юбим друг друга, как будто нам по 14 лет…
Мэтр Якубович тоже говорил о своего рода подростковой любви – отношениях, основанных на ожидании письма: «Спеши, почтальон, любовь не будет ждать». Но это было до эпохи интернета и смартфонов. Слова мэтра Альфора напоминают мне и о Даниэле Загури, который говорил о рыцарской любви, любви на расстоянии, невозможной физически. Выходит, адвокаты и эксперты делают схожие выводы о таких ситуациях.
Я задаю более прагматичный вопрос:
– Она запрашивала разрешение на посещение? Навещала его в тюрьме?
– Знаете, все это было довольно давно. Кажется, приходила она часто, но я уверен, что смысл этих встреч был не в плотских отношениях. Это было больше про любовь на расстоянии, как бывает в 14–15 лет, как я только что сказал. Что удивительно (так, к слову), между ними всегда стоял я. Потому что был связующим звеном, через меня передавали сообщения: «Скажи Деолинде, что я ее люблю», «Можешь послать ей цветы?». Короче, такие очень наивные штуки, немного детские. А вот с последней, канадкой, все было совсем иначе…
Прежде чем перейти к этой пресловутой канадке, я хочу узнать, чем закончилась история с Деолиндой.
– Отношения прекратились, потому что Патрис Алегр, очень мягко говоря, человек с характером. В какой-то момент она, видимо, не сделала то, чего он от нее ожидал. Он говорил мне, что она как-то грубо ответила на письмо или ответила не так, как следовало, или слишком поздно, уже не помню. Он из тех парней, которые не любят, когда им говорят «нет»!
Я сразу же вспоминаю Элизабет и приступы гнева Лёланде. Я рассказываю ему об этом сходстве. Он не удивлен:
– Если угодно, таким мужчинам сложно смириться с несоответствием их ожиданиям, а когда им говорят «нет», они могут убить. Даниэль Загури очень верно подметил: «Кто-то дарит жизнь, а он – смерть».
«Я люблю ее, это женщина моей жизни»
Таким образом, по мнению мэтра Альфора, Патрис Алегр способен любить, причем любить искренне. А раз он снова упомянул ту, кого называет «канадкой», пора поговорить и о ней.
– В какой момент вы узнали об этой самой канадке, которую пресса называла Мари?
– В июне 2019 года мне позвонила женщина и сказала: «Здравствуйте, моя фамилия такая-то, я психолог из Канады, подруга Патриса Алегра, и он хотел бы, чтобы вы снова защищали его при пересмотре приговора». Я уже 10 лет ничего о нем не слышал! Я подумал, что это розыгрыш. Что еще за чокнутая? Потом я стал задавать ей вопросы и быстро понял, что все серьезно. Я ответил, что, если нужно, чтобы я защищал его в рамках пересмотра приговора, он должен прислать мне письмо, тогда я этим займусь. И через неделю я получил письмо…
– И вы сразу же согласились или попросили время на размышление?
– Я оставил себе путь к отступлению – ответил, что в принципе согласен. Она перезвонила на следующий день, я сказал «OK». Это моя работа как адвоката. Если вдруг эксперты решат, что он больше не опасен, что он может выйти на свободу, а суд утвердит это решение – ну что ж, это не моя проблема… Я получил письмо от Алегра, и все завертелось…
– Расскажите, что в это время происходило между этой женщиной и Алегром?
– Очень быстро она завалила меня письмами, объясняя, что результаты экспертизы неправильные, что нужно запросить встречную экспертизу, что она может найти ему работу и жилье. Что она покинула Канаду с двумя детьми, чтобы поселиться рядом с тюрьмой в Мулене, где он содержится. Короче, всю жизнь пустила под откос ради него. С ума сойти можно! Она покидает свою страну, забирает детей из канадской школы, чтобы они пошли в школу около муленской тюряги, а там в принципе не лучшее место для жизни. И все это, чтобы регулярно навещать Алегра…
– Что вы думали в тот момент об этой женщине?
– Я думал, что она ушла в отрицание, – без тени сомнения отвечает мэтр Альфор. – Что она полностью ослеплена своей любовью к Алегру. Занимательный факт: она бросила все, даже не встретившись с ним ни разу!
– Она никогда его не видела?
– Нет! Ни разу…
– То есть на основании одной только переписки она все бросает? Она замужем, в разводе?
– В разводе.
Словно следователь, допрашивающий свидетеля, я продолжаю добывать информацию. Чем больше я узна́ю, тем лучше смогу нарисовать портрет этой женщины, которая пока остается для меня загадкой. Итак, я выясняю, что ей от 45 до 50 лет, то есть она чуть моложе Алегра. Очень быстро ее отношение к адвокату превращается в некое подобие преследования. Она шлет ему одно сообщение за другим на всевозможные темы, заявляя, например, что «Патрис не тот, кем кажется», что случившееся – убийства – невозможно, что пересмотреть нужно практически все.
Вот еще одно общее свойство всех этих «влюбленных»: все то же пресловутое «желание женщины», сопровождаемое все тем же тезисом: «Он не тот, кем кажется». Я говорю об этом адвокату, он кивает:
– Да, тут есть эта идея об укрощении преступника, но есть еще и отрицание, когда человек думает, что, несмотря на совершенные преступления, у них есть оправдание. Даже не объяснение – оправдание! Фактически эти женщины и в преступления не верят…
– А если и верят, то у них целый арсенал объяснений.
