Отмечая сегодня национальный день, мы все едины в нашей верности нашему Флагу и стране. К счастью для нас, американцев, верность — это не столько принуждение долга, сколько побуждение сердца. Потому так дорого то, что страдающий после «восточной инфлюенции» (1) президент Вильсон, учредивший этот день, сегодня всем сердцем с нами. И мы вместе преисполнены лояльности к нашей Родине и нашему Флагу.
Проявляя лояльность, мы остаемся верны самимсебе, принципам, в которых нас воспитали, которые мы давно признали истинным выражением нашего национального характера и цели. И я верю, что с течением лет и развитием политики страны в постоянном русле верность будет становиться все полнее и полнее, пока не поглотит все низменное или враждебное.
Сограждане, это благородная земля, которую дал нам Бог; земля, которая может накормить и одеть мир; земля, чьи береговые линии охватили бы половину стран Европы; земля, расположенная, как часовой, между двумя имперскими океанами земного шара, великая Англия с более благородной судьбой. Наш могучий народ, который Он посадил на этой почве; народ, проросший из самой искусной крови в истории; народ, постоянно возрождаемый мужественными, производящими и предприимчивыми всей земли; народ, державный в силу своей власти, по праву своих институтов, по авторитету своих целей, направленных небом, народ пропагандистов, а не скаредов свободы. Славная история, которую наш Бог даровал Своему избранному народу; история, лейтмотивом которой был Колокол Свободы; история, героическая с верой в нашу миссию и наше будущее; история государственных деятелей, которые раздвинули границы Республики в неизведанные земли и дикие дебри; история солдат, которые несли флаг через пылающие пустыни и через ряды враждебных гор, даже к вратам заката; история множащегося народа, который за полвека заполнил континент; история пророков, которые видели последствия зла, унаследованного от прошлого, и мучеников, которые умерли, чтобы спасти нас от них; история, божественно логичная, в процессе потрясающих рассуждений которой мы находимся сегодня.
Марш Флага! В 1789 году флаг Республики развевался над 4 миллионами душ в тринадцати штатах и на их дикой территории, простиравшейся до истоков Миссисипи, Канады и Флориды. Сегодня он закрывает полмира и как маяк свободы светит для всех!
Три года назад мы протянули руку народам Европы — отведя от них опасность разорения и тирании. Сегодня, наш Флаг реет в освобожденной Польше, чей правитель — американец (2), а многие её сыны отдали жизни для своей и нашей свободы. Освобождены древние христианские Святыни. А в Европе остался только один народ, который уповает на нашу поддержку в деле его полной свободы.
Мы не ждём, что тираны будут нас за это благодарить. Но народы Старого света как на маяк смотрят на народ Америки. И за океанами выросла сила, которая готова бороться вместе с нами, чтобы оградить наши полмира от европейских посягательств, и утвердить на Земле гордое знамя демократии и свободы.
Мы республика, но не надо видеть в любой монархии наших врагов. Власть народа — это, по сути, не правление народа. Народ правит своими голосами. Даже когда демократия развернулась до полного избирательного права мужчин и женщин, народ может иметь монархическую форму правления. Народное правление не зависит от количества голосов и необязательно от системы правления, при которой они голосуют. Главное в том, что хорошее или плохое правительство должно меняться хорошими или плохими гражданами, умными или невежественными, честными или нечестными избирателями. В 1912 году, будучи губернатором Индианы, я рискнул утверждать, что если бы избирательное право было предоставлено сейчас всем гражданам России, её император снова был бы коронован в городе Питере. Прошедшие годы подтвердили мои слова. Но для получения народной поддержки император Михаил II должен был исполнить чаяния своего народа и доверить управление Россией избранному её гражданами Парламенту и Правительству. У меня была возможность, лично убедиться, в том, что Россия и император Михаил II стремятся дружить с Америкой, брать с нас пример в деле прогресса и демократии.
Сегодня мы смело можем говорить, что в 1917 году гордое американское знамя в руках наших смелых солдат остановило марш деспотии в Европе. И теперь демократия защищена и не далек тот день, когда она победит во всем мире. После укрепления Польши и демократического установления в Ирландии мы сможем считать нашу миссию в Европе выполненной без остатка.
Настаёт пора полностью заняться собой. Поднять экономику, примирить враждующих, обустроить для общей пользы американцев нашу часть Света. Мы будем помнить, что Карибское море и Тихий Океан не отделяют нас от сферы наших обязанностей и стремлений. Мы не откажемся от наших возможностей на Востоке. Мы сделаем всё, чтобы звездно-полосатый Флаг нашей миротворческой эскадры не дал закрыться дверям Китая, утвердил наши интересы в Восточной Азии.
Бог даровал нам два континента и два океана. И над ними Республика будет господствовать, благодаря силе, данной ей Богом, ради мира во всем мире и улучшения человека.
Мы молим Бога, чтобы никогда не наступило время, когда Маммона и любовь к роскоши и праздности настолько унизят нашу кровь, что мы будем бояться проливать ее за флаг и его имперскую судьбу. Мы молим Бога, чтобы никогда не наступило время, когда американский героизм станет всего лишь легендой, подобно тому, как истории Американская вера в нашу миссию и нашу мощь превратилась в мечту, а слава нашей могущественной расы исчезла.
