Таня выбралась из-под одеяла: «Да, мам! А сколько времени?»
Арина закрыла за собой дверь.
– Так ты решила, с кем едешь на море?
Тане вдруг стало ужасно неловко, что она удалила все до одной фотографии Рената, стерла из всех памятей. Как бы ни повернулись события, она не сможет насовсем прекратить общение с ним, а ведь именно с такой целью она чистила фотогалерею.
– Мам, я не знаю, мне надо поговорить с ними обоими.
– Да, так будет лучше: поговорить, выяснить отношения… – Арина участливо покачала головой, и, проверив содержимое карманов своего золотистого халата, прибавила. – Только выбор у тебя невелик.
Таня, выбиравшая одежду возле шкафа, так и застыла со стопкой джинсов в руках:
– ???
– Ты поедешь с Андреем, либо останешься дома.
Таня бросила одежду на пол: «Это что ещё за новости?!»
Арина невозмутимо пояснила:
– Он конечно тот еще сукин сын… но это наш сукин сын… и достоин уважения хотя бы по совокупности заслуг. Он единственный, кому я доверяю.
Таня вступила в полемику, впрочем, и Арина с удовлетворением отметила, что дочь спорит с деланным возмущением, для виду, три года назад всё было гораздо хуже.
– А если он опять продинамит меня и не сделает мне предложение? – сказала Таня.
– У тебя есть ещё вариант: найти другого парня, встречаться с ним год, чтобы я увидела, что это надежный человек, и я отпущу тебя с ним в дальнюю поездку.
– Да, но Ренат…
– Всё, договорились, твой чемпион по боевому рукоблудию уже разок проштрафился.
– Мама!!!
В комнату заглянул Кирилл, чтобы объявить, что чайник давно закипел. «Да, Кирюш, сейчас будем завтракать», – сказала Арина и снова прикрыла дверь. Повернувшись к дочери, спросила:
– Ты принимаешь таблетки?
Таня отвела взгляд: «Ну как бы да».
– Покажи упаковку!
– А-а… у меня кончилась, буквально вчера, надо купить новую.
Арина вынула из кармана купленную вчера пачку:
– Держи, такие же, как ты принимала раньше. Так у тебя сейчас месячные?
Заметив, что дочь юлит, Арина с сомнением покачала головой:
– Продумай, как ты будешь…
– Что, мама?
Арина сказала с максимальной строгостью:
– Если ты давно не принимала пилюли, и сейчас заново начнешь – напоминаю, что принимать таблетки следует с первого дня менструального кровотечения. Поскольку у тебя сейчас не «праздники», а самые что ни на есть рабочие дни… и насколько я понимаю, сегодня вечером ты будешь… общаться с Андреем, продумай как будешь предохраняться. Хорошенько подумай, в противном случае очередные месячные пойдут ой как не скоро…
Глава 82
После завтрака Таня стала собирать вещи в дорогу. Мысленно удивляясь сама себе: ведь не решила еще окончательно, как поступить – поехать с Андреем, или, дождавшись Рената, воплотить в жизнь то, что они нафантазировали по телефону.
«Ах Ренат!»
Внезапно она разозлилась на себя из-за ночного наваждения: подумать только, движимая каким-то психическим порывом, уничтожила абсолютно все фотографии Рената! Ни одной не оставила! Подумаешь, Андрей… пусть бы увидел, нечего скрываться! А если хочет её контролировать – пускай женится!
Она перебирала вещи: майки, блузки, платья, нижнее бельё… Андрей или Ренат… Андрей… Ренат… Андрей и Ренат.
Она опустилась в кресло.
«Ох!!!»
Покрутила в руках телефон. Первая же открытая ею папка оказалась папка с изображениями, среди которых было полно фотографий Рената. Надо же, на том самом телефоне, с которым она полночи рыскала, включив его в режиме фонарика, разыскивая ноутбук, чтобы удалить оттуда те же самые фотографии! Вот конспиратор так конспиратор!
Таня придвинулась к письменному столу, перебросила все фотографии с Ренатом на флэшку, которую спрятала в тумбочке, а с телефона все эти изображения удалила. И надолго задумалась, разглядывая висящую на стене картину. На ней был изображен венецианский маскарад. Девушка в белом парике и длинном белом платье, с завязанными глазами, выставив вперед руки, пытается кого-нибудь поймать. Вокруг неё беснуются люди в масках, плащах, куртках, камзолах и диковинных платьях. Контуры двух сплетающихся фигур – изображение, наложенное поверх основного, идущее вторым планом – это события, неизбежно следующие после того, как выбор сделан. Картина называлась «Мы выбираем, нас выбирают».
Таня охватила взглядом веселящуюся группу и прислушалась, будто пытаясь уловить застывшую мелодию.
