В итоге всем эта пара наскучила, а многие решили, что если сейчас у Ночки с Русалкой ничего нет, то это всего лишь дело времени. И только самые неутомимые, охочие до чужих жизней сплетницы да преданные фанатки Ночки продолжали следить за парочкой. Существовала даже теория (и не без основания), что Ночка просто прикрывается Русалкой от поклонниц, как живым щитом.
Но что было правдой, так это то, что Ром регулярно ходил к Лере в гости. А последнее время и вовсе зачастил. Он сейчас старался поменьше бывать дома. Кажется, у его мамы переезд совпал с «синдромом гнездования», и она не переставала ворошить вещи. Паковала коробки, продавала-раздавала лишнее, но при этом скупила чуть ли не весь детский отдел. Дом перестал походить на дом. Да и каждый раз, очутившись в своей комнате, Ночка просто не знал, чем заняться. Все дела казались бессмысленными, а собирать свои вещи не хотелось. Не было желания что-то начинать, даже открывать новую компьютерную игрушку. Словно с переездом он не просто перемещался в пространстве, а разрезáл свою жизнь на две части или уплывал на льдине от материка. И не знал, как взять с собой, уместить этот материк на свою льдину.
Маленькая мама постоянно ворчала на сына за то, что он вечно где-то пропадает, но Ночка лишь огрызался:
– Оставь мне последние дни с друзьями!
Впрочем, друзья не могли проводить с ним все время, даже если их было трое плюс Жар-птица. А вот Русалка всегда была готова ради него отодвинуть дела, и постепенно у Ночки появилась привычка делать у нее уроки. Они и в школе сидели по соседству – Лера впереди, вместе с Соней, поэтому их парты обычно объединялись на групповых занятиях.
Ночка никогда не шел к Русалке сразу после уроков, ведь проводить девочку из школы домой было все равно что признаться в чувствах. Он задерживался после занятий, слонялся туда-сюда с Горынычем или сидел с телефоном у подсобки спортзала, в своем любимом углу. Потом он заходил в магазин, покупал что-нибудь к чаю, или орешки, или сухарики, виноград, мандарины, а иногда даже пельмени, когда Русалка сообщала, что обед им придется готовить самим. Пару раз они даже варили суп из пакетика и жарили картошку.
Родители Леры, когда дочь повзрослела, подогнали свои смены под единый график. Теперь в иные дни они отдыхали всей семьей. Тогда Ночка к Русалке почти не совался, хотя ее родители не были против его визитов. Зато в другие дни к Лере можно было завалиться всей Дружиной. Кроме того, в комнате Русалки стоял еще старый пузатый телевизор с раритетной приставкой «Денди». Так что Ром с Лерой частенько играли в танчики, охраняя заветного орла.
Ночке нравились и шумные посиделки всей компашкой, и вечера вдвоем с Русалкой. Иногда он даже думал, что, может, так и выглядит настоящая любовь. Когда хорошо, легко и просто с другим человеком. А как же все эти бабочки в животе? Какая-то у него пенсионерская любовь получается. Хотя если бы он не уезжал, то, возможно, и смирился бы со статусом «парня Русалки». Или все-таки нет?
В субботу Ночка закинул домой рюкзак и сразу собрался к Лере.
– Мам, я ушел!
– А обедать? – прозвенел из кухни голос Маленькой мамы.
– Мы сегодня у Леры собираемся толпой, а мне еще к Кощею забежать надо.
Маленькая мама, выглянув в коридор, поморщилась:
– Не называй его так. Дурацкое для парня прозвище!
– Он не против! – хмыкнул в ответ Ночка.
К Кощею Ром не собирался, тот еще был на секции. Но Ночка не решался сказать матери, что идет прямо к Русалке. Не надеялся, что она поверит, будто они с Лерой просто друзья, и сам не знал почему, ведь у него уже была друг-девчонка Мари и он никогда не стеснялся говорить о ней. Ночка снова задумался: может, ему по-настоящему нравится Русалка? Только он даже себе в этом не признаётся? Бред. В конце концов, он же не девица из Древней Руси, которой срочно надо выскочить замуж, а то годик-другой – и уже старая дева. Почему он так зациклился на этих отношениях?
Ни у кого в Дружине еще не было постоянной пары, и Ночка не обязан во всем быть первым. День вон безответно вздыхает по Жар-птице, Жар-птица – по Горынычу. Горыныч – вообще отдельная песня с этими его Василисами, нормальными отношениями это точно нельзя назвать. Феникс подбивал клинья к девушке из своего техникума, но о том, добился ли успеха, не хвастался. Кощею нравилась девчонка из параллели Жар-птицы, а та, явно кокетничая, заставляла его побегать за собой. Или не была уверена в ухажере. Кощей по своей привычке не особо пылко выражал чувства, вернее, вообще их не выражал. Но это же Кощей! Не зря говорят, что тот, фольклорный Кощей, который настоящий, – с севера. Ледышка, что с него взять…
Ну а он с Русалкой? Их отношения не хуже и не лучше, чем у остальных в Дружине. А еще он уезжает через три недели, так зачем рассуждать об этом?
Крошечный плюс у переезда все-таки был. От некоторых вопросов можно было просто сбежать. Так что Ночка решил не думать о чувствах Русалки. И о своих тоже.