И это время никогда не наступит. Мы обновим нашу молодость у источника новых и славных дел. Мы будем превозносить наше почтение к Флагу, неся его в благородное будущее, а также помня о его легендарном прошлом. Его бессмертие не пройдет, потому что везде и всегда мы будем признавать и выполнять торжественные обязанности, которые возлагает на нас наш священный Флаг в его глубочайшем значении.
1. Восточная инфлюэнция — пандемия болезни называемой в Европе «американкой».
2. Гражданин САСШ Жером Наполеон Чарльз Бонапарт с 1919 года король Польши Иероним I.
Вашингтон, округ Колумбия, САСШ,
восточная лестница Капитолия. 14.06.1920 г.
Две пары мужчин скромно сидели без дам в третьем ряду на трибуне у Капитолия. Каждый из них мог бы сесть и во второй ряд, но в силу скромности и стечения обстоятельств они предпочли остаться за шляпами и шляпками сидящих впереди.
— Эдвард, мне показалось, что Маршалл сегодня репетировал речь на демократическом конвенте? — спросил высокий сухой мужчина с моноклем.
— Нет, Герман. Мне показалось, что он хотел сказать что-то большее, — ответил сидящий рядом усач в котелке.
— В свете того что Вы мне сказали по поводу субботнего осмотра президента, думаю что нам надопереговорить с вице-президентом. Он не хочет быть «Калифом на час», но к нам он прислушается.
— Согласен полковник. Если не возражаете, я приглашу и брата. Думаю, что Томас не будет язвить советнику Хаусу и двум Барухам — согласился высокий бородач.
По другую сторону ряда ворковали голуби попроще, но именно их перьями и словами писались сейчас строчки государственных писем и указов.
— У нас есть обязанности за границей, которые давно отложены и которые могут быть выполнены только в благородном и великодушном духе флага. Идеалы Америки завернуты в его складках. Он посвящен подвигам и жертвам наших лучших и храбрейших людей. Это не флаг для эгоистичной нации. Это не флаг для малодушного народа… — воодушевлённо заливался с трибуны госсекретарь Колби.
— Сегодня Бейбридж велеречив и старается не сказать ничего лишнего. Не ты писал ему речь, Полк? — спросил соседа неприметный ирландец со свойственным его народу юмором.
— Джозеф, это не моя работа речи писать, мои таланты только для переписки, твою-то руку в извинении президента не только мне видно — вернул шутку почти весь седой американец.
— Хотя, по сути, мы с тобой оба «первые заместители», но обязанности у нас разные, да и не дружу я со своим боссом Колби, как ты с Вильсоном —
— Бэйб ни с кем не дружит. Но всегда прибивается к сильному. Ты заметил, как госсекретарь тепло сегодня поздоровался с вице-президентом, сменяя его на трибуне?
Тумолти госсекретаря недолюбливал, впрочем, и Маршалл с его шутками не был ему приятен.
— Заметил, Джозеф. Я тебе больше скажу. Вчера он приезжал к Томасу домой поговорить. Со слов водителя он после встречи выглядел очень довольным… —
Госсекретарь закончил вещать, уступив трибуну военно-морскому министру. Джозеф молчал. Похоже, ему нужно будет кое-что уже сегодня уточнить и после сразу переговорить с Эдит Вильсон.
Глава 3. Охота на кугуара
Озеро Мичиган, территориальные воды штата Висконсин, САСШ, 14.06.1920 г.
Большие озёра — маленькие моря. Второй и третий день плавания по Мичигану не раз заставили Энеля в этом убедится. Пока невозмутимый Ольсен, дымивший на пару со своим паровым катером настоящей капитанской трубкой, и вечно находивший себе работу корабельный матрос и кочегар негр Брайн привычно вели сою «Литл Брейв» на север, их пассажира успела снова посетить морская болезнь. Но она не стала единственным незабываемым впечатлением. После Манивока движение стало оживлённым, и они приняли мористее. Смотря на проплывающую по траверзу Ту-Риверз Майк вспоминал Невский проспект в будний день, когда ломовые телеги и господские экипажи, а в последние годы и автомобили почти толкались меж собой и с трамваями. Там он был за рулем, первым из немногих. Конечно, с тем что он увидел здесь в Детройте и Нью-Йорке, то Петербургское столпотворение в сравнение не шло. Здесь авеню уже почти сплошь наполняли автомобили, полностью перебивая конские запахи. Впрочем, каждый третий самоходный экипаж не чадил. Именно электромобили в начале века потеснили в «Большом Яблоке» лошадь.
Говорят, что у императора в Константинополе теперь так же: пассажирские автомобили только от «Электрической Ромеи». Грузовики и трактора правда на нефтяных двигателях. Но для простого люда почти везде провели трамвай. Ну и лошади, куда же от них денешься. Эх, взглянуть бы. Он, Михаил Скарятин, и в родном Питере то, почитай два с половиной года не был. Берег мой, хоть ненадолго…