— Вот. Приготовил специально для тебя.
Марина села и сделала глоток.
— Божественно. Как ты это сделал?
Слава улыбнулся, но глаза оставались серьезными. Он смотрел на нее пристально, испытующе.
— Я взял лед с горных вершин Цейлона, молока, белого, как туман по утрам, апельсиновый бальзам, 2 чайные ложки черного чая, самый лучший сахар. А пропорции очень просты. Способ приготовления — тоже. На две чайные ложки чая — пол-литра молока, 100 миллиграммов любого бальзама и несколько кусочков льда. Сахар — по вкусу. Нужно вскипятить молоко, заварить чай молоком и дать настояться несколько минут. Чай процедить и добавить сахар, влить в чай бальзам и все перемешать. Положить на дно чашки лед и налить напиток.
Марина тоже не отрываясь смотрела ему в глаза.
— И как называется этот чай?
— «Колокольчик любви». А я, между прочим, разгадал загадку исчезновения Агаты Кристи. — Его глаза весело блеснули. — Может быть, из-за того, что я отчасти побывал в ее шкуре.
— Да… — Марина подперла щеку рукой. — Я вас слушаю, товарищ полковник.
— На самом деле Агата не собиралась наказывать своего мужа и устраивать злой розыгрыш не собиралась. — Слава замолчал, а потом выдохнул: — Агата Кристи решила уйти из жизни. И была настроена серьезно. Она испытывала сильнейшие душевные мучения и не хотела жить. И вот когда ее машина уже приготовилась съехать с холма и счет шел на секунды, появился человек. Как будто бы ниоткуда…
Марина вздрогнула.
— Откуда ты знаешь?
— Я это понял, когда еще раз мысленно прокрутил в голове ее творчество. Я несколько раз размышлял: почему своими любимыми персонажами Агата Кристи называет мистера Кина и Саттерсвейта. Ни Эркюля Пуаро, ни мисс Марпл, ни Ариадну Оливер, а этих героев, которые появляются в двенадцати рассказах. Сборник «Таинственный мистер Кин» был опубликован в тысяча девятьсот тридцатом году, и впоследствии еще дважды Агата Кристи обращалась к этому персонажу. Арли Кин — очень странный человек, который возникает как бы ниоткуда и в самый критический момент. Его одежда часто подсвечивается радужными цветами: так идет отсылка к Арлекину, а имя указывает на это прямо. Арлекин, Шут, Джокер — это интуитивное бессознательное. Шут символизирует мудрость и интуицию. Он — носитель тайного знания, которое спрятано под маской напускной дурашливости. А радуга — мост между небом и землей. Я думаю, что перед Агатой Кристи в самый переломный момент, когда она уже готова была распроститься с жизнью, возник «мистер Кин», который и спас ее. Посланец небес. В рассказах мистер Кин приходит и уходит когда хочет, его невозможно застать на месте, да и нет у него этого самого «места». Подумай, почему Агата Кристи одиннадцать дней скрывалась в одном из йоркширских отелей? Что держало ее там? Почему она не вернулась домой ни на второй, ни на третий день? Все объясняется очень просто. Давай реконструируем этот вечер.
Марина затаила дыхание и даже прикрыла глаза, слушая мягкий бархатистый голос Славы.
— Итак, в то мгновение, когда она собиралась покончить с собой, возник человек, буквально из воздуха — и с этим человеком у нее завязалась беседа. Агата Кристи удивительно сильная женщина, но человек, который ей повстречался, — необыкновенный. Он обладал стальной волей и характером; ему удается убедить Агату продолжать жить, когда она уже со всем простилась. Он возвращает ее к себе самой и назначает ей свидание в йоркширском отеле. Именно его она ждет все эти одиннадцать дней и продолжила бы ждать дальше, если бы ее не опознали служащие отеля. Нет сомнений, что впоследствии она пыталась разыскать своего спасителя, но ее поиски не увенчались успехом, и поэтому своему любимому персонажу — мистеру Кину — она подарила способность возникать словно бы ниоткуда и так же внезапно исчезать. Она сама с этим столкнулась воочию! Агата Кристи поняла, что мир куда огромней, чем она думала до этого. В тот момент, в ту ночь она пережила второе рождение. Своеобразную инициацию. Прежняя Агата Кристи умерла, вместо нее родился другой человек — мудрый, понимающий, что в мире нет полутонов, а есть бесконечные оттенки…
Слава замолчал, а затем спросил:
— Сколько у нас осталось времени?
Марина закусила губу и посмотрела на наручные часы.
— Пятнадцать минут.
— Я хочу пригласить тебя на танец. Помнишь танго, которое мы танцевали на выпускном концерте нашего танцевального кружка?
Марина хотела рассмеяться, но не смогла, Слава выглядел таким серьезным и сосредоточенным.
— Конечно, помню.
— Тогда минуту.
Он достал из кармана пиджака плеер и нажал на кнопку. Возник рваный упругий ритм танго…
Она вздрогнула и сцепила руки.
— Тогда и ты — подожди пару минут. Я только переоденусь.
Вскоре Марина спустилась в алом платье и туфлях на каблуках.
— Я готова.
Они вышли на веранду и танцевали под музыку далекой юности. Небо накрывало их мягким темным куполом. Она помнила себя: в бело-черном платье с пышной юбкой и красной розой в волосах. И Славу — сосредоточенно ведущего ее в танце. Тогда он тоже был серьезным, а глаза — улыбались.
