– Нам не изменить прошлого, Сэди. Пойми это.
Жестокость его слов и сурово поджатые губы только усилили ее обиду и злость. Он бросил не только ее, но и собственного сына. Ради Лео она будет бороться до конца. Но разве справедливо лишать мальчика отца? Подумав об этом, она тут же отмахнулась от этой мысли.
– Ты затащил меня в постель, и я отдалась тебе, хотя ты этого не заслуживал.
Она перекладывала вину на Антонио, хотя в глубине души знала, что во всем виноваты ее собственные глупые мечты о несбыточном будущем с ним. Если бы она не поддалась его очарованию и сексуальности на вечеринке, на которую отправилась с друзьями, то они не стояли бы сейчас здесь и не вели этот разговор.
Антонио подошел к ней ближе, словно почувствовав изменение ее настроения, и протянул руку, убирая волосы с ее лица. Сэди очень старалась не дрожать. Она хотела злиться на Антонио и мстить ему за каждую секунду разочарования, но не могла.
– Я не брал у тебя ничего, чего ты сама не захотела бы мне отдать, Сэди. – Его глубокий голос стал хриплым и соблазнительным, и у нее участилось сердцебиение. Несмотря на все, что он сделал, она по-прежнему к нему неравнодушна.
Он уставился на нее в упор карими глазами, и она мгновенно вернулась в памяти на четыре года назад в роскошный номер отеля, где они провели страстный уик-энд. Его глаза были полны такой страсти и желаний, что она сильнее захотела испытать острые ощущения, отдавшись ему. Он поцеловал ее в губы, и она вздохнула, понимая, что пути назад уже нет. Она хотела его. Она желала, чтобы он целовал и ласкал ее. Она хотела принадлежать только ему.
О чем она думает? Испытав шок, она запретила себе думать об их близости и глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Мысли о Лео вернули ей решимость.
– Ты должен уйти.
Она с силой оттолкнула руку Антонио, заставив его шагнуть назад. Она стояла, глядя на него, тяжело и учащенно дыша и стараясь контролировать реакцию своего тела. Несмотря на ненависть, которую она испытывала к Антонио за все, что он сделал с ней и Лео, она хотела его. Она не понимала, как такое возможно.
– Я должен увидеться с Лео. Он мой ребенок. Мой сын. – Он говорил уверенно, и она знала, что он пришел к Лео. Должно быть, ему обо всем сообщил Тони Адесси. Он работал в автомастерской только для того, чтобы выведать информацию для Антонио. Иначе зачем Тони уезжать так скоро? Он сделал свою грязную работу, и у него не было причин оставаться.
– Я презираю тебя! – бросила она ему с обидой. – Неужели ты думаешь, что я захочу вернуться в твою жизнь снова, теперь, когда ты решил поиграть в отца? Ты хоть раз думал о Лео?
– Я думал о нем постоянно, Сэди.
– А почему ты не приехал сам, а прислал шпиона? Зачем ты нанял Тони Адесси для этой грязной работы? – Антонио нахмурился, и она поняла, что он рассердился. – Неужели ты думал, что, прислав сюда Тони, ты добьешься своего?
Антонио рассмеялся. Сэди в самом деле верила, что Тони реально существовал и работал на него. Что бы она сказала, узнав, что обедала всего несколько дней назад, раскрывая свои тайны, не с Тони, а с ним?
Он смотрел в ее сверкающие гневом зеленые глаза и на плотно поджатые губы и приложил немало усилий, чтобы не поцеловать ее. Его охватило опьяняющее желание обнять ее, ласкать и овладеть ею.
– Ты действительно думаешь, что я позволил бы другому мужчине пригласить тебя на обед? – поддразнил он. – Или позволил бы ему говорить с тобой и моим сыном в парке? Или разрешил бы ему остановить карусель, на которой катался мой сын?
– Это был ты? – недоверчиво ахнула она, усиливая его желание.
– Да, красавица моя, это был я. Тони сыграл свою роль, но теперь его больше нет.
Она подошла к нему, дерзко вздернув подбородок. Она была воплощением огня и страсти, и он понял: то, что началось между ними четыре года назад, еще нескоро закончится.
– Я хочу, чтобы ты ушел из моего дома, Антонио. – Ее голос был приглушенным и твердым.
– Это невозможно, красавица моя. – Он прошел мимо нее в квартиру, и его взгляд мгновенно упал на мольберт на балконе. Она рисует? Похоже, ему предстоит многое узнать об этой женщине.
– Я не твоя красавица. – Ее гнев был настолько ощутимым, что окутал Антонио, когда он вышел на балкон и посмотрел на картину – копию фотографии Миланского собора.
Повернувшись, он поднял брови. Сэди стояла в дверях и свирепо смотрела на него.
– Раньше ты не возражала, когда я так тебя называл.
– Это было давно. Теперь я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас же.
– Почему? Ты кого-то ждешь? Ты надеялась, что Тони заглянет к тебе перед отъездом?
– Не говори ерунды. Лео скоро вернется домой, и я не хочу, чтобы он увидел тебя здесь. – Она выглядела неуверенной, и он заметил, что она избегает его взгляда и поглядывает на часы на стене.
– Ему придется привыкать ко мне, когда мы вернемся в Рим.
– Мы?
– Да, красавица моя. Мы уезжаем в Рим. – Он вошел в комнату и приблизился к матери своего ребенка.
