Она оказалась совсем рядом.
— Ты весь вечер за мной таскался, — пробормотала она. — По чести, я тоже имею право.
— Алетта, — запнувшись, выговорил он.
Они стояли под фонарем. В его свете ее волосы и плечи блестели, мягко, но отчетливо. Слухи не обманули его. Так она и выглядела.
— Я привыкла, что мужчины за мной таскаются, и обычно не против, — сказала она. — Но ты выделялся из толпы. Ты один взял костюм напрокат.
Бен не думал, что это так заметно. Теперь костюм показался ему велик, или тесен, или то и другое сразу. Он жалобно взглянул на Алетту и сглотнул.
— Проседь тебе к лицу, — легко продолжала та, — но на самом деле ты совсем молод. Это ничего — молодости тоже есть место. А волосы, — задумчиво добавила она, = у тебя на самом деле не черные. Темно-синие с сединой. В сумме выходит Венера.
Немногие на Земле так хорошо знали малозаметные отличия венерианцев. Он разогнал затянувший мозги туман. Она с ним говорила, а он не мог придумать, что ответить. В голове было одно слово:
— Алетта! — он хотел выговорить это страстно, а получилось какое-то карканье.
— Конечно, ты меня знаешь, — резко отозвалась она. — Имей в виду, мне нет дела до влюбленных олухов. Разве что ты не олух, а просто застенчив? — Она тронула его за плечо. — Попробуй остроумно пошутить. Если не сумеешь, похвали мое платье, скажи, как оно прекрасно.
Прикосновение освободило его от скованности. Бен не был ни высок, ни хорош собой, и ничего не мог с этим поделать. И острить он не умел: в мечтах проводил куда больше времени, чем за разговорами. Зато он умел рисковать, и мог заговорить о том, что его озадачило.
Он взглянул на Алетту. Платье осталось красным, но покрой теперь никак не подходил для школьницы. Бен улыбнулся — Челлини узнал бы эту улыбку.
— Я мог бы сказать, что ты прекрасный модельер, но это ты сама знаешь. И это правда, но как инженер-электронщик ты еще лучше. Дурачь, кого хочешь, но та одежда, что носишь ты сама — со всеми ее переменами — это электронный трюк.
Он перевел дыхание — авось, она не заметит.
— Платье, которое теперь на тебе, оно не…
Она приложила палец к тубам, не позволила договорить. Пришла ее очередь улыбаться.
— Ты умник, но я не желаю об этом говорить. И ты помалкивай. — Ее ладонь скользнула по его плечу. — Мне бы хотелось еще раз тебя увидеть. У меня дома завтра вечером? — и она ушла в зал.
Бен сел. В саду было прохладно, но он не замечал холода. Он выиграл. Завтра вечером и дальше, пока его не прогонят. Но до того еще далеко, да он и не против, раз знает об этом с самого начала.
Но этот электронный трюк, о котором ему не дали договорить. Умом он распознал то, чего не видели глаза. И, судя по тому, как она держалась, не ошибся. Королева платьев… платьев не носила.