…Музыка уже закончилась, а поцелуй длился и длился. Наконец она оторвалась от него.
— На самолет я уже опоздала.
— А ты думаешь, я тебя куда-нибудь отпущу, — услышала она в ответ. — И про приезд дочери ты выдумала, просто захотела уехать от меня, Мариш!
— Я хотела, чтобы ты сам попросил меня остаться.
— Ты плачешь?
— Полковник, это влажность. Глаза слезятся. И поставь-ка танго еще раз!
Татьяна ПоляковаЧеловек, подаривший ей собаку
Все дело было в розе. Ярко-красный цветок на заснеженной скамейке привлек мое внимание, когда я шла через парк. Я невольно остановилась, рассматривая его, потом начала оглядываться. В общем-то ничего особенно необычного в появлении розы не было. Допустим, кто-то ждал любимую девушку, да так и не дождался. Ушел, а одинокий цветок остался лежать, точно символ чьих-то несбывшихся надежд.
Я подумала взять его, отнести в тепло, поставить в вазу, хотя, конечно, это было глупо. Цветок успел замерзнуть, а мне самой не до сентиментальных поступков и чьих-то надежд, но, несмотря на вполне здравые мысли, роза волновала и будоражила фантазию. Я сердито покачала головой и заставила себя пройти мимо. И тут заметила молодую женщину. За последнюю неделю я видела ее уже несколько раз, она неизменно привлекала мое внимание, хотя я и не могла объяснить, почему, хотя… хотя было в ней что-то, не позволявшее равнодушно пройти мимо. На вид лет двадцати семи, одета в белую норковую шубку с капюшоном, которая не могла скрыть округлившийся животик — женщина была на последнем месяце беременности. Но не это обстоятельство приковывало к ней взгляд, беременных в городе предостаточно. И не ее красота, хоть и была она удивительно красива. Наверное, все дело в ее взгляде, странном взгляде, насмешливо‐спокойном, мудром, точно было ей не двадцать семь, а втрое больше, и еще печальном. Так что облик женщины как нельзя лучше подтверждал известную истину: во многой мудрости много печали.
Увидев ее впервые, я подумала: должно быть, нелегко ей пришлось в этом мире. И сама удивилась своей мысли — несчастной женщина не выглядела. Она улыбалась, а взгляд ее был устремлен куда-то вдаль, так далеко, что отсюда не увидишь. Она чего-то ждала, впрочем, это как раз ясно: ждала рождения своего ребенка. И все равно не поддавалось объяснению, почему она так заинтриговала меня, почему будоражила воображение. Женщина шла по аллее, приблизилась к скамье с одинокой розой, села на краешек, огляделась и замерла, точно ожидая кого-то. Рука в коричневой перчатке коснулась цветка, погладила замерзшие лепестки, женщина вздохнула и закрыла глаза. А я поняла: роза предназначалась ей.
Точно загипнотизированная этой картиной, я устроилась на скамейке метрах в ста от нее, продолжая наблюдать. Минут пятнадцать женщина сидела не двигаясь, рука в перчатке закрывала бутон, теперь незнакомка смотрела себе под ноги, погруженная в свои мысли. Потом она тяжело поднялась и пошла по аллее. Лицо ее было грустным и нежным. И таким удивительно прекрасным показалось мне это лицо, что в груди вдруг защемило и захотелось плакать без всякой причины.
Женщина дошла до конца парка и вновь опустилась на скамью, взглянула на часы и сунула руки в карманы шубки. А минут через пять на аллее появился мужчина в темном полупальто с поднятым воротом — высокий, с хищным лицом и тяжелым взглядом. Он прошел мимо, мельком посмотрел на меня, а я невольно поежилась. Сердце вновь защемило, потому что стало ясно, куда он направляется. Женщина, увидев его, поднялась и пошла ему навстречу. Он обнял ее, и теперь они удалялись от меня, и я видела только их спины. В жесте, которым он обнимал ее, было что-то неприятное, что-то до того собственническое, что меня возмутило, и женщина рядом с ним показалась нереально маленькой и трогательной до слез. Они обогнули парк по кругу и вышли к стоянке, мужчина открыл дверцу «Хаммера» и помог женщине сесть в машину, захлопнул дверь, а потом сел на водительское кресло. Машина тронулась, и они уехали.
Но их исчезновение вовсе не избавило меня от мыслей о женщине и ее спутнике. Конечно, странно, что все это так занимало меня, как будто своих забот мало. Я гнала ненужные мысли прочь, но они упорно возвращались. Кто она такая, та женщина? И кто ее спутник? Муж? Любовник?
Ясно, что он богат, если раскатывает на «Хаммере», но я не могла поверить, что женщина с такими глазами способна быть с кем-то из-за денег. Тогда почему? Почему типа с суровой физиономией и жестким взглядом она предпочла тому, другому? В том, что другой существует, я не сомневалась. Он и оставил ей розу. Она любит его, а он ее, но они почему-то не могут быть вместе. «Все дело в мужчине, — подумала я с досадой. — Не зря он так по-хозяйски ее обнимал. Наверное, это ее муж, она вышла за него, а потом встретила того, другого. Мужа она просто боится, что неудивительно».