– Я не поеду с тобой в Рим, и Лео тоже не поедет. Какого черта я должна куда-то ехать с человеком, который отрицал существование своего сына? – Ее глаза вызывающе сверкнули, и он сжал кулак, запрещая себе прикасаться к ней.
После разговора со своими родителями впервые за три года он знал, что Сэди говорит правду. Его мать отвергла ее, но он не собирался просить и умолять. Его мать с гордостью рассказала ему, как она защищала его предстоящий брак, и он по-прежнему слышал ее холодные слова.
– Я не собиралась позволять какой-то иностранке и охотнице за миллионами помешать мне наконец-то обрести дочь, которую я хотела, а ты все разрушил своим распутством.
Если он когда-либо сомневался, любит ли его мать, то теперь знал правду. Она хотела дочь, но у нее родился сын – ее единственный ребенок.
– Ты достаточно долго скрывала от меня сына, Сэди. По этому вопросу не будет никаких обсуждений. Вы оба поедете в Рим со мной.
– Я не могу просто так уехать отсюда. У меня ребенок. Ты хотя бы представляешь, что это значит? – Она посмотрела на него, гневно поджав губы. Он хотел, чтобы она задыхалась от удовольствия, но сейчас было не время думать об этом. Сейчас он должен думать о своем сыне.
– Я не шучу, Сэди. Это не обсуждается. Вы поедете в Рим со мной.
– Я не собираюсь так резко менять жизнь Лео ради человека, который уже подвел его однажды. – Ее слова задели его за живое. Если Антонио не будет воспитывать мальчика, Лео почувствует такую же нехватку любви, какую испытывал он сам, хотя мать и отец присутствовали в его жизни.
– Но ты планировала вернуться в Англию. Разве это не резкая перемена в жизни Лео? – Антонио ни за что не позволит Лео покинуть Италию. Он наследник ди Марчелло.
– Ему будет лучше со мной и моими родителями. – Ее мнение о том, что его сыну будет лучше жить подальше от него, только сильнее убедило Антонио в правильности его намерений.
– Ему будет гораздо лучше в Риме со мной, его отцом.
Он не сдержал гнев в голосе, и она посмотрела на него настороженно и неуверенно. Молчание затянулось, напряжение усилилось.
Наконец она с сожалением произнесла:
– Нет. Никогда. У тебя был шанс, Антонио, и ты его упустил.
– Разве он у меня был? Разве ты сообщила мне, что ты беременна от меня? – Сложив руки на груди, он ждал ее ответа, хотя в глубине души понимал, что во всем виновата его мать.
– Нет, но… – Сэди запнулась под его пристальным взглядом, но Антонио отказывался ей сочувствовать. Он должен помнить, что она четыре года скрывала от него сына.
– Мы отправимся в Рим, где сразу поженимся, – заявил он.
Паникуя, она уставилась ему в глаза:
– Поженимся? Ты свихнулся? – Она затаила дыхание, словно не понимала того, что он говорит.
– Свихнулся ли я, решив снова жениться? Вполне возможно. Ты помнишь, что ты сказала мне на прошлой неделе? «Единственный человек, имеющий право влиять на решения, которые я принимаю в отношении моего сына, должен будет жениться на мне».
Она смотрела на него с ужасом, не в силах произнести ни слова, а он продолжал доказывать свою точку зрения.
– Этим человеком буду я, Сэди.
– Я не хочу выходить за тебя замуж, – отрезала она.
– Речь не о твоих или моих желаниях. Речь о том, что лучше для Лео. – Она смотрела на него, пока он говорил, и он знал, что побеждает. – Если хочешь, возвращайся в Англию. Лео остается здесь, со мной.
Сэди показалось, что мир вокруг нее рушится. Какая она все-таки дура, если решила, что Тони был послан Антонио. Она запаниковала. Что делать, если его угроза реальна? Он способен отобрать у нее Лео.
– По-твоему, две недели маскировки доказывают, что ты сможешь стать хорошим отцом? – Ей было приятно видеть изумление на его красивом лице. – Я не желаю, чтобы ты воспитывал Лео.
Антонио опустил руки и подошел к ней вплотную, но она не собиралась пугаться. Пусть он всесильный бизнесмен, однако она не позволит ему диктовать, как она и Лео должны жить.
– Я отец Лео. У меня тоже есть на него права, Сэди. Права, которых ты лишила меня со дня его рождения. – Он говорил угрожающе тихо, и она знала, что играет с огнем, но не могла уступить ему, хотя понимала его правоту.
– Я писала тебе, Антонио. Я сделала все возможное, чтобы ты узнал о моей беременности. Конечно, ты хотел забыть наш уик-энд, чтобы играть роль счастливого мужа. Но это продолжалось не очень долго, не так ли? Шесть месяцев?
– Да. Ты отлично осведомлена.
Ее потряс его тон. Судя по всему, ему было крайне неприятно, что он так скоро развелся.
Она пыталась вспомнить все, что читала о его браке, прежде чем запретила себе вспоминать этого человека, не захотевшего иметь дело с ней и своим ребенком. Через несколько месяцев после свадьбы в прессе было множество фото Антонио с разными женщинами. Ясно, что он был виноват в разводе. Она не желала, чтобы у Лео был подобный отец.
– Зачем мне человек, который, бросив меня беременной, не сумел выполнить брачные обеты? – Она была уверена, что ее новая линия атаки избавит его от бессмысленной идеи пожениться, но его мрачный взгляд лишил ее этой уверенности.