она была не из разговорчивых.