У этой картины была удивительная история – как история Андрея и Тани. Полотно принадлежало Василию Кохраидзе. Три года назад у него возникли серьезные проблемы и он уехал в Абхазию. В Москве у него осталась квартира, которую он два года назад предоставил Андрею с Таней (когда они приехали в столицу на пару недель). Сам Василий вскоре тоже прибыл в Москву инкогнито (он не мог открыто появляться, так как было полным полно недоброжелательно настроенных по отношению к нему граждан, включая представителей правоохранительных органов). Андрей выполнил для него целый ряд услуг, и Василий, не имея возможности расплатиться (к тому же был должен Андрею), отдал кое-что из домашней обстановки – что-то из антикварной мебели и картины. (сама квартира была впоследствии продана). Андрей погрузил вещи в контейнер, отправил в Волгоград, а сам уехал в Петербург. Благополучно забыв про контейнер. Получать который была вынуждена Таня. Она спрашивала: что делать с вещами, но он как-то отмахнулся. И она сначала организовала перевозку контейнера на дачу, а затем в более надежное место – к родственникам, которые проживают в частном доме. Перебрав вещи, она взяла кое-что себе в дом, в частности эту картину – «Мы выбираем, нас выбирают». Автор – некий известный итальянский художник. Имеется сертификат, кроме того, в полотно зашиты волосы художника – чтобы впоследствии можно было подвтердить авторство по ДНК.
Забавно, что Андрей на какой-то выставке купил копию этой картины. Покупка обошлась недешево, а когда Таня сообщила, что у неё хранится оригинал, он отмахнулся: «Ну… чтож поделаешь».
…Итогом её раздумий стал очередной пост в Живом Журнале:
Posted at provokatsia.livejournal.com
«Уффф! Наконец-то я дома – после недельного отсутствия. Ох уж эти многочасовые sex sessions, после которых болит промежность и больно ходить! Первым делом вешаю четыре новых писюна на свою Стену Славы. Симпатичные такие, огромные, вздыбленные, со следами моей губной помады… один эякулирует прямо в кадр!
Ах, да, я же еще не писала здесь, что у меня целая стена членов – над моим столом вывешены фотографии половых органов тех парней, с кем я когда-либо имела половой контакт.
Как вы уже поняли, за последнюю неделю мне удалось побывать еще с четырьмя. Чтож, неплохо. Не буду уже шокировать вас общим подсчетом, скажу лишь, что это несколько десятков… между пятью десятками и семью… и конечно же необходимо учесть, что далеко не у всех моих мужчин мне удавалось сфотографировать МПХ (мужской половой æ¥й), очень часто было просто не до этого. Ну а такие мимолетные вещи, как минет в баре или на лавочке – просто не вошли в историю, увы.
Ой!!! Блин, сейчас вот снимаю трусики… мама дорогая, они все пропитались спермой, и даже на юбке следы! Что немудрено: те двое, которые меня только что изволили отпустить, так накачали меня спермой, что она не поместилась вся во мне и часть вытекла, оставив следы на одежде.
Вот, фотографирую всё это дело и сейчас разошлю всем мужчинам, с которыми я на данный момент сплю. Думаю, это будет очень интимный жест. Здесь вывешивать фотографии не буду – ибо ни с кем из виртуальных друзей не трахалась… ПОКА)))»
Глава 83
Проснувшись от холода, Андрей приподнялся, чтобы посмотреть в окно. Всю ночь трясся на заднем сиденье, и тут такая непривычная неподвижность.
«Заправляется что ли, почему стоим?»
Да, это заправка. Но Рудаков не заправлялся – он спал, откинувшись на водительском сиденье. Выбравшись из-под пледа, Андрей надел джинсы, обулся, открыл дверь, вылез на улицу, прошелся, размял ноги, потянулся.
Затем постучал в окно водительской двери. Очнувшись, Рудаков, поднялся, открыл дверь.
– Доброе утро!
Андрей огляделся: лес, трасса, АЗС, всё такое незнакомое.
– Салют. Мы где?
– А..а..а… до Москвы километров пятьдесят осталось.
– Чего?! – Андрей ошалело уставился на водителя, потом посмотрел на часы – было шесть утра. Он рассчитывал, что в это время они уже проедут МКАД и выйдут на трассу Москва – Волгоград. И тогда к концу рабочего дня реально успеть в кардиоцентр.
А теперь болт – через час на Ленинградке и на кольцевой будут такие пробки, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Рудаков повинился – дорога была сложная, полно большегрузов, в нескольких местах ремонт, пришлось ехать по грунтовке, поэтому его сморило, и он остановился немного передохнуть. И заснул. И кстати, неплохо бы позавтракать. А то со вчерашнего обеда ничего, кроме своего языка, во рту не держал.
«Подержи вот это!» – Андрей чуть было не показал ему неприличный знак.
Они поменялись, Андрей сел за руль и выехал на трассу. В районе Зеленограда они заехали на заправку BP, на которой заправились, подкрепились в Макдональдсе, потом вернулись на заправку, чтобы выпить кофе в тамошнем кафе. На это ушло более сорока минут, но такая задержка не имела большого значения – к пробкам они успевали аккурат вовремя.
Движение замедлилось на подъездах к Химкам, МКАД, как ожидалось, стоял в обоих направлениях. Средняя скорость на участке от Ленинградки и до Каширского шоссе составила, наверное, тридцать километров в час. И только в половине десятого, вырвавшись на Каширу, Андрей смог разогнаться до ста километров в час.
Всё утро он раздумывал, стоит ли просить Халанского встретиться вечером после работы вне кардиоцентра, и наконец решился. Прецедент уже был, причем главврач сам, по собственной инициативе приезжал к дому Андрея. А Андрей уже бывал в гостях у Халанского и как-то раз навещал его в МНТК «Микрохирургия глаза», когда ему оперировали катаракту.