Ром, конечно же, пришел к Лере самым первым, и она сделала ему в микроволновке горячие бутерброды. На Русалке была майка на тонких бретельках в мелкий цветочек, а волосы она прихватила пластмассовым «крабиком» на затылке. Лера сегодня накрутила локоны – это Ночка заметил еще в школе, и теперь они падали ей на плечи темными мягкими волнами.
– Пиццу закажем сейчас? – спросила Русалка. – Как раз к приходу остальных привезут.
– Ага, давай. Что там Жар-птица не ест? Лук вроде. А Кощей – грибы. Что не любит подружка Феникса, я без понятия. Он приведет ее знакомиться.
– А Мари написала, что придет с Динкой, – отозвалась Русалка. – Я спросила, согласны ли остальные. Она сказала, что Кощей согласен, а вы его поддержите.
– Значит, нас будет девять? Так, если разделить на девятерых…
– Еще Соня же! Десять, – напомнила Лера и улыбнулась. – Дружина становится больше.
– Дружина становится меньше! – выпалил Ночка, но тут же спохватился, что фраза прозвучала слишком резко, и быстро перевел тему: – Феникс обещал сервиз привезти.
– Ох, а колой обойтись нельзя? – покачала головой Русалка, заливая кипятком чайный пакетик в кружке. – Мне в прошлый раз за сервиз влетело.
– Он ма-а-аленький, – улыбнулся Ночка. – Не переживай. У нас только Демьян быстро пьянеет. Я за ним пригляжу.
– И за Горынычем своим, – попросила Русалка. – И не кури, ладно?
Ночка вытащил из кармана толстовки пачку сигарет и по столу запустил к Лере.
– Я бросил.
– Сколько раз ты это уже говорил, – осуждающе заметила она. – И что мне с ними делать? Не выкину же в мусорное ведро, вдруг родители найдут.
Лера поставила перед Ночкой тарелку с горячими бутербродами. Кусочек сыра, словно одеяло, уютно прикрыл кружок помидора и полкружка докторской колбасы.
– Как все сложно, – вздохнул Ночка, взял бутерброд и подул на расплавленный сыр. – Давай лучше ты будешь Горына учить.
Тут раздался звонок в дверь, и Русалка кинула сигаретами в Ночку:
– Сдался мне твой Горын! – и пошла открывать.
Явилась Соня – их одноклассница и подруга Русалки – а потом подтянулись и дружинники. День оставил Невесту в подъезде, потому что у Леры была аллергия на животных. Ночка вздохнул свободнее, а то ему уже стало казаться, что у него тоже аллергия на кошек. На Невесту-то уж точно.
И пицца подоспела вовремя. Опоздал только Феникс, но по уважительной причине:
– Такая очередь в магазе была!
Он прошел на кухню, звеня «сервизом» – прохладными бутылками сидра. За ним шла его девушка Аня. Она была чуть выше Феникса и, кажется, чуть старше. Ей явно было не по себе в компании школьников. Или просто в чужой компании. Она бубнила себе под нос «привет», ни на кого при этом не глядя.
Когда все перездоровались, похихикали и разобрали сидр, Жар-птица предложила:
– Давайте в крокодила играть! Мы у Динки на днюхе играли.
– Это весело! – обрадовалась Динка, которая чувствовала себя не так скованно, как девушка Феникса. – Давайте я первая загадаю! – И она сразу повернулась к Кощею. – Илья, будешь показывать?
Разумеется, Кощей согласился, а Феникс почти тут же выдал на его пантомиму: «Зомби-апокалипсис!» Игра пошла бодро. После того как всем миром отгадали «озабоченную старушку, которая переходит дорогу», решили, что следующим пойдет Ночка, потому что он еще не отгадал ни одного слова.
– Только давай не в стиле Горыныча! – хмыкнул Ром, выходя в коридор за Русалкой, которая как раз и показывала старушку.
Их проводил дружный хохот, а Горыныч возопил:
– Зато весело!
В полутемном коридоре, освещаемом только светом из комнаты, Лера прислонилась к стене, а Ночка встал к ней близкоблизко и чуть наклонился, готовясь перенять шепот загаданного слова. Русалка к вечеру распустила волосы, и ее острые плечи походили на две льдинки в океане тяжелых темных волн.
Но взгляд Ночки привлек кулон, который поблескивал в ямке между ключиц девушки, – серебристый рыбий хвост. Эту дешевую безделушку Ночка купил на островке бижутерии в торговом центре и подарил Русалке в мае на день ее рождения.
На самом деле у Дружины был приготовлен общий подарок – карточка в спортивный магазин, Русалка тогда все мечтала о роликах. Кулон же Ночка купил чисто шутки ради, он протянул его и небрежно сказал: «Вот тебе русалочий хвост». В итоге на новеньких роликах Лера покаталась буквально разок, ободрала коленку и решила, что такой фитнес ей не по душе. А у кулона укоротила шнурок и больше с ним не расставалась. Ночка, замечая рыбий хвост, каждый раз немного совестился: надо было подарить что-то посолиднее, но он же не знал, что Лера так привяжется к этой пустячковой вещице.
Светлые прозрачные глаза Русалки в полумраке коридора казались кукольными, стеклянными. Они отпугивали Ночку.
– О чем ты думаешь? – тихо спросил Ром Леру, вновь уставившись на рыбий хвост.
– О слове, конечно, – прошептала в ответ Русалка.
Ночка подумал, что, наверное, они и впрямь хорошо смотрятся с Лерой вместе. Хотя он шутил в Дружине, что Русалка хочет украсть его душу.