– Фактически они выставляют жертвой Алегра! У них нет другого выхода, без этого они не могут находиться в этих отношениях. Алегр, серийный убийца, становится «бедным Патрисом».
Мэтр Альфор оказался зажат в тиски между этой женщиной, которая ежедневно заваливает его сообщениями, и Алегром, который спрашивает по вечерам, получил ли он их! Одна следует за ним по пятам, второй этим пользуется, чтобы восстановить оборванную адвокатом связь. Мэтр Альфор вспоминает, что в какой-то момент сказал «хватит». Он не собирается быть адвокатом Алегра пожизненно! Мари упрекает его, что он неправ, что он допустил в деле ошибки. Она обвиняет всех, причастных к расследованию преступлений, в том, что они пошли по ложному пути. По сути, она действует не столько как подруга Алегра, сколько как его адвокат…
– А главное, она называет себя психологом, но я в этом сомневаюсь, – говорит Пьер Альфор. – Обычно психолог держит дистанцию с клиентом и не влюбляется в него. Что-то тут не так, здесь явно есть подвох! Если, как утверждает, она связалась с ним, потому что пишет книгу о серийных убийцах, почему она звонила только Алегру? Она могла бы написать всем серийным убийцам и попытаться получше их узнать. Но очень быстро становится очевидно, что это блеф, обман.
– Самое невероятное, что она бросила Канаду, свою страну, привычную жизнь, семью, чтобы поселиться около тюрьмы, при этом даже не нанесла предварительный визит, чтобы узнать, было ее впечатление по переписке истинным или абсолютно ложным! Она переехала, ни разу не встретившись с ним лично?
– Да, полное безумие, знаю.
– Потом, предполагаю, она получила разрешение на посещение и регулярно навещала его в тюрьме?
– Да, она регулярно его навещала.
– Она не просила свидания в КДС?
– Не знаю, вероятно, просила, но вряд ли это было возможно. Но я знаю, что у них был секс в комнате для свиданий. Им разрешили. Он мне так говорил…
Я продолжаю искать параллели и достаю из колоды карту со свадьбой. Шла ли об этом речь у Алегра и Мари?
– Да! – незамедлительно отвечает мэтр Альфор. – Они даже хотели завести ребенка! Алегр сказал мне: «Я люблю ее, это женщина моей жизни, мы заведем ребенка». Но вот уже полтора года у меня нет новостей. Не знаю, что у них было дальше.
– А почему у вас нет новостей? Это вы прекратили общение?
– Нет. [Адвокат некоторое время молчит, размышляет, колеблется, потом решительно говорит.] Раз вы спрашиваете, я отвечу: кто в какой-то момент становится за все в ответе? Кто-то другой, то есть адвокат. Так вот, в какой-то момент, по их мнению, я не сделал того, что было нужно. Примерно как Деолинда, которая не ответила вовремя…
Я понимаю недосказанное: «Мы опять возвращаемся к нежеланию слышать "нет", они не смогли принять, что просьбу о пересмотре приговора отклонили».
Мэтр Альфор опережает меня:
– Что касается экспертизы, я видел, что там полная катастрофа. И сказал ему все как есть. Я отказался от проведения новой экспертизы, вопреки их требованиям. Я посоветовал подать запрос заново позже. И тут они меня обвинили в том, что я плохо делаю свою работу. Я решил, что с меня хватит!
– Упреки исходили от вашего клиента или от нее тоже?
– От обоих! Они действительно спелись! Просто адский тандем! Трезвон утром, такой же трезвон вечером. Это я еще вкратце рассказываю…
– А сколько лет было детям этой женщины? Подростки или совсем малыши?
– Дети, еще не подростки. Я знаю, что она привезла их во Францию… Это случилось не сразу. Сначала она приехала сама, побыла здесь какое-то время, потом поехала за детьми. Возможно, на сегодняшний день все уже закончилось. Как бы то ни было, история совершенно бредовая!
На этих словах наша беседа закончилась. Я даю отбой.
«Бредовая». А как иначе назвать такую историю, такие отношения? Мне кажется, что в этой женщине есть какое-то стремление к абсолюту, какая-то радикальность, экстремизм, которых нет у других. Стремление к абсолюту, которое сметает все на своем пути. Отрицание, вызов, которому ничто не может противостоять. Мне надо поговорить с ней, услышать ее голос – теперь, когда я смогла побеседовать с мэтром Альфором.
Статья о ней в Marianne, единственное интервью[64], которое она когда-либо давала, вышло в марте 2021 года. С тех пор прошло полтора года. Полтора года – это много, и прилив сильнейших чувств способен в любой момент вызвать торнадо…
Женщина прячется
Не играет ли эта загадочная Мари в персонажа-призрака? Где она, где та женщина, которая пересекла Атлантику, чтобы встретиться с возлюбленным? Где та, что хотела перевернуть весь мир, взбудоражить прессу, чтобы защитить серийного убийцу, приговоренного к пожизненному заключению? Где та, что заявляла в лицо психиатрам и экспертам, что они ничего не поняли? Вернулась в страну лосей и кленового сиропа? До сих пор живет во Франции вместе с потомством в двух шагах от холодных серых стен тюрьмы? Со